Ответная речь

                Николай Иванович задумался. Пришла телефонограмма- в области будет съезд передовиков. Там раздадут медали, почётные грамоты и подарки, заодно похвалят профсоюзных лидеров.
           А как же! За то, что воспитали этих самых передовиков производства. Если бы не чуткое руководство и неусыпно бдящее око Николая Ивановича, на стройке точно бы этих самых передовиков не было.
           Теперь надо обдумать, кто поедет на этот съезд. Николай Иванович снова просмотрел список. Передовиков в их строительном управлении хватало. Но каждый ли достоин  медали? Подарков не жалко, грамот -тоже.
        А вот, медаль! Тут надо подойти серьёзно. Так-то кандидатуры на медаль три. А медаль одна. И кому её дать, нужно подумать. Кривцов, сварщик, вроде бы достоин медали. Но на лыжный кросс  зимой отказался идти.
         А это – минус  к моральному облику строителя коммунизма. Вяткин…каменщик, руки у него,  откуда надо растут. Он этими руками уже двадцать лет добросовестно  социализм строит. Ударник социалистического труда!
           Но, матом ругается. Гад! Одно слово - гад. Как он Николая Ивановича на прошлом профсоюзном собрании, при таком скоплении народу обозвал…даже подумать совестно, не то   что вслух повторить.
         Нет, медаль  Вяткину  Николай Иванович никак протежировать не станет! Не замолвит, так сказать, словечко.  Вяткину и грамоты хватит. Или подарка. Пусть ему сервиз чайный подарят. Очень ценный подарок будет!
         Осталась одна кандидатура-  Клавдия Бушуева. Вот ей медаль…Николай Иванович зябко повёл плечами. Нет, надо, надо Клавке медаль давать. А то, не ровён час, обидится, и  чего доброго, пришибёт.
         У неё ручища-то! Со сковородку. Клавка штукатуром работает. Давно работает. И с её руками и без мастерка с тёркой штукатурить можно. Одной рукой загребёт раствор, второй - затрёт, не поморщится.
          Точно! Надо, чтобы медаль Клавке дали. Заодно Николай Иванович намекнёт ей, что дачный домик ему поштукатурить надо бы.  Клавдия  за выходной,  одна, безо всяких помощников управится.
         Значит,  так. Надо ей речь подготовить. Потому как, медаль ей на грудь навесят, а она в благодарность партии и правительству должна своё слово сказать. Благодарственное. И заодно упомянуть профсоюзного лидера.
           За помощь, содействие, ну и…короче, есть за что благодарить. Пахомов припомнил старый фильм, там женщина одна выступала. Тоже благодарила. О чём фильм, Пахомов припомнить не мог, но та речь, чует он нутром, должна соответствовать случаю.
            Николай Иванович потянул к себе листок бумаги и ручку.  Ага. Как там? Вот, стою  я перед вами, простая русская баба…Пахомов даже подпрыгнул от восторга. Здорово он придумал! И главное, речь-то, как в строку ложится!
               Через полчаса речь была готова. Пахомов выглянул в коридор, секретарша начальника сидела на месте, через стеклянные двери её было хорошо видно. Николай Иванович решительно направился в приёмную.
-Надя, найди-ка мне Бушуеву.
             Секретарша вскинула брови.
-Где я её искать буду, Николай Иванович? И потом, мне отлучаться с рабочего места нельзя, сами знаете.
           Пахомов переступил с ноги на ногу.
-Надя, штукатур Бушуева, как раз сегодня, работает здесь, в  управлении. Они кабинет начальника отдела кадров благоустраивают.
             Секретарша фыркнула.
-Так, и сходили бы сами.
            Николай Иванович нахмурился. Секретарша вскочила и почти бегом кинулась по коридору. Пахомов удовлетворённо хмыкнул. То-то же! Как на курорт ездить, так она первая, а как доброе дело  сделать…
           Николай Иванович вернулся в свой кабинет. Только успел удобно устроиться в кресле, как в коридоре послышалась тяжёлая поступь предполагаемой медалистки. Как будто бегемот к водопою шёл.
           Распахнулась дверь. На пороге возникла Клавдия.
-Чё звали? У меня работы много, некогда мне по кабинетам шариться.
          Пахомов откинулся на стуле.
-Клава, у меня к тебе дело. Присаживайся.
           Бушуева села. Стул жалобно скрипнул и пообещал, что в другой раз он непременно развалится от такой тяжести. Клавдия сдвинула брови.
-Я слушаю.
-Клавдия, мы тут посовещались и решили оказать  тебе доверие -  за добросовестный труд на благо нашей родины, нашей партии и…
              Бушуева перебила профсоюзного начальника.
-Короче. У меня там раствор…
-Да-да. Короче. Так, вот. Ты поедешь со мной на слёт передовиков. И там…
             Николай Иванович подмигнул.
-И там…тебе медаль дадут.
            Клавдия шмыгнула носом.
-Ага! Дадут. Догонят, и ещё поддадут.
            Пахомов стукнул ладонью по столу.
-А я сказал -дадут!
          Клавка встала.
-Тады, я пошла. У меня там раствор…
-Да,  слышал я про раствор. Ничего ему не сделается. Я тебе тут речь написал, которую ты с трибуны должна наизусть сказать. Вот, почитай.
               Он протянул листок Клавдии. Та пошевелила губами, читая текст, и лицо её начинало медленно наливаться краской. Николай Иванович замер. И чего этому гамадрилу в юбке не нравится? Хорошая речь, душевная.
             Бушуева подняла глаза на Николая Ивановича. Тот понял, что речь, кажется, не для Клавки писана. И она сейчас внесёт свои коррективы в этот текст. Только бы не задела ненароком Николая Ивановича по лицу.
-Ты…это чего написал?
             Пахомов заёрзал.
-Клава…хорошая речь. Я её из кино одного взял. Там тоже…
             Клавдия растянула рот в улыбке. Только улыбка больше походила на  лисий оскал, который свидетельствовал  о большой любви к зайчатине. И как раз сейчас Николай Иванович  чувствовал себя несчастным зайцем, которого вот-вот лиса…
             Бушуева махнула листком.
-Ты чего тут написал? А? Вот, стою я перед вами, простая русская баба…
-Так это…ты не русская, что ли?
-Русская. А дальше что? … мужем битая… Это когда это я была мужем битая? Не ты ли меня в прошлый раз на собрании грозился на пятнадцать суток посадить, за то, что я своему Бушуеву малость вывеску помяла?
              Пахомов сглотнул.
-Помяла…ничего себе -помяла. Ты нос ему сломала.
-Нечаянно я. Силу  не рассчитала. Бывает.  И потом, Васька мой  шум не поднимал, а это всё ты, кабинетная душа, вынес на всеобщее обсуждение. И участкового пригласил. А теперь, речь мне сочиняешь! Да обхихикается народ, когда меня слушать станет!
              Клавдия встала. Стул радостно отозвался скрипом. Наконец-то! Бушуева кинула листок на стол.
-Ты, это…речь-то перепиши. А то  ведь я  могу и обидеться.
                Она пошла к выходу. Обернулась.
-Ну, ты и придумал! Ха! Мужем битая! Я  дальше даже читать не буду. А речь, я и без тебя скажу. Думаешь, слов подходящих не найду?
             Клава махнула рукой.
-Ещё, как найду!
             Хлопнула дверь. Пахомов подпрыгнул. Ф-фу! И на какой чёрт он про Клавку вспомнил? Медаль ей! Как же! Хрен тебе, Бушуева, а не медаль! Тут же осёкся. А попробуй, теперь медаль не дать! Придётся. Иначе…