R i g a

               
Самый первый велосипед… В жизни каждого из нас был такой предмет. Купленный в магазине где-нибудь в районном центре или большом населённом пункте велосипед доставлял больше радости, чем сегодняшние авто.

В нашей семье было несколько двухколёсных помощников, но запомнился самый первый. Окрашенный в приятный зелёный цвет, надёжный, с металлическим «паспортом» - табличкой ниже руля «Riga».

Купить велосипед в годы после войны было большой удачей, но у отца это получилось. И велосипед занял почётное место в нашем доме. Покупка себя оправдывала много раз.

Мы новую страницу в жизни начали на дальнем хуторке в несколько кирпичных домов в Калининградской области.

...Однажды поздней осенью мои родители получили письмо из Думиничского РВК, из которого стало известно, что принято решение заселить бывшую Восточную Пруссию переселенцами из центральных областей России. Мои родители были не из робкого десятка, но главное заключалось в другом. Туда, как правило, направляли людей проверенных. А для большинства таким экзаменом послужила война.

Угольные шахты на ст. Палики по каким-то серьёзным причинам были закрыты, а тут кредиты, которые не требовалось возвращать. Это были большие деньги, на которые можно было не только самому добраться до нового места жительства, но и прихватить с собой домашний скарб. У нас самым дорогим была коза, и наша семья отправилась в дорогу.

Все понимали, с какими сложностями предстояло встретиться, но люди пошли на этот шаг. Добирались долго, с продолжительными остановками в больших городах, пересекли несколько границ. …

По хуторам остались дома бывших немцев, и это уже радовало. Вокруг домов сады, поля, огородные участки с заборами из металлической сетки, хозяйственные постройки из кирпича и с крышами из красной черепицы.

…Война лишила тысячи семей крова, родных корней, заставила покинуть обжитые веками места. Задичала земля, из построек ушла жизнь, и теперь это следовало возродить. Всё давалось с большим трудом, с окончанием войны с территории Восточной Пруссии было вывезено всё, в чём нуждался центр России.

Нескончаемым потоком вывозилась техника, стада животных по железной дороге. Регион обезлюдил, длительное время работы здесь велись практически вручную. Но тот, кто решился на переезд, были готовы к любым трудностям.

Среди 30-40-летних было много фронтовиков. Проверенные и надёжные люди. Мой отец был умельцем на все руки. К тому времени он уже собирал свою маленькую мастерскую, в которой было всё. Топоры, молотки, инструменты по дереву, ключи от самых маленьких до огромных, с которыми он потом восстанавливал технику, подводил воду к домам.

Немцы были основательными хозяевами, повсюду были проложены тропинки-дорожки из камня, колодцы в садах и внутри хозяйственных постройках. Среди полей рукотворные прудики-озерца. Вначале приезжим было не совсем понятно, зачем такие сооружения, но уже следующий год показал их полезность.

Как известно, в Калининградской области сырой климат. При больших и частых дождях лишняя влага по подземным трубам стекала в эти озёра, которые были хорошо зарыбленные.

Инструменты для своей мастерской отец покупал на рынке, в магазинах, но всё-таки большая часть была собрана по другим немецким владениям. Среди приезжих встречались люди с литовскими паспортами, но мы понимали, что это вернулись к себе прежние хозяева.

Немецкая земля была местом, откуда мои родители начинали свою семейную жизнь. В небольшом городке Тильзит 9 мая, в День окончания войны и День Победы состоялась их фронтовая свадьба…

Больше двух лет они шли к этой дате. Познакомились в смоленском госпитале. Маму вылечили после ранения, и все документы были готовы. Её снова ожидал фронт. Но стало известно, что в офицерской столовой приболела официантка. В столовой поднимали на ноги и рядовых солдат. В этот момент в Гжатск поступила новая партия раненых, среди которых был отец. Рана была тяжёлой, осколок перебил рёбра на боку, перепахав глубоко ткани.

Долгое время отец мог спать только сидя, задыхался, а когда дела пошли на поправку, соседи по палате предложили наведаться в столовую. Отец никогда не отличался смелостью при знакомстве с девушками, но его уговорили. А если сказать точно, увели едва не силой…

«Пошли, потом всю жизнь благодарить будешь! Мы букет цветов приготовили!» Врали лихие парни, когда говорили, что Евдокия – землячка, но при такой новости отец не устоял. С тех пор мои родители уже не расставались…

И вот новая встреча с местами, где стали мужем и женой. Немцев выселяли поспешно, под дулами автоматов, но многие не теряли надежду снова увидеть родные края.
Прихватив с собой узелок-чемодан, жители прятали нажитое в ямы, закапывали в садах. Однажды соседи наткнулись на тайник с посудой, в другой раз – на мотоцикл…
Непонятные события в Европе отзывались тревогой и бессонными ночами, но подписанные на переезд документы не позволяли вернуться «домой», как мы называли Россию.

Трудности отступали, и в домах стал появляться достаток. Так у нас появилась корова тёмно-пёстрой породы, чуть позже первый велосипед. Это было событие для многих!

Отец соорудил металлическое сиденье с надёжными заклёпками, которое болтами и гайками крепилось к раме ближе к рулю. Для сиденья приспособили толстый кусок фанеры. У нас появилась возможность чаще бывать в районном центре, в других местах-городках, получивших новые названия. …

Село Канаш было большим. Школа, клуб, магазин, медицинский пункт и другие свидетельства цивилизации. Рядом ток, куда нескончаемо доставлялось зерно. Даже кукуруза успевала вызревать, и её обрабатывали в здании бывшей кирхи-церкви.

Квартиру мы получили в бывшей немецкой гостинице. Та же немецкая аккуратность и предусмотрительность, и такому порядку тоже хотелось придерживаться. Больших размеров комнаты, на чердак вела широкая лестница.
Мы жили в районе, который был ниже уровня моря. Где-то происходило что-то с каналами, куда перекачивали воду, не выдерживала плотина, и масса воды с десяток метров высотой устремлялась вниз. Мы пережили два таких наводнения, люди находили спасение на больших чердаках, сюда заводили и животных. …

Первым, что сделал отец, когда мы переехали в Канаш, выбрал место под мастерскую. На улице за домом установил стол, на котором отец занимался металлическими поделками. Что-то делал для себя, но многое уходило к соседям по заказу. На таком столе был сооружён небольшой плужок, которым мог управлять подросток. Это место  всегда притягивало нас своими играми. В один из таких дней я сорвался с высокого стола вниз головой. Боли не чувствовалось, только кровь заливала лицо и мешала глазам. Диким голосом завопил на всю улицу дружок Николай: «Убили!»

Так я оказался в больнице, в соседнем селе, где мне зашили нос, наложив с десяток швов. Лечили меня долго, дорогу с десяток вёрст мы с отцом преодолевали на нашем велосипеде из латышского города Рига. Велосипед собирал нас в одну дружную компанию. Кто-то уже научился управлять редкой для многих машиной, кого-то продолжали учить всем миром. Шум, смех, советы, ободранные коленки…Уставшие, но радостные и счастливые, мы после поездки на велосипеде, уходили на берег местного пруда и отводили душу в прогретой солнцем воде…

…Мы вернулись на прежнее место жительства, на малую Родину отца, а наш велосипед ещё долго служил нам.