Тайны Дамбова

 От автора:
 Данная история является исключительно авторским вымыслом и не имеет к реальности ни малейшего отношения. На это указывает и жанр произведения - фэнтези.
Поэтому любое сходство фамилий, названий и ситуаций является чисто случайным.
Наверняка вы отнесёте к недостаткам этого произведения отсутствие описания внешности героев, что сделано, впрочем, автором намеренно, чтобы опять же исключить всякую возможность какой-либо надуманной идентификации.

        На окраине города Дамбова в деревянном двухэтажном домишке, примостившемся между загаженным туристами перелеском и прудом, жил писатель Незлов. Особой славы он не удостоился, хотя и являлся членом союза писателей.
Издатели его не замечали, премий и наград он не получал, и потому жил одиноко, скромно, можно сказать бедно.  Время от времени налетавшую тоску отгонял водочкой  с огурчиками и "Беломорканалом".
   Однажды, сходив в парную баню и после приняв на грудь две соточки, Незлов лёг спать, заснул и...
Похоронили его достаточно прилично: не самый дешёвый гроб за счёт союза писателей, венки, цветы, отпевание в местной церквушке, и даже мраморная доска с его же собственными стихами - словом, всё на уровне. 
  Тут бы и истории конец?  Ан нет, вот тут только история и началась.
Союз писателей по случаю смерти своего коллеги издал его сочинения   в подарочном переплёте большим тиражом. 
Книжные лавки и ларьки Дамбова запестрели книгами с портретом Незлова и с интригующим названием "Тайны Дамбова."               
  Жители городка переполошилась: "Кто такой Незлов?", "Ах, вы не читали Незлова?", "Я с ним водку не один раз пил!", " А я ему пригрозил морду набить, когда он хотел про меня написать!", "Незлов -это сыромятная правда!","Незлов - святой дух Дамбова!" и понеслось и покатилось: Незлов то, Незлов сё, и книги стали бешено раскупаться.
 А потом забеспокоилась и более высокопоставленная публика, дескать, а что это за тайны у нас в Дамбове? Это на что он собственно, намекает? Особенно заволновалась администрация и преданные ей органы. И тоже принялись покупать.  В результате потребовалось срочное переиздание.
В  Доме Союза Писателей спохватились: " Рядом с нами творил гениальный самобытный писатель, а мы его не замечали!" Так началась посмертная карьера Незлова, апогеем которой стало установка памятника Незлову на центральной площади у фонтана.
В администрацию этого городишки  неведомо каким образом протиснулся некий гражданин  по фамилии Хохотов или попросту Валя, как его называли коллеги по счастью. Тип он был довольно не рельефный, словно природа, производя его на свет, ослабила фокус или не навела его на резкость.  Но это и оказалось главным счастьем Вали Хохотова.  В бытность свою агентом по недвижимости  ему часто плевали в лицо, а он утирался, клиент мог дать подзатыльник - он улыбался, и как ни странно, к Вале люди тянулись: людей тянет к тем, кто готов всегда утереться... 
На удивление всех опытных и талантливых агентов  тихонький, серенький Валька уже через пару лет был зам директора агенства.  Начальство страсть как любит тех об кого при случае можно вытереть ноги. Но не долго этим пользовался директор агенства, ибо ещё через пять лет Валька бегал из кабинета в кабинет городской администрации и о чём то шушукался, и закончилось это в конце концов тем, что он получил важную  должность в этой самой администрации, уточнять которую автор считает невозможным по этическим соображением, а ещё более потому что чтит уголовный кодекс РФ.   
  До  Валентина Хохотова докатились слухи о непомерной славе покойного Незлова, и он сначала, позавидовав, хотел было его очернить, заказав  прощелыге в местной газетёнке статью, раскрывающую истинное лицо Незлова, как пьяницы, бездельника и опасного для государственного устройства элемента.  Он отдал распоряжение своему заместителю на сей счёт, но тот, поразмыслив, сказал: "Не, Валя, пьяница он не пьяница, а народ его любит. Да так сильно, что будет только приветствовать, если мы за счёт бюджета ему воздвигнем памятник."
"Ему памятник?!" - состроил гримасу  Валя.
"Эх, Валя, Валя, - вздохнул зам. - Не просекаешь? У меня на жене контора по изготовлению памятников. Тендер как обычно: для всех невыполнимые условия, ну типа, пусть по мере необходимости памятник по праздничным дням трансформируется  в мост через через улицу."
"А как же он сможет..." Валя приоткрыв рот, уставился на зама.
"А ему и не понадобится, - усмехнулся зам. - Меру необходимости устанавливаем мы, а мы знаем для кого её устанавливать, а для кого нет."
"А ещё мы знаем как устанавливать стоимость памятника!" - просиял Валя.
"Врубился,- одобрительно похлопал его по плечу зам. - Откатик процентов на триста организую."
" Триста?!" - выдохнул Хохотов и откинулся на спинку кресла, выпучив глаза на зама.
"Эх, Валя, - тихо ответил зам. - Это тебе не с жильём барышничать. Мы здесь серьёзными делами занимаемся."
   Далее история развивалась столь стремительно, что все необходимые разрешения, согласования, подписания, газетные хвалебные заметки, разрезание ленточек, доморощенный оркестр, речь главы администрации, любопытствующие жители Дамбова - всё слилось в один стремительный вихрь событий,вписавший этот городишко в анналы истории.
Впрочем спусковым крючком последнего события послужил совсем ничтожный, и даже пошлый, факт.
Возвращался однажды Валентин Хохотов с дня рождения одной высокопоставленной персоны, находясь в состоянии лёгкого опьянения и сильного самодовольства. 
Когда его авто проезжало мимо памятника Незлову, Валя приказал водителю остановиться.  Он вышел, подошёл к памятнику, закурил сигарету и недобро уставился на него.  Никак не мог простить Валя Незлову его столь возросшую популярность, и что то внутри его просилось выплеснуться наружу, как-нибудь изгадить триумф Незлова.  Валя осмотрелся по сторонам и, убедившись, что никого рядом не было(а время было четыре утра), начал изрекать между затяжками.
 " Эх, Незлов, Незлов, - говорил Валя, - ты особо то не задавайся. Чмо ты был, чмом и остался. Книжечки твои на хрен никому не нужны, а  я смотри-ка  на персональном бмв с персональным водителем, и еду от советника президента по экономическим вопросам, на брудершафт с ним пил, так то. - Валя ещё раз осмотрелся и, понизив тон, продолжал, - Да и то сказать, кабы я на тебе, придурке денег не заработал, то фиг бы тебе, а не памятник.  По официальной смете ты у нас двадцать лимонов прошёл, а по факту на тебя истрачено не более двух. У тебя, брат внутри полость, а записан ты как цельный, так то брат. Ну бывай, - и Валя, посчитав, что полностью раздавил и уничтожил Незлова, бросил окурок к подножию памятника, вернулся в авто и поехал домой.
   В полдень следующего дня Валя ещё спал, когда у него отчаянно заголосили все телефоны.
Когда он ответил, из трубки зазвенел отчаянный голос зама: " Валя, приезжай срочно в офис! У нас тут чп!"
" Чего случилось то? - с сонным недовольством произнёс Валя. - Без меня то никак нельзя? На кой мне тогда зам?"
"Не, Валя, не тот случай, - резко возразил зам. - Тут такое, что язык не поворачивается произнести..."
"Да что там, чёрт тебя дери такое! - вскричал уже сильно раздражённый Валя. - Чего тянешь жилы! Говори чего там у вас!"
" Не у нас Валя, - понизив тон, произнёс зам. - А у тебя.  Посетитель у  твоего кабинета и требует срочно тебя."
" Ах посетитель, - выдохнул Валя, - к чертям его, у меня не приёмный день..."
"Не Валя, этого посетителя ты к чертям не пошлёшь... "
" Из прокуратуры что ли?" - произнёс Валя, насторожившись.
"Хуже..."
"Сам президент?"
"Хуже, - ответил зам. - Ты, Валя, не гадай. Не скажу. Двигай сюда сам и увидишь."
  Валентин вызвал шофёра и, быстро одевшись, двинулся в администрацию.
Уже издали он увидел стоявшую неподалёку от здания толпу народа, оттеснённую несколькими полицейскими.
Валя вышел из авто и подошёл к начальнику местного отдела полиции Глушко и спросил, что происходит.
Бледная осунувшаяся небритая физиономия Глушко тщетно пыталась сдержать нервную конвульсию, пробегавшую по ней. Он молчал и с выражением полного идиотизма смотрел на Хохотова.
"Ты что пьян, что ли, Михалыч! - раздражённо прикрикнул на него Валя. - Чего мне тут представление устроил? Да ещё и в молчанку играешь!"
Из-за его спины вынырнул зам, тоже бледный, небритый и весь какой-то помятый и скукоженный.  Он тоже ошалело смотрел на Валю и молчал.
"Какого хрена?! - Валя сильно схватил зама за плечо и сильно встряхнул. - Вы чего тут все обкурились? Какого хрена тут происходит, я тебя спрашиваю?"
Зам указал рукой на вход в здание администрации и больным голосом произнёс: " Там в твоём кабинете...посетитель."
Валя со злостью оттолкнул зама, и, заметив прятавшегося за спиной у Глушко охранника, крикнул: " А ты чего здесь шоркаешься, козлина? У меня в кабинете посторонний, а ты что ж? Уволен, урод! Без выходного пособия!"
С этими словами Валя бросился внутрь здания и взлетел по мраморной лестнице, устланной ковровым покрытием, на второй этаж, вихрем ворвался в свой кабинет и замер на месте с выпученными глазами и открытым ртом.
 В его шикарном кресле, за его огромным из самшита столом сидел Незлов.
То есть это был, конечно, не сам Незлов, а его памятник, тот самый памятник, водружению которого сам Валя и поспособствовал.
" Присядь, - грудным металлическим голосом произнёс Незлов, указывая медной дланью на стульчик для посетителей. При этом кресло под ним от непомерной  тяжести жалобно  заскрипело. - Да садись же, - повторил памятник более сурово - мне обмороки не нужны. Я по делу."
Валя присел на стульчик, всё ещё сильно потея и не спуская ошалелого взгляда со своего визитёра.
"Ну,ну, - смягчившись, сказал памятник, - расслабься. Ничего особо страшного.
 Я не Медный всадник и не Каменный гость, я просто ваш бывший Дамбовский писака, чмо, как ты изволил меня величать, и пришёл я сюда не из мелочной личной мести или по каким-либо иным субъективным мотивам, а по делу, касающемуся всего нашего славного города."
"А именно?" - сухо сглотнув, произнёс чуть приободрившийся и осмелевший Валя.
"Нужно вернуть восемнадцать миллионов в бюджет города."
"Какие восемнадцать миллионов?" - Валя напрягся и нахмурился.
" Те самые, Валентин, что ты с замом откатил в свой карман."
"Ничего я не откатывал! - воскликнул Валя и нагло улыбнулся. - Попробуй докажи!  В суд наш обратись!"
"Про суд ваш я всё знаю, - памятник кивнул, и кресло снова жалобно пискнуло. - Но только, Валя, я ведь доказывать ничего и не собираюсь."
" А что же? - уже совсем развязно ухмыльнулся Валя. - Сидеть будешь в моём кресле? Нет, не пройдёт номер. Не на того напал."
 Валя взял телефон и набрал номер.
"Алло, это Хохотов говорит из Дамбова, - решительным тоном заговорил Валя, когда ему ответили. - Я нахожусь в здании администрации в своём кабинете. Меня взял в заложники особо опасный террорист... чего требует? Ясное дело - денег... восемнадцать миллионов... конечно рублей... ну может и долларов... а вы сами у него на допросе спросите... вооружён чем? У него под мышкой медная плита в виде книги весом килограмм двести, вам мало?..  Один, но стоит десятка! Не, не я перечить ему и не думаю, буду подчиняться... ну жду."
Валя с торжеством во взгляде отключил связь и хотел было откинуться на спинку, но вспомнил, что не у себя в привычном кресле, и закинул ногу на ногу.
" Напрасно ты это," - сказал памятник.
"А вот сейчас спецназ прибудет, так вот и поглядим!" - уверенно произнёс Валька и закурил.
  Минут пятнадцать они сидели молча. Валя искоса поглядывал на Незлова, тот всякий раз встречал его спокойным, холодным  взглядом.
Снаружи послышался шорох, и в распахнутую дверь просунулся краешек шлема, затем боец подал знак рукой и бросился внутрь. За ним устремился ещё с десяток бойцов в шлемах с пуле непробиваемыми щитами в левых и автоматами в правых руках.
Через мгновение дула всех автоматов уставились на Валю.
"Лечь на пол! - заорал старший. - Руки на затылок!"
Валю скрутили и потащили наружу. Он сопротивлялся и кричал: " Я заложник!  Террорист  сидит за столом в моём кресле!"
Старший взглянул с удивлением на памятник, пожал плечами и буркнул: "Разберёмся."
Когда им на улице объяснили, что задержанный является не только жертвой нападения, но и главой этой самой администрации, бойцы, извинившись, отпустили Валю и неуверенно вернулись в его кабинет.
 Они окружили памятник плотным кольцом и, наставив на него дула автоматов, ждали старшего.
Тот, протиснувшись, минуту разглядывал медный, слегка тронутый окисью памятник с голубиным помётом на плече и усиленно соображал.
 Наконец он крикнул душераздирающим голосом: " Встаньте и выходите с поднятыми руками!"
"А если нет, то что? - невозмутимо поинтересовался Незлов. - Откроете огонь? Открывайте.  Но я с места не сдвинусь, и от ваших пуль стану ещё тяжелее, а вешу, скажу я вам, не мало. Я буду разговаривать только с господином Хохотовым, а если он не захочет, то с губернатором.."
  Бойцы с напряжёнными лицами, с остервенением стиснув автоматы, ждали приказа, но командир, поразмыслив, приказал: "Отбой. Всем на выход."
"Какого чёрта нас вызвали? - возмущался командир, оказавшись на улице. - Что нам с памятником делать? Стрелять в эту медную глыбу? А стащить его с места можно лишь подъёмным краном!"
" Он опасен! - не унимался Хохотов. - Он угрожает! Ваша задача обеспечивать безопасность граждан! А тем более её органов власти!"
"Да! - сказал со злостью командир. - Но не от памятников! Развели тут чертовщину!  Вызывайте МЧС,  пусть вытаскивают его!"
Едва Хохотов вынул трубку,  ряд полиции расступился и пропустил чёрный мерседес. Из него вышел   холёный осанистый мужчина, в твидовом стильном костюме и направился к Хохотову.
" Ну вот с губернатором и решайте," - шепнул командир на ухо Вале и отошёл в сторону шагов на десять.
Валя будучи уже бледным, теперь аж позеленел.
"Это ж какая сволочь настучала? - думал он, незаметно вытирая потную ладонь о полу пиджака и готовя её к рукопожатию. Но оно не состоялось.
Губернатор, сухо поприветствовав Валю, направился внутрь здания, и, когда Валя засуетился вокруг него, сопровождая, сказал: "Нет, останьтесь снаружи. Я хочу поговорить с ним наедине."
Валя с замирающим сердцем ходил вдоль и поперёк входа, куря одну сигарету за другой. 
Наконец, губернатор вышел и подозвал Валю к себе.
" Восемнадцать миллионов вернёшь, - жёстко произнёс он. - Перечислим их в фонд помощи  детским домам и домам инвалидов."
" Да... но ведь... - Валя замялся, мучительно подбирая слова. 
" С замом твоим я уже переговорил, - резко перебил губернатор. -  Ваши граждане заваливают меня жалобами о недостатке детских садов в вашем городе, а вы тут с памятниками развлекаетесь! Откатить нормально и то не умеете! Да и позаботься, о прессе, не порть мне картину. Понял?"
"Понял, господин губернатор! - Валя вытянулся по стойке смирно. - Прикажете выполнять!"
  "Это хорошо, что ты такой исполнительный, - с сожалением произнёс губернатор, - жаль будет убирать."
" Кого? Памятник?" - спросил Валя.
" Нет, - в задумчивости протянул губернатор, - памятник то, пожалуй, пусть стоит. А вот тебя, дурака, если ещё чего-нибудь отчебучишь, я уж, пожалуй, попрошу."
 С этими словами он сел в машину и уехал.
Памятник с грохотом вышел из здания.  Он подошёл к Вале и сказал: " Видишь, как всё разом перевернулось. И теперь, похоже, чмом ты оказался. Во всяком случае, губернатор так тебя назвал." И засмеявшись и гулко ухая, памятник направился на своё место. Толпа народа в молчаливом изумлении шла за ним: кто-то снимал на камеру, кто-то крестился, кто-то смотрел с ужасом, кто-то с восхищением, но никто с презрением или негодованием. 
"Что ж, это, батюшки вы мои, творится? - толкнула под локоть бабуля проходившего мимо мужичка. - В кои то веки памятники по улицам зачали разгуливать? Вот чудо то антихристово!"
"Ну отчего ж чудо, - отвечал, пожав плечами, мужичонка. - Ничего не чудо, а вполне понятное дело: мы ж всё  терпим и сидим по своим норам, пока с нами вытворяют всё что захотят... а кто за нас вступится, коль не мы сами? А мы не понимаем и ждём чуда...  Ну вот и остаётся только памятнику..."