Как в СССР экологические очерки писались 2 часть

              Из цикла «Невероятные приключения Расквасова и его друзей»




                ХХ-ый век, 70 годы, где-то в Сибири…

                Таежный залом или никто, кроме нас!
                (окончание)




«… Проснулся я отчего-то на сеновале, от ласкового удара жердью.
- Что ж ты, журналист, наделал-то… - хмуро заглядывая внутрь сарая и щербато улыбаясь, приветствовал меня лесник Евсей Несрукин, - ты смотри, куда тебя занесло… Вот она что медовуха… и  брага делают…
 Почесывая голову от сенной душистой трухи, я слегка ежился на жарких утренних лучах солнца от ведра колодезной холодной воды, заботливо  вылитой на меня старым егерем.  А вот и он, со вторым ведром этой незатейливой, но такой действенной  деревенской гигиены.
Ох! Ох! Ох, и хороша водичка! Да холодновата!
-Харош! Харош!! Харош, Евсей!!! -  кричу я третьему ведру.
 Вспоминаю вчерашний разговор.
- А к инопланетянам пойдем?  Я тут подумал - на кепки инопланетян брать будем!..
- Эх! – огорченно и сожалеюще ответил мне старый егерь, дружески вытирая меня пахучей рваной конской попоной. – Что ж ты, зараза, не помнишь, что ли, ни хрена? Что ты вчера ночью-то натворил? У-у- мурло! Сказал, что, мол, на редакционное задание отправляешься. Прямо в три часа ночи. Все кричал, что, мол, в одиночку справлюсь… «Соло», говорил, каким-то работаешь…Забрал в мешок все 140 кепок-букле, початую четверть с медовухой, факел и ушел…
 - И что? – спросил я заинтересованно, зная свою неуемную охоту к познанию всего необычного. – Вернулся с багажом? Творческим?
- А ты на себя посмотри – ни сапог, ни штанов, ни четверти, рубаха вон –  в полосах да лохмотьях рваных… как огонь!  Факелом нужник наш, баню недостроенную над речкой спалил… волосы, вон, себе… до лысины… Вот и весь твой багаж!.. Ну, корреспонденты, мать вашу!.. – словно бы завидуя чему, (а я думаю – профессии нашей) – замотал головой как от зубной боли Евсей. -  Инопланетяне тебя не забудут!
- Так я их видел!? –  присел я на мокром сене.
Славный Евсей огорченно махнул рукой и, отойдя на несколько шагов,  обернулся и крикнул обидчиво:
- Видел, конечно! Сам же сказал, что по шесть кепок на их головы надел, каждому! И весь мешок им отдал! Для моды! И сфотографировал их еще! Для газеты «Известия»!
- А фотоаппарат где?
- Я так думаю – ты и его инопланетянам подарил. Как и кепки наши.
И Евсей, сказав мне какие-то негромкие и короткие, но суровые и правильные слова, ушел в избу.
А я…
Я снова упал в душистое, колкое, мокрое, но такое покойное сено, своими медвяными ароматами кружившее голову… Хорошо!..
…Хорошо встречать последнее утро на кордоне. Жизнь здесь кипит и удивляет. Вот с топотом промчалась куда-то, мимо мычащего на разные голоса коровника, озабоченная кошка Жанна с холщовой сумкой на жилистой спине. В сумке явственно позвякивала стеклопосуда. Пожалел я ее – до ближайшего молочного ларька – куда, наверное, отправил ее дрессировщик- хозяин, почитай верст 40!
Неспешно, скрипя протезом (в прошлом году неосторожно обошелся с собственными капканами), прошел куда-то со старинным «Дегтяревым» в жилистых руках хитро улыбающийся Федор, сын Евсея.  Наверняка к завтраку будет что-то интересное!
Смеются за углом сарая неугомонные Женька - внучок Евсея, да и его пионер-дружок.  Шушукаются, вырывают друг у друга  какую-то книжку, смеются, тычут пальцами.
Подошел ближе – книжка «Что должна знать каждая женщина». Это надо же, в таком возрасте, а уже цель в жизни у ребят есть. Врачами хотят быть.
А вот и сам Евсей. Сумрачен, суров, но глаза искрятся добротой.
- Что, сволочь, кепки-то,  все растерял? - ласково шутит лесник. – Вот и хрен тебе теперь меду или балыка, понял! Вали отсюда побыстрей! Чудило с ручкой!
Доброй шуткой провожает меня мой старый друг. И я смеюсь этому незамысловатому напутствию.
Незаметно тянется время на кордоне. Вот уже и время уезжать. Тарахтит в небе стрекоза моего воздушного друга Сени Еропкина. А я в последний раз обхожу эти места, ставшие мне родными.
Вот бобриные хатки – до слез жалко было смотреть на Евсея, прощавшегося с последним бобром Федькой, попавшим в мои капканы. А вот и сосны с гнездами редчайшей  птицы страны – соловья-пересмешника. Навсегда запомнился  мне вкус яичницы из соловьиных яиц, которую научил меня есть Евсей по-охотничьи – запеченными в розовом пеликане. А где еще можно увидеть 15 котят, исполняющих «Танец маленьких лебедей»? Только здесь у моего друга, егеря Егора Несрукина…
Погрузившись в воспоминания, я чуть было не упал, провалившись ногой в яму-ловушку, в  которой вчера впервые  увидел заповедного марала…
Вот речка с темнеющими кустами на другом берегу – где вы, таинственные снежные люди? Или инопланетяне? Пришлись ли вам в пору, пришельцам из глубины веков, (или из космоса – как знать?) мои кепки -  вещи-послания века космического? Артефакты планеты Земля? Я буду скучать о вас!..
…Прощай, Евсей! Прощайте, братья мои меньшие! Я еще вернусь к вам!..

П. Босых
Рисунки-наброски автора