Дж. Р. Р. Толкин. Хоббит. гл. 3

Недолгий отдых

В тот день они не пели и не делились историями, хоть небо и прояснилось. На следующий день тоже. И на третий день. Появилось чувство, что, притаившись недалеко впереди,   по обеим сторонам дороги поджидает опасность. Ночевали под звездами, лучше стало с кормом для пони, потому что появились лужайки с густой травой, но в  сумках с едой было почти пусто, даже вместе со взятым  в пещере троллей. Однажды утром по широкому мелководью,  где  пенился и шумел на камнях поток,  перешли они вброд реку. Дальний  берег был крутой и скользкий. Ведя своих пони под уздцы, взобрались  на него  и  увидели склоны высоких гор. Казалось, что до подножья ближайшей –  день пути. Гора тревожно  темнела, хоть кое-где  на ее бурых склонах лежали пятна солнечного света. За плечами у нее блестели зубцы белоснежных вершин.   
- Это и есть та самая  Гора? – торжественным голосом спросил Бильбо,   глядя на нее широко открытыми глазами. Ничего большего он до этих пор не видел.
- Конечно, нет, - отозвался Балин.- Это начинаются  Туманные горы, и нам надо пройти сквозь них, над или под ними, чтобы попасть в лежащие по ту сторону Дикие земли. А оттуда еще неблизкий  путь  на восток до Одинокой горы, где на наших сокровищах лежит Смард. 
- Вон он что!- сказал Бильбо, почувствовав вдруг небывалую усталость. Снова привиделось ему, что сидит он в удобном кресле  у камина в  любимой гостиной в  своей прекрасной норе, слушая напев закипающего чайника.  Снова и  не в последний раз! 

Теперь их вел Гандальф.
- Если собьемся с дороги, нам конец, - сказал он. - Нужна еда - это в первую очередь. И отдых в относительно безопасном месте. А еще обязательно надо отыскать верную тропу через Туманные горы, иначе мы заблудимся, придется возвращаться и начинать все заново (если, конечно, вернемся).
- Куда же мы направляемся? - спросили его.
- Мы у самого края Диких земель, как некоторые из вас уже, наверное, догадались. Неподалеку притаилась Укромная долина, где в Последнем Дружеском доме живет Элронд. Своим друзьям я отдал письмо для Элронда, так что нас ждут.


Звучало ободряюще, только никак не удавалось им найти этот Последний Дружеский дом у западных отрогов Туманных гор. Склон медленно шел вверх к подножию ближайшей горы, и ни дерево, ни долина, ни холм не нарушали его ровной поверхности - она поросла вереском и была усыпана растрескавшимися каменными глыбами, там же, где встречалась вода, зеленели клочки травы или мха. Безостановочно ехали все утро, миновал полдень, но среди молчаливой пустоши не было никаких признаков жилья. Беспокойство нарастало, ведь Дом мог остаться  незамеченным, притаившись  где угодно среди равнины. Потом неожиданно,  прямо у них под ногами,  стали  открываться узкие долины с крутыми обрывами по краям. Изумленные,  глядели они вниз на деревья и бегущую воду. Встречались им узкие потоки - их, казалось, можно перескочить с разбегу, а были они очень глубокими, некоторые  - с водопадами. Чернели овраги, через которые ни перепрыгнуть, ни перебраться. Красиво зеленели болотца с высокими яркими цветами -  шагнувший на эту зелень  пони с поклажей там бы навеки и остался. Бильбо поразило, во сколько раз расстояние  от брода до подножия Туманных гор было больше, чем показалось вначале. Единственную тропу отмечали  белые камни, часто совсем небольшие, поросшие вереском или мхом. Чтобы не сбиться с дороги, приходилось двигаться не спеша, хоть Гандальф, судя по всему, и был неплохо знаком с местностью. Он ехал первым, высматривая путеводные камни, а  остальные следовали за его бородой и шляпой, безостановочно вертевшимися  из стороны в сторону.  День близился  к закату. Они уже пропустили  послеполуденное чаепитие, и было похоже, что пропустят и ужин. Вокруг порхали мотыльки, но  луна еще не взошла и сгустились сумерки. Пони начали спотыкаться о камни и корни. И тут они так неожиданно оказались на краю обрыва, что жеребец Гандальфа едва не соскользнул вниз.
 – Ну, наконец-то! – воскликнул Гандальф, а остальные окружили его и заглянули за край. Глубоко внизу лежала долина. В каменистом русле на самом ее дне шумела вода. Ветер доносил  идущие от деревьев запахи, и  за рекой ярко горели огни. Бильбо навсегда запомнил скользкую крутую тропу, что зигзагами  шла в сумерках  вниз  в Укромную долину. По мере спуска воздух становился все теплее, а от соснового аромата клонило в сон, и Бильбо, едва не вываливаясь из седла, то и дело клевал носом, тычась им в шею пони. Чем ниже они спускались, тем легче становилось на душе. Сосны сменились дубами и буками, и в воздухе разлился покой. Подступившая темнота  уже отобрала у травы  все оттенки зеленого, когда они наконец выехали на широкий прибрежный луг. «Ух ты! Пахнет эльфами!» - подумал Бильбо и, задрав голову, глянул вверх. В небе ярким голубым светом горели звезды. В этот миг, словно раскаты смеха,  откуда-то из-за деревьев зазвучала песня:

Куда же вам мчаться?
Не лучше ль остаться,
коням подковаться,
в реке искупаться?
О. тра-ла-ла-ла,
звенят удила!
К чему волноваться,
с тревогами знаться?
Пройдохам - скитаться!
лепешкам - съедаться!
О, тра-ла-ла-ла,
забудьте дела!
К чему же вам мчаться?
Бородкам - трепаться?
Нам не догадаться,
чем Бильбо заняться
собрался в июне.
И Глоин, и Оин.
Вам лучше остаться,
чем в путь отправляться!
Коню - подковаться!
Звезде - зажигаться!
Останьтесь в долине,
чтоб слушать в июне,
напев вечноюный.
О, тра-ла-ла-ла!

Потом  из рощи выступил высокий юноша и поклонился Гандальфу и Торину.
- Добро пожаловать в долину! - сказал он.
- Благодарю! - буркнул Торин. А Гандальф спешился и его веселый голос уже раздавался  в кругу эльфов.
- Вы слегка отклонились от пути, ведущего в дом за рекой. Мы покажем вам  мост, но  для того, чтобы его перейти, вам  лучше спешиться. А, может, побудете еще здесь и споете вместе с нами? Или отправитесь прямиком за реку? Там для вас готовят ужин, и я уже чую дымок горящих в очаге дров.
Бильбо сильно устал, но ему хотелось задержаться - разве можно уйти, когда прямо под звездами звучат песни эльфов, если вы, конечно, понимаете, о чем это я? А еще он был не прочь  накоротке перекинуться   с обитателями этой долины  парой слов - ведь они  знали его имя, и, кажется, все остальное о нем, хоть Бильбо никогда раньше с ними не встречался. Интересно, что они сказали бы  о его приключении? Эльфам многое известно и  они удивительно быстро разузнают новости - со скоростью текущей воды, если не  быстрее. Но гномы думали только об ужине, не желали ни на минуту его откладывать и остаться не захотели.

Поэтому они двинулись дальше, ведя за собой пони, и вскоре вышли на твердую тропу, а по ней - к обрывистому берегу. Река неслась и шумела, как и положено горному потоку вечером летнего дня, на всем протяжении которого высоко вверху на снегах лежали солнечные лучи.  Каменный мост был безо всяких перил и  настолько узкий, что только  пони и можно было по нему провести.  Медленно и осторожно, друг за дружкой, прошли они по мосту сами и перевели за собой на поводу своих пони, в то время, как эльфы, стоя на берегу с ярко горящими фонарями,  распевали задорные песни.
- Папаша, смотри, не намочи бороду в речной пене! – кричали они Торину, который перебирался по мосту почти что на четвереньках. – Она у тебя  и без полива уже длинная!
- Бильбо, не объедайся пирогами! А то тебе  не пройти сквозь замочную скважину!
- А ну, цыц! – прикрикнул на них Гандальф, который шел последним. - Приятный вечер и приятные хозяева, но у долин бывают уши, а вы  слишком разболтались своими развеселыми языками. Спокойной ночи!
Вот так они наконец-то добрались до Последнего Дружеского дома, двери которого были широко распахнуты.

Странное дело, но о том, что хорошо бы испытать каждому, о днях, которые всем не грех бы прожить, много не расскажешь, да и слушать особо нечего.  А вот неприятные, будоражащие и даже жуткие события способны сложиться в увлекательную историю, которую хочешь не хочешь, а выслушаешь. Они гостили в этом славном доме не меньше двух недель, и почувствовали - им не хочется из него уходить. А Бильбо с радостью остался бы здесь навсегда, даже если б мог  по мановению ока    целым и невредимым  перенестись в родную нору.


Хозяин Дома был Родич Эльфов - о предках его рассказывали удивительные вещи еще до того, как сложили истории о войнах Темных гоблинов с эльфами и первыми пришедшими на Север людьми. Во времена, к которым относится наш рассказ,  в Укромной долине еще жили потомки эльфов и тех самых Героев Севера, а Элронд, хозяин Дома, был их вождем. Он отличался благородными, как у эльфийского владыки, чертами лица, был статен, как воин, мудр, как маг, горд, точно король гномов, и добр, словно летний день. Во многих знаменитых событиях он принял участие, а вот  его роль в славном приключении Бильбо совсем не велика, хотя и достаточно важна, в чем вы  убедитесь, если мы когда-нибудь доберемся до конца. Его Дом был идеальным местом для гостя, независимо от того, любил ли тот поесть, поспать, заняться работой, попеть, послушать интересные истории, или просто молча посидеть и поразмышлять, или сделать все это поочередно. Несчастья не проникали в эту долину.  Я как-нибудь выберу время и расскажу вам несколько историй или спою пару песен из тех, что Бильбо с гномами услышали в Доме Элронда. За несколько дней все, включая пони, отдохнули и набрались сил. Ссадины затянулись, синяки исчезли, а одежда, равно как и настроение, была приведена в порядок.  Их дорожные сумки наполнились едой - такой легкой и сытной, что это  позволяло перебраться через горы. В результате тщательных размышлений выбрали маршрут. Наступил вечер накануне  дня летнего солнцестояния, на рассвете которого они отправлялись в путь.
Элронд был знатоком всех видов рун. Взглянув в этот вечер на мечи, найденные в логове троллей, он сказал: - Их выковали не тролли. Это очень древние мечи, мечи Вышних Эльфов Запада, моих родичей. Они выкованы в Гондолине для сражений с гоблинами. Потом оказались  либо в кладе дракона, либо средь поживы гоблинов, потому что именно гоблины и драконы разрушили некогда город Гондолин. Руны говорят, что твой меч, Торин, зовется Оркрист - Гоблиноруб. А твой, Гандальф, - Гламдринг, Врагобой, и он принадлежал гондолинскому королю. Берегите их!
- Но как они попали к троллям? - переспросил Торин, совсем другими глазами глядя теперь на свой меч.
- Трудно сказать точно, - ответил Элронд. - Обобрали других разбойников, либо нашли в норе средь старых гор  припрятанную кем-то добычу. Я слышал, в заброшенных штольнях Мории до сих пор можно отыскать клады, лежащие со времен войны между гномами и гоблинами.
Торин нам миг задумался, а потом сказал: - Я сберегу этот меч. Может, скоро он снова будет рубить гоблинов.
- В горах это может случиться достаточно быстро, - ответил ему Элронд.
 - Но покажите-ка мне вашу карту!
Он взял карту и, пристально глядя на нее, покачал головой. Элронд  без особого энтузиазма относился к гномам и к их любви к золоту, но, несомненно, ненавидел драконов за злобу и жестокость и с печалью вспоминал  веселый перезвон  колоколов Дола,  его руины и выжженные берега светлой Проточной реки.

В небе сияла почти полная растущая луна. Элронд поднес карту к глазам и посмотрел сквозь нее напросвет.

- Вот так так! - сказал он. - На карте - лунные руны. Вот тут, выше места, где обычными рунами написано "Дверь высотой в три локтя и трое пройдут в ряд".
- Что же это за лунные руны? - не сдержав волнения спросил Бильбо. Как я уже говорил, он любил карты, а также руны, знаки, и, вообще, каллиграфию, хотя когда сам пробовал что-нибудь написать, выходило как у курицы лапой.
- Они видны, только когда смотришь на просвет на луну. А самые секретные можно прочесть только в тот же день года, когда их написали, да еще и луна должна быть в той же самой фазе, что и тогда. Эти руны изобрели гномы. И писали их серебряными перьями. Об этом тебе могли бы рассказать твои спутники. Эти вот руны, должно быть, написаны давным-давно накануне летнего солнцестояния при растущей луне.
- Что же там написано? - в один голос спросили Гандальф и Торин, слегка раздосадованные, что лунные руны обнаружили не они, а Элронд, хотя у них и не было возможности это сделать, да и  другой теперь не будет еще неизвестно сколько.
- "Встань у cедого камня и, когда простучит клювом дрозд, заходящее солнце последним лучом Дня Дарина укажет замочную скважину" .
- Дарин, Дарин! - повторил Торин. - Он был предком самых давних гномов - Длиннобородов. Я его прямой наследник.
- А что такое День Дарина? - спросил Элронд.
- У гномов это первый  день нового года, - ответил Торин.- И, в первую очередь, следует помнить, что  это день последнего осеннего новолуния накануне зимы. В небе вместе светят солнце и последний молодой месяц осени. Но все это не слишком-то продвигает нас к цели. Мы уже разучились точно вычислять, когда снова наступит этот день.
-  Ну это мы посмотрим, - откликнулся Гандальф. - Есть еще надписи?
- При свете этой луны больше ничего не видно, - ответил Элронд и вернул карту Торину. Затем все спустились к реке, где в ночь накануне летнего солнцестояния пели и танцевали эльфы.
Утро этого дня выдалось ясным и свежим: в синем небе - ни облачка, на воде -  танцующие блики солнца. Они тронулись в дорогу, а вслед им летели песни с пожеланиями доброго пути. В сердцах их была тяга  к новым приключениям, а в головах - сведения о тропе, которая  должна вывести  на другую сторону Туманных гор.

с английского