Сладкие воспоминания

   Охапкин слетал в Америку, выпало ему такое счастье - не каждому выпадает, но бывает...Охапкин же слетал в Америку - тьма впечатлений, не умещаются в теле, выплескиваются на первого встречного.
   - Вы были в Америке? Как? Вы не были в Америке! Не тянет? Странно. Это вы от зависти... Не нужен нам берег турецкий, чужая земля не нужна! ...Что это вы поете? Когда это было!... А я посетил и остался доволен.
   Воспоминания, словно коровья жвачка, не сходила с его языка.
   Однако Охапкин в своих упоениях чужой страной не опускался ниже черты, которую принято считать патриотизмом. "Вот, - рассказывал он за обедом в кругу сослуживцев в местной забегаловке, - пробовал я там их хот-доги, и должен вам заметить - наши биточки в соусе, которые мы сейчас едим-потребляем, приоритетней, хотя и не впечатляют". И это были как бы "сладкие воспоминания о горьком", и его ни в чем таком не заподозришь...
   Жена Охапкина, конечно, заметила перемены в муже.
   - Ты теперь, Степушка, каждый день бреешься, как какой-нибудь ковбой из американского вестерна, - всегда гладенький, аж блестишь, укусить хочется...
   А еще Охапкин стал заниматься английским. Вначале слова вежливости заучивал."Лет ми взять ит", - проверял он память на жене. Жена сперва не понимала, но потом освоилась: "Плис, Степушка, позволяю, возьми это".
   Вежливость постепенно вошла в обиход Охапкина. Как-то на транспорте, известном теснотой и неуважением, он вежливо обескуражил кипятящегося гражданина: "Да что вы? Это вы зря. Гражданка не по своей воле вышла из берегов...  Вот возьмите Америку, там - это проблема, там толстых - косой коси"... И всё умолкло, расступилось... и успокоилось бы, если бы не один пассажир, несогласный, стал вспоминать, что "Мы, слава богу, не в Америке,  и у нас есть такси"...               
  - И у нас толстых не мало, на всех такси не хватит, - затупился Охапкин за Америку.