Прочь от калитки!

"Тёмен жребий русского поэта -
Неисповедимый рок ведёт
Пушкина под дуло пистолета,
Достевского на эшафот"
Наум КОРЖАВИН
...
Ровно сорок пять лет назад, 18 января 1971 года, в комнате опального поэта совершилось мистическое событие. Это потом следователи будут судить о убийстве Николая Рубцова по вещественным доказательствам. Но им было невдомек, что здесь просто полностью провернулось Колесо Сансары и совершилось то, что должно было совершиться. Рубцов сам толкнул это колесо с ходом ровно настолько, насколько рассчитал силы.
Следствие установило случившееся, как обычную, бытовую ссору. Любовница , в порыве чуств, просто задушила поэта шарфиком. " Смерть наступила от асфиксии вследствие удушения".
Нынче написано много и художественных произведений, и литературоведческих трудов о той злополучной ночи. Кто-то говорит - сам виноват, в алкогольном угаре так кончают многие. Кто-то оправдывает его подругу. Нельзя же так измываться над женщиной! "Говорят, он об её лицо окурки гасил".
Я не знаю, что там на самом деле случилось той Крещенской ночью. Но мне кажется, я знаю - ПОЧЕМУ это случилось.
Рубцов - не поэт. Вернее, поэзия в нём - лишь способ записи стихов. А стихи в нём - это Божье откровение. И потому записывал он их не лукаво.
Дело в том, что в ХХ веке поэты заняли нишу юродивых. Когда атеистическая власть вытравила, убила в народе совесть, то истину царям с улыбкой говорить стало некому. Невозможно было в Совеством Союзе встретить на улице кого-то подобного Василию Блаженному. Или Ксении Перебуржской.
И вот эту нишу заняли поэты. Нет, не те - лауреаты Сталинских и Государственных премий. И не те, что мотались с чекистскими визами по заграницам.
А те, кто заранее знал, что будет гоним и кончит плохо. Их было не так и мало, но по всей России их знали , ими зачитывались, им верили. И когда приходило известие, что очередной юродивый задушен, зарезан, найден с проломанной головой в канализационном колодце, все огорчались, но каждый думал, что такой поэт где-то так и должен кончить свои нелепые дни.
Вот Рубцов. Не было того несчастья, что на него не обрушилось бы. Бездомный, голый, вечно без копейки .
"Стукну по карману - не звенит.
Стукну по другому - не слыхать.
Если только буду знамени т,
То уеду в Ялту отдыхать".

Какая там Ялта! какие там залы для встреч с читателями! В худшем случае - пяток алкашей в забегаловке. В лучшем - круг единомышленников где-нибудь у друзей на Алтае. В одну из осеней такого безвремения забрел Рубцов к даче извнестного литератора. Так отец этого литератора чуть ли не вилами погнал Рубцова от калитки.
Сам литератор вышел на шум. Возвращать Рубцова было поздно. Литератор, знающий цену Рубцову, горько бросил отцу:
-Ты даже не представляешь, кого не пустил на свой порог. Всё-равно, что Есенина не пустил.
И ведь что примечательно. Все знали, видели в Рубцове воплощенного гения. Но... гнали, боялись, гнобили. И сравнивали его с Есениным не случайно. Перекличка между поэтами была почти прямая.

Есенин сознавался:
"Стыдно мне , что я в Бога  верил,
Горько мне , что не верю теперь"

И тут же - Рубцов:
"Не жаль мне, не жаль мне растоптанной царской короны,
Но жаль мне, но жаль мне разрушенных белых церквей".

Хотя очевидно, что Есенину, несмотря на революцию, досталась более щадящая эпоха. Перед ним и над ним не было той бетонной стены, что перекрыла все пути Рубцову. Стены под названием соцреализм. Где человеку, несущему послушание юродивого, места не было совсем.
Но это же послушание открывало перед Рубцовым мистерию мира. Поэту был виден ход событий, он был посвящен в замысел Бога и потому спокойно относился к своим несчатьям . Хотя вряд ли он постоянные гонения считал несчастьями. Он понимал, что это - его крест. И пронес свой крест достойно.
В одиночку. Без друзей.

"А женщины?
Да ни одна из них
Не поняла его душой, пожалуй,
И не дышал его угрюмый стих
Надеждою над них хоть самой малой", -

приметил его современник Станислав Куняев. Наверное, это происходило и потому, что Рубцов не хотел перекладывать груз своего креста на чужие плечи.
Но поэзия Рубцова для всей России была струной, которая зучала в каждом сердце. И звук этот говорил о том, что поэт не ищет несчастий - просто он испытывает время на человечность. И всякий раз, соприкасаясь с несправедливостью, ложью, струна его пронзительной нотой вещала всякому: туда нельзя..!
Конечно, струна могла оборваться при каждой натяжке. Но сам Рубцов знал точно, когда она лопнет :
" Я умру в крещенские морозы
Я умру, когда трещат березы
А весною ужас будет полный:
На погост речные хлынут волны!
Из моей затопленной могилы
Гроб всплывет, забытый и унылый
Разобьется с треском,
и в потемки
Уплывут ужасные обломки
Сам не знаю, что это такое...
Я не верю вечности покоя!"

...Принявший крест при рождении в январе, Николай и сложил его к ногам Спасителя в январе, завершив круг отмеренной ему жизни. И никакие вещественные доказательства, никакие шарфики к сему не имеют отношения...