Ездил

вчера в Королев делать портрет молодой актрисы. Сама съемка длилась около часа, но дня – как ни бывало.
Никак не могу привыкнуть к московской периферии. Как только суюсь туда, происходят всякого рода нелепости.
Зашел в автобус на ВДНХ. Нашарил глазами табличку с ценником: ага – 35  руб. Прекрасно. Плачу – еду. Сам думаю: странно, как дешево.
Сделал  дело, иду на остановку. Сажусь в автобус (тот же номер) и протягиваю  водителю 35 руб. Он смотрит на меня удивленно: «А где еще  полтинник»? «Какой полтинник? Ехал на этом же номере за 35 час назад»?  «Так ты ввел в заблуждение моего коллегу»? – отозвался водила с таким  видом, что вот прямо сейчас полезет за монтировкой и начнет стучать ей  мне по лбу.
Я шарю лихорадочно в кармане: наличности ноль. Как  следствие, оказываюсь на заплеванной остановке в том же самом качестве –  оплеванном.
Что ж, пошел бродить по району «Юбилейный» в поисках  банкомата. Справа под серым небом чернели остатки «Комитетского леса».  Туда я не пошел. Банкомата там нет, а есть только церковь  «Новомучеников». Это значит, что в этом лесу при Сталине расстреливали  людей.
Пошел налево. Среди «юбилейной» хмари раздобыл, наконец,  деньги и понял, что надо идти на электричку –  она ближе, но где станция  непонятно. Спрашиваю у прохожих. Жители Королева на редкость вежливые и  ласковые. Наверное, думают: турист. Очевидно, тот первый, водитель  автобуса тоже так подумал, когда решил прикарманить мои денежки - ведь  чека я не видел.
Прохожие не зря путают меня с приезжим: двигаюсь  по улицам нерешительно, все вокруг внимательно рассматриваю, будто вижу  впервые. Никому ведь не приходит в голову, что я представитель славного  племени стрит фотографов.
За черным месивом гаражей, тропинок и  свалок показалась станция «Болшево». Если бы не добрый дядя пенсионер,  нашел бы я ее не сразу. Тем более их там две. В Королеве вообще железка  двоится: две станции и два кассовых зала на каждой. Один кассовый зал  продает дорогие билеты, второй дешевые. Я беру чиповые, и - еду. Вид у  меня сердитый. Об этом я догадываюсь, когда появляются контролеры.  Протягивая билет женщине, спрашиваю строго: «Что за ерундой вы тут  занимаетесь? А? Понаставили на каждой станции турникеты, и еще по  вагонам бродите. Людей беспокоите»?
Женщина-контролер смотрит  напряженно на мой билет, но придраться к нему не может. Я начинаю еще  больше сердиться, и, чуть, не топать ногами.
Она протягивает мне билет и говорит, оправдываясь: «Я тут ни причем. У нас работа такая».