Почему я не стал Генералом! - 1 глава - 7

Глава 7
               
Были мы   с братом Шуриком и домашние кладоискатели.   Пришел он однажды из школы и говорит:
- Давай Сергей клады искать, а?
- А где ? - Спросил я ,  я уже тогда немного разбирался, что такое клад.
 -  Да в подполе у нас в доме, ты маленький, тебе легче везде пролезть.  Открыли мы крышку подпола и полезли.
Шурик сзади со спичками и свечкой, я впереди.
Он мне и говорит, ты зорче смотри, как только что засветится впереди, так и крести его, клад и «рассыпится». 
Кладов мы конечно не нашли, а мышами под полом пахло здорово.
1923 год, это были тяжелые годы  для молодой Советской России.
Деньги были обесценены, и если ты привез на базар мешок муки, то продав его,  увезешь обратно целый мешок бумажных денег.
 Печатались они прямо целыми листами, размером с газетные листы - рулонами.
Билет в кино стоил 25-28 миллионов рублей и я помню, как придя в кинотеатр днем Шурик мне говорил:
 - Давай стань у кассы, и кто будет покупать билеты, попроси тебе добавить на билет, и  я просил у покупателей :
- Дяденька дайте миллионьчик, на  билет не хватает и мне добавляли, а мы набирали на один, два билета по миллионьчику. 
Потом вышли  новые деньги,  они ходили наравне с  миллионами ,но уже были рубли, копейки и один миллион как мне помнится, был равен одной копейке. 
 Однажды мама пошла на толкучку  – так тогда называли  барахолки, продавать какую- то  не нужную ей вещь.
Хотя был папа большим, как говорится начальником, а денег – то вечно было мало.  Вот подошел  покупатель средних  лет ,мужчина посмотрел и говорит: - - У меня не хватает с собой денег, пойдемте, я Вам остальные дома отдам.
 И мама пошла, привел он ее к какому-то дому, пригласил зайти в дом, она зашла, он отдал ей деньги и говорит:
 - Послушайте  дамочка, как это Вы молодая женщина, одна, рискнули пойти с незнакомым мужчиной куда –то, да еще зайти в дом с ним, к нему где никого кроме Вас двоих нет?
Ведь вот сейчас я мог бы Вас убить, ограбить, изнасиловать, в общим сделать все , что хочу и никто об этом никогда и не узнал бы куда Вы исчезли?
  Когда он говорил, мама стояла как говорится ,оцепенев от страха, как бы « не жива и не мертва».
А он спросив замужем она или нет, сколько детей и где работает ее муж, продолжал читать ей нотацию, нагоняя на нее страх и ужас. 
После всего он открыл дверь и говорит :
 - Идите… , благодарите судьбу, что Вы попали к порядочному человеку, и никогда больше не вздумайте заходить одна в квартиру, слышите? Никогда!   - Я не помню себя ,как выскочила из квартиры, -  говорила мама  папе, а он качал головой.
  - Ну и дурочка  ты. Да  действительно разве  это можно было делать. Наступила осень 1923 года. Шурик пошел в школу, мне тоже очень захотелось пойти в школу и вот я иду в школу вместе с ним.
Как сейчас помню, пришли, ребят полно, шум гам ,но вот и звонок , зашли в класс, сели за парты, я сижу рядом с Шуриком.
Пришел  учитель, велел всем достать грифельные доски, тогда еще очень мало было тетрадей, писали на  специальных грифельных досках , размером примерно 20 на 27 см.
При чем специальным грифельным карандашом, написанное хорошо стиралось мокрой тряпкой, и все что –то стали писать.
Мне тоже дали доску с карандашом, подошел учитель и показал мне как писать, вернее , чертить палочки.
Я попробовал, почертил, но это мне быстро  наскучило, я еще немного посидел, повертел головой туда, сюда, вижу, все корпят, что-то  старательно пишут на досках, а учитель что-то говорит.
 Мне стало скучно, я встал, положил доску на парту и вышел из класс. Придя домой, мама меня спросила:
 -Ты что это так рано из школы? Что уже отучился?  Да !  Ответил я,  и  побежал  играть, мама засмеялась, на этом закончилась моя  учеба в этом 1923 году.
В конце ноября я где –то очень сильно простыл и заболел воспалением легких ( в те времена эта  болезнь в 90% кончалась смертельным исходом так как лекарств против его фактически не было, все в основном полагалось на организм человека).
Я  проболел целых полтора месяца, был несколько дней  уже без сознания, все были готовы к моей смерти, но  я назло еще не существующим себе врагам ,все же выжил!         
Учился вновь ходить, держась за спинку кровати, уже в январе месяце 1924 года.
В это время наш папа уехал в Москву на похороны Ленина, шел он в рядах, где несут венки, в тот морозный январский день.
Вот и подошло лето 1924 года, как правило, большинство Свердловчан, каждое летнее воскресение отправлялись в лес, к озеру Шарташ, большое чистое озеро с песчаными и камышовыми берегами.
Однажды и мы поехали туда на извозчике, так как автомашин, автобусов тогда еще не было и в помине.
Папа на велосипеде ехал рядом с нами. А мы все с мамой, в пролетке. Отдохнули, побегали среди  сосновых деревьев , папоротников и  муравейников и через несколько часов собрались домой.
Мама с Шуриком  пошли пешком  (расстояние было 5-7 километров), а меня и сестру Зину-Нину папа посадил на велосипед и мы поехали, я сзади на заднем крыле, Зина впереди на раме.         
Едем , переговариваемся, но вот уже в городе при повороте как-то получилось , что у сестры Зины-Нины одна нога попала в спицу велосипеда и ей сломало всю ступню, раздался ее ужасный крик.
Папа бросил велосипед, велел дожидаться маму с Шуриком, а сам помчался с орущей сестрой в больницу. Там она в гипсе пролежала более месяца, но ногу ей сохранили полностью.
Озеро Шарташ, как я уже говорил было все окружено сосновым бором, а как там отлично клевала рыба, особенно окуни в 13-10 метрах от берега попадали не редко экземпляры 25-30 см, какое удовольствие и азарт.
Отдыхали мы там, на даче, где у меня был приятель Анатолий Теодорович, часто вместе мы ловили рыбу на удочки в озере.
Играли в казаков разбойников среди кустарников и папоротников в лесу, строили шалаши и землянки. Но пришло время, мы расстались….
Пройдет еще много лет, но все же судьба, сведет нас еще раз ,чтобы потом уже разлучить навсегда.   
Это произойдет в Москве, когда я буду студентом Московского Речного техникума.
Мы переезжаем на другую квартиру, ( живем на улице К. Либкнехта так кажется, называется дом №72-75)  на втором этаже, и вот осенью я уже по настоящему пошел в первый класс. 
Правда я уже умел читать и писать так , что учеба в нем не представляла для меня трудностей и ничем не запечатлелась в моей памяти кроме трех случаев.
В день прихода в класс, вызвала меня учительница к доске, попросила написать несколько слов , я написал, попросила прочитать, я прочитал и потом уже в течения года меня она никогда не спрашивала. 
А вот и весна, апрель, мы сидим последний день на уроке, завтра мы уже второклассники, звонок, и урок окончен.
При выходе со школы, одна из девочек нашего класса, вручает мне незаметно какую – то записку и тихонько - заговорщицки  и  говорит, ты ее прочитай дома, но мог ли я ждать до дома?
 Как только дошел до угла школы, я развернул эту записку, с каким – то замиранием сердца ( девочки кое какие , да и эта мне уже нравились)и вижу, что в ней написано только два слова:
 « Сережка - дурак», оглянулся я, где она?, чтобы ее за косички подергать, а ее и след простыл…
Огорчен я конечно не был, так как сам себя дурачком  не считал, да и весна, бегут ручьи, кругом такие большие ,заманчивые лужи.
И стал я пускать кораблики из дощечек и щепок, воображая, что это бурное море, а по нему плывут настоящие корабли.
Домой пришел, мокрый, грязный  и получил, конечно полную порцию возмездья от мамы.
 Жил у нас и дядя Вася Лифантьев –соратник папы по ВЧК и  ОГПУ. О! Как он чудесно рассказывал нам сказки, мы слушали его ,разинув рты.
Он мог их говорить часами с продолжениями на следующий вечер, да так красочно, что до сего времени героев  сказок и их действия я представляю и сейчас это сказки: « Плешивенький» « Спящая царевна».
Он возился и играл с нами часами, он очень любил детей. О нем, и о его судьбе я расскажу тебе позднее… ……

На фото - первый слева - мой Папа.


Продолжение следует - http://www.proza.ru/2016/01/18/1784