Человек - друг собаки и кошки

Из раздела «Человек – друг собаки и кошки»
в книге «Мой нежный и ласковый зверёк…»
(книга о людях, животных и растениях)

ДЖОЙСУ
Ты меня не поймешь
никогда, никогда…
хоть душа твоя
настежь открыта.
Так было,
так есть
и так будет всегда…
От этого некуда скрыться.
Да, не поймешь.
Но уж тем ты мне друг,
что всегда,
средь веселья, в беде
ты рядом, у ног,
жадно ждешь моих рук.
Ну, как не отдать их тебе?
Молча рукой по тебе вожу
в думах.
Надежд так немного,
что я еще выплыву,
что заживу
как-то не так,
по-иному.
Что вновь для меня
друзья распахнут
объятья,
улыбки,
души.
Что вновь на хандру
я рукой махну.
На сплетни
закрою уши.
Но уши открыты,
рука нема:
не увидеть мне белой
сажу!
Я долго курю,
я гляжу на тебя,
тискаю тебя
и глажу.
Что из того,
что нет их,
друзей?
И правда,
а стоит ли плакать?
Я знаю:
не встретить мне
друга верней
и ближе, чем ты,
собака…

ТУРКМЕНСКОЕ
(кошачья любовь)

За границу меня, как сына «врага народа» в совковое время практически не выпускали. Вот в Красноводск, Мары и прочие дыры (переводить для военных развивающихся товарищей) милости просим и будьте любезны. Разумеется, не по своей воле. Через военкомат. Это тогда была моя почти единственная заграница, не считая иногда некоторых соцстран. Но не в этом дело. О кошках… В Янгаже (военном учебном центре посреди пустыни в Туркмении, где, как говорили, как правило, сосланные туда за какие-то провинности, конечно, в основном за пьянку, наши кадровые военные, «любое изменение – к лучшему») почему-то было больше котов, чем кошек. Сначала откормленные мордастенькие Васьки по 5-6 собирались в кружок и долго страстно и нудно выли и иногда жестоко дрались. Потом шли на поиски своих немногочисленных дам. Часто наблюдалась такая картинка: кошечка, которой вся эта любовь, несмотря на всю ее пресловутую кошачью похотливость и любвеобильность, давно уже надоела, ползет по-пластунски по земле, а за ней, внимательно следя за каждым ее движением, следует толпа усатых кавалеров. Видимо, у них такой закон: лежащую, присевшую или ползущую самку не трогать, поэтому она, бедная, и ползла, плотно прижимаясь к земле. Но стоило ей хоть чуть-чуть оторваться от земли, как тут же на нее наскакивал ближайший котяра, а остальные дисциплинированно и чинно садились рядом и ждали своей очереди.
Естественно, нас, молодых здоровых кобелей в 6-месячной изоляции, которых к тому же там еще и кормили на убой (благодаря иностранцам и, поговаривали, еще из-за повышенной радиации), чьи лица, как шутили, «изможденные половым голодом, лоснились на солнце», это несколько, скажем так, раздражало…

***
Почему нет кошачьей еды, которая пахла бы мышами?