Пессимистический оптимизм

Политико-экономический тупик, в который Россия плавно вошла в течение последних лет, никого не радует, если не считать не так уж и многочисленных недальновидных людей как на Востоке, так и на Западе. Все понимают, что российские проблемы опасны для всех. Россию нельзя окружить санитарным кордоном и забыть, как Северную Корею. Она, агонизируя, вполне может потянуть за собой и весь остальной мир.

Поэтому, не удивительно, что очень многие умные люди хотели бы нам добра и удачи в решении наших проблем, и вот выдержки из одного такого материала, http://www.svoboda.org/content/article/27497270.html   «После Путина: хунта, революция или «Путин-2»?

«Кризис заставляет чаще задумываться о будущем: в соцсетях и немногих оставшихся либеральных СМИ завязалась оживленная дискуссия о том, какой может быть послепутинская Россия. Мнения относительно того, насколько прочен нынешний российский режим, как скоро могут начаться перемены, будут ли они мирными или насильственными, и какую Россию мы увидим в результате, разделились кардинально. Между тем система власти, возникшая в России при Путине, не так уж уникальна, а значит, известны и сценарии ухода подобных режимов с исторической сцены. Насколько опыт других стран способен помочь увидеть будущее России?

Гарри Каспаров - один из самых непримиримых критиков режима Владимира Путина: «Одним из важнейших факторов, определяющих дальнейшее развитие событий, станет то, каким именно образом Путин будет отстранен от власти. Вариант с более или менее добровольным уходом по примеру Пиночета или Ярузельского не стоит даже рассматривать всерьез, поскольку он принципиально несовместим с базовой логикой существующего режима. Варианты дворцового переворота и массовых протестов по отдельности также имеют сравнительно мало шансов на успех. Скорее всего, режим падет в результате некой комбинации этих двух сценариев».   

Олег Кашин: «Путинские и сверхпутинские черты в критиках Путина, вероятно, указывают на то, что ими владеет тот же страх, какой, безусловно, есть и у Путина. Страх потерять власть, страх оказаться лицом к лицу с неуправляемым политическим процессом. Соблазн заменить «плохую» диктатуру «хорошей» – это и идеализм, и подлость одновременно. Хороших диктатур не бывает, и даже если во главе «очищения» станет сам Гарри Каспаров, мы, как уже бывало, очень быстро обнаружим себя под властью его охранников, родственников и тренеров, никем не выбранных и никому не подотчетных».

Максим Горюнов: «Будущий Путин может быть как нынешний Путин – бестолково имперский, маловразумительный и, в общем, мутный. Будущий Путин может быть как Горбачев, который тоже оттенок Путина, только в других экономических, институциональных и исторических условиях. Будущий Путин, если россиянам невероятно сказочно повезет, вполне может быть как Александр Второй – в меру успешный реформатор и освободитель крестьян. Не надо обманывать себя, мечтая о будущем слишком широко. Послепутинская Россия будет как вариант путинской России, как один из пятидесяти оттенков серого. Оттенок может быть темнее или светлее – зависит от случайности и от выбора».

По мнению политолога, докторанта Колумбийского университета (США) Марии Снеговой, специализирующейся на проблемах трансформации авторитарных режимов, возможных путей перехода от нынешней системы к «постпутинизму» не так уж много – куда сложнее спрогнозировать, насколько долгим окажется этот переход.   

Мария Снеговая:

– Демократия – очень требовательная система, для нее необходимо изменение как в сознании общества, так и в институтах, это процесс долгий и трудный. Если на то пошло, демократия в мире – это мутация, это то, чего на протяжении большей части своей истории человечество не знало.

Если вспомнить биологию и теорию эволюции, то согласно ей многие мутации через какое-то время становятся нормой. Так и тут: как только страны достигают определенного уровня экономического и культурного развития, растет вероятность того, что они демократизируются. Поскольку качество институтов, необходимых для поддержания высокого экономического роста, условия для этого, как правило, лучше при демократических режимах. Не всегда, но как правило.

Для начала давайте разберемся с природой российского режима. В 90-е годы, как я уже сказала, он был промежуточным, переходным. А вот текущий российский режим – это самая обыкновенная автократия: все СМИ сколько-нибудь влиятельные под контролем, реальной конкуренции на выборах не допускается, за редчайшими исключениями, все ветви власти под каблуком единого властного центра. Конечно, это по-прежнему электоральная автократия, то есть какие-то формальные избирательные процедуры происходят, причем на многопартийной основе.

Тут есть надежда. Потому что, как показывает опыт, некоторые такие автократии со временем склонны к спокойной трансформации – даже несмотря на то, что на данный момент сменить существующий режим путем выборов не представляется возможным. Теперь о том, как могут происходить перемены.

Есть три варианта. Первый: кто-то из круга ближайшей к лидеру элиты заменяет его, но формально режим остается тем же самым. Второй вариант – оптимистический, когда действующую власть сменяют демократические лидеры. Третий вариант – он, кстати, более половины случаев таких переходов составляет, — это когда текущий лидер утрачивает контроль, и власть переходит к другой группе, не относящейся непосредственно к прежней элите. Но эта новая группа тоже устанавливает автократию. Вроде бы правящая элита сменилась, а суть осталась та же. Почему? Потому, что авторитарные режимы в большинстве случаев уничтожают полноценные общественные институты в своей стране и не оставляют больших возможностей для развития демократии, которой требуются такие институты.

Многие из российских аналитиков, на мой взгляд, не совсем правильно часто сравнивают сегодняшнюю Россию с латиноамериканскими хунтами, делая упор на доминировании силовых структур, спецслужбы, которые всё контролируют, и так далее. На самом деле более корректное сравнение – это так называемые неопатримониальные режимы Африки. При таком режиме лидер или правящий клан удерживает власть с помощью системы личного патронажа, основанной на неформальных отношениях, лояльности и личных связях. То есть, нет институтов, общих правил игры в такой стране, а организация власти такова, что правитель подкупает лояльные ему группы. В отсутствие институтов нет никаких сдержек для власти, а у самой власти, организованной таким образом, нет желания как-либо развивать страну. Ведь вся политика фактически сводится к тому, что разные группы интересов борются за доступ к кормушке, за перераспределение ресурсов.

В неопатримониальных системах об экономическом росте и каких-то благах для страны речь не идет, а идет о том, у кого доступ к кормушке. Конечно, поскольку режим основан на перераспределении, экономический кризис делает ситуацию хуже. Это в России мы уже наблюдаем, понемножку растут протестные настроения, дальнобойщики появляются, да и элита не очень довольна. С этим связано количество подарков и подачек, которые Тимченко, Ротенберги и прочие от власти получают – явно с целью их задобрить. Но сам по себе экономический кризис для такой системы не является катастрофическим ударом.

Это значит, что возможность мирного транзита снижается. А с другой стороны, протест, идущий из низов населения, зреет медленно. В таких странах часто люди с патриархальным сознанием, хотя понемножечку и они начинают понимать, что дело плохо. Плюс бизнес тоже очень недоволен тем, как власть себя ведет в такого рода системах, и мы это в России опять же наблюдаем, видим, что все чаще и чаще выступления бизнесменов начинают носить характер отчаянного крика о помощи. Если бизнес, недовольный ситуацией в стране, и социальные низы объединяются в этом протесте, тогда неопатримониальные режимы рушатся, и появляется шанс для действительно серьезных перемен. Но протест должен быть масштабным и всеобъемлющим. Его назревание – процесс очень долгосрочный и долго тлеющий, только на фоне устойчиво плохой экономической ситуации. Тут должно совпасть несколько очень важных факторов.

В России надо жить долго. Если транзит и происходит, гарантии того, что после него будет демократия сразу же, нет. Но все-таки у российского общества огромный потенциал, и мы так или иначе люди с более или менее европейским сознанием, хотя и с большими оговорками. Так что, думаю, отчаиваться не стоит, – считает политолог, специалист по проблемам трансформации авторитарных режимов Мария Снеговая».

Вот такая интересная картина вырисовывается. Слов много, но впечатление унылое. Политики как всегда мало чем отличаются от Путина, они «бьют первыми» Если не «революция» по учебнику «Истории КПСС», вдолбленному нам всем в свое время в самые печёнки, то на крайний случай дворцовый переворот, - и пожалте бриться, нарисуется демократия. Специалисты более осторожны в рассуждениях, они не видят быстрых решений, а зачастую не видят решений вообще. Уж очень застарелая проблема.

Как известно, для демократии должно созреть общество, а параллельно должны пройти изменения в производственных отношениях. Увы, пока Россия в плане экономического и общественного развития уже лет 500 топчется на месте, никакой «демократии» не будет. Демократия требует более развитото и более богатого общества.

Но переход от феодальных отношений к капитализму блокируется тем, что страна уже давно исчерпала имевшиеся у нее естественные ресурсы, и производительные силы уже сотни лет назад перестали развиваться. Мы, не буду утверждать, что навеки, скажу осторожно, - надолго застряли в феодализме.

Сдвинуть наш огромный корабль с мели сможет только чудо, например, неожиданная находка в научно-технической революции, когда внезапно для всех все увидят, что у России имеется ранее не замечавшийся ресурс, сопоставимый, скажем, с неисчерпаемым источником энергии.

Изменение в позитивную сторону баланса ресурсов сразу создаст условия для возобновления эволюции производительных сил. Прогресс в производительных силах, и, со временем, появление настоящего капитализма, приведут к появлению более богатого большинства в народе и более богатого народа вообще. Потом еще лет через сто рабская психология народа сменится современной европейской, и…  демократия появится сама собой.

А революции и перевороты - пустая глупость. Сколько ни хлещи динозавра, он коровой за пять минут не станет, даже за десять поколений такой трансформации не произойдет. Для эволюции нужны позитивные изменения в ресурсах и сотни лет времени. Без этого путинщина еще не худший вариант, есть еще Гитлер, Сталин, тот валахский господарь Дракула...

Ключевое слово - ресурсы. Появятся они, и возобновится развитие. А пока нужно трезво оценивать обстановку. Всё, что может история предоставить нам сейчас, это максимально цивилизованная автократия. Так сказать, «Путин без заскоков».

Ведь тот же Путин, каким он был еще лет десять назад, не так уж и плох. Если бы он тогда смог уйти от «нефтяной иглы», цены бы ему не было. Но он не смог, или ему не дали, ведь, как ни парадоксально это звучит, чем авторитарнее власть, тем менее свободна она в принятии решений, тут г-жа Снеговая права, находясь в эпицентре борьбы мафиозных кланов за место у кормушки, приходится вместо разума использовать хитрость.

Сейчас состояние экономики и финансов страны настолько плачевны, что воровские кланы во имя сохранения власти могут позволить «самодержцу» много большее, чем тогда. Конечно, о продолжения путинианы речь не идет, после щизофренического военного психоза, угробившего экономику к чертовой маме, «крымнаша», приключений в Новороссии и прочих «интересов» и «бей первым», это не жилец. Хотя бы потому, что ему нет веры, и никто с ним за один стол не сядет. Наделать глупостей легко, но политика дело суровое. А стране как воздух необходимо замирение с Западом, снятие санкций и открытие рынков, особенно кредитного. Без максимальной интеграции в Европу нам не выжить. Кстати, и для Европы это необходимо, тут налицо обоюдный интерес.

Значит, Путин-2 и радикальная корректировка курса внешней политики, освобождение ее от шизофрении.

«Угроза НАТО» - ахинея, нам если кто и угрожает, то уж НАТО в последнюю очередь. А вообще, вступление в ЕС и НАТО должно стать стратегической целью.

Проблема Крыма должна быть решена только так, как захочет его народ, для чего на полуострове должен быть проведен легитимный референдум в рамках ООН. «Отдать», к сожалению, можно украденные портянки, а народ «отдать» нельзя. Это же относится и к Абхазии и Ю.Осетии. Народы должны сами решать свою судьбу, и для этого имеются международно признанные процедуры.

На Украине – только переговоры, не исключая и ввод миротворческих сил третьих стран.

И, конечно же, свертывание авантюры в Сирии, которая когда-то была объявлена «временной», но, похоже, становится все более постоянной.

И, наконец, нужно твердо и окончательно заявить, что у России нет никаких «интересов» за пределами своей территории.

Во внутренней политике немедленный отказ от военного психоза, сокращение армии и ВПК до разумного уровня, который страна может себе позволить без ущерба как для внутренней и внешней безопасности, так и для экономики.

Также нужно провести экономические реформы, о которых экономисты талдычат уже более 10 лет. Россия с ее мерзко-континентальным климатом должна быть не просто инвестиционно привлекательной, а привлекательной в квадрате!

Хорошо, если в элите найдутся силы для этого. Многого желать нереально, а это вполне по силам. Иначе - превращение российского государства в гумус. Такой вот пессимистический оптимизм или оптимистический пессимизм, как кому угодно понимать.

Валентин Спицин.