Пошкин

                Всем киргизам и кайсакам посвящается
     Я пересматривал " Триумф воли" и поминал крепким словцом Поха. Этот несносный медведь снова куда-то запропастился, я даже хотел отбить срочную телеграмму Александру Невзорову, ведь в прошлый раз именно Пох настоял подарить сказку питерскому мужику, положившему свой конский прибор на все религии мира, включая здравый смысл, затерявшийся в кармане старшего сержанта Лаврова и лишь изредка перепрыгивающего в бюстгальтер Марии Захаровой, приникнет он к великолепным округлостям, покачает головой, поцелует губами трепетными эдакое великолепие и снова в карман, до лучших времен года. Уже было собравшись, вспомнил, что телеграф занят, как и мосты с банками, поэтому открыл растрепанный томик Пушкина, проклинаемого куда более актуальным гением Лимоновым со товарищи, и, видимо, придремал чутарик.
     Косоглазый кудрявый мужик в широких штанах и женской ночной сорочке из тончайшего батиста легкой походкой летящего по волнам миноносца проносился мимо меня куда-то в пространство. Заметил. Оценил. Подошел.
      - Я - Пошкин.
      Он мог бы и не представляться, я именно так представлял себе казахского Пушкина, вот конкретно так - в широких штанах. Он пожал мне руку, стрельнул сигаретку дуэльным пистолетом, закурил, присел на корточки. Негромко замурлыкал :
     - Вэвэвэ Ленинград...
      Я давно хотел поговорить с поэтом и писателем, настоящим, несколько раз пробовал в интернете связаться с нынешними гениями, но безуспешно, они были заняты, выяснением непростых отношений, войной с чукчами и хохлами, сочинением поэм и элегий со снегом неги и с похмела, наблюдением за наблюдателями в наблюдательных комитетах и советах, перепиской с каторжниками с кровавыми руками и революцией в мордатой голове, короче, смотрел я на них и ох...вал. Пошкин - дело другое, этот сукин сын не застремается ответить на все мои каверзные и явно провокационные вопросы, раскачивающие лодку, возбуждающие общественность  яркими бликами сверхважных дискуссий в условиях краха экономики при ведении ненужной войны за морями, за горами, шайтанистыми полупустынями, куда так стремится герой России Кадыров, что никак не уедет. Он еще на Дамбас хотел скатать, но тоже не срослось. Интересно, в следующий раз куда он не поедет ?
      - Пошкин, брат, - начал я проникновенно,- вот скажи ты мне...
      - За всю ху...ню, - оборвал он мое вступление. - Только кратко и по делу, без этих твоих аллюзий, ассоциаций и тысячи отсылок на иные произведения культур-мультур. Знаешь, - прищурил круглый глаз темных оттенков он, - я порой с ума схожу, читая тебя. Бывает, вмажу стакан бургонского, Наташку - на х...й, включаю радио, Наташкой чуть покачивая и слушая внимательно, она, как Лолита, ах-ах, а я довоенного писателя Веллера слушаю и Петьку Вяземского вдруг как возненавижу. Наташку сниму, радио выключу и бегу дуэлей искать, ибо мозг кипит и плавится от гениальности еврейских писателей.
      - Я не про писателей, - успокоил я Пошкина, - хер на них, на козлов, я хотел про читателей поинтересоваться.
      - Лады, - согласился Пошкин, - но поскольку я казах, привыкший к своим традициям, баш на баш. Ты мне вопрос и я тебе вопрос. - Он потер руки. - Ты про читателей, а я про социальные сети.
      - А ты откуда про них знаешь ? - я удивился и всплеснул руками, задев абажур люстры, откуда свалилась засохшая мумия бабочки, еще летом там оказавшаяся, наверное. Бабочка напомнила мне коммунистов, я начал злиться, но Пошкин подышал на нее, оживил и пустил летать по комнате. Дремавшая на кресле кошка подпрыгнула, поймала бабочку и тут же съела, все по Дарвину.
      - Ты чё, - огорчился Пошкин, - думаешь, казахи - не люди ? Да ты Неверова же читал, там прямо сказано, что киргизы не люди. Понимаешь ?! - Заорал он. - Киргизы, а не казахи, бля !
      - Да мне по х...ю, - честно ответил я, - чурки - они чурки и есть.
      - Это да, - признал Пошкин. - Что есть, то есть. Ну, спрашивай.
      Он закурил вторую сигарету и уставился на меня. А я, подбирая слова,чтоб не расстроить такого привередливого гостя, начал спрашивать.
     - Короче, такая тема. Вот написал ты, например, стих какой. Издал, опубликовал, все дела. И сидишь ты как-то вечером и думаешь. Гоняешь такой : а вот какая, интересно, падла щас мой стих читает ?
      Пошкин засмеялся.
     - Да по х...й. Я ж писака продажный, коммерческий, мне, чем больше народу купит книжки мои, тем лучше. А чё, - он остро взглянул мне в лицо, - тебя напрягает ?
     - Угу, - печально буркнул я. - Понимаешь, я бесплатно раздаю сказочки, кому угодно. Но вот вчера задумался я. А как представил, что мою байду Ксения Собчак читает и Аркаша Бабченко, так тут и стошнило меня. Не хочу я, чтобы эдакие уроды читали меня. Не могу объяснить, просто не хочу.
     - Забей. - Пошкин встал и замотался маятником. - Хер на них, главное - ты их не читаешь.
     - Это да, - начал оттаивать я, - ну, теперь ты спрашивай.
     - Да я уж спросил, за сети. - Пошкин задумался и процитировал. - Тятя, тятя, наши сети притащили мертвеца.
     Я начал объяснять.
     - Тятя - это Гугл. Сети - интернет-ресурс. Мертвец - пользователи этих сетей. Ну, - подбирал я слова, чтоб ему понятней было, - гробы повапленные. Мертвые, но как живые. Зомби.
     Пошкин сразу понял, по глазам было видно, заблестели они, как после доброй понюшки перуанского кокса, заулыбался.
     - Социальные сети. - Теперь уже я ходил маятником перед ним. - Короче, вот есть такая штука - лавочка. Знаешь ? - Он кивнул. - Вот она для чего сварганена, чтоб люд прохожий на ней отдыхал, сидят такие разнообразные люди на лавочке, отдыхают. Но это так только в том мире, который эти самые лавочки придумал, сконструировал и сделал. У русских все по-другому. Они на лавочки ногами в сапогах обосранных залазят, плюются, всю округу захаркают соплями, шелухой от подсолнуховых семечек, окурками запоганят. Сидят на лавочках, вино пьют, блюют, в общем, - начал я подводить невеселый итог, - срач устраивают. Да, -вспомнил я и поправился, - не русские, а русскоязычные. Потом на эти лавочки жопами неприподъемными бабушки усаживаются и начинают сплетничать, проклинать и обсирать всех подряд. Причем возраст бабушек разный, бывают и десятилетние акселератки, суть не в возрасте и наличии внуков, а в менталитете поганом. - Я захохотал. - Я вот тебе телевизор включу  и сам увидишь это говно в студиях у Якубовича, Малахова, да в любых ток-шоу нечисть эта мерзотная подвизается, зенки у них бараньи, оловянные. Зомби.
     Пошкин крепко стиснул мне руку.
     - Ништяк разжевал. Пойду я. Ты спать ложись.
     - Да я уж выспался.
     - Тогда делай, что хочешь, но баркас мой со дна достань, - подмигнул Пошкин и растаял в воздухе.
     А я проснулся. В-натуре, придремал. Приснится же такое.