Чудак

               
  Перед Новым годом слушаю в новостях очередное сообщение о тигре Амуре и козле Тимуре. Странное поведение обоих животных, многочисленные комментарии и рассуждения людей навели меня на воспоминания не менее странного события из далеких пятидесятых.

Съест или не съест?

   Наша улица была коротенькой, из тридцати частных дворов. Люди, которые там проживали, были разные. Все знали друг друга. Были здесь пожилые, молодые и совсем малые. Одни считались мудрыми, другие не очень, третьи чудаками - шутами. Было здесь все.

Мы, мальчишки разного возраста, росли, набирались житейского опыта, мужали на этом небольшом пространстве нашей улицы. Все  было естественным, потому что, то же самое, происходило на миллионах таких улиц небольших городков и сел.

  Гоняли своими руками сшитый мяч среди улицы, играли в чижик и лапту. Все были на виду и все было на виду.

    Лето 1958 года было засушливым. Пыль, которая поднималась от очередного грузовичка, редко  проезжавших здесь, медленно оседала на придорожную, уличную траву, деревья и кустарники в палисадниках. Пыль походила на пепел. Он толстым слоем лежал везде. Запах этого пепла чувствовался в воздухе,  проникал повсюду, щекотал в носу, попадал в глаза, но это не мешало нам играть в футбол на солнцепеке. Мяч регулярно бился о забор, где условно были наши футбольные ворота. Этот забор, не более полутора метров высотой, отделял двор, в котором жил огромный пес по имени Джульбарс. Он сидел на цепи.  Его короткая цепь позволяла ему бегать вдоль забора. Иногда он становился на задние лапы, клал передние на край забора и наблюдал за происходящим на дороге. Он привык, что бегают мальчишки, стучат мячом в его забор. Было в этом что-то умиляющее. Пес был нашим болельщиком, его взвизгивания, иногда короткий лай, выражали эмоции, переживания. Джульбарс следил за проходящими машинами, людьми. Он мог часами стоять, положив мордочку на передние лапы. В добрых глазах пса светился  собачий ум. Можно было рассмотреть, как он улыбается, сердится, задумывается, казалось, что он может даже хитрить, выражая безразличие и многое другое.

  Собака была нашим другом. Мальчишки часто отдавали псу часть своего куска хлеба, он бережно слизывал своим мокрым языком хлеб с ладони и улыбался, слегка повизгивая.

Была только одна странность...

Наш пес замирал, вдруг оскаливал зубы, поворачивал морду влево и начинал тихо рычать. Мы знали, что сейчас начнется, отступали от забора, ждали. Шуты есть везде. Приближался дядя Витя. Останавливался напротив пса. Лай дяди Вити на собаку веселил нас, он приближался к псу  совсем близко, дразнил его, а тот не мог дотянуться до обидчика. Они лаяли. Было в этом что-то глупое, бессмысленное, отвратительное со стороны человека. Иногда мы просили прекратить взрослого дразнить собаку, нам было жалко посаженного на цепь пса, который не может ответить обидчику. Дядя уходил, пес еще долго не мог успокоиться, лаял ему вслед.

Шло время. Мы также продолжали играть в свои игры, пес наблюдал за нами. Однажды из калитки своего двора вышел Виктор, он медленно приближался к нам. Но удивительное дело! Джульбарс покинул свой наблюдательный пост, скрылся за забором. Дядя Витя, широко улыбаясь, подходил все ближе к забору, за которым была собака. Несколько обескураженный, мотнул головой, развел руки и залаял. Пес молчал, не отвечал на провокацию. Мужчина стал все ближе и ближе приближаться к забору, продолжал лаять. Мы замерли в ожидании. Виктор решил заглянуть за забор. Все, что произошло далее, можно было сравнить разве только с молнией. Джульбарс резко прыгнул на забор, щелкнули крепкие зубы...

Раздирающий крик Виктора резанул наши уши. Между пальцами правой кисти, которой он зажимал свой нос, сочилась алая кровь. Он отнял руку, и мы увидели огромный клок тканей его носа, висящий на тонкой ножке. Собака с еле слышным рычанием наблюдала за сценой, которая разворачивалась на дороге. Мужчина, закрыв лицо руками, убегал в сторону железнодорожной больницы, которая была  невдалеке.

    Повязка, в виде пращи, не менее месяца закрывала нос дяди Вити. Он угрюмо опустив голову, быстро проходил мимо двора, где жил на цепи Джульбарс. Собака, завидев его, слегка рычала, она не лаяла...


Уродливый нос красного цвета, неумело пришитый врачом,  весь в рубцах,  долго еще напоминал нам о человеческой глупости.

Всё- таки он его съел...