Праздник продолжение Бельмондо 1

«ПРАЗДНИК»

Маленький зеленый дворик, окруженный со всех сторон старыми кирпичными и панельными пятиэтажками... Таких двориков множество в любом провинциальном городе. Они очень похожи друг на друга своими жизненными укладом и традициями. Время от времени эти дворики то молодеют, то вновь стареют вместе со своими обитателями. В теплое время года у еще не совсем доломанных качелей слышен детский смех, стук домино о почерневшую крышку деревянного стола. Только старушки, скучающие на скамейках у каждого подъезда, молчаливо провожают взглядами посторонних людей и перешептываются между собой...
— «Рыба»! — ударяя костяшкой домино, крикнул худой чернявый игрок, похожий на французского киноактера Бельмондо.
Мужчины разных возрастов, почесав затылок, вели подсчет набранных очков. Пожилой дяденька в роговых очках и белой летней шляпе, высунув от напряжения язык, старательно выводил столбики цифр на тетрадном, в клеточку, листке.
— Валик! — донесся голос от ближнего подъезда.
— Слышь, «рыба»?.. Кум тебя опохмелиться зовет! — съязвил дяденька в шляпе и противно захихикал, обнажив свои полусъеденные зубы.
— Меня еще зовут, а тебе, Семен, только фигу без масла под нос суют, — засмеялся местный Бельмондо. Поднявшись со скамьи, он потянулся, разминаясь от долгого сидения: — Скоро буду! — бросил он приятелям и, выйдя из-за стола, направился к низкорослому мужичонке, державшему что-то под оттопыренной полой пиджака. — Есть что-нибудь? — спросил его еще на подходе.
— Пошли!.. Только не оборачивайся, не то еще кто-нибудь за нами увяжется, — тихонько, почти шепотом, прошипел низкорослый.
Распив в подвале бутылку вина, Белмондо вернулся к доминошникам. Не успел он занять свое привычное место за столом, как из окна пятого этажа его вновь окликнула жена:
— Валик, иди домой!.. Это ты так за сигаретами в ларек через дорогу сбегал? Третий час пошел!
— Придется идти, все равно моя контра поиграть не даст! Сама сейчас сюда прилетит, — чертыхнулся Валентин и нехотя побрел домой.
Только вошел, как на него тут же, в прихожей, набросилась с криком супруга:
— А ты и в самом-то деле — свинья!.. Который месяц прошу бра к стене прибить, а с тебя — как с гуся вода!
— Да ладно тебе! Разоралась тут, отрава! Сказал, привешу, так и привешу! — И, не откладывая, прошел на балкон. Взяв из ящика шлямбур и молоток, он вернулся и начал пробивать дырку в стене под деревянную пробку. После одиннадцатого удара из стены вывалился к соседям огромный осколок. Дыра образовалась такая, что через нее можно было с кем-нибудь поздороваться за руку. Вероятно, строители когда-то наспех заделали дыру строительным раствором. — Вот тебе и на — такую дырищу вывалил! — ужаснулся Валентин. — Что куму теперь скажу? Наделал делов, а все эта виновата со своим идиотским бра! Мне и без него в туалет вставать нормально!.. Слышь?! — крикнул он жене. — Я к куму схожу. Может, у него шлямбур поменьше найдется?
— Иди-иди, черт волосатый... Хотя бы побрился, — недовольно пробурчала жена. — Клава говорила, что к ней сестра приехала.
— Нужна она мне — и так узнают!.. Фрак, случайно надевать не нужно? — не услышав ответа, Валентин прикрыл за собой дверь.
...Минут пять Бельмондо вместе с кумом искали злополучную дыру. Она оказалась за ковром, висевшим в зале на стене, как раз у дивана.
— Не вздумай заделывать! — сказал кум и хитро сощурился. — Это нам только на руку! Моя дома — ты гонишь в магазин, твоя дома — я слетаю!
Придя домой, Валентин повесил бра несколько выше, а дырку замаскировал картинкой.
— Я разве здесь просила тебя вешать эту картину, — стала распекать его жена, возвратившись из магазина. — Ну, вот зачем она здесь?
— Тебе не угодишь! — огрызнулся Валентин. — Ты просила бра пришпандорить, вот я его и пришпандорил, а картину — это для себя... Поняла?!.
На странные изменения в поведении мужа первой обратила внимание жена кума — Клавдия, пышнотелая красивая блондинка. Ее Миша, которого вечерами было не загнать домой, а про выходные и говорить уже нечего, все свободное время теперь просиживал штаны на диване.
— Шел бы проветрился, пока я полы помою! — сказала ему как-то Клавдия. — Только из двора ни шагу! Обедать скоро будем.
— Нога болит! Да и нездоровиться мне чего-то сегодня! — ответил Миша, усиленно почесывая колено. — Кино вот интересное идет...
— Какое кино?.. Ты даже телевизор не включил! Юлишь что-то!
— Так я и говорю, что сейчас начинается, — Миша подошел к телевизору и щелкнул переключателем.
Он и действительно юлил. Прошло уже минут двадцать, как Валик пошел в магазин за вином и вот-вот должен был вернуться.
...Клава, вымыв полы, принялась в ванной за стирку белья, периодически бегая на кухню, где одновременно готовила обед.
— Ты что, пьяный? — спросила она, заглянув на ходу в остекленевшие глаза мужа.
 — Я пьяный?.. Вот, вздремнул немного! — отмахнулся тот. —  Не мешай смотреть кино!
Тогда-то и закралось в душу Клавдии недоверие к мужу.
«А может, и правда — спал... — рассудила она. — Спиртное спрятала в спальне, Миша туда не заходил. — На всякий случай проверила, нет ли пропажи. Все оказалось на своем месте. И решила: — Все равно нужно за ним проследить».
Клавдия еще несколько раз заходила в зал и находила, что ее супруг становился все пьянее и пьянее. Сделав вид, что завозилась на кухне, она чуть ли не на четвереньках подкралась к дверям зала, чуть приоткрыла и начала подсматривать за мужем. Каково же было ее удивление, когда ее Миша приподнял край ковра и вытащил оттуда стакан, наполненный вином.
«Неужто карман к ковру пришил, голубчик?!.» — осенило ее.
Не подозревая, что за ним могут следить, Миша, выпив вино, отправил пустой стакан обратно за ковер и вытащил оттуда соленый огурец, хлеб и кусочек жареного сала, наколотого на вилку.
«Это еще откуда?» — совсем растерявшись, подумала женщина и громко крикнула:
— Гад! Пьяница!
Миша от неожиданности чуть было не поперхнулся куском огурца. Увидав жену, стоящую в дверях на четвереньках, он только и произнес:
— И шо это таке?!.
— Я тебе сейчас покажу, какое такое «шо»! — пригрозила Клавдия и с низкого старта подскочила к дивану.
Оттянув край ковра, она испуганно охнула: в стене торчала рука, держащая стакан с вином!
— Да бери же и пей скорее! Долго тут мне стакан держать?!. — занервничала рука.
Клавдия машинально взяла стакан и выпила. Вернув руке стакан, она требовательным голосом потребовала:
— А закусить?!.
Рука появилась вновь. На этот раз предлагался кусок большого соленого огурца. Клавдия вдруг схватила руку и потащила на себя.
— Ах вы, пьянчуги!.. Ишь, устроились тут, понимаешь! — кричала разъяренная женщина, таща руку, не взирая на крики за стеной. Затем, сняв с ноги тапочек, она несколько раз ударила по выставленным в качестве обороны рукам мужа. — А ты, осоловевшая дрянь!.. Это же надо так меня обмануть! Я думала, он за голову взялся, пить перестал, а он!.. Пьянь голубоглазая! Я тебе покажу и ногу больную, и кино по телевизору! И куманек твой золотой тоже сейчас получит!..
После разговора Клавдии с женой Валентина отверстие в стене было заделано навсегда. Любителям «зеленого змия» пришлось снова перекочевать в подвал. Однако и там мужикам житья вскоре не стало. После нескольких облав жены, пригрозив разводом, закрыли подвал на замок. Контроль  возложили на старух — все равно у подъезда без дела сидят. Бабкам это даже понравилось — как быстро портит людей власть...

В тот год канун Великого Октября пришелся на субботу. Люди готовили свои дома и квартиры к празднику. Жарились, парились и варились всевозможные блюда и закуски, ведь завтра после демонстрации одни ждали гостей, другие, напротив, сами собирались в гости.
— Клав, а Клав! Налей рюмочку, что-то у меня в горле першит и кашель душит, зараза, — битый час надоедал жене Миша.
— Завтра свой лыч вместе с кумом захмелишь, а сейчас, чтобы горло не першило, выпей лучше чайку. Я только что заварила.
— Нужен мне твой чай... Сама пей! — расстроенный, махнул рукой Михаил.
Выходя, он нарочно громко хлопнул дверью.
На улице стояла золотая осень. Несмотря на ярко светившее солнышко, было морозно. У доминошного стола маячили две фигуры. Это были Валентин и Семен.
— Третьим будешь? — еще издали, завидев Мишу, весело крикнул Бельмондо.
— Буду! А есть что-нибудь?
— У Семена — «белая» и кое-что из закуски. У меня — бутылка «Агдама» и еще одна будет, если рубль добавишь.
— Только рубль и есть, — обрадовался предложению Миша.
Купив бутылку вина, троица вернулась во двор.
— Куда пойдем? Подвал-то закрыт, — мрачно констатировал Миша.
— На улице тоже не расположишься — сразу засекут... Потом крику не оберешься, — посматривая по сторонам, не менее мрачно произнес Бельмондо.
После нескольких минут молчания Семен вдруг предложил:
— Есть у меня одно местечко. Только не знаю, понравится ли оно вам?
— Так чего молчишь? — дернул его за рукав Валентин. — Где?!. Куда нужно идти?
— Да вот же!
— Где?!. — нетерпеливо выкрикнул Миша.
— Где-где? У нас под ногами!
— Что ты нам голову дуришь?.. Мозги, наверное, отпил полностью! — стал ругать Семена Валик. — Оазис в пустыне мерещится? Да у тебя, видимо, мой хороший, белая горячка! Допился до ручки.
— Говорю же: под ногами! Я на районном узле связи работаю, а здесь, в этом вот колодце, наши коммуникации проложены... Там у меня даже свет проведен!
Когда Миша и Семен спустились в подземные апартаменты, Бельмондо подбежал к кустам и вытащил оттуда трехлитровую банку, больше чем до половины заполненную прозрачной, похожей на воду, жидкостью.
— Что это за банка? — спросил Семен.
— Березовый сок! Вчера с соседом закусывали, — пояснил Валентин, закрывая за собой чугунную крышку люка.
«Кабинет» Семена был небольшим. Несмотря на это, все удобно разместились у импровизированного стола.
Прошло более часа. Мужчины, раскрасневшись от винных паров, весело разговаривали.
— Может, в картишки перекинемся? — предложил Миша.
— Давай! — ответил за всех Семен и, взяв из рук соседа колоду, стал тасовать карты. Услышав на верху какой-то грохот, он вдруг замер и, приложив на секунду указательный палец к губам, спросил: — Танки там идут, что ли?
— Ты вот меньше слушай! Раздавай быстрее! — одернул его Валик.
Вдруг по крышке люка что-то ударило. Потом послышался скрежет металла, и все затихло.
— Что за дела такие?.. Кто там балуется, мать-перемать! — смачно выругался Бельмондо, пробуя открыть люк.
— Что, не поддается? — спросил его Миша. — Дай-ка я попробую.
— Только с твоей куриной грудью и пробовать? На тебя даже дуть опасно — упадешь! По-моему, мужики, мы приплыли, и надолго... Видимо, машину какой-то идиот на люк поставил!
— Да не машина это! — уверенно заявил Миша. — Клавка моя, стервоза, выследила нас и на люк фигню какую-то поставила! Мол, посидите маленько в подземелье! Откуда этот скрежет — мне понятно... Камень поднять не смогла, вот и тащила его по асфальту, дуреха. Ладно — сдавай, Семен! Подурачится — и откроет. Спать ведь уже скоро ложится, а я ее должен сегодня накатить... По расписанию работаем, хе-хе-хе... Она ведь мне выпить из-за этого не давала!..
Игра в дурака явно не клеилась. Настроение у мужчин падало с каждой попыткой Валентина приподнять крышку люка.
— И где твоя Клава? — спросил приятеля Семен.
— А может, это не она заблокировала люк? — недоуменно произнес Михаил. — У нас попить ничего не осталось?
— Сок и половина бутылки вина есть, — хмуро сказал Валентин и добавил: — Только не пей все, оставь хотя бы немного на потом.
В ожидании Клавы друзья по несчастью стали зевать и вскоре уснули.
...Первым проснулся Валентин-Бельмондо. Осмотрев своих спящих приятелей, он потянулся к недопитой бутылке вина и сделал несколько глотков. Закусив маленьким кусочком огурца, в очередной раз попробовал приподнять крышку люка.
«Если бы это Клавка нас так подкузьмила, то давно бы спали дома в своих постелях! — размышлял он, глядя на спящего кума. — Точно, какой-то гад свою машину «удачно» припарковал!..»
Следующий день прошел за игрой в карты. Играть особенно не хотелось, но скоротать время из-за безысходности положения как-то было нужно. О чем и о ком они только не говорили и кого только не упомнили! Казалось, перемыли кости всему белому свету.
— Семен, раскудри твои корни! — осенило вдруг Валентина. — Организуй связь с миром! Своей отзвонись или моей... Ты же у нас телефонный бог, на узле связи работаешь!
— Я, Валик, всего только монтажник... Мы линии перетягиваем. В телефонах, как и ты, с горем пополам номер в аппарате набрать могу... Дай глоток сока!
— Довбень ты, Семен, и хвастун полнейший! В грудь себя бил, мол, по телефонам в районе главный спец! А вот коснулось, так, кроме проводов, ничего и не знаешь, телефонист недоученный!.. Пить я больше тебе не дам! А когда будет невмоготу — губы только смочишь. Я армейскую службу на подлодке проходил и что такое выживание не понаслышке знаю... Да ладно, шут с вами, сколько той жизни... В последний раз! — налив каждому грамм по тридцать березовика, Бельмондо поднял свой стакан и произнес: — За праздник, который впервые без нас!
— Как  это? — не понял его Семен.
— Как, как?.. Демонстрация — мимо? Мимо! Все люди за праздничными столами давно с тостов сбились, а у нас вина глоток остался и сока стакана не наберется!
— Моя Клава так меня ждет! — чуть не пустив слезу, негромко произнес Михаил. — Наверно, уже в поисках с ног сбилась.
— Не понимаю, с чего бы ей это сбиваться? — возразил ему Бельмондо. — Хм, а ноги у нее действительно аппетитные. Причем, не один я это заметил. Пригласит в гости Ивана из соседнего подъезда. Он — вдовец, и сам еще хоть куда. По-моему, Ванюха давно на твою Клаву глаз положил.
— Да пошел ты!.. — обиделся кум и отвернулся.

Так, в полудреме, приятели и прозябали. Невыносимо хотелось пить. Казалось, неволе не будет конца. Вдруг над их головами что-то затарахтело и заскрежетало о люк. Валентин подлез под чугунную крышку и плечом стал ее приподнимать. Произошло чудо — люк поддался. Через образовавшуюся щель в колодец дохнуло утренней свежестью. Первым из неволи выбрался Бельмондо. Вторым из люка показался Михаил.
— Что я говорил! — указывая куда-то рукой, обратил внимание кума Валентин. — Это Иван, гадина, ковш экскаватора на крышку поставил!
— Убью подлеца! — зло сквозь зубы проговорил Миша. Он штопором выскочил из колодца и бросился догонять виновника их  столь  долгого заточения...

26-28 ноября 2004 года, г. Минск.
26-28 ноября 2004 года, г. Минск.