Забытые люди

 
       Рассказ опубликован в сборнике "О добре" в Издательстве "Серебро слов"
      


        Вот и прошли Новогодние праздники.  Закончились сытные застолья,  бесконечные звонки с поздравлениями и  веселый детский гомон под окнами.  После длительного   отдыха открылись школы и детские сады.  Погасли яркие огни праздника в городе,  с улиц исчезли сверкающие елки,  будто их и не было. Только во дворах  домов,  понуро опустив голые ветки  с остатками мишуры и дождя,  валяются   отслужившие  и уже никому ненужные   лесные красавицы.  В квартирах   наводят чистоту,  снимают с  окон и стен гирлянды, закидывают  в подсобки   коробки с елочными украшениями  и  выметают последние подсохшие   иголки.   Посуда уже вся убрана  и стоит на своих местах,  а хозяйки, облегченно вздыхая, готовят  для семьи   привычную  повседневную  еду. 
  На  душе  у меня  стало  немного грустно, ведь мы всегда так ждем  наступления Нового года,   ожидая чего-то   радостного и волшебного,  ждем, что сбудется то, что не сбылось в ушедшем году,  а  жизнь  станет  чуточку  лучше и  веселей.  Но вскоре   приходит понимание, что это только  мечты, иллюзии,   или  воспоминания  из   далекого   детства…   
 
       Казалось  бы,   уже ничего не напоминает о празднике, но вот  мой  взгляд коснулся хрустальной  вазочки с конфетами. Она так и осталась стоять на столе,  одинокая,  наполовину опустевшая,  но еще не убранная  вслед за остальной посудой.    Рука потянулась за конфетой.  Развернув фантик, я положила конфету  за щеку  и  стала разглаживать  блестящую фольгу.    Как я любила в детстве эти конфеты! Халва в шоколаде фабрики  «Рот-Фронт».  А вот  грильяж  в шоколаде, и тоже «Рот-Фронт».    Не могу сказать, что теперь их не люблю,  поэтому-то и покупаю к Новому  году много разных конфет.  Но ощущения того упоительного счастья уже нет. Помню как, шагая рядом с бабушкой  с  «Ёлки», я прижимала к себе выданный  Дедом Морозом    подарок, а приходя домой,   высыпала все конфеты на стол и разглядывала фантики.  Разделяла их на  вкусные и менее вкусные, на шоколадные и карамельки, а потом  с удовольствием поедала все подряд. 

   Теперь,  рассматривая    фантики на конфетах  у меня  уже  совсем не те ощущения,  только  что-то сжимается в груди  и  на душе становится немного теплей.
Конфет  фабрики «Рот-Фронт» в нашей семье никогда не покупали. Покупали любые, только не  этой фабрики.  Все от того, что там работала моя прабабушка. И не потому,  что  Рот-Фронтовских конфет  всегда было полно в доме, а  наоборот! Не дай Бог, кто-нибудь решит, что конфеты принесены с фабрики.  И вообще, эту фабрику я смело могу назвать семейной, потому что  почти  каждая  женщина  нашей семьи  какое-то время  там работала.  Но   вспоминается  сейчас  именно  прабабушка, которую незаслуженно забыли и теперь даже не знают, что был такой человек,  который  в самые  лихие  годы, в самое тяжелое для страны время  отдавал всю себя  родному предприятию, и ничего не требовал взамен.  Ее имя Мария Михайловна Данилова.
   Она пришла на фабрику  в 1914 году,  еще при  старых хозяевах,  купцах Леновых,  будучи  совсем юной девушкой, почти ребенком,   и начала  свой трудовой путь  в заверточном цеху.  Что было после национализации  фабрики,  я не знаю.  Мне никто об этом не рассказывал.  Но первая запись в ее трудовой книжке датируется 1931 годом, сразу после того, как  фабрике присвоили  новое  название – «Рот-Фронт».    А с 1939  по 1953 год,  почти до самой своей смерти,   она была  секретарем  Парткома.   
   
  Каким она была человеком? Честным,  принципиальным  и душевным.  Если у кого-то из работников  случалась беда  или  какая-то сложная ситуация  шли к ней, заведомо зная, что она поможет  и  сделает все, что от нее зависит.  Надо  квартиру – выбьет, надо путевку – выделит. К  ней обращались по всем вопросам,  и для всех у нее находилось и  время,  и   искреннее участие.   Странно даже  подумать о том, что  будучи  по тем временам первым лицом фабрики она так ничего и не приобрела для себя.  У нее  не было ни отдельной квартиры, ни дачи, ни телефона, ни других благ, положенных ей по рангу.   Семья  из четырех  человек  жила в одной  из комнат  семейной  коммуналки.  Конечно, ей  была положена отдельная квартира, но как только заходил об этом разговор, она  наотрез отказывалась  и  отдавала  ее  кому-нибудь из  рядовых  работников, считая, что  те  больше в этом нуждаются.  В годы войны она  практически жила на фабрике  и   почти каждую ночь,      вместе  с  пожарными   и  комсомольцами-активистами  собственными  руками сбрасывала   с  крыши зажигательные бомбы.   

   Личная жизнь ее сложилась  неудачно. Можно сказать,  и тут она принесла себя в  жертву. В 1919 году умерла ее  старшая сестра Дарья.  В стране  был голод, свирепствовала  «испанка».     Муж  Дарьи,  Михаил, оставшись с  трехгодовалой  дочерью   на руках,  знал,  что не сможет сам поставить  малышку  на ноги,  и   посватался   к  Марии,   а в случае ее отказа,  хотел  забрать  девочку из семьи, и пока не женится  сам,   отдать ее на воспитание своей старшей сестре.   Мария тогда даже не думала о замужестве, но по просьбе  матери и отца, которые   не хотели расставаться с  внучкой,  приняла предложение,  согласившись  на брак  с нелюбимым мужчиной.  Михаил   полюбил Марию, и,  несмотря на не совсем обычные обстоятельства   этого брака,    жили   они дружно  и  растили   дочь  Олечку.  Своих детей у Марии  не было.   В  конце 30-х годов   Михаила  отправили    поднимать колхозы.  Он уехал и  не вернулся.  И только  через много лет  стало  известно, что он трагически погиб от рук бандитов. 

   Что  еще можно сказать о человеке, который  никогда не думал о себе, только  о других,  даже  в  личной жизни?  И когда мне говорят о репрессиях, о  том, сколько  невинных  было расстреляно и сослано в лагеря, я   всегда вспоминаю  ее, эту кристально чистую женщину,  ярую коммунистку, всегда  радеющую за   других,  практически забыв о самой себе. О женщине, которая  нашла в себе силы   вынести все тяготы   того времени,  о которой никто никогда не сказал ни одного дурного слова.  Она  посвятила   фабрике всю себя, как говорится, сгорела на работе,   отдав  ей   сорок лет   жизни.   И теперь забыта…    А ведь ее помнили, помнили  все те, кто с ней когда-то работал,  для них она была всем – сестрой, матерью, другом…  Мне посчастливилось  встречаться с ними, и теперь я  со всей ответственностью  могу  сказать  -  её не любили, нет.   Её боготворили! 

   И вот,  зайдя на  сайт фабрики «Рот-Фронт», я узнаю, что там  открыли  музей, музей истории фабрики.    Но, к сожалению,  я ничего не увидела о своей прабабушке.  Никто о ней  ничего не знает и не помнит. Тех кто ее  знал и любил  уже нет с нами… Зато там хорошо  вспоминают основателей фабрики купцов Леновых,  перечисляют   фамилии директоров,   но  о  ней  ни единого слова.   Ничего! 
   Когда я  удивилась такой несправедливости, мне с возмущением сказали – А чего Вы, собственно, хотите?  Подумаешь,  секретарь парткома! 

  Конечно,  Советское время хотят стереть их нашей  памяти, будто его и не было никогда. А ведь хотим мы или нет, это время становления нашей  страны,   нашей  промышленности,  время великих строек и  Великой Победы.  И это тоже наша история!    Так почему же теперь стираются имена тех, кто  помогал  этому становлению, кто отдавал последние силы и саму жизнь, тех,  кто всем сердцем верил, что поступает правильно,  а   теперь так несправедливо  забыт?