Битва под Берестечком

Польша никак не могла примириться с утратой значительных владений.
 И поэтому, несмотря на Зборовский договор, начала лихорадочно готовиться к новой войне.

В конце лета 1650 года вернулся из татарского плена польский гетман Николай Потоцкий.
Он сразу же призвал к войне с казаками до тех пор, пока «вся земля не покраснеет от казацкой крови».

24 декабря 1650 года сейм единодушно постановил объявить войну казакам.
И назначил всеобщую мобилизацию шляхты на 1651 год.
В январе 1651 года Ян Казимир отдал приказ готовиться к наступлению на Украину.

Зборовский договор горел с двух концов…
 
И гетман отчётливо видел, что приближается новая война, которую он напрасно пытался отсрочить.
Получив сведения о подготовке Польши к войне, Хмельницкий стал готовиться к обороне.
Теперь он уже перестал призывать к повиновению польским помещикам.
 Ход событий показал ему невозможность повернуть вспять бурное течение национальной борьбы.
Внутреннее положение Украины ухудшалось тем, что во всей стране продолжал свирепствовать голод. Рядом с голодом шествовали неизменные его спутники — болезнь и смерть.
Истощённой стране нелегко было снова воевать. Но другого выхода не оставалось.
Хмельницкий созвал раду и вслед за тем выдал универсал, извещавший украинский народ о новой войне, призывавший всех к ополчению и запрещавший панам проживать на территории Украины.

Поляки, в свою очередь, торопились открыть военные действия.
Они рассчитывали, что зимой татары, ездившие на неподкованных лошадях и потому боявшиеся гололедицы, не смогут подать помощь Хмельницкому.

И вот, в феврале 1651 года польское 30-тысячное регулярное войско двинулось двумя отрядами на Украину.
-   Одним отрядом командовал гетман Потоцкий.
 -   Другим - Калиновский.
Оба недавно выкупились из татарского плена, куда попали после Корсунской битвы.

В ночь на 10 (20) февраля 1651 года польские войска во главе с польным гетманом Мартином Калиновским без всякого предупреждения, внезапно напали на подольское местечко Красное.
Там в это время находился казацкий отряд под началом полковника Нечая.
Разгорелся жестокий бой.
Под натиском превосходящего врага казаки отступили.
 Большая их часть полегла в кровопролитной сече. Погиб тогда и отважный полковник Даниил Нечай.
На смерть героя народ откликнулся песней «Из-за горы высокой».
Поляки вырезали тогда всё население города.

Из-под Красного части Калиновского двинулись на Винницу.
Они шли  всё разрушая и убивая на своём пути.
 28 февраля (10 марта) польско-шляхетские войска приблизились к городу.
 Но Винницу им взять не удалось.
Полковник Иван Богун организовал её защиту и почти две недели успешно отбивал все атаки поляков.
Богун решил впредь до прибытия подмоги, которую он срочно затребовал у Хмельницкого, задержать неприятелей в Виннице. Оставив в Винницком монастыре небольшой гарнизон, он двинулся навстречу полякам.
 Встреча произошла на реке, еще покрытой льдом.
Казаки стали отступать, потом побежали. Жолнеры с улюлюканьем помчались вслед за ними. Никто не обратил внимания на разбросанную по льду грязную солому. Но едва поляки в разных местах ступили на эту солому, лёд под ними проломился. Оказалось, что Богун велел заблаговременно сделать множество прорубей, и когда они затянулись тонкой коркой льда, прикрыл их соломой.
Уловка удалась как нельзя лучше. Много жолнеров и шляхтичей утонуло, много было убито воротившимися из притворного бегства казаками.
К защитникам города на помощь пришёл уманский полковник Иосип Глух.
Он стремительной атакой отбросил поляков.
Польская армия, понеся значительные потери, отступила к Бару и Каменец-Подольскому.

Гетман Калиновский занялся опустошением местности, лежащей между Днестром и Бугом.
Были разграблены город Шаргород, местечко Черняховцы.
Вслед за тем Калиновский послал князя Иеремию Вишневецкого овладеть городом Ямполем.

• Вот что пишет по этому поводу Освецим в записи от 5 марта 1651 г.:

 «Гетман послал полки князя воеводы русского (так звался у поляков Иеремия Вишневецкий) и пана хорунжия коронного в местечко Ямполь. Они ночью захватили Ямполь врасплох, порезали поголовно всех жителей, местечко сожгли и овладели богатой добычей».

Поголовное вырезывание жителей не способствовало умиротворению края. Напротив, оно вызвало взрыв бешеной ненависти против ляхов.

Таким образом, кровопролитные бои развернулись на Восточном Подолье. Враг понёс большие потери, вынужден был отступить. Эти бои предшествовали генеральной битве главных сил украинского и польского войск.

Поляки на этот раз очень серьёзно отнеслись к войне.
В апреле 1651 года в Польше было объявлено «посполитное рушенье», то есть поголовное вооружение шляхты.
 Сейм разрешил выделить значительную сумму на вербовку наёмников, а также на закупку оружия и боеприпасов.
Легат Папы Иннокентия IX привёз полякам благословение Папы Римского и отпущение грехов. Ну  а королю – мантию и священный меч и провозгласил Яна Казимира защитником веры.

Между тем, под стяг Хмельницкого снова стекались со всех сторон бойцы.
Они были полны мрачной решимости дать отпор ляхам.
Но войска было всё же на этот раз меньше, чем в 1649 году, потому что пришлось отрядить крупные силы для защиты украинских границ со стороны Литвы.
В собравшемся войске не было и прежнего энтузиазма.
 Господствовал суровый дух мужественности и презрения к смерти.
Но смутное недоверие к гетману подтачивало боевое настроение. Жива была память о днях, когда он требовал повиновения панам и казнил непокорных...

Митрополит киевский Сильвестр Косов, происходивший из шляхетского сословия, был против войны.
 В  свою очередь коринфский митрополит Иоасаф, приехавший из Греции, побуждал гетмана к войне. Он опоясал Богдана Хмельницкого мечом, освящённым на Гробе Господнем в Иерусалиме, окропил войско святой водой и сам шёл при войске.
Прислал грамоту и константинопольский патриарх, одобрявший войну против врагов православия.
Афонские монахи, ходившие по Украине, немало содействовали восстанию казачества.

Положение Хмельницкого было довольно затруднительное.
Его популярность значительно упала.
Народ был недоволен союзом гетмана с татарами, так как не доверял последним и много терпел от их своеволия.

Между тем, Хмельницкий не считал возможным обойтись без помощи татар.
Он отправил полковника Ждановича в Константинополь. Чтобы настоять на участии в войне Крыма. И склонил на свою сторону султана. Тот приказал крымскому хану всеми силами помогать Хмельницкому, как вассалу Турецкой империи.
Ислам-Гирей повиновался. Но выступил в поход неохотно, лишь подчиняясь приказу Оттоманской Порты. И понятно, что эта помощь, как любая недобровольная, не могла быть прочной…

Весной 1651 года Хмельницкий двинулся к Збаражу.
И долго простоял там, поджидая крымского хана. И тем самым давая полякам возможность собраться силами.
 Только 8 (18) июня 1651 года на помощь казакам прибыл и хан Ислам-Гирей со всей своей ордой.

Польская армия, достигшая огромной численности (около ста тысяч человек), двинулась к местечку Берестечко, расположенному на реке Стыре, недалеко от города Дубно. Ныне это город районного значения в Гороховском районе Волынской области.
Командовавший авангардом Конецпольский усмотрел там наилучшую позицию, которую поляки и укрепили.

Туда же направился и Хмельницкий.
Ему в это самое время пришлось пережить тяжёлую семейную драму. Его жена (та самая Гелена, ради которой и начался весь сыр-бор) была уличена в супружеской неверности. И гетман распорядился повесить её с её любовником.
Источники говорят, что после этой жестокой расправы гетман впал в тоску…

Крупнейшее сражение Национально-освободительной войны (и одно из крупнейших европейских сражений) произошло 18-30 июня (28 июня-10 июля) 1651 года.
Оно состоялось под Берестечком на Волыни.
 Именно там король Речи Посполитой Ян Казимир решил взять реванш у Богдана Хмельницкого за все предыдущие поражения его армии.

Местом для битвы было избрано болотистое поле - междуречье рек  Стырь и Пляшевка.

Здесь встретились:

• 150-тысячное польское войско, включая 20 тысяч немецких наёмников.
С учётом вооружённой и способной к бою челяди силы поляков составляли 220 - 240 тысяч человек.
Впервые после Грюнвальдской битвы под флагами польского монарха собралась такая многочисленная армия.
Причём, в ней была представлена вся Западная Европа. Немцы, швейцарцы, шотландцы, французы, испанцы прибыли в украинские земли, чтобы испытать своё воинское счастье в схватке с грозными казаками Хмельницкого. Эти наёмники были первостатейными солдатами, оставшимися без работы после окончания Тридцатилетней войны. И они с радостью завербовались на польскую службу.
Мотивация самих же польских солдат и шляхты была как никогда высока.
Отомстить за понесённые обиды и позор хотели все:
- и коронный гетман Николай Потоцкий, недавно вернувшийся из татарского плена,
-  и князь Иеремия Вишневецкий, потерявший огромные заднепровские владения,
-  и, десятки тысяч простых шляхтичей, вынужденных бежать из Украины в поисках спасения от народного гнева.
Причём среди этих шляхтичей были не только поляки, но и литовцы, украинцы и белорусы.
Все они были готовы драться насмерть.
 
• Их задачей было укротить, по выражению одного из участников похода:

«Зловредного зверя Хмельницкого и бесчисленную запорожскую саранчу».

Верховным главнокомандующим войска Речи Посполитой был король Ян II Казимир.
Среди командиров отметим великого коронного гетмана Николая Потоцкого, польного гетмана Мартина Калиновского, Станислава «Реверу» Потоцкого, князя Иеремия Вишневецкого, Сигизмунда Пшиемского.

• Войско Б. Хмельницкого.
Оно состояло из:
-  60 тысяч казаков,
-  40 тысяч крестьян, мещан и обозных слуг и
- 100 тысяч татар (по другим данным – 50 тысяч).
 Множество добровольцев из России, в первую очередь донских казаков, явились на призыв Хмельницкого о помощи.
 Даже турецкий султан прислал отряд янычарской пехоты.

Казацким войском руководил Богдан Хмельницкий.
 Главную роль в его штабе играл Иван Выговский.
 Во главе полков стояли полковники  Матвей Гладкий Филон Джалалий (Джеджалий), Мартин Пушкарь, Антон Жданович, Иван Богун, Михайло Громыка, Иосиф Глух.
Татарами командовали хан Ислам-Гирей III, калга Крым-Гирей, Мурад (брат хана), нурадин-султан Адиль-Гирей, Тугай-бей.

Восток шёл на Запад…
 При этом каждая сторона считала себя олицетворением добра в борьбе со злом.
Никто из противников не желал первым начать атаку.
 Король не хотел терять выгод своей позиции и мощной артиллерии.
 Казаки выдвинули вперед знаменитый табор, составленный из 3-х рядов сцепленных телег.

Боевые стычки под Берестечком начались 18 (28) июня.
И начались они с попыток казаков и татар отбить табуны лошадей у поляков. Однако эта попытка провалилась.

 В королевском войске первую неудачу противника восприняли как доброе предзнаменование. Это привело к некой переоценке собственных сил.
Печальные результаты такой самоуверенности сказались уже на следующий день.
Николай Потоцкий вывел в поле конницу без поддержки пехоты, едва не погубив её.
На шляхтичей навалилось всё украинско-татарское конное войско.
 Особенно при этом пострадал левый фланг, прикрываемый полком Лянцкоронского.
Там шла настолько яростная сеча, что, по словам очевидца, «невозможно было отличить поляка от татарина».
Только получив значительные подкрепления, поляки смогли сдержать натиск крымцев и запорожцев.
Отступили шляхтичи поспешно, но организованно, оставив на поле боя около 200 одних только родовитых панов и множество простых солдат.
 Казаки оказались бесспорными победителями.
Им удалось захватить  даже  знамя коронного гетмана Николая Потоцкого.
К вечеру польский лагерь был уже плотно окружён армиями Хмельницкого и Ислам-Гирея.

Переломным днём к битве стало 20 (30) июня.

На рассвете поляки вышли из своего лагеря и разместились по линии фронта 8-9 километров.

Польская армия, разделённая на 3 части, была размещена вдоль реки Стырь.

-  Левым крылом командовали М. Калиновский и Я. Вишневецкий.
Здесь была сосредоточена коронная и шляхетская конница, а также полк немецкой пехоты.
Позади них  стояли полки посполитого движения из различных воеводств.

-  Правое крыло стояло под лесом на правом берегу Стыри.
Общее командование несколькими магнатскими полками и большей частью ополчения на этом фланге осуществляли Н. Потоцкий и С. Лянцкоронский.

-  Центром армии командовал сам король Ян Казимир.
 Мощные батареи, которые гигантским полукругом располагались напротив казацкого лагеря, могли обстреливать как центр, так и фланги противника.
За пушками выстроились пехота Богуслава Радзивилла,  немецкие наёмники и личная гвардия короля.
За ними стояли отряды гусар, а по бокам – рейтары.
С флангов орудия прикрывали подразделения драгун и кавалерия без копий.

А вот как была расположена повстанческая армия:

-  Б. Хмельницкий во главе казацко-крестьянских полков занял невысокие пригорки на берегу реки Пляшевка на правом фланге войск.

-  По центру был расположен мобильный лагерь, окружённый соединёнными цепями десятью рядами повозок.
 В случае неудачного наступления он должен был стать крепостью – главной защитой отступавших.
Вся артиллерия находилась за повозками.

-  На левом фланге на возвышенности расположились полумесяцем главные силы татар с Ислам-Гиреем и небольшой отряд турок.
В центре полумесяца расположилась ханская палатка, а у подножия пригорка – пушки.

Бой начался на рассвете.
Первыми двинулись на казаков 22 хоругви и 3 полка Я. Вишневецкого.
За ним потянулись остальные.
В три часа пополудни Иеремия Вишневецкий повёл в атаку 18 хоругвей. Сам он мчался впереди, с обнажённой шпагой, без шапки и без панцыря.

«Стремительным и быстрым движением, - говорит Освецим, - они заставили попятиться все казацкое войско и разорвали табор, хотя при этом и сами понесли чувствительные потери».

Вишневецкого поддержали полки Калиновского.
А следом за ними вся польская армия перешла в наступление.
Пржиемский придвинул артиллерию и засыпал градом ядер позицию казаков и татар.
Казаки, дрогнув на своем правом фланге под напором Иеремии, в центре опрокинули прусскую и курляндскую пехоту.
 Поляки бились с небывалым ожесточением. Но трудно было предсказать, на чью сторону склонится окончательная победа.

 Хмельницкий выставил им навстречу свои правофланговые полки. Столкновение этой огромной массы вооружённых людей было страшным.

• Как писал участник тех событий:
 
«…Не было ничего слышно, только гул от ружейной и пушечной стрельбы, такой, что мы уже думали, что оттуда никто живым не вернётся».

Казакам удалось сдержать этот бешеный натиск.
 И, более того, они кое-где начали теснить наступавших.
 И если бы хан со своими войсками ударил в этот момент, то шляхетское войско непременно опрокинулось бы.
Однако Ислам-Гирей медлил, позволив королю переправить на помощь своим полкам немецкую пехоту, которая обратила запорожцев в бегство.
На плечах отступающих поляки сумели даже ворваться в украинский лагерь.
 Но Хмельницкий своими решительными действиями сумел быстро восстановить положение, оттеснив врага.
Вдохновлённый успехами,  польский король приказал наступать по всем направлениям.
Немецкая пехота и рейтары, прорвав заслоны противника, стремительно двигались на холм, где размещалась ставка крымского хана. При этом по татарам был открыт мощнейший артиллерийский огонь.
Когда возле шатра Ислам-Гирея взорвалось несколько пушечных ядер и под ханом убили пушечным залпом коня, он приказал всей орде отступать.

 Следует отметить такой момент. 
Небольшие потери татарской конницы от артиллерийского огня (погиб постоянный союзник и побратим Хмельницкого Тугай-бей) поляков были восприняты татарами как кара Божья, как справедливое наказание Аллаха за нарушение древнего обычая предков - не воевать в дни мусульманского праздника Курбан-байрама.
Ведь дни боёв как раз совпали с этим праздником.
Поэтому орда бросилась наутёк.
В этот момент Ислам-Гирей вдруг покинул свой наблюдательный пост на холме и, сопровождаемый всеми мурзами, поскакал с поля битвы. При виде этого зрелища вся татарская орда обратилась в стремительное бегство, бросая свои арбы, награбленную добычу, больных и мёртвых.
Трудно сказать, что вызвало эту панику. Впоследствии хан заявлял, что на него и его войско напал великий страх вследствие яростного натиска неприятеля и, особенно из-за пушечного огня.
Скорее всего, тут не обошлось без обдуманной измены, по договорённости с поляками.
Хан, а за ним вся орда начали убегать к местечку Лешнив.
Затем повернули на Ридкив, Хотин, Борятин к переправе через реку Пляшевку около Козина.
Загнанные на переправу татары ночью сожгли Козин, а жителей вырезали.

Видя катастрофичность сложившегося положения, Хмельницкий приказал всем своим полкам отходить под прикрытием мобильного лагеря в болотистую долину реки Пляшивка. Там казаки немедленно приступили к возведению фортификационных сооружений.
 Несколько ночных штурмов, осуществлённых польской пехотой, провалились, и бой на время затих.

Временную передышку Богдан решил максимально использовать для исправления сложившегося положения.
Оставив вместо себя полтавского полковника Мартына Пушкаря, он в сопровождении И. Выговского и 4-х казаков кинулся догонять хана. Он надеялся уговорить хана вернуться.
Но хан отнюдь не намеревался возобновить борьбу с поляками. Ну а появление беззащитного гетмана в его стане натолкнуло хана на мысль, что не худо бы придержать у себя этого неукротимого человека. Ведь такая карта всегда могла пригодиться в игре. Хан не только не прервал поспешного отступления, но и не отпустил от себя Богдана.

• Ислам-Гирей обвинил гетмана в сговоре с королём, сказав:

«Какой ты мне брат, ты же изменник! По тебе поляки не стреляли, а стреляли по мне!»

Хмельницкий был арестован и фактически стал татарским пленником.

• Вот как рассказывает об этом современник событий казачий полковник Савич:
 
«Когда Хмельницкий увидел, что хан побежал, он погнался за ним с 18 людьми, чтоб догнать и уговорить. Гнался всю ночь, аж до Ямполя – а Ямполь от Берестечка вёрст за двадцать или больше. Насилу гетман Богдан Хмельницкий нашёл хана, разъезжая за ним в поле, и начал ему говорить с сердцем: «Яснейший хан, где твоя присяга и договор с нами, если ты пришёл на бой, как на искушение и приману полякам? Ведь знаешь, ваша ханская милость, что войско Запорожское к услугам вам не раз ставало, а никогда вас не предало! Если ваша ханская милость так поступает, то знай, что я вступлю в союз со всеми христианами и буду твою землю воевать и тебе мстить!» Хан на эти стал всячески божиться, что он не бежал, а гнался за своими татарами, чтоб их перенять и уговорить вернуться к казачьему обозу… И тогда хан, и нуреддин, и мурзы присягнули Хмельницкому, что они вернутся всем войском назад под Берестечко».

• О том, что было потом, Олесь Бузина пишет так:

«Гетман даже послал в войско универсал с полковником Иваном Лукьяновым, чтобы ко вторнику казаки были готовы к бою, так как он возвращается с татарами. Но сама природа воспротивилась его замыслам. Июньский дождь лил, как из ведра. Татарское войско промокло до нитки, и уже на подходе к обозу запротестовало, обращаясь хану: «Разве не видишь, что Бог нам не велит идти – дождь пустил? Куда нам теперь мокрым в болоте идти в бой с поляками – сами вымокли и кони заморённые и голодные».
…Ливень лишил татарскую конницу главного оружия – манёвренности. На голодной лошади по волынской грязи сильно не погарцуешь. Косматый непарнокопытный «мотор» ханского воинства требовал ремонта – овса и отдыха! Татары не могли не отступить!
Но с чем теперь было возвращаться Хмельницкому? С голыми руками? Гетман прекрасно знал то, что начнётся после его возвращения. Какая-нибудь тварь из лагеря перебежит к полякам и расскажет, что гетман пришёл без татар. А король пришлёт парламентёров с известным предложением: прощение за бунт в обмен на выдачу Богдана. И казаки согласятся! Они соглашались всегда! И в 1596 году на Солонице, когда выдали на расправу Наливайко. И в 1635-м, когда продали Сулиму. И в 1637-м под Боровицей – сбагрив с рук Павлюка. Продавать гетманов – любимое занятие запорожских «лыцарей», продувшихся в политические картишки. Хмельницкий знал об этом не из книжек. В конце концов, он сам (тогда ещё войсковой писарь) подписывал капитуляцию под Боровицей – говоря по-простому, «продавал» Павлюка… Оказаться на месте Павлюка и отдать любимую бычью  шею под меч варшавского палача? А вот вам!»

• Об этом писал в своём дневнике и участник битвы под Берестечком польский шляхтич Освенцим:

«Хмель, увидев, к чему идёт, что лагерь с войском его уже взят в осаду, и сеном не выкрутится, разве что выдачей его, если он останется в лагере, поспешил за Ханом с Выговским, советником своим, предусмотрительно спасая свою жизнь и свободу. Поводом было, что он гнался за ханом, чтобы упросить вернуться… Только поводом, чтоб открутиться от казачества и холопства, взятого в блокаду. Иначе они его бы не выпустили и охотно купили бы себе жизнь его головой, если бы он не надул их…»

Побег хана сыграл фатальную роль в битве.
 Он оголил левый фланг казацкой армии. И тем самым представил возможность полякам охватить её полукругом осады.
Исчезновение Хмельницкого, разумеется, произвело плохое впечатление на его войска. Поле битвы осталось за поляками. Однако отступление было совершено в относительном порядке.
В течение всей ночи с 20 на 21 июня поляки праздновали победу.
Король же, пребывая в чрезвычайном возбуждении, ни разу не слез с коня.
Казацкая старшина сумела обуздать панику, возникшую в войске в связи с исчезновением гетмана.
Командование на себя принял полковник Филон Джеджалий.
А казаки и крестьяне тем временем рыли рвы, траншеи, окопы и возводили насыпи, ставили сцепленные возы.

Утром 21 июня (1 июля) пред глазами шляхты предстал мощный военный лагерь. Взять его без огромных потерь было невозможно.
Пришлось начинать долгую осаду.
24 июня (4 июля) поляки окружили казацкий лагерь с юга, заняли пригорок, на котором раньше стоял хан.
Скоро лагерь оказался окружённым с трёх сторон. С четвёртой казаков защищало непроходимое болото.
 Опасаясь, что казаки всё-таки вырвутся из ловушки, польское командование отправило на другую сторону болота сильный заслон – 2000 конников во главе с Лянцкоронским.

Начались тяжёлые дни осады...
Оказалось, что справиться с окружёнными совсем не легко.  Украинские войска стойко отбивали все атаки. Их лагерь был неприступен.
Поляки начали успешно обстреливать казацкий лагерь.
Ночью казаки под начальством Богуна совершили вылазку, нанесли большой урон осаждающим и перетащили к себе несколько пушек.
Однако положение осаждённых, день ото дня, становилось всё более критическим. На узком пространстве были заперты многие десятки тысяч людей. Это были люди, в значительной части незнакомые с дисциплиной, не обладавшие выдержкой и хладнокровием. Управлять ими было очень трудно.
Джеджалий некоторое время обивался от поляков.
 Но, видя войско в крайнем затруднении, решился вступить в переговоры о перемирии.

 26 июня (6 июля) казаки выслали к королю на переговоры:
-  миргородского полковника Матвея Гладкого,
-  чигиринского полковника Михаила Крысу и
-   военного писаря Ивана Петрашевского.
Король потребовал выдать Б. Хмельницкого и И. Выговского, и сдать всю артиллерию.
 
• На это казаки ответили:
 
«Хмельницкого и Выговского выдать согласны. Но пушки отдать не можем и, если придётся, с ними на смерть стоять будем».

Переговоры закончились ни чем.
Король приказал начать артиллерийский обстрел казацкого лагеря.
На протяжении 10-ти дней казаки героически обороняли табор, мужественно отражая все атаки поляков.
 При этом казаки и крестьяне постоянно делали вылазки и беспокоили королевские войска.
Однако положение ухудшалось.
Более всего беспокоило отсутствие чёткого плана действий.
Среди генеральной старшины не было единства. Одни предлагали оставить табор, другие – защищаться.
Тем временем осада становилась всё плотнее.
Каждый раз острее ощущался недостаток провианта, питьевая вода была плохой.
Не веря в возможность изменить ситуацию к лучшему, немало казаков бежало.
Имели место и многочисленные случаи перехода казаков на польскую сторону.
Начались внутренние свары.

В итоге, Джеджалий был смещён недовольным войском со своего поста.
И на его место наказным гетманом был избран общий любимец – винницкий полковник  Иван Богун.
 Он созвал раду для разрешения вопроса о выходе из осады.
 Постановили построить мост через Пляшевку, чтобы отогнать Лянцкоронского и освободить путь для отхода всего войска. 
Начали подозревать Хмельницкого в измене.
 Коринфскому митрополиту Иосафу нелегко было уверить казаков в том, что Хмельницкий ушёл для их же пользы и скоро вернётся.

Лагерь казаков в это время был расположен возле реки Пляшевой.
С трёх сторон он был укреплён окопами, а с чётвёртой к нему примыкало непроходимое болото.
 И это болото, прикрывавшее ранее тыл осаждённых, играло теперь для них роковую роль.
 Оно препятствовало отступлению.
 Правда, в одну из первых ночей казаки сумели перебраться через него, применив гениальный приём. Один из тех, который обессмертил их имя в анналах народных войн.
Они разложили пики свои по болоту, по пять вместе, на шесть вершков одна от другой. Концы пик соприкасались, так что образовался один сплошной ряд. Затем казаки легли и начали перекатываться по пикам, переворачиваясь с боку на бок. Последние, выбравшиеся на твёрдую землю переволокли за собой все пики,
Но поляки усилили наблюдение, и повторить эту операцию не удалось.

Тогда Богун,  чтобы выйти из окружения, решил гатить болото, построить на нём плотину и перевести по ней, сперва, казаков, а затем крестьян.
Бросая в топь шатры, кожухи, мешки, сёдла, попоны, казаки спешно возвели три переправы через Пляшивку.
По ним, незаметно для врагов,  и начали ночью переправляться.

Отход основной боеспособной части казацкого войска произошёл в ночь с 29 на 30 июня (10 июля). 
 Богун отлично организовал переправу.
 Он сбил карауливший на другом краю болота отряд Ляндскоронского и к утру сумел перевести значительную часть казаков и артиллерии, оставив в лагере чернь и отряд прикрытия.
Так Иван Богун не допустил полного разгрома и пленения гетманской армии. Сам полковник вырвался из вражеского кольца в числе последних.

Но тут произошла катастрофа...
Пробудившись с зарёй, крестьяне, которых не посвятили в этот план, решили, что старшина бросает их на произвол судьбы.
Поднялось страшное смятение. Обезумев от страха, они, несмотря на призывы митрополита Иосафа к порядку, устремились все разом к плотинам.  Они не выдержали, и в трясине погибло много людей.
Для поляков эта паника была неожиданной. И они поначалу боялись атаковать лагерь. Сообразив в чём дело, поляки ворвались в лагерь и принялись рубить мечущихся людей, тех, кто не успел убежать и не потонул в болоте…

 Всё же около 300 бойцов, которые прикрывали отступление,  организовали отчаянное сопротивление полякам.
Они героически бились. Но были окружены и перебиты в неравной борьбе, дорого продав свои жизни.

• Поляк-очевидец описал отчаянную битву 300 казаков с огромным шляхетским войском:

«Одна казацкая дружина числом в двести или триста человек, засев на островке, оказывала нашим такой решительный и мужественный отпор, что, хотя гетман Потоцкий  обещал даровать им жизнь, они не захотели согласиться на это и, высыпав в воду из своих кошельков деньги в знак своего решения, стали так сильно обороняться, что пехота была принуждена наступать на них всей массой и хотя расчленила их и разогнала, они, тем не менее, отступали на болото, не желая сдаваться, и там поодиночке каждого из них нужно было убивать. А один из них, добрался до лодки и на глазах короля и всего войска подал пример нехлопской храбрости: несколько часов он защищался на той лодке косой, не обращая никакого внимания на стрельбу из ружей».

• Об этом эпизоде написал и французский офицер Пьер Шевалье в своей книге «История войны казаков против Польши»:

«В одном месте среди болота скопились триста казаков и храбро оборонялись против большого числа атакующих…
 Наконец, полностью окружённые, они почти все погибли один за другим, но пришлось с каждым из них вести бой. Остался один, коий боролся в течение трёх часов против всего польского войска; он нашёл на болотистом озерце лодку и, прикрываясь её бортом, выдержал стрельбу поляков против него; использовав весь свой порох, он затем взял свою косу, который отражал всех, кто намеревался его схватить…
Какой-то шляхтич и какой-то немецкий улан… бросились в воду по шею и вновь начали бой; казак, хоть и пробитый четырнадцатью пулями, встретил их с ещё большим упорством, что весьма удивило польское войско и даже короля, в присутствии которого заканчивался тот бой. Король, поражённый храбростью этого человека, приказал крикнуть, что дарует ему жизнь, если он сдастся; на это последний гордо ответил, что он уже не думает о том, чтобы жить, а только хочет умереть, как настоящий воин…»

В сутолоке, возникшей на переправах, по разным оценкам погибло от 4-х до 8-ми тысяч человек.
Согласно образному выражению одного из польских солдат, они «выпустили волка».

Это было первое ощутимое поражение повстанцев.
В ходе битвы под Берестечком погибло 4 тысячи повстанцев.
Потери поляков тоже были значительны. Только высокородных шляхтичей погибло более 300 человек.
Победителям в захваченном лагере досталось около 20-ти знамён, булава Богдана Хмельницкого, казна с 30 тысячами талеров и гетманская канцелярия.
 Кроме того, в руки поляков попали тысячи раненых и больных казаков, брошенных отступающими.
 Потоцкий, Вишневецкий и Лянцкоронский уговаривали шляхту продолжать преследование противника. Однако ополченцы категорически отказались, начав праздновать победу.

Возможность окончательно разбить украинское войско, таким образом, была упущена. Именно поэтому ни у кого не было оснований говорить о триумфе польского оружия под Берестечком, впереди были новые бои.

Итак, Берестецкая битва была для казаков неудачной.
Тем не менее, считать её полнейшим поражением нет оснований. Ведь не было капитуляции, не было разгрома казацкой армии, значительную часть которой спасли рещительные действия Богуна.

Польское войско не сумело воспользоваться победой.
 Целый ряд шляхтичей отказалось преследовать казацкую армию, боясь засады.
Ряд влиятельных шляхтичей (у которых земель на Украине не было) покинуло Украину самовольно.
Лишь малая часть войск всё же двинулась на Украину, опустошая всё на пути и давая полную волю чувству мести…
 
Успех поляков под Берестечком был поддержан наступлением с севера литовских войск под руководством Януша Радзивилла.
 Путь армии Великого княжества Литовского пролегал через Днепр на Киев.
Местом переправы был избран Лоев, что неподалёку Чернигова.

Именно здесь 26 июня состоялась битва литовской армии с казацкими отрядами черниговского полковника М. Небабы.
Казаки отчаянно защищали лоевскую переправу. Но остановить наступление Радзивилла так и не смогли.
В ходе жестокой битвы под Репками погибло несколько тысяч казаков. Погиб на поле сражения и Мартын Небаба.
Заменивший его Недбайло отступил и организовал защиту Чернигова.
Несмотря на все усилия, Радзивиллу так и не удалось взять Чернигов.
 Тогда он двинулся на Киев.
Митрополит киевский Сильвестр Косов и члены киевского магистрата обратились к киевскому полковнику Антону Ждановичу с настоятельной просьбой оставить город, избежать боя на городской территории, чтобы не допустить разрушений.
Жданович во главе 3-х тысяч казаков вышел из Киева.
Бой состоялся за пределами города (25 июля).
 Казаки вынуждены были отступить.

25 июля 1651 года Радзивилл вошёл в Киев. И в течение 10-ти дней его войска грабили город, жгли здания, убивали и насиловали оставшихся жителей.
Настоящим появлением вандализма стало сожжение Подола – одного из древнейших и живописнейших районов Киева.

Лишившаяся своего войска, своего вождя, оставшаяся без союзников и без средств Украина была беззащитна перед нашествием стотысячной польской армии.
Казалось, ничто не может спасти её от нового порабощения.
 Но этого не случилось.
Отчасти потому, что у польской шляхты не хватило выдержки. Что она не хотела больше сражаться, терпеть неудобства и тратить деньги на ополчение.
Отчасти же, и это явилось, конечно, главной причиной, потому, что украинский народ вновь проявил свою непреклонную решимость добиться национальной независимости, свое гордое стремление к иной, лучшей жизни.

В этот момент (в конце июля) на Украину вернулся освободившийся от татарского плена Хмельницкий.
Он прибыл в местечко Паволочь.
Весь его организационный талант проявился в эти тяжкие для родины часы.
 В Крым и в Турцию полетели гонцы с убеждениями не отступаться от казаков, так как иначе казакам придется совместно с Польшей воевать против них же.
По всей стране оглашались призывные универсалы гетмана: судьба изменчива, теперь она благоволит к полякам, завтра повернётся к ним спиной. Против нас наступает немногочисленная армия. Возобновим войну, и мы возвратим с лихвою всё утерянное.
Это были те слова, которые жаждало услышать украинское население.
 И потому те же люди, которые накануне кляли гетмана, теперь опять стекались под его знамя.

Началась жестокая партизанская война с поляками.
Жители жгли собственные дома, истребляли припасы, портили дороги, чтобы сделать невозможным дальнейшее движение поляков вглубь Украины.

Хмельницкий с присущей ему манерой трезво учитывать обстановку не был спокоен. Как всегда, он смотрел в глаза событиям без растерянности. Но и без того, чтобы недооценивать опасность.
Ресурсы страны были подорваны.
«Многоплодная казацкая матка, Украина» была страшно опустошена.

По всем этим причинам Хмельницкий решил добиться новой передышки, чтобы оправиться от поражения и привести в порядок совсем расстроившуюся государственную машину.
 Потоцкий не сразу согласился на переговоры.
Только в начале сентября в Белую Церковь прибыли польские комиссары: Адам Кисель, снова назначенный во главе делегации, и с ним ещё двое панов.

• Андрей Дикий пишет:

«Два крупных поражения (Берестечко и Репки), взятие Киева и занятие поляками почти всего правого берега Днепра были тяжёлым ударом для Украины-Руси, однако дух бойцов и населения не был сломлен, борьба продолжалась. Регулярные казачьи части стягивались к Белой Церкви, где находилась ставка гетмана, а многочисленные, чрезвычайно активные, партизанские отряды не давали полякам возможности использовать их победы, постоянно нападая на отдельные польские отряды и безжалостно их уничтожая…
…В конце июля, тотчас после получения известия о падении Киева, Хмельницкий созвал раду казацкой старшины у Маслова Става на берегу Росавы, чтобы решить, что делать дальше. Рада была единодушна в желании продолжать борьбу, окончательно порвать с Польшей и воссоединиться с Россией. Но для этого в данный момент не хватало собственных сил, а потому тут же было выбрано посольство к царю с просьбой военной помощи и ускорения решения вопроса о воссоединении, принципиально уже решённого Земским Собором ещё в феврале».

14-15 августа 1651 года посольство во главе с полковниками С. Савичем, Л. Мозырем, И. Нечипуренко, отправилось в Москву. Отправилось для того, чтобы поставить вопрос о принятии Украины под московский протекторат.

От войска Радзивилла отделился отряд князя Четвертинского. Он расположился на отдых у города Хвостова (Фастова).
На рассвете 5 сентября Хмельницкий атаковал Четвертинского и разгромил его отряд.

Узнав об этом, гетман Радзивилл оставил Киев.
Хмельницкий напал на войско Радзивилла.
Было убито много литовцев. И захвачен был обоз с награбленным в Киеве имуществом.
Однако большей части войска Радзивилла удалось организованно отойти и соединиться с войском Николая Потоцкого.

13-15 (23-25) сентября 1651 года происходили бои под Белой Церковью.
В ожесточённой битве казацкая армия остановила польско-литовское войско, нанеся им большие потери.
Это заставило коронного гетмана Н. Потоцкого предложить перемирие, на которое Б. Хмельницкий согласился.
Ему ничего не оставалось, как пойти на это, потому как помощи от Москвы не было. Она никак не могла решиться на открытую войну с Польшей.

 Начались мирные переговоры...

После длительных переговоров и жарких споров между польским командованием и Хмельницким, 18 (28) сентября 1651 года в Белой Церкви был заключён мирный договор.

Его условия:

• Власть гетмана распространялась только на Киевское воеводство.
Вся остальная территория и население Украины подчинялись польской администрации.

• Реестр казаков сокращался до 20 тысяч человек.

• Всё остальное население возвращалось в крепостную зависимость к своим бывшим господам - шляхте и магнатам.

• Жить казаки могли только в пределах Киевского воеводства.
Внесённые же в реестр казаки других воеводств (Брацлавщины,  Черниговщины) должны были переселяться в Киевское воеводство.

• Украинский гетман лишался политической самостоятельности, попадал под контроль польского правительства.
 Более того, гетману запрещалось вступать в отношения с другими государствами.
Он отныне не мог вести самостоятельной внешней политики.

• Польской шляхте возвращались земли, отобранные в ходе Национально-освободительной войны и крепостные крестьяне.
 Шляхта вступает немедленно во владение своими поместьями во всей Украине. Но не взимает с крестьян податей до окончания составления нового реестра (на что давалось три месяца).

• Православная религия остается при всех стародавних правах своих.

• Гетман обязывался разорвать союз с Крымом и отослать с Украины татарские отряды.

Главный итог Белоцерковского мира: этот договор нанёс тяжёлый удар по Украинскому государству и интересам казачества.
Но всё-таки гетман сберёг основную территорию Войска Запорожского – Надднепрянщину.
В Украине начались антигетманские восстания.
А также массовое переселение крестьян, мещан и казаков на территорию Российского государства (на Слобожанщину). Там люди спасались от польско-шляхетского террора и закрепощения. Переселение ослабляло повстанческие силы.

Народные массы и запорожские казаки были недовольны Белоцерковским миром.
Мир этот не мог устроить в Украине никого.
Рушились надежды украинцев на свободу.
 Народ поверил Богдану Хмельницкому, поднялся за ним – и в этот момент их вождь ведёт какие-то соглашательские, и предательские переговоры.
Единство нации было нарушено. То единство, которое бывает лишь на волне наивысшего подъёма национального духа.
Хмельницкому всё труднее и труднее было сдерживать вместе различные группировки старшины и украинской шляхты.
 Начались возмущения уже среди ближайших сподвижников Хмельницкого.
-  Самые любимые в народе, отважные и преданные Украине полковники Иван Богун и Данило Нечай не хотели мириться с той соглашательской политикой, которую вёл Хмельницкий.
 -  Полковник Осип Глухой, ярый сторонник украинской независимости, один из самых талантливых военачальников Хмельницкого, был решительным противником белоцерковского соглашения с поляками, подозревая Хмельницкого в сговоре с польским королём.

Хмельницкий оказался в очень тяжёлом положении.
Надежды на милость польского короля оказались тщетны.
Реальный шанс не только создать независимое гетманское государство, но и поставить под контроль Польшу Хмельницкий упустил. Как уже было сказано выше, он имел вполне реальную возможность взять Варшаву, однако цели Хмельницкого расходились с желаниями народа.
Украина по-прежнему оставалась под польской властью.
Причём об отмене крепостного права в договорах с Польшей не было сказано ни слова.
А Польша воспрянула, собрала силы, и начала давить по всем фронтам.
Некоторые разочарованные казацкие полководцы начали переходить обратно на сторону короля.
Стало ясно, что на Украине назревает раскол.
Народ мог пойти на что угодно, лишь бы не остаться под Польшей.
Надо было либо удерживать его силой в составе Речи Посполитой и сделаться откровенным врагом народа.
Либо решиться на рискованный манёвр и последовать за ним в другое государство и, пользуясь обстоятельствами, постараться удержать над ним своё господство.
 Хмельницкий, не видя уже иного выхода, избрал последнее.

Борьба должна была разгореться с новой силой...