Она среди нас история о вампире Ч. 1 Гл. 1-6

                ОНА СРЕДИ НАС

   Послесловие

   В основе этой невероятной истории лежат записи из дневника прадеда моего друга, мои собственные воспоминания и показания очевидцев. Лариса с мужем воспитывают приемную дочь. Этой весной Ляльке исполнится пять лет. Лариса часто стоит перед портретом ее родной матери. Девочка так на нее похожа, что душа содрогается от ужаса. Чьи гены будут доминировать, когда Лялька вырастет:  гены человека или гены вампира? У Ларисы нет ответа на этот вопрос. 
   А маленькая девочка живет среди нас…



                Часть 1
                Неукротимая принцесса

  Глава 1

  Светало. Над горизонтом показался бледный диск солнца. Его скупые лучи пролились на сонную землю, пронизав золотыми стрелами густую пелену тумана. Взору открылась унылая долина, покрытая жухлой травой. Темнели копны сена да желтыми пятнами выделялись островки берез, охваченные первым дыханием осени. Словно серая лента тянулась вдаль грязная, заросшая бурьяном дорога, упираясь в черную полосу леса, потонувшую в утренней дымке.

  Вдруг одна из копен зашевелилась, и наружу, раскидывая по сторонам сено, выбрался мужчина. Стянул с себя кафтан, встряхнул его несколько раз, и повесил на воткнутый в землю посох. Поеживаясь от утренней свежести, он тщательно выбрал набившиеся в длинные волосы соринки, энергичными хлопками выбил труху из рубахи и штанов. Внимательно оглядев стоптанные сапоги, сокрушенно покачал головой. Они пришли в полную негодность, расквасились и не защищали его больше от осенней слякоти.

  Привязав подметки бечевками, мужчина натянул кафтан, перекинул через плечо котомку с пожитками и выбрался на дорогу. Потянув носом воздух, он уверенно повернул в сторону леса. Его обоняние, обостренное голодом, ловило запахи человеческого жилья за многие версты.

                ***

  Иван по прозвищу Петеля сидел на лавке и плел корзину. Его жена и старуха мать спали. Лишь поскрипывание лозы под сильными пальцами Ивана да шушуканье тараканов за печкой нарушали тишину избы. Громкий стук в ворота застал Ивана врасплох. Он от неожиданности выронил корзину из рук. С полатей свесилась разбуженная шумом жена и испуганно перекрестилась на тябло с иконами. Иван замер, прислушиваясь. Стук повторился.

  - Пойду, гляну, кого там нелегкая принесла, - Иван накинул телогрейку и, взяв в руки топор, вышел в сени. Подойдя к воротам, выглянул в щелку. В темноте маячил силуэт мужчины.

  - Чего надо? - грубым голосом спросил Иван.
  - Не пустишь ли переночевать одинокого путника, добрый человек? - раздался мягкий мужской голос. - Я - лекарь, странствую по деревням и селам, избавляю людей и скот от разных хворей.

  Иван в задумчивости поскреб затылок. Опасно пускать чужака в дом. По лесным дорогам бродит шайка разбойников, а в озере неподалеку завелась какая-то нечисть. Иван осторожно отодвинул засов и слегка приоткрыл одну створку ворот. Убедившись, что мужчина действительно один, он открыл ворота шире и пристально оглядел нежданного гостя.
 
  Невысокий, сухопарый мужичок на вид лет под сорок с приятным лицом. Добротный русский кафтан, подпоясанный кушаком, и вышитая по вороту рубаха не скрывали чужеродности незнакомца. Черные волосы, стянутые на затылке и прикрытые маленькой шапочкой, жиденькая бородка клинышком, миндалевидный разрез глаз и прямые тонкие брови выдавали его азиатское происхождение.

  - Меня зовут Орефа, - тихий, ласковый голос незнакомца и его тонкие пальцы, перебирающие блестящие пуговицы кафтана, странно заворожили Ивана. Его душу вдруг охватила сладкая истома, захотелось обнять мужичка и дружески похлопать его по плечу, словно родного брата.
  «Что это со мной?» - подумал Иван и услышал собственный голос, радушно приглашающий Орефу в избу.

  Словно во сне Иван быстро достал с шестка печи чугунок с картошкой, из погреба - кринку с молоком и отрезал от каравая большой ломоть хлеба. Орефа с благодарностью принял угощение. Он отщипнул от румяной краюхи корочку и положил в рот, смакуя. Скитаясь по труднопроходимым тропам дальневосточной тайги, Орефа часто питался лишь ягодами да орехами. Расстояния между деревнями были огромными, да и не везде ему удавалось разжиться провизией. Мужики - народ темный, запрещали своим домочадцам лечиться у поганого иноверца, и едва замечали его дар - гипноз, тут же хватались за топоры да вилы и изгоняли Орефу из деревни, как проклятого колдуна.

  Иван - мужик молодой, лет двадцати пяти - двадцати восьми, высокий, крепкий и плечистый. Ручищи - как кувалды. Он добродушен и простоват. С ним подобных проблем не будет. Орефа, тонкий психолог, понял это сразу.

  Наевшись досыта, Орефа удовлетворенно отвалился от стола. Иван, все это время наблюдавший за ним, очень надеялся услышать последние новости о событиях в стране. Он уже догадался, что путник - человек городской, скорее всего беглый каторжанин. Через их деревню в сторону Китайской границы часто пробираются бывшие богатеи, осужденные новой властью и угнанные на лесоповал.

  - Давненько я так сытно не ел. Спасибо тебе, Иван, за хлеб-соль. Добрый ты мужик, и изба у тебя справная. Куда ни глянь, везде чувствуется заботливая рука хозяина. Дай тебе Бог здоровья и всяческого благоденствия, - Орефа, сложив ручки на животе и сыто жмурясь, одарил Ивана своей самой умильной улыбкой.

  Простодушный Иван Петеля, редко сталкивающийся с людским лицемерием, порозовел от удовольствия, принимая похвалу Орефы за чистую монету.

  - Я врач. Лечу людей гипнозом. С помощью этой новой методы могу избавить от многих болезней. А в Китай иду, чтобы усовершенствовать свое искусство, - вещал Орефа. Найдя в Иване терпеливого слушателя, он поведал ему о большом красивом городе на берегу моря и о своем роскошном доме на набережной, о знатных вельможах, приходивших к нему на прием, о спиритических сеансах, устраиваемых для богатых дам, большинство из которых были в него влюблены.

  Иван слушал Орефу и дивился его сказочной жизни. Время уже перевалило за полночь, а тихий голос Орефы все журчал, очаровывая Ивана.

  Занавеска на печке дрогнула, и показалось сморщенное личико.
  - Иван, ложись спать, а то весь керосин спалишь, негодник! - проскрипел старушечий голос.

  Иван очнулся и оглянулся на мать. Она какое-то время сердито таращила на них осоловевшие спросонья глаза, пробормотала еще что-то, широко зевнула и скрылась за занавеской.

  Иван потушил лампу.
  - Поздно уже, завтра покалякаем, - он бросил Орефе тулуп, а сам залез на полати к жене.

  Орефа посидел в темноте, прислушиваясь к сонному дыханию людей, расстелил на широкой лавке тулуп и, запахнув плотнее полы кафтана, лег. Ему не спалось. Где-то над головой слышалось мерное тиканье. Орефа приподнялся и увидел на освещенной лунным светом стене висящую на гвоздике луковицу часов. Не думая долго, он снял часы и сунул их в нагрудный карман. Ивану эта безделица ни к чему, а Орефе пригодится. Кто знает, какие еще невзгоды ему предстоит пережить.

  Глава 2

  Орефа открыл глаза, разбжуенный мягкими прикосновениями. Рядом с головой сидел кот и обнюхивал его лицо. Орефа сел на лавке и пригладил растрепавшиеся волосы.

  У печки гремела ухватами дородная женщина. Она разгребла угли и ловко метнула на раскаленный под печи формы с караваями, противни с пирогами, горшки с кашей и щами, чугунок с картошкой. По избе поплыли смешанные ароматы. От вида такого душистого изобилия еды у Орефы потекли слюнки. Чтобы не дразнить себя, он водрузил на макушку шапочку и вышел из избы, намереваясь отыскать Ивана. С его суровой женой как-то несподручно вести задушевные беседы.

  Во дворе мать Ивана кормила кур. Она взглянула на остановившегося рядом мужчину, и снова склонилась над корытом, разравнивая мешанину из вареной картошки и рубленой крапивы.

  - Не скажешь ли мне, добрая женщина, где Иван? - обратился к ней Орефа.

  Старуха разогнула спину и приложила раскрытую ладонь к уху:
  - Ась, ты чтой-то сказал, милок?

  «Вот ведь, глухая тетеря», - подумал Орефа и прокричал ей в самое ухо:
  - Иван где?

  - А…. Иван в лес ушел, давно, еще не рассвело.

  Орефа послонялся по двору, наблюдая за голенастыми курами, и вышел на гумно. Сразу за огородами темнел лес. Орефа, чтобы скоротать время, решил прогуляться по опушке.

  Глава 3

  День клонился к вечеру. Орефа брел в сумрачной Тайге. Он проклинал себя на чем свет стоит за собственную глупость. Прогуливаясь вдоль опушки леса и поджидая Ивана, Орефа напал на слой опят. Собирая грибы, он забрел в чащу и заблудился.

  В панике продираясь через кусты, Орефа наткнулся на просеку, по которой вилась тропинка. Подумав, что просека выведет его к деревне, окрыленный надеждой Орефа, уже валившийся с ног от усталости, заковылял быстрее. Деревья неожиданно расступились, и он вышел к озеру.

  Лучи заходящего солнца играли на зеркальной водной глади, окрашивая багрянцем черную стену леса и золотя узорчатые вершины деревьев. На другом далеком берегу озера высилась седая громада гор. Открывшаяся взору картина так захватила Орефу, что забыв обо всем, он спустился по пологому берегу к самой кромке воды и долго стоял, завороженный величавой красотой природы.

  Солнце скрылось за горной грядой, краски померкли, и от озера потянуло сыростью. Опустились сумерки. Орефа очнулся и сделал шаг вверх по склону к просеке, но его ноги словно приросли к земле. От неожиданности он упал.

  Орефа глянул на свои подошвы и обмер. Из воды тянулись две тонкие коричневые руки, и длинные цепкие пальцы крепко сжимали его сапоги. Сквозь колышущуюся на воде ряску просвечивало миловидное девичье лицо.

  Орефа дико закричал и, извиваясь всем телом, попытался освободиться. Он так остервенело сучил ногами, что выскользнул из разношенных сапог. Сходя с ума от страха, обдирая руки и босые ноги и продолжая издавать громкие вопли, Орефа кинулся в лес, сам не понимая, куда бежит. Лишь бы подальше от этого проклятого озера. Он долго блуждал, как помешанный, между деревьями, наконец, забился в бурелом и затих.

  Глава 4

  Иван Петеля, вернувшись с охоты, потерял своего говорливого гостя. Он долго ломал голову, куда же Орефа запропастился. Его радости не было предела, когда на следующий день после полудня Орефа вдруг возник на пороге, взлохмаченный, в истрепанной грязной одежде и с выпученными безумными глазами.

  Иван и его шурин Степан сидели за накрытым к обеду столом и обсуждали важную для них тему. В следующее воскресенье они планировали поездку на ярмарку для продажи части собранного урожая. При появлении Орефы оба повернулись к нему, удивленные истерзанным видом мужчины.

  Шлепая по полу босыми, исцарапанными ступнями, Орефа подошел к столу и, не дожидаясь приглашения, сел.
  - Я в лесу заблудился и вышел к озеру. Из воды вылезла утопленница и схватила меня за ноги. Еле отбился, - просипел Орефа севшим голосом и вопросительно уставился воспаленными глазами в лицо Ивана, ожидая от него объяснений этому невероятному явлению.

  Иван, видя состояние Орефы, налил полный стакан самогона и сунул ему в руку.
  - Выпей, сразу полегчает.

  Орефа, как автомат, поднес стакан к губам и вылил содержимое в рот, не ощутив вкуса. Все центры его мозга были парализованы пережитым ужасом. Орефа был реалист, не верил ни в черта, ни в бога, и от этого случившаяся с ним история напугала его до смерти и перевернула все мировоззрение.

  Иван похлопал захмелевшего Орефу по плечу.
  - Ну и чего ты так переполошился? Я тоже видел это чудное существо. Вышел я к озеру со стороны Тёнкина болота, смотрю, сидит в камышах непонятно кто, зверь что ли какой? Шкура на солнце так и лоснится. Пригляделся, да это же баба молодая, волосы по спине распустила и за этой черной гривой ее не видно, только голые коленки сверкают. Я тихонько подобрался поближе, намереваясь ее поймать. Ружье за спину перекинул, чтобы не мешало. Она услышала бряцание и сиганула в воду, только круги разошлись.

  Орефа взял ломоть хлеба и нервно впился в него зубами. Завидуя бесстрашию Ивана и чтобы оправдать собственную трусость, он быстро сочинил страшные подробности.
  - Глаза у этой твари светились в темноте, как у кошки, нос крючком и полный рот кривых зубов. Схватила меня своими клешнями и потащила в воду. Утопить хотела. До сих пор не вериться, что вырвался, - прошамкал Орефа набитым ртом.

  Иван верил каждому его слову. Степан же, по годам ровесник Орефы, мужик степенный и рассудительный, подобные байки на веру не принимал.
  - Пойду, пожалуй. В ближайшее воскресенье, Иван, запрягай лошадь и грузи зерно на подводу, как договорились. Вместе и тронемся в город. - Степан нахлобучил шапку и вышел.

  Иван проводил его взглядом и придвинулся к Орефе.
  - Как только стемнеет, - зашептал он возбужденно, - двинем на озеро. Я сеть возьму. Марфа, жинка моя, сегодня не скоро явится. У соседей корова отелилась, так она к ним пошла. Нам нужно до ее прихода управиться. Можно бы брата Марфы, Степана, на подмогу взять, но жинка его такая болтливая баба. По всей деревне тут же разнесет, что мы на оборотня охотиться пошли. Вдвоем управимся. Как поймаем это чудо-юдо, будем его за деньги показывать. Ох, и разбогатеем!

  Иван от удовольствия закатил глаза и откинулся на лавку, отдавшись своим мечтам. Через некоторое время раздался его богатырский храп.

  Орефа продолжал уминать за обе щеки снедь со стола. Ему совсем не улыбалось возвращаться в ночной лес, но выбора не было: или поддержать бредовую затею Ивана или отправляться восвояси из его теплой и сытной избы.
Орефа вдруг увидел, как он бредет по извилистой дороге, черная масса деревьев обступает его со всех сторон, вселяя ужас, и душа его содрогнулась от дурного предчувствия. Орефа открыл глаза. Он незаметно для себя задремал, сжимая пальцами недоеденный кусок хлеба. «Иван не представляет, насколько опасна эта утопленница, - подумал Орефа. - Не закончилась бы охота на нее бедой».

  День стоял пасмурный, и стемнело рано. Иван встал и вышел в чулан приготовить снасти. Орефа тоже начал собираться в дорогу. На душе у него было неспокойно. Он долго возился с портянками. Наконец, кое-как запеленал ноги и, натянув лапти, обмотал щиколотки веревками.

  С печки за его сборами с любопытством следила старуха.

  - Ну, пошли, что ли, - в дверь заглянул Иван. За его плечами виднелся объемистый мешок. - Прощевай, мать.

  Иван помахал рукой старухе и вышел из избы. Орефа нехотя поплелся следом.

Глава 5

  Когда они добрались до озера, уже совсем стемнело. Орефа поежился, услышав шуршание осоки и плеск волн о берег. С гор дул холодный ветер, завывая в кронах прибрежных сосен. Темноту ночи наполняли шорохи и потрескивание качающихся под порывами ветра деревьев. Иван зажег фонарь и, спустившись к самой воде, установил его на песчаной отмели, затем вернулся к Орефе и потянул его к обрывистому склону. Они залегли и затихли, наблюдая. Желтый круг света на берегу был перед ними как на ладони.

  - Как только это существо вылезет на берег, мы тут же накроем его сетью, - прошептал Иван в ухо Орефы.

  Они долго лежали на холодной земле. Ничего не происходило. Орефу начало клонить в сон. От напряженного слежения за призрачными тенями, мечущимися вокруг пламени, глаза устали и закрывались сами собой. Какое-то время он еще боролся с сонливостью и упрямо таращился на желтое пятно на песке, но незаметно уснул, уткнувшись лбом в траву.

  Проснулся Орефа внезапно от какого-то пронзительного звука. Сначала не мог понять, где находится. Постепенно сознание прояснилось, и Орефа все вспомнил. Вот опять этот странный звук.

  - Ли-и-и-и Ля-а-а-н, - пронеслось над озером.

  Вроде женщина зовет кого-то. Орефа приподнял голову и выглянул из-за травяной кочки. Фонарь все также стоял на берегу. В его зыбком свете Орефа разглядел какую-то темную шелковистую массу. Масса эта встрепенулась, из ее гущи мелькнула смуглая рука, и фонарь тут же погас. Орефа узнал эту тонкую девичью руку. Он повернулся, чтобы позвать Ивана и едва не лишился чувств от ужаса. Ивана рядом с ним не было.

  Глава 6

  - Ли-и-и-и Ля-а-а-н, - раздалось совсем рядом. Орефа сжался в комочек. Ему захотелось превратиться в букашку и глубоко зарыться в землю. С откоса, за которым он прятался, посыпались камешки, возле его головы зашелестела трава. На спину Орефе навалилась какая-то тяжесть, и в щеку ткнулось что-то холодное. На мгновение ему показалось, что это кот Ивана очутился здесь каким-то образом, щекочет его своими усами и тычется влажным носом.

  Вдруг шею пронзила острая боль, послышалось урчание и удовлетворенное чмоканье. Орефа извернулся набок, намереваясь согнать кота со спины. Его лицо опутала легкая шелковистая масса. Орефа свободной рукой хотел сбросить эту массу с лица и нащупал под ней что-то твердое, круглое и теплое. К своему ужасу он понял, что ощупывает затылок человеческой головы, плотно прильнувшей губами к его шее. Он истошно заверещал и вцепился руками в волосы этой твари, пытаясь оторвать ее страшную голову от себя. Их сплетенные тела покатились по берегу и плюхнулись в воду. Девушка мертвой хваткой сжимала Орефу в своих объятьях и тянула его на дно.

  Неведомая сила разорвала путы ее рук и подняла Орефу на поверхность. Он, натужно хватая ртом воздух, беспорядочно бил руками и ногами по воде. Спаситель тащил Орефу за волосы к берегу. Орефа ощутил под ногами твердую почву и в изнеможении свалился на песок. Что происходило дальше, он помнил смутно, его сознание отказывалось воспринимать страшную действительность.

  Пинками Орефу заставили подняться и, подталкивая в спину, повели. Он механически переставлял тяжелые ноги, не соображая, куда идет и зачем. Постепенно туман перед его глазами рассеялся, и Орефа увидел перед собой широкую спину идущего впереди него человека. Руки у мужчины были связаны, а его спина показалась Орефе знакомой. Он стал мучительно вспоминать, где видел ее раньше. Других мыслей в пустой до звона голове Орефы не было, и он все думал и думал об этой спине, мерно покачивающейся перед ним. Так и не вспомнив, Орефа осознал, что и его руки связаны за спиной, и он также бредет, раскачиваясь на ватных ногах. Вокруг темнота, огромные деревья обступают пленников и конвоиров, смыкаясь кронам над их головами. Высоко в небе плывет полная луна, озаряя тропинку призрачным светом. Орефе вспомнился его дурной сон.

  Деревья закончились, и Орефа заскользил разбухшими лаптями по камням. Он шел, запинаясь, подгоняемый сзади кем-то неведомым. Один раз он решил оглянуться и посмотреть, но получил такую затрещину, что свалился на землю. Сильные руки подняли его за шиворот, придали вертикальное положение его хилому телу и толкнули вперед.

  Каменная тропинка пошла круто вверх. Орефа увидел перед собой поросшую мхом у основания отвесную каменную стену. Он догадался, что находиться на другом берегу озера. Захватчики завели пленных в глубокую расселину между скалами. Идти стало еще труднее. Ноги утопали в иле, тропинку завалили валуны и острые обломки, беспорядочно громоздились вырванные с корнем истерзанные деревья. Здесь совсем недавно пронесся бурный поток, и в недрах горы образовалась глубокая промоина. Впереди идущий пленник оглянулся. Орефа успел увидеть избитое лицо Ивана прежде, чем темнота пещеры поглотила их.

  Пленных затолкали в грубо сколоченную деревянную клетку, под сводами пещеры перекатился зычный окрик, и клетка, раскачиваясь, медленно поплыла вверх. Там, высоко над их головами, зияла дыра, сквозь которую просачивался солнечный свет. И вот подъем завершен. Иван и Орефа, припав к сучковатым перекладинам клетки, смотрят на открывшийся перед ними чужой и враждебный мир.

                Продолжение:  http://www.proza.ru/2016/01/18/1672