Мой друг - домашнее привидение. Глава 4

Глава 4.
- А мне всё же кажется, что мы не должны были так смеяться над старичком.- Сказал Зевс Николаевич, лишь только  все успокоились. Он обнял за плечи жену, присевшую к нему на диван. – Всё-таки старость следует уважать.
- Я согласна, и всё же, это было так смешно. Господин Люпен, вы нас немало  повеселили, но не стоило так раскрашивать  лицо старичка. Вот он сейчас вернётся домой, посмотрит на себя в зеркало и, не дай Бог, его хватит удар. Я даже уже немного за него волнуюсь.
 -  Мама, Люпен присмотрит за ним, что бы ты ни волновалась. – Успокоил свою маму Ромзес. Он тоже присел на диван, рядом с Ариадной Львовной.
- Очень буду вам благодарна за это, только не надо его больше пугать. Мы должны быть добрыми соседями и конфликтов с этим старичком нам не нужно. Зевс, надо будет на днях, зайти к нему, по-соседски. Я испеку пирог с вареньем, и мы ему отнесём в знак примирения.
- Хорошо, Ара, я согласен. Но сейчас мне бы хотелось поговорить с Илларией. Дочка, ты тоже слышишь господина Люпена?
Иллария кивнула и ответила: - Да папа, я не знаю, как это произошло. Когда я его простила, то вдруг очень захотела его увидеть. И тут вдруг, я его увидела, а потом и услышала. Зрелище – потрясающее!
 - А я его увидел, когда ты послал меня за свечами в гостиную. Помнишь, папа? – Встрял в разговор Рома. Он указал рукой на место у камина, в котором не было огня, и добавил.-  Вот там, у камина.  Он жарил курицу в нём, на горящем огне. И курица была проткнута длинной шпагой.
– Ромзес, ты ври, да не завирайся. – Остановила «фантазии» сына Ариадна Львовна. - Как это привидение может  жарить курицу в камине, в котором даже не было огня?
- Мама, я не знаю. Он просто это делал.
-Тогда почему мы с мамой не видим и не слышим его? – Как бы сожалея, проговорил Зевс Николаевич.
- Папа, а может для этого нужно время. - Высказала своё мнение Иллария. - Вот я ведь тоже не сразу его услышала и увидела. Может, вскоре и вы его увидите.
- Точно, просто надо подождать. Господин Люпен, где вы? – Воскликнул Рома, но ответа не последовало.

А в это время на соседнем участке в большом доме на диване лежал Фрол Федулыч.  На лбу его была сырая тряпка, а рядом на журнальном столике стоял открытый флакончик сердечного лекарства. Глаза его были закрыты.
Рядом с ним  стоит Люпен, но старичок его не видит.
Люпен внимательно смотрит на старичка, затем поднимает стаканчик с лекарством к своему носу и нюхает.  Он выливает его содержимое на пол, ставит его обратно, достаёт из своего кармана  пузырёк  со своим лекарством. Наливает его в пустой стаканчик. Далее он подносит свою руку ко  лбу старичка и говорит: - Сейчас, ты захочешь пить и возьмёшь в руки этот стаканчик.
Фрол Федулыч открывает глаза, и берёт в руки стаканчик с лекарство, который висит  перед его лицом в воздухе. Выпивает содержимое стаканчика и ставит его на место.
-  Хорошо, а теперь скажи, что ты хочешь? – Вновь говорит ему Люпен.
- Хочу блинов, горячих со сметаной. – Произносит старик, приподнимая голову. Он открывает и закрывает глаза. -   Да чайку бы с вареньем. Только ничего этого нет.
 - Хорошо. Так и быть поухаживаю за тобой. – Произнёс Люпен и слегка стукает старичка по лбу.
Фрол Федулыч  опускает голову на подушку и не видит, что происходит в его кухне. А в ней, уже летали сковородки с тарелками, лилось молоко, и разбивались яйца, мешалось тесто в большой кастрюле. Затем грелись сковородки на разогретой плите, а затем на них жарились блины.
Спустя некоторое время, на столике, возле дивана, уже стояли тарелки с горячими блинами и со сметаной.
Люпен  дотронулся до лба Фрола Федулыча и произнёс: - Вставай и ешь, пока я добрый.
Старичок открыл глаза и увидел блины на столе. Он внимательно на них посмотрел и втянул носом их запах. Затем сел и произнёс:  - Боже, спасибо, за этот сон.- И тут же с удовольствие стал поедать пищу. Было видно, что он давно так не ужинал. Он ел быстро и жадно, боясь, что его сон исчезнет, и он вновь проснётся на своём диване, одинокий и голодный.
 - А чай? Где чай??  Господи, хочу ещё и чаю. – Проговорил Фрол Федулыч, запихивая новый блин себе в рот.
- Про чай я забыл.  Сейчас принесу, так и быть.- Сказал Люпен. Он щёлкнул пальцем и, в туже минуту, по воздуху из кухни в комнату вплыл  горячий чайник, а за ним, большая кружка. Всё это опустилось на столик, возле старичка. - Наливать будешь сам.
- Вот спасибо, под чаёк я ещё блинчиков поем. Уж больно они хороши, давно я их не ел.
Съев все блины,  Фрол Федулыч, вновь повалился на свой диван и то тотчас же закрыл глаза. Вскоре послышался его громкий храп.
-Прекрасно. И никакой благодарности. За это будешь посуду убирать сам.
Люпен ещё раз посмотрел на старичка, усмехнулся и растаял в воздухе.
А поутру, Фрол Федулыч проснулся на своём диване счастливым и довольным. Он улыбался  до тех, пор, пока не увидел грязную посуду на столе, оставшуюся пищу и чайник на полу, возле дивана, на котором он спал.
Тряхнув головой, он быстро рванул на кухню. Там был полный развал. Гора грязной посуды, засыпанные мукой, стол и пол, и грязные сковородки на плите.
- Кто был в моём доме? Кто меня накормил? – Сам себя спросил Фрол Федулыч. Он вернулся в комнату и тяжело опустился на диван. - И кто принёс мне чай?  Никто?! - Он налил себе сердечных капель в стаканчик и  выпил их. - Спасибо тебе, никто…

А в это время в гостиной соседнего дома Рома и Люпен сидят за столом. Они играют в шахматы. В гостиную входит Иллария.
- Всё ещё играете в шахматы? Не надоело? Посмотрите, какое прекрасное утро, а вы сидите в душной комнате. Ромзес, я тебе говорю. – Сестра подошла к брату и повернула его лицо к себе. -  В твоём возрасте очень полезно находится на воздухе. А вы, господин Люпен, ему мешаете.
- Неправда, мадмуазель, шахматы – это тоже очень важная вещь. Вот помню, лет двести  пятьдесят назад, я жил тогда  во Франции. Имел статус маркиза, свой дом, довольно богатый и почитаемый при дворе, и жену отчаянную сумасбродку.
- Господин Люпен, а что значит сумасбродка? – Спросил Рома и посмотрел на свою сестру. – Папа так часто называет Илларию.
-Но я теперь не такая. – Воскликнула девушка.
- Вы совершенно правы, мадемуазель, вы, по сравнению с моей женой,  просто ангел. К примеру, ей пришло на ум носить на шее большой магнит, оправленный в железо. Она уверяла, что рано или поздно, он притянет молнию, и она вознесётся к солнцу.
Иллария рассмеялась, а Рома спросил с удивлением: - Она взлетела в воздух?
- Я не знаю ответа, мой юный друг.  Но, если это и произошло, то  пусть она там и останется. Я совершенно уверен, что именно с   помощью этого камня-магнита,  я стал привидением, а моя жена отправилась на солнце.
- А, мне нравится, что вы у нас есть, господин Люпен. Я к вам уже привыкла. С вами интересно и познавательно. Вот и Ромзеса вы учите игре в шахматы.
Люпен склонил голову и ответил: - Видно, иного мне не дано. Так вот, на счёт шахмат? Я часто любил играть в шахматы с моими гостями, и очень часто выигрывал. И лишь маркизу де Сен-Жермену удавалось меня обыгрывать. Он всегда приходил ко мне играть со своими шахматами. Я долго не мог понять, почему, ведь в моём доме было много шахмат. И, лишь когда маркиз был вынужден спешно покинуть наш город, да и саму Францию, моя жена сказала мне, что де Сен-Жермен был чародеем.
- Чародеем?- В один голос воскликнули дети.
- Да, чародеем, то есть волшебником.
- Я всегда думал, что волшебники живут в сказках.- Сказал Рома.
- Они живут везде. И когда я стал изучать чёрную магию, то понял это. Но я не знал, что он чародей, и поэтому решил втайне от него, проверить его шахматы. В последний его визит, мне удалось украсть одну из его фигур, чёрную королеву.  Но я не успел ничего узнать о ней. На следующий день мы узнали, что маркиз спешно покинул город, по причине нам не ведомой, и той же ночью сгорел мой дом.
Иллария  ахнула и прикрыла рот ладонью.
- Как жаль, господин Люпен, что так произошло. А что, фигура чёрной королевы тоже сгорела. С удовольствием бы на неё посмотрела.
 - И ты её увидишь. Удивительно, но когда я понял, что стал привидением, запертым в сундуке, немного успокоившись, стал рассматривать предметы вокруг себя. Я обнаружил там и эту шахматную фигуру. Сейчас она в этом доме, на чердаке, в моём сундуке.
- Вы нам её покажете?- Ромзес сложил ладошки домиком и скривил рожицу.
-  Конечно, при условии, что ты у меня выиграешь эту партию.
- Но мне это не удастся, я только учусь. В шахматах столько фигур, что я даже ещё не все запомнил. Вот было бы их поменьше.
 - Шахматы, как игра,    родилась очень давно. В Индии. Одному индийскому радже было скучно жить. Надоели ему его сады, танцовщицы, пиры и другие развлечения. И он заскучал. Тогда брахман, это его жрец, служитель индийской религии, придумал для него игру. И назвал её чатуранга. Это и были первые примитивные шахматы. В них было всего восемь фигур: колесница, слон, конь, король и четыре пешки. А так же доска, разделённая на квадраты. Эта игра так понравилась радже, что он решил наградить своего брахмана. И наградить щедро, но был удивлён, когда брахман попросил наградить его пшеничными зёрнами.

- Ой, как интересно. – Воскликнула Илла. -  Но, почему  брахман, попросил пшеничные зёрна? Он ведь мог стать богатым и попросить много золота и драгоценных камней, так в сказках говорится.
 - Господин Люпен, а зачем ему пшеничные зёрна и сколько их было?- Добавил свой вопрос Ромзес.
- Друзья мои, вы ошибаетесь в том, что брахман прогадал в своей просьбе. Он попросил раджу дать ему столько зёрен, сколько уместится на игральной доске, при условии, что на первом квадрате будет одно зёрнышко, на втором – два зёрнышка, на третьем – 4 зёрнышка и так далее.
- И сколько получилось зёрнышек? – Спросил Рома.
- Я сейчас посчитаю. - Иллария схватила со стола блокнот и углубилась в расчёт.
Рома встал и на цыпочках, что бы ни слышала Иллария, подошёл к привидению Люпена,  разместившемуся в одном из кресел.
- Скажите мне, по секрету, зёрнышек было много?- Спросил он шёпотом.
- Очень много, во всей Индии не нашлось столько зерна.
- Не может быть?! Ведь это очень большая сумма! – Воскликнула Иллария, после  окончания подсчёта. -  Если её упростить, то получится  два в шестьдесят четвёртой степени. Это же так много!
Люпен захлопал в ладоши и воскликнул: - Совершенно верно, Иллария! А ты очень хорошо считаешь. Только одна маленькая поправочка. Два в шестьдесят четвёртой  степени минус одно маленькое зёрнышко.
-И раджа отдал брахману столько зерна? – Удивилась девушка.
- Легенда об этом умалчивает.
- Очень жаль. – Вздохнув с сожалением, сказал Рома. - А почему они называются шахматы, а не чатуранги?
- Историю нельзя остановить. – Продолжил свой рассказ Люпен. - Эта игра пошла по миру и в каждой стране добавлялась новыми правилами и даже фигурами. Так же менялось и название игры. Так из чатуранги она превратилась в шахматы и переводится, как «властитель повержен».
- Я очень хочу научиться играть в эту игру. – Вновь сказал Рома.
- Обязуюсь тебя научить этой игре и показать  фигурку «чёрной королевы». – Ответил Люпен.- Ты полюбишь эту игру. Шахматы – игра королей.

В гостиную вошла Ариадна Львовна. Она несла в руках два больших пакета с продуктами. Одно яблоко выпало из пакета и покатилось к ногам  мальчика.
- Дети, помогите папе занести продукты. – Сказала она. -  В машине ещё очень много пакетов.
- Ой, мама, нам господин Люпен рассказал такую интересную историю о шахматах. – Воскликнул Рома, подбирая   яблоко с пола.
- Я очень рада, только сейчас надо помочь папе. Илла, Рома – быстро, я вам сказала…
Дети выбежали из гостиной, и вскоре вернулись вместе с отцом, загруженными пакетами по самые уши. 
- Всё несите на кухню, и ставьте на стол.- Приказала Ариадна Львовна и, дождавшись, когда дети  уйдут  на кухню, обратилась к мужу. – Зевс, я не знаю, как им сказать о нашем новом госте. Я боюсь, что они ему будут не рады. В последнюю их встречу, они расстались  плохо. Ромзес со слезами, а Иллария  ему нагрубила.  Мне даже пришлось потом просить за неё прощение.
- Что же делать, Ариадна? Ты  знаешь моего братца. Он с детства был хулиганом, таким и остался. В детстве от его шалостей плакали наши родители, а теперь – наши дети. И всё же надо поговорить с ними и попросить   быть к нему более терпеливыми и не реагировать на его шуточки.
- Я, конечно, попрошу детей об этом, но не обещаю, что они это выполнят. В прошлый раз Иллария выдержала всего на полдня. А сейчас он к нам приезжает на неделю.
Хозяева дома разговаривали и не згали, что на диване продолжал сидеть Люпен. Он слушал их диалог и хмурился. Призрак мысленно уже ненавидел этого гостя и представлял множество пыток для его наказания. Люпену не понравилось, что его юные друзья, могут пострадать от нового незнакомого  гостя.
В гостиную вернулись Рома и Иллария. У каждого в руке было по яблоку, которые они  поглощали с завидным  аппетитом.
- Мама, Иллария все продукты положила в холодильник. Мы взяли только по яблочку. Мы их помыли.
 - Какие Вы молодцы. Ромзес, Иллария, папе надо с Вами поговорить. Пожалуйста, послушайте его. Я очень хочу, что бы вы были хорошими детьми. А я пойду на кухню, надо готовить обед.
Ариадна Львовна удалилась на кухню. Рома и Иллария остановились посередине гостиной. Они перестали, есть яблоки и молча, смотрели на отца. Зевс Николаевич не знал, с чего начать свою речь. За него это сделал Люпен.
- Дети, ваш папа хочет сказать, что скоро к вам приедет  горячо любимый вами дядя. Готовьтесь его радостно встречать.
Яблоко упало из руки Ромы, но его налету подхватил Люпен. Он снова сел на диван и откусил от яблока кусочек. Зевс Николаевич  оглянулся на яблочный хруст  и тут же хлопнул себя по лбу.
- Я же совсем позабыл о нашем привидении, то есть о вас, господин Люпен! – Воскликнул он, сосредоточив своё внимание на яблоке, висящем в воздухе.
- И совершенно напрасно! Я не намерен мириться в моём доме с мучителями детей.
 Только после этих слов Люпена,  Иллария «пришла в себя».  Она взяла Рому за руку, и они вместе, сели рядышком с Люпеном на диван.
- Да, папа, мы не намерены мириться в нашем доме с мучителями детей. Это я тебе говорю от нас с Ромзесом и от господина Люпена. Это его слова.
- Да, я понимаю вас, дети, но прошу от себя и от мамы, быть любезными  с дядей Леопольдом. Очень вас об этом прошу.
- Папа, а зачем он приезжает? – Спросил Рома нехотя.
- И, чего ему дома-то не сидится?- Добавила Иллария.
Зевс Николаевич присел, возле детей на корточки, и произнёс: - Дети, дядя Лео хочет посмотреть наш новый дом. И к тому же у него неприятности на работе. По его словам, ему надо побыть вдалеке ото всех и привести мысли в порядок. А мы – его семья, ведь у него никого, кроме нас нет. И мы, как семья, должны ему помочь.
- Я сомневаюсь, что его голову можно привести в порядок.- Зло произнесла девушка.
- Папа, а сколько он у нас поживёт?
- Неделю, Ромзес. Всего неделю. Дети, пожалуйста, ради нас…
- Я не обещаю…- Заговорил Люпен, но вдруг был прерван Зевсом Николаевичем.
- А Вас, господин Люпен, я особенно прошу об уважении к моему брату. Да, я согласен, что он порой бывает, не сдержан  в словах, но душа у него добрая и нам надо ему помочь. Господин Люпен, Вы согласны? Даёте слово?
Люпен молчал. Руки его были переплетены на груди, нога на ногу. Рома и Иллария смотрели на него и ждали ответа.
- Ромзес, попроси от нас у господина Люпена, может он меня не слышит.
-  Он тебя слышит. По-моему, он не хочет этого. И я не хочу.- Ответил ребёнок своему отцу.
- И я не хочу. – Поддержала брата сестра.
- Так значит, мы должны бросить нашего родственника, и оставить его один на один с его проблемой? – Зевс Николаевич стал  прохаживаться по гостиной, изредка бросая на детей недовольные взгляды. - Дети, я думал, что вырастил вас добрыми и отзывчивыми людьми. Оказывается, что …
- Хорошо, папа, я согласна.- Первой не выдержала Иллария. Она со злостью откусила кусочек яблока и произнесла. -  Я смогу вытерпеть его неделю. Думаю, что и Ромзес сможет. Братик, ты постарайся ему на глаза не показываться. Дом у нас большой есть, где спрятаться от нашего дядюшки.
 - Точно! – Воскликнул Ромзес и радостно откусил  кусок от яблока. - Я поживу на чердаке неделю и вообще его не увижу.
Зевс Николаевич перестал маршировать по гостиной. Он остановился напротив детей и укоризненно заговорил: - Нет, так не пойдёт. Мы будем большой и дружной семьёй, и никто не будет спать на чердаке. Обещаю, что вас в обиду не дам. Я с ним поговорю, но вот только как ему сказать о господине Люпене?
- Это вам решать, говорить или нет. Только я обещаю, что приму его и буду терпелив, если смогу, конечно. – Ответил хозяину дома Люпен, а Рома повторил его слова отцу и добавил от себя: - Я тоже обещаю, что потерплю дядю Лео.
Иллария посмотрела на привидение Люпена и заметила, как он ей подмигнул.
- Ну, тогда и я согласна, - сказала она и подмигнула Люпену в ответ, - ведь он приезжает всего на неделю, а мы семья дружная.
Зевс Николаевич пришёл в восторг.
- Спасибо, дети и вы, господин Люпен, я очень рад, что все согласны. Пойду, скажу маме.- Сказал он, потирая от радости ладошки, и ушёл на кухню к Ариадне Львовне.
Люпен приподнялся с дивана и, не меняя своего положения, опустился в кресло, стоящее напротив дивана. Он внимательно посмотрел на детей, сидящих на диване, и произнёс: -  Ну, а теперь, расскажите мне о дяде Леопольде, чем он так страшен?
 Ромзес скривил свою рожицу и нехотя заговорил: - Вообще-то, он смешной с виду, но очень любит обзываться. То я рыжий дурачок, то оранжевая сопля, не доросшая до человека. Обидно.
- Согласен. Обидно. – Согласился Люпен и обратился к Илларии: - Теперь ты расскажите  о нём.
- По отношению ко мне, дядя Лео более сдержан, хотя постоянно меня достаёт на незнании чего-то. Как будто всё в этом мире может знать девушка шестнадцати лет.
Люпен покачал головой и ответил: -  Он не прав. Я знавал девушек твоего возраста Илла, и могу сказать точно, что твой разум превосходен. Ты умна и находчива, хорошо считаешь и много читаешь. Я всё это видел и могу поклясться, что в наше время подобные девушки ничего, кроме своих нарядов, не знали.
- Буду очень рада, если смогу доказать всё это дяде Лео. Но он очень любит говорить о себе и, ни о ком больше. Когда Ромзес только родился, они вместе с папой, работали в музее истории. Отец реставратором картин, он художник, а дядя Лео – консультантом по историческим ценностям. Он гордо называет себя любителем старины. И постоянно задаёт мне вопросы по истории, ответы на которые я не знаю. Ему это очень нравится, а мне обидно.
- Понятно. Забавный старичок, мне даже захотелось его увидеть.
Иллария заметила, что любопытство Люпена к дяде Лео возросло, и это ей не понравилось. Она встала с дивана, забрала из рук Ромзеса огрызок яблока, и, направляясь в кухню, проговорила: - Вот, скоро он приедет и забавы будет, хоть отбавляй. Дядя совершенно неугомонный. Постоянно всё бьёт, мама боялась пустить его в свою мастерскую. Однажды он разбил её, только что выполненную на заказ, работу – большую напольную вазу. Столько было слёз. Маме даже пришлось работать две ночи подряд, что бы восстановить вазу.
 - Он интересует меня всё больше и больше.- Продолжая улыбаться, сказал Люпен.
Иллария ушла на кухню, а Рома встал и, подойдя к креслу Люпена, шёпотом заговорил ему на ухо: - А однажды он поссорился с папой из-за картины, а потом ещё из-за книги, да ещё они долго спорили из-за старой шкатулки на одной фотографии. Так поругались, что  несколько месяцев не встречались. Лично я был этому очень рад.
- Прекрасно! – Воскликнул Люпен, потирая свои ладони. – Мне кажется, что я с ним подружусь. Я люблю спорщиков и люблю ставить их на своё место. Так, когда прибывает ваш горячо нелюбимый дядя Лео?
В гостиную возвратились Зевс Николаевич и Иллария.
- Ну, я надеюсь, что  вы  смирились с приездом дяди?  Молодцы. Ровно через неделю он приедет и нам следует приготовить для него комнату. По-моему в башне ему будет удобно. Там довольно большое помещение, правда, с высокой лестницей. Но, благодаря этому, он не часто будет спускаться. По его словам, он приедет, что бы работать над своим трудом. Так что, пусть работает, там ему никто не помешает.
- Но это, же самое моё любимое место?! – Воскликнул Люпен и тем самым рассмешил Ромзеса. - Ладно, посмотрим, кто кому помешает!

Прошла неделя, и на пороге большого дома всё семейство встречало дядю Леопольда. Улыбались только Зевс Николаевич и Ариадна Львовна. Дети стояли рядом с родителями с «кислыми» лицами. За спинами детей стоял Люпен, сложив руки на груди. Взгляд его был  суровым.
Машина дяди Лео  проехала через  большие ворота сада, проехала  по аллее и остановилась возле  парадной двери. Из  машины вылез мужчина средних лет с круглым животом, таким же лицом и в круглых очках.  Его взъерошенные волосы торчали во все стороны и, явно, давно не знали расчёски. Его волосы были такими же рыжими, как и у Ромы, и придавали лицу хозяина схожесть с маленьким солнцем. Он улыбался. Его широкая улыбка источала добродушие и располагала к хозяину. 
Люпен первым спустился к новому гостю и, облетев его вокруг,  остановился между ним и хозяевами дома. Он внимательно изучал гостя, сначала спереди, а когда он прошёл сквозь него и подошёл к брату, то и со спины.
На немой вопрос Илларии «Ну  как?!», Люпен слегка пожал плечами, затем повернулся к машине и шумно закрыл её дверцу.
Гость вздрогнул и оглянулся. Зевс Николаевич быстро обнял брата и пригласил войти в дом.
- Не могу вспомнить где, но я уже видел это лицо…- Сам себе сказал Люпен и задумался.
 Весь следующий день, Зевс Николаевич показывал брату, свой новый дом. И постоянно удивлялся, как Лео изменился за полгода, что они не виделись. Он вёл себя спокойно и сдержано. Ромзеса не обзывал смешными прозвищами. Илларии сделал  комплимент по поводу её внешности, а Ариадне Львовне подарок – красивую шаль ручной вязки, чем ни мало её удивил. Зевс Николаевич не мог понять поведение брата, который  не задавал много вопросов, был рассеянный и невнимательный. Его, явно, что-то беспокоило.
Вечером этого же дня, в гостиной собралось семейство, кроме Зевса Николаевича и дяди Лео. Хозяйка дома и дети сидели на диване и вели разговор.
 - Мама, как изменился дядя Лео. Он даже ни разу меня не обозвал. Наверное, повзрослел. – Сказал Рома и скрестил руки на груди.
Ариадна Львовна усмехнулась его взрослому поведению и ответила: - Возможно, ты прав. Надеюсь, папа узнает, что  тревожит дядю Лео или, что с ним случилось. Честно сказать, мне его немного жаль. Никогда не думала, что могу его жалеть. Мне всегда хотелось отшлёпать его, как маленького мальчишку, за его шалости. А сейчас хочется пожалеть. Дети, прошу вас, не расспрашивайте его, пусть папа этим займётся. Хорошо
-  Очень надо дядю Лео о чём-то спрашивать? – Возмущённо проговорила Иллария и тоже сложила руки на груди. – Хорошо, что меня не трогает, и на этом спасибо. Это он сейчас такой тихий, подожди, вот поужинает и повеселеет. Ты же знаешь, что его на сытый желудок, не остановить.
-  Будем надеяться. А то, я уже, беспокоюсь за него.- Сказала Ариадна Львовна и приобняла сына за плечи.
- А мне нравится такой дядя Лео. – Произнёс мальчик, прижимаясь к матери. - И я не хочу, что бы он  опять надо мной подшучивал. Мама, не корми его. Пусть будет таким, какой сейчас.
- Ромзес, что ты говоришь?  Ты предлагаешь, что бы мы все остались голодными. И как долго ты можешь голодать, ради дяди Лео? Запомни, он пробудет у нас целую неделю. Ты сможешь не кушать целую неделю?
Я, нет! – Вставила своё слово Иллария. - Предлагаю не кормить Ромзеса и дядю Лео. А мы будем питаться тайно по ночам, когда они уже уснут.
- Не-е-ет! Я не согласен. – Воспротивился  мальчик. - Я и так худой. Господин Люпен, сказал, что меня, скоро ветром будет сдувать. А вы не хотите меня кормить?
- В моём доме никто не будет голодать. – Сказала Ариадна Львовна и вдруг увидела, как из кухни в гостиную по воздуху вплывает глиняное блюдо, полностью наполнено кукурузными палочками. Его содержимое постепенно исчезало в  воздухе: палочка за палочкой.
-  Боже, только не это! Дети, господин Люпен, ведь мы же договорились, что вы так не будете себя проявлять. Хорошо, что  нас Лео не видит, он бы хлопнулся в обморок. Лео ужасно пуглив. – Воскликнула хозяйка дома. Она попыталась схватить блюдо, но оно ускользало  от её рук.
- Они нас не видят, и находятся в комнате Лео, которую вы ему так неблагоразумно предоставили.- Сказал Люпен, и Иллария произнесла в слух его слова, но тут же спросила его:  - Почему неблагоразумно?
- Потому что, именно над этой комнатой, на чердаке,  находится моя самая любимая вещь. Мой сундук. И мне бы не хотелось, что бы ваш дядя сунул в него свой нос.- Сказал Люпен и «отдал» в руки Ариадны Львовны полупустое блюдо.
- Господин Люпен, успокойтесь. Он стал таким тихим, на удивление. Мы, вот, сидим здесь и удивляемся, как изменился наш дядя. Он прямо на себя не похож.
- А я думаю, мой юный друг, что вы заблуждаетесь. И скоро в этом убедитесь.
Рома «переводил» слова Люпена для Ариадны Львовны и она решилась его спросить. 
- Господин Люпен, прошу вас объяснить свои слова. Они меня пугают
 - Пожалуйста. Когда Зевс Николаевич и наш гость, были в это гостиной и осматривали её, то безразличие к интерьеру было у Лео наигранным. Когда месье Зевс отвернулся, то взгляд месье Лео изменился. Он внимательно рассматривал одну вещь на камине. Я наблюдал. Брови у него поползли вверх, от удивления. А потом произошло то, что объяснить я не могу. – Повторил Рома слова Люпена для матери.
- Что произошло? – С ужасом в голосе, спросила Ариадна Львовна.
- Он  быстро схватил это с камина и сунул в карман.
- Что он сделал?!- В один голос спросили женщины в комнате.
- Он это украл? – Вслед им спросил Рома.
-   Да, мои друзья, он это украл.- Ответил всем Люпен и поклонился. Он сунул руку в свой карман и вынул из него одну вещь, которая тут же проявилась во всей своей красе. -  Это  шахматная фигура «чёрной королевы».
- Шахматная фигура, о которой вы нам с Илларией сначала рассказали, потом её показали, а потом и подарили её мне? – Воскликнул Ромка, тут же хватая фигурку в свои руки. – На, мама, посмотри. Это уже моя фигурка.


Ариадна Львовна взяла в руку шахматную фигурку и стала её рассматривать.
- Какая интересная вещь.- Произнесла она. -  Это фигура «чёрная королева» от каких-то шахмат. Какая тонкая работа. Это, же слоновая кость. Инкрустация из серебра. Какая чудная работа!!! Где вы её взяли? Боже, какая работа! Но у неё вместо глаз… - Ариадна Львовна замерла и, недоговорив, посмотрела в пустоту. Люпен помог ей закончить фразу, а Рома «перевёл».
 - Два маленьких изумруда.
- Да, верно, это два изумруда, а в короне шесть  бриллиантов!!!- Дополнила его слова женщина.
-  Я отдаю должное вашим познаниям, уважаемая Ариадна Львовна.
Люпен подошёл  к Ариадне Львовне, сидевшей на диване, и опустился рядом с ней на диван. И тут она повернула голову в его сторону и  произнесла, прямо глядя ему в глаза: - Но это невозможно!  Как эта вещь попала к вам?! И….   как я вас вижу?!!
Ариадна Львовна подскочила с дивана и тут же  отбежала подальше от него. Затем  оглянулась, закрыла глаза, открыла их, и, только тогда заговорила.
- Господин Люпен, я вас вижу! Но, как?
Она вернулась к дивану и попробовала дотронуться до полупрозрачного видения Люпена. Рука её прошла сквозь него.
- Как, как это возможно?- Сказала Ариадна Львовна и вновь попробовала дотронуться до привидения.
- Ну что ж, я очень рад. Видно потрясение от шахматной фигуры открыло в вашем мозгу дополнительный глаз. Я читал у одного психолога (эта книга есть у нас в библиотеке, автора я уже забыл), что  при сильном потрясении, у человека может открыться третий глаз. Мне всегда было интересно, где он? Там была картинка. На ней третий глаз находился в середине лба, но я в этом не уверен. Извините, за это отступление. Я отвечу на ваш вопрос:  Как это возможно? Не знаю. Просто возможно и всё! Примите это как должное. К тому же, нам будет удобнее общаться.
 К своей маме подбежал Ромка. Глаза ребёнка сияли от счастья.
-  Как здорово, мама, что и ты теперь видишь господина Люпена.
- Я тоже очень рада.- Поддержала брата Иллария. -  Наконец-то, вы не будете использовать меня в роли переводчика.  Господин Люпен, а действительно, откуда у вас эта фигурка.
- Иллария, я же вам с Ромзесом уже об этом рассказывал.
-Ах, да, вы её стащили, то есть получили,  от какого-то графа, что бы проверить, волшебная она или нет. Ну и как: она волшебная или нет?
- Не может быть! – Вмешалась в их разговор Ариадна Львовна. - Да ей более двухсот лет! Эта же очень большая драгоценность и стоит очень дорого!
– Давайте посчитаем. – Предложил Люпен, по-барски располагаясь на диване. Он видел, какое впечатление произвёл на хозяйку дома, и наслаждался таким эффектом. - Моя кража произошла более двухсот пятидесяти лет назад у графа, который утверждал, что живёт на земле более трёх сот лет. Можно посчитать,  сколько лет шахматам. Сен-Жермен утверждал, что со своими шахматами он никогда не расставался. 
От услышанного и увиденного, у Ариадны Львовны расширились глаза, и приоткрылся рот. Иллария подошла к матери, обняла её и заставила сесть в кресло.
- Мама, что тебя так удивило? Ясно, что эта фигурка старинная. И наверняка очень дорогая. И, конечно, очень жаль, что она попалась на глаза дяде Лео. Но сейчас-то она у нас, а это значит, что мы вернём её господину Люпену.
-  Илла, ты не понимаешь! Это катастрофа… - Еле проговорила е мама и в это время в гостиную вошли Зевс Николаевич и его брат, Леопольд Николаевич. Оба брата  были молчаливыми и хмурыми.