24 дек. 2015

 6-50 утра
Дорога в аэропорт недлинная. Пять утра, ночная темень, свежий белый снег по обочинам. По стеклам машины стекают струйки растаявшей наледи, боковые стекла запотели. + 1 для Зауралья в декабре – нонсенс.
Вечером позвонил Серёга. Бодрячок, как всегда. Как дела, как настрой, как сборы?
У меня, как обычно, а перед таким грандиозным мероприятием особенно – длинный список дел на время до сна. Почистить рыбу, приготовить её, сварить кашу, вымыть посуду, погладить брюки мужу, погулять с палками, закрыть зачётную ведомость, постирать, вымыть голову, принять душ, закончить сборы багажа, взвесить его…  Умничка сын – непринужденно  болтает в Скайпе, рассказывает об аэропортах, заботливо объясняет всякие мелочи в полете - знает, что волнуемся, расслабляет всех нас.
- На Сингапуре (Сингапурские авиалинии) много удобств. Во-первых туалеты не только в хвосте, их там четыре, а есть и  в середине салона.  Все время  перед тобой – живая схема полета. Экран перед каждым сиденьем. Можешь выбирать фильмы и смотреть – есть русская звуковая дорожка. Еда по выбору, напитки, даже слабый алкоголь.  Пледы, подушки. Если какие вещи понадобятся в полете (книжки, ноут, лекарства) – достань сразу из ручной клади, чтобы потом не искать, не лазить в неё лишний раз. Обувь снимай, выдадут носочки, пусть ноги отдыхают. Для них есть скамеечка-ступенька. Только во время взлёта- посадки её нужно убирать.
Разговариваю с сыном, а сама в это время орудую рыбочисткой.
В сеть кинула девчонкам приветственно-предполетное послание. Типа, вот авантюристка осьмнадцатилетняя, совсем сдурела, восемь авиаперелетов за 10 дней – и ничего, никакого мандража. Сама себе удивляюсь. Ответили дружно благословениями.

 7-50 утра.
Всё, летим. В небе уже.
Приехали в Рощино довольно быстро, в зоне парковок – столпотворение авто, с трудом приткнулись-притулились. Кирилл выгрузил багаж и сразу отъехал, а я и Руслан покатили чемодан ко входу в аэровокзал. Досмотр багажа и личный – проход через рамку, затем на регистрацию, следом – опять досмотр и посадка. Череда необходимых событий без задержек, слава Богу. Обнялись на прощание, расстались.
Бросилось в глаза при регистрации и посадке, что большинство пассажиров мужчины – черная масса в черных куртках, немного женщин. Высокая девица в длинноворсном меховом типа драной чернобурки жилете; еще девица невысокая, но манерная, в красивом кремовом манто из норки; неопределённого возраста тетка с пучком на голове - прической 70 годов  в чёрном пуховике мешком и я, самая яркая и молодая среди этой публики, в светло-сиреневом сноубордическом пуховике в обтяжку, синих джинсах и белых ботинках. Хоть сейчас на горный склон! А что? Жизнь и так серая со всеми ее оттенками.
В зоне посадки тоже недолго пришлось ожидать. Объявили ее. Выход из здания в холодную сырость ночи одной из самых длинных в году. По мокрому снегу – к автобусу.  Давно по аэродрому на нем  не каталась! Трап холодный, мокрый, со льдом. Стюардесса на холодном мокром ветру не улыбается, жестом приглашает пройти. Салон самолета узкий, как мягкий автобус. Два ряда кресел по два места и проход см 50. Я не у окна. Ну и ничего. Иллюминатор все равно рядом, все так тесненько. Небольшой самолет, канадский Суперджет региональных авиалиний. По запотевшему стеклу иллюминатора сползают струйки холодного зимнего дождя.
Разместились оперативно, стюардесса быстренько обсказала все необходимое, пристегнулись, покатили на взлетную. Я больше 25 лет не летала. Волнения не испытывала, повторяла про себя Псалмы Давида – «Живущий под кровом Всевышнего…» - 90 псалом. Ну и другие любимые. Выехав на старт, самолет замер, в динамиках прозвучало сообщение, что готов к взлету, проверьте ремни и – понеслись! Разгон, потряхивание по земле на скорости, небольшая перегрузка, в иллюминаторе мелькают сигнальные огни полосы и все! Отрыв почувствовала плавностью движения. Приготовилась сглатывать слюну, чтоб не закладывало уши. Но время шло, а комфорт не менялся. Минут через 10 стюардессы отстегнулись от своих кресел , встали  и скрылись за служебной занавеской. Вспыхнуло верхнее освещение, громко объявили, что высоту  набрали.
Сзади моего ряда сидений – еще два. Тоже сплошь мужики. Ну рядом со мной хоть приличный сидит. Включил какой-то фильм у себя на смартфоне, посмотрел немного и уснул. Так весь полёт проспал, даже завтрак пропустил. Впереди передо мной два лётчика пассажирами летят – в форме, при кителях. Общаются о своём, профессиональном. А сзади слышу какое-то не то пение , не то бурчание. Искоса глянула – сидит мордоворот с нулевым интеллектом на личности, в ушах наушники. Подпевает или сам собой разговаривает – не поймешь. В одном из бурчаний послышался крик души: «Ой, секса хочу!»
Стройная, довольно приятная стюардесса разнесла напитки. Очень хотелось пить после всех волнений, хорошо, что нашлась простая вода без газа.

10 ч. по-тюменски, 8 ч. московского времени.
Домодедово. Приземлились легко, как и летели. Впечатление от полета осталось приятное. Трап подали довольно быстро, автобус привез к аэровокзалу. 
Москва – она и есть Москва. Начинаешь родину ценить, когда покидаешь ее. С багажом - довольно долго поволновалась, пока мой чемодан до меня доехал таки. И что? Дальше куда? Никаких табло или указателей. Народ как бы сам знает все. Или должен знать априори. Незнание не освобождает от выполнения – к этому с рождения привыкли.  А впрочем, я еще в России, язык местный для меня – родной. Спросила у багажных тетенек, и где это здеся международный терминал? Прямо, направо и еще раз направо – безо всякого выражения на лице, не глядя на меня, ответила одна из них. Сухо, но информативно, что и требовалось мне. До отправки хьюстонского рейса – всего два часа. Влилась в бурный поток разномастных пассажиров, двигающихся по прямой, катящих за собой чемоданы, спортивно шагающих с рюкзаками за спиной, волокущих прямо по полу неподъемные клетчатые баулы размером с небольшую палатку, несущих на плечах по несколько спортивных сумок, а то и просто сочетающих все перечисленные виды багажа в одних руках, вернее, паре рук. Как и у меня – чемодан, сумка и еще раз сумка! На развилке путей, как и положено – хищники, соловьи-разбойники, столичные таксисты, так и норовящие заграбастать зазевавшегося провинциала, Но у меня курс уже задан – теперь первый раз направо, я строго придерживаюсь алгоритма. Опять огромный то ли туннель, то ли переход, наподобие тех, что в метро под землей с одной ветки на другую.   Опять толпа, опять все образцы человеческих типажей и багажного гигантизма.

12-00 по-тюменски
В самолете Сингапурских авиалиний. Просторно на первый взгляд, хоть и эконом-класс. После молниеносного марш-броска регистрация – таможенный контроль+досмотр – Дьюти-фри (оказавшегося для меня неактуально и неинтересным), шляния по залам-этажам с попутчицей, мамой Бориной сотрудницы  (без нее было бы гораздо сложнее ориентироваться), переодевания в дамской комнате в  свободную одежду, более удобную для длительного полета; слышим – уже и посадка заканчивается! Бегом  к выходу А-6. Опять досмотр, и сразу – широкие раздвижные двери, ведущие через  теплый коридор-рукав ко входу в самолет. Огромный Боинг стоит рядом с аэровокзалом, успеваю в переходе щелкнуть камерой телефона. Глаза расширяются и расширяются. Столько нового и необычного! Очередной контрастный номер – в конце рукава тебя подозрительно осматривают штук пять квадратных теток в ядовито-зеленых жилетах, и тут же - начало  сказки «1000 и одной ночи». После сухо-грубо-равнодушных служащих аэропорта в почтительном полупоклоне-полуприседе меня встречают сияющие лучезарными улыбками приветливые восточные красавицы - стюардессы «Сингапурских авиалиний», одной из лучших авиакомпаний мира. Изящные стройные фигурки облечены в прелестные романтичные, но стильные платьица от Диора  из тонкого шелка, вместо привычной полувоенной униформы бортпроводниц, да и школьной формы времен СССР (белый верх – черный низ). Ошарашенно хлопаю глазами и радуюсь. Супер! Со всей возможной учтивостью стюардессы чуть ли не на своих руках несут меня до кресла и усаживают, в моем воображении обмахивая незримым веером, забирают у меня ручную кладь и устраивают ее на полке надо мной, при этом не переставая радостно восклицать на английском, улыбаться и прищелкивать пальцами.
Самолет, огромное крыло которого прямо под моим иллюминатором, медленно  разворачивается, сдавая задом, отъезжает от аэровокзала. Гигантская махина рядом с хрупкими аэродромными спецмашинами, стоящими рядком суперджетами по десять в пучке, а я как вчера на свет родившаяся – удивляюсь и поражаюсь. Столько лет не выезжала далеко от дома! Все и поменялось в мире. Только не мое восприятие. И я этому рада. Как приятно быть в позитиве и находить в этом удовольствие. Огромный, но уютный салон, три ряда кресел по три места в каждом с довольно широкими проходами. Красавицы воркуют просто млеют от счастья меня видеть, что-то спрашивают, я в ответ тоже улыбаюсь до ушей, для меня это стало с некоторых пор естественно, но из их речей ничего не понимаю. Впрочем, взаимно. Среди всех очаровашек- стюардесс и главного среди них – восточного обаяшки мужского пола, удивительно сочетающего предельную предупредительность, внимание, приветливость и серьезность, так вот среди всего этого славной бригады бортпроводников никто не соображает по-русски.
Впрочем, язык жестов никто не отменял. Моя стюардесса смеется от счастья и прищелкивает пальцами от удовольствия, когда ей удается засунуть мою объемную, но нетяжелую суму на верхнюю багажную полку. Чудеса продолжаются! С такими же неугасающими улыбками и бесконечными повторами: «Thank yоu!» (не ручаюсь, что написала правильно это самое «Сэнк ю!») сингапурские красотки разносят  влажные горячие махровые полотенчики. Обтерла лицо, руки – приятно освежиться, удалить с себя хотя бы частично дорожную пыль и микробы. Куда теперь их? Прошли опять по салону девушки, собрали щипчиками в корзинку использованные тряпочки. Затем с подобными же церемониями последовали разносы то ли наушников, то ли берушей в упаковках; мягких махровых одноразовых носочков (чтобы разуться, надеть их и дать отдых ногам в длительном перелете). Комфорт и забота, что тут скажешь! Не избалованы мы такими нежностями!
Великанский самолет тем временем ювелирно просачивался между разномастными торчками антенн,  лесом усеявших аэродром, вперевалку потихоньку пробирался к рулежной дорожке, а потом и к взлетной полосе. Я, сидя  рядом с двумя иллюминаторами, снимаю на смартфон у горизонта более светлую полоску хмурого рассветного декабрьского неба  цвета мокрый асфальт. + 9 градусов Цельсия для Москвы в это время года – катастрофа. Боинг катит к взлетной, замирает на старте, а затем  мощно, но ровно, во всю пусковую силу двигателей начинает движение, резко ускоряясь, несется по полосе, отрывается, круто уходя по вертикали, земное притяжение вжимает меня в кресло, а я успеваю еще увидеть под крылом бесснежное поле, покрытое пожухлой осенней, еще не прошлогодней, черно- коричнево-грязной травой. Печально для зимы зрелище. Но на короткое время, пока не ушли совсем высоко, открылась красота неба с облаками серо-сине-белых оттенков, а внизу, в оазисе среди беспорядка белых облачных обрывков на какой-то миг открылась удивительная картинка – сказочно белые, равновысокие многоэтажки какого-то московского микрорайона, как бы составленные из кубиков на старом ковре детства моих сыновей.
Пронзая облачные слои, уходим все выше от земли. За иллюминатором то молочный кисель, то яркое солнце, а вместо земли –  белая пуховая перина  сменяется то необозримыми полями клочковатой ваты, то правильными параллельными, наподобие широких борозд свежевспаханного весеннего поля,  белоснежными грядами белых облаков, бесконечно тянущихся, насколько хватает взора. Солнце светит во всю ширь неба, не прячась за пиками городских многоэтажек, как у нас дома, едва только появившись над горизонтом в самый короткий день года. А в самолете сегодня сутки увеличатся на 13 часов. То есть мы из утра нашего полушария перелетим в соседнее и окажемся примерно в том же времени утра того же дня, 24 декабря.   
В салоне жизнь течет по расписанию. По проходам сияющие стюардессы катят многоэтажные тележки, уставленные чайниками, кофейниками, бутылками и коробками, любезно предлагая пассажирам напитки.  Через некоторое время за напитками следует обед. Борис заказал мне кошерное бортовое питание, и вот я попробовала, что же это такое.
Передо мной экран с живой картой нашего полета. В пути мы уже 7 часов, осталось лететь 6 ч., по-тюменски сейчас пол-восьмого вечера, дома уже полная темнота, а в наши иллюминаторы слепит беспощадное солнце, при температуре за бортом – 63 град. С. Наш маршрут пролегает от Москвы к Питеру, через Скандинавию, Гренландию и Атлантику к  северо-западной оконечности Канады. Как раз в данный момент достигли этого мыса.  Далее будем лететь над Канадой и Штатами в сторону Мексиканского залива.   Пролетели 5565 км, осталось 4028. Уже меньше половины!