Кто там шагает левой - правой, правой

            Это была, конечно идиотская затея постричься налысо, перед выпускными экзаменами в десятом классе. Но  какие только глупости не делаешь порой в детстве, от которых потом оторопь берет. Уже сейчас, за давностью лет, трудно вспомнить, почему половина мальчишек нашего класса пришла в школу постриженными под ноль. Учителя впали в столбняк, но ничего поделать не могли. Гоняли тогда в основном за длинные прически - а ля Битлз. А тут коротко стриженные, аккуратные головы мальчишек, почти мужей сидели, в классе и отсвечивали своими прическами, назло всем учителям. Придраться было не к чему. Тем болле, что скоро выпускные экзамены, и эти обалдуи покинут свою амьма – матер. Вся школа в восхищение смотрела на наш класс, как на героев, которые это сделали такое с собой перед окончанием школы. Ходили разные слухи, что это было сделано на пари. Говорили о том, что на кону были такие вещи, как коллекция западных виниловых пластинок, или ящики пива. Слухов ходило мнгого, но ответ знали только сами зачиньщики скандала. Всех интересовало зачем эти шесть человек такое сделали с собой, но они лишь таинственно улыбались и молчали, ничего не отвечая на постоянные вопросы со всех сторон. Но постепенно все привыкли к виду налысо стриженных парней, но эти прически как оказалось потом сыграли с ними злую шутку, которая чуть не обернулась для них серьезной бедой.
   Сейчас уже никто не ходит организованно на демонстрации в честь, скажем первого мая. Да и вообще таких демонстраций уже и в помине нет. А в СССР этих демонстраций, как помнится  было несколько в году. Там стройными рядами шли рабочие с заводов и фабрик, студенты и профессора из институтов ишкольники старших классов. Порой это было даже и совсем не плохое времяпровождение, особенно если подбиралась своя кампания. В ожидании прохода около трибуны, где стояли бонзы города, мужики порой в подворотнях выпивали горячительные напитки, взятые с собой из дома.
   В то первое мая, 1970 года старшие классы школ города шли, как всегда на эту демонстрацию. Была идея у нашего класса взять с собой немного вина и тем поднять себе настроение. Ведь мы считай через месяц будем совсем взрослыми.  Но решено было в такую опасную авнтюру не ввязываться. Если бы кто – то заметил нас за этим делом, могли бы все участники поплатиться своими головами. Но уж очень нам почему то хотелось чем-то  выделиться на параде, а не только своими лысыми головами. Тогда пришла кому – то дикая идея пройти вдоль трибуны нашим рядом из девяти человек, лихо закидывая в бок правую ногу. Потренировавшись перед выходом на плац перед трибуной, мы лихо прошли этим красивым, как нам казалось шагом. Прошли и прошли, и забыли о нем, как о незначительном событие в нашей жизни. Но в среду, во время первого урока нас всех девятерых вызвали в кабинет завуча. Нехорошее предчуствие охватило всю нашу кампанию. Видно что-то серьезное стряслось, раз нас сдернули с урока. Заходить велели по одному. Через некоторое время первый, который прошел в кабинет вышел с лицом, на котором читалось глубокое изумление. Он прошел мимо нас, даже не обратив внимания на наши вопросы. Только стрельнув сигарету, в задумчивости пошел на задний двор школы, где мы там иногда  покуривали. Наконец все прошли через кабинет завуча, и оказались на задворках школы.  То что нам там предъявили, было выше нашего понимания.  Вместе с завучем там сидели еще двое мужчин, в строгих костюмах и добивались от нас, кто решил пройти таким шагом вдоль трибун. Дядьки в черном всем талдычили, что мы устроили чуть ли не антисоветскую акцию во время праздника трудящихся. Да и еще были пострижены под ноль, как они выражались, что придавало нашей выходке еще большее значение. Нас опять собрал у себя завуч и сказал, что завтра нам надо явиться с родителями, так как нам по всей видимости грозит исключение из школы, за нашу как нам тогда казалось невинную шутку. Сообщив дома о таких трагических событиях, отец впал в полную прострацию, налил себе коньяку и надолго задумался. Потом оделся и не говоря ни слова ушел из дома. Пришел он довольно поздно, и немного под шафе, как  тогда говорили.  Как потом нам всем удалось узнать, всю эту кашу заварил диктор, который читал приветствия на демонстрации. Увидев нашу акцию, наябедничал стоящему недалеко от него кгбешнику, и тот видимо решил выслужиться настрочил рапорт, что имела якобы антисоветская провокация. И колесо ведомства закрутилось, завертелось. Наверное будь на нашем месте другие мальчишки, видимо их выперли бы из школы. Но родители в нашем классе были, как говорил отец из партийно – хозяйственной номенклатуры. У одного отец был директором крупного института, у второго начальником большой торговой структуры, у третьего – военный атташе в Югославии. Так, что надавив на известные рычаги в нашем замечательном городе Риги, детишек  лишь пожурили за такую выходку, снизив годовую оценку за поведение и отпустили, наказав больше такими  выходками не заниматься. На радостях мы рванули в Юрмалу, где набрав пива замечательно отметили столь успешное завершение нашего дела. Еще потом долго вспоминали это событие при встречах, и всегда покатывались со смеху. Хотя, как потом рассказывал мне отец, мы висели на волоске, и должны были бы сдавать экзамены только осенью, а это был бы фактически потерянный год для поступления в институты. Время хоть и было застойное, но КГБ не дремало, хотя в Латвии оно не было таким уж злостным, как остальном республиках СССР.

18.01.16