12 Шагов к смерти

Ее завели под руки двое полицейских. Хрупкая и худенькая, с волнистыми каштановыми волосами ниже плеч. Взглянуть на нее без слез было невозможно: покрасневшие глаза шоколадного цвета казались неживыми, разбирая нижняя губа опухла, несколько ссадин на лице и уже выцветшие синяки под глазом и на скуле. Детектив сидел на своем обычном месте: за небольшим столом посреди допросной комнаты. Он приподнялся со стула, когда ввели девушку в белой футболке и светлых джинсах в обтяжку. Ее усадили напротив него двое охранников и отошли. Один из полицейских остался караулить внутри, второй – снаружи.
 - Доброе утро, Ева… - поздоровался детектив, наблюдая за девушкой. Она лишь взглянула на него своим пустым взглядом и облизала нижнюю губу, что кровоточила.
 - Пожалуй, начнем. – сказал он деловым тоном, а потом уставился в бумажки.
Девушка поставила на стол худенькие бледные руки с царапинами, синяками и следами от наручников. Она выглядела очень болезненно.
- Мне нужно все это вам рассказать? – ее голос оказался более сильным и звонким, чем он ожидал. – Вы представитесь?
 - Макс Венди. Зови меня просто Макс. – он слабо пожал руку девушки.
- Тебе удалось выжить. Ты в одночасье стала свидетелем и подозреваемой по делу Эрика Вейбери. Мне нужно узнать от тебя как можно больше информации…
- Меня предупредили, что, если я хочу выйти отсюда, я должна буду вам все рассказать. Поэтому я здесь и я готова.
- Ты не будешь против? – Макс достал с кармана пиджака диктофон и поставил его на стол перед девушкой.
- Не буду. Тем более я знаю, что там установлена камера. – она указала тонким пальцем на угол комнаты, в котором действительно находилась камера. Ее предупредили по поводу всего этого, двухдневная работа психолога позволила поговорить с девушкой, что стала участницей «убийств десятилетия» - как их прозвали в прессе.
 - Тем вечером мы втроем завалились после шумной вечеринки в честь дня рождения одного парня с университета. Пьяные и веселые я, Алиша и Джесс немного пошалили, попрыгав на кроватях и разбрасываясь подушками, а потом легли спать. Спали мы в одной большой комнате, но в тот вечер Джесс решила переночевать в кухне на диване, потому, что ей было удобно оттуда бежать к унитазу. Ее жутко тошнило весь вечер. – Ева затихла, справляясь с нахлынувшим волнением, а затем более уверенным тоном продолжила. – Я не слышала, как он вошел, как вначале задушил Джесс и поднялся к нам с Алишей. После алкоголя у меня обычно очень крепкий сон… но он прервался и возможно спас меня. Эрик нависал над Алишей, наблюдая, как она захлебывается собственной кровью из-за перерезанного горла. Он оставил ее и бросился ко мне на кровать. Я бы начала кричать, но я просто-напросто потеряла дар речи от увиденного. В мою хмельную голову не укладывалось, что такое вообще возможно, проникнуть в нашу квартиру… убить девочек. Тогда я еще правда не знала, что Джесс мертва. Я надеялась, что она прибежит к нам или вызовет подмогу. Он улыбался в темноте, сверкая своим сумасшедшим диким взглядом, наполненным ненавистью. Эрик приставил окровавленный нож к моим губам. И сказал не рыпаться. Я знала, что он убьет меня, в тот момент я испытывала жуткий страх, безнадежность и отвращение.
- Ты будешь делать, что я скажу, поняла? – спросил он шепотом.
Я кивнула в знак согласия.
- Как тебя зовут, милашка? – продолжил он более вежливо, но от неистового страха и его голоса меня начинало трясти. – Ты ответишь или мне применить это? – он указал на нож, проведя им по моим губам.
- Е..Ева. – издала я еле слышно.
- Ты хочешь умереть, Ева?
- Нет, нет, пожалуйста…
- Если ты назовешь мне причину, почему я не должен сделать это… - он кивнул на мертвую Алишу. – То я оставлю тебя в живых. – уголки его губ поползли вверх. Улыбка этого монстра ранила не меньше его постоянного спутника – острого ножа.
- Я никому не скажу… - говорила я заезженными фразами с триллеров, но в тот момент мне казалось, что они помогут и он сжалится надо мной. – Клянусь, я буду молчать….
- Хм… поднимись! – его голос разрезал тишину комнаты своей хрипотой.
Я покорно поднялась с кровати. С глаз непроизвольно брызнули слезы, обжигая щеки.
- Твой выход, чтобы выжить – это пойти со мной.
Я громко заплакала, что его, похоже не устроило. Эрик сорвался с кровати и за секунду оказался возле меня.
- Ты наденешь джинсы и куртку и мы с тобой уйдем отсюда, тебе понятно? Ты ведь хочешь остаться в живых?
Я закивала.
- И без фокусов, милашка. – он погладил меня по щеке, размазывая по ней кровь моей подруги.
Ева смотрела в пустоту рассказывая все это. Макс только успевал делать пометки в своих бумагах во время рассказа девушки.
- Что было дальше? – спросил мужчина, когда пауза затянулась.
- Он вывел меня на улицу, сзади приставив нож. Покидая квартиру, я увидела бездыханное тело Джесс, замершее в неестественной позе. Пройдя несколько метров, мы оказались у его машины, открыв дверцу он достал с нее что-то тяжелое, после чего приговаривая «Поспи, милашка» он ударил меня этим. А дальше… темнота… - Ева посмотрела в глаза заинтересованного молодого детектива, что все время рассказа не отводил от нее своих глаз.
- Почему ты согласилась пойти с ним?
- По-вашему, сейчас мне лучше было быть в числе мертвых? – девушка наклонилась над столом. – Ты не был там, ты даже не представляешь, что такое чувствовать вкус чужой крови на твоих губах и понимать, что рядом, в паре метров от тебя труп твоей лучшей подруги. – глаза девушки слезились. – Ты ведь в курсе, что потом он вернулся и изрезал ее тело, превратив его в решето?
- Я понимаю, что ты испытала…
- Включи мозги, твои одобряющие слова сейчас действуют не в том направлении! Ты не можешь понимать, потому, что ты не был на моем месте.
- Я сглупил сказав это. Извини меня и давай продолжим. Мне нужно узнать все об Эрике. Я, как и ты хочу, чтобы его засудили, дали максимальное наказание…
- Максимального для него не существует! Я не знаю, как можно наказать это исчадие ада. – ее глаза злобно сверкнули, ожив.
- Что произошло дальше? – расспрашивал Макс.
- Я проснулась в машине. Голова невероятно болела от удара. Он спокойно вел машину, слушая радио. Не подавая вид, что я уже очнулась я пыталась придумать что-то, чтобы освободиться. Несмотря на присущий страх, я думала об освобождении. Резко дернуть руль – вот, что я предприняла. Машину понесло по дороге, мы с ним сцепились, я не отпускала руль.
- Мы разобьемся! – прокричал Эрик, отпихивая меня.
В тот момент перспектива разбиться не была такой плохой.
Несколько секунд продлилось наше с ним противостояние, прежде, чем он все же вырвал у меня руль и свернул на обочину.
- Вышла! – крикнул он, я послушно кинулась к двери и открыв ее, стала бежать. Надеясь, что на этой Богом забытой трассе будет хоть кто-то, я бежала, сбив ноги в кровь. Машин не было. Никого не было.
Достав пистолет, он сделал несколько выстрелов в мою сторону. Испугавшись, я упала на землю, ожидая, когда же он попадет в меня, но он прекратил отстреливание. 
- Убей, убей же меня наконец! – кричала я, охрипшим голосом.
Он возвысился надо мной с победным выражением лица.
- Теперь ты хочешь, чтобы я убил тебя? – он взял мое лицо в правую руку, заставляя смотреть на него. В левой он держал пистолет, который он приставил к моему виску. Его еще горячее дуло заставило меня поморщиться.
Я ухватилась обеими руками за пистолет, готовясь к выстрелу.
Эрик засмеялся. Громко и задорно. Его смех на противовес моим слезам.
- Поверь, ты еще не раз захочешь умереть, но я не сделаю этого. Нет, это ведь так интересно смотреть, как кто-то реагирует на смерть! Вчера в твоих глазах было столько печали… переживаний…я бы хотел еще раз испытать то чувство, что было у меня вчера. Когда я взглянул на тебя. Это непередаваемо! Оно прошло сквозь меня… я, кажется, был счастлив вчера… мы точно должны это повторить! – он одернул меня за руку, помогая приподняться.
В тот момент я поняла, что я рядом с чудовищем. Не тем чудовищем, чей облик был ужасен, его темная душа была ужасной. 
Мы ехали пустынной трассой, что казалась мне бесконечной. Редкие машины, заблудившиеся здесь проезжали примерно раз в час. У меня было время подумать и придумать план, чтобы сбежать от этого ненормального. Он вел машину так спокойно и уверенно, я даже боялась представить, что таиться за этим его спокойствием и сосредоточенностью на лице. Ты ведь видел его, правда? Что бы ты сказал о первом впечатлении, не зная, что перед тобой серийный убийца?
Он хорош собой. Аккуратно подстриженные темные волосы, приятные черты лица. Он мужествен и симпатичен. Но заглядывал ли ты в его глаза? Ты видел, сколько же в них зла? Я никогда не видела таких глаз… казалось в них можно потеряться, но это не тот романтический вариант. Потеряться – означало умереть. – Ева опять затихла, будто бы что-то вспоминая. - Еще эта манера его… рубашки. В тот день на нем была темно-синяя рубашка. Темные брюки и лоферы. Представляешь, он убивал в лоферах! - Ева отвернулась, пряча злость. – Мы заехали в какую-то забытую закусочную, свернув с трассы. Наличие людей меня несказанно порадовало, ведь у меня появился шанс.
- Давай так. – остановившись начал Эрик. – Если тебе не жаль своей жизни… тогда пожалей их. У меня в руке пистолет, я прячу его в карман, если ты говоришь хоть слово лишнее, или пишешь, не знаю… подмигиваешь, используешь азбуку морзе – я убью всех. Если же ты будешь хорошей девочкой, милашка, я позволю тебе покушать и все останутся живыми и довольными! – он замер в ожидании ответа.
- Я… буду вести себя тихо. – в тот момент я поняла, что это будет лучшим выходом.
В закусочной было мало народу. Парень с девушкой, трое стариков. За барной стойкой двое уже не трезвых мужчин, несмотря на столь ранее время. Женщина, которая выдавала заказы, официантка и старичок охранник, примостившийся на стуле возле проигрывателя.
- Доброе утро, молодые люди, что вам предложить? – спросила женщина на раздаче заказов.
- Два ваших самых вкусных завтрака. – ответил ей Эрик с широкой улыбкой. Эта женщина не могла проигнорировать эту улыбку и ответила ему. Люди не знали, кто перед ними и представить не могли, что скрывается за этой маской симпатичного парня.
Мы сели за столик у окна, я боялась даже посмотреть на него. Эрик же получал удовольствие от моего страха. Он как будто бы наслаждался каждой минутой владения мной. Когда нам принесли заказ, я задержалась взглядом на официантке, Эрик же наблюдал за мной в этот момент. Он потянулся под маленьким квадратным столиком ко мне, взял за руку и приставил ее к пистолету. Я содрогнулась всем телом. Пытаясь не подать виду, что ничего не случилось, я выдавила из себя улыбку.
- У тебя пятнадцать минут на еду. И чтобы потом не говорила, что я не предупреждал. – чтобы доказать свои намерения, он специально демонстративно закатил рукав на рубашке, проверяя время на часах. Тогда я заметил на его руке царапины, свежие и глубокие, скорее всего оставленные моими подругами. Вспомнив о них мне перехотелось и есть и жить, но я заставила себя.
- Можно мне в уборную… - попросил я впихнув в себя завтрак раньше времени.
- Пойдем. – он кивнул мне подниматься.
Когда мы подошли к женщине за барной стойкой, чтобы спросить , где уборная, я сделала большую глупость, оговорившись на нервах и сказав, что мне нужна помощь. Я не помню, что точно я сказала не так, но то, что было дальше заставило меня в следующий раз подумать тысячу раз, прежде разговаривать.
Мне показалось, что он упустил деталь разговора о помощи, но Эрик не такой. Он запоминает. Когда я сделала все дела в уборной и вышла к нему, возле Эрика стояла официантка, не та, что нас обслуживала, а другая.
- Ты говорила, что здесь что-то не так и тебе нужна помощь? – спросил Эрик. Выражение его лица было спокойным,  но эти глаза выдавали сумасшествие, что бушевало в нем в тот момент. – Карлин поможет тебе…. Правда? – он глянул на улыбающуюся девушку.
Мы втроем зашли в уборную, Эрик закрыл ее изнутри.
- Что вы делаете? – в непонимании спрашивала девушка.
- Она провинилась. Ты ответишь. – коротко объяснил Эрик.
С другого кармана брюк он вытащил небольшой складной ножик, уже знакомый мне и в секунды, провел им по горлу девушки. Она не успела вскрикнуть, понять, что произошло. Карлин опустилась на колени, держась за горло. А потом замертво повалилась на пол. – Ева нервно сглотнула, а затем облизнула высохшие губы. – Он подошел ко мне с ножом в руке, улыбаясь, как ни в чем не бывало. Огонек в его глазах пропал, ему на смену пришло заметное спокойствие. Забившись в угол, я боялась, чтобы он не сделал со мной того же, что и с этой девушкой, но я постоянно прокручивала в своей голове его слова о том, что я еще не раз захочу умереть, но он меня не убьет.
- Видишь ли, сейчас я хочу расстрелять их всех… - он коснулся ножом моих губ. Я поморщилась, опять ощущая чужую кровь. – Но ты меня сдерживаешь… я жду, пока ты извинишься…
- Извини… - выговорила я, еле держась на ногах.
- Еще немного самодеятельности – всем смерть. Потому, что сегодня я в роли смерти. Поняла?
Я только и смогла, что пошатать головой.
Пока он отволок труп в кабинку уборной, я стояла неподвижно все в том же углу. Взглянув на лужу крови, я не сдержала рвотный порыв и меня стошнило.
В считанные минуты мы были в машине, расплатившись наличкой.
Его рубашка в алых пятнах крови стала будто бы незамеченной для остальных. Зато во мне появилась надежда на то, что когда они найдут труп официантки, то кто-нибудь сообщит в полицию и нас найдут.
Длительная дорога подействовала на меня так, что я уснула. Когда я проснулась, то машина стояла, а Эрика нигде не было. Пытаясь открыть дверцу, я поняла, что она заблокирована. Я была в ловушке. Эрик не заставил себя долго ждать. Он медленно, что странно в его ситуации, расхаживал перед машиной. Затем он, как я уже потом поняла, привыкнув к этому, раздавил несколько таблеток кофеина и вдохнул их через нос. Еще со школы я знаю, что такие таблетки не позволят ему спать и дадут много энергии.
Мы заехали в город, точнее пригород, к вечеру. Я не ориентировалась в пространстве, в местности, ни в чем.
- У меня к тебе опять игра! – довольный Эрик с улыбкой на губах повернулся ко мне лицом. – Понимаешь, мне нужно поспать… у тебя есть варианты: наручники или химия, которая будет травить твой организм до завтрашнего утра. Что ты выбираешь? -Говорить о подобных вещах таким тоном может только он.
- Наручники. – промямлила я.
- Какая умная девочка! Правила те же. Ты хорошо себя ведешь – я никого не убиваю.
Какая-то старая тетка дала нам ключи от номера в потрепанном мотеле. В первую очередь Эрик закрыл номер изнутри на все возможные ключи. Зашторил окна. Он достал из принесенной им с машины сумки наручники, сменную одежду. Пока он принимал душ, я была прикована к изголовью кровати. Он вернулся в комнату уже выбритым, чистым и свежим. В новой черной рубашке и брюках.
- Ты не замерзла? – спросил он как бы заботясь. Эрик снял покрывало с кровати и накрыл им меня, сам лег рядом. Между нами повисла тишина. Я буквально слышала, как бьется мое сердце, словно у загнанного кролика. Тогда я решилась спросить у него волнующий меня вторые сутки вопрос.
- Зачем ты это делаешь?
В темноте комнаты я не видела его лица, но чувствовала, была уверена, что он улыбается.
- Зачем я что? – уточнил он.
- Убиваешь…
- В человеческой жизни есть какая-то магия, но она проявляется только, когда он умирает… мне нравится смотреть, как жизнь покидает человека. А еще больше нравится, что именно я делаю это. В моих руках такая власть и одновременно такая хрупкая вещь – жизнь человека. Поворот шеи – и все. Надрез на горле – и все. Как же легко забирать жизнь у человека, понимая, что ты вершитель судеб. Чувствовать его последние секунды в твоих руках. Наблюдать, как остывает его кровь, сердце перестает стучать, пропадает дыхание… я не силен в медицине, многое могу путать, но я точно знаю, что от пули в голову человек никуда не сбежит! Если бы у меня было больше времени я бы рассказал тебе обо всем этом, но… так сложились обстоятельства.
Все время его ответа я тихо поскуливала, в очередной раз убедившись, что за зло находиться рядом со мной.
- А как же наказание?... – спрашивала я, пытаясь скрыть то, что я плачу.
- Пока я не готов к нему. Мне нужно еще немного времени…
В то утро меня разбудил хлопок двери. Он вошел в комнату и присел рядом со мной.
- Здесь мало людей. И ужасно грязно. Ненавижу мотели.
Отстегнув мои наручники он освободил меня. Мои руки ужасно затекли, я радовалась, что могу присесть на кровати.
- Пойдем в душ, а потом позавтракаем? У нас впереди долгая дорога. – он мельком улыбнулся, а потом стал расстегивать рубашку. В тот момент меня начало трясти сильнее обычного.
- Я…я…сама…
- Давай не превращать это все в мои угрозы пистолетом и твое бессмысленное нытье? – он снял рубашку и бросил ее на кровать. У него есть две татуировки: одна начинается на груди и заканчивается возле локтя, охватывая предплечье и левую лопатку – это какие-то непонятные мне символы и переплетения. Вторая – крест на правом запястье.  – Ева отвлеклась, смотря в пустоту. Она долго молчала. Макс подумал, что ей надо дать немного времени, чтобы вспомнить.
- Ты можешь продолжить?
- Да… - девушка перевела свой взгляд на детектива. – Он завел меня в душевую, помог раздеться, аккуратно складывая мои вещи. Сначала я не понимала, что он собирается делать, ведь он включил душ, заставил встать под него, а потом просто смотрел на меня. После нескольких минут таких наблюдений он присоединился ко мне… - девушка снова нервно сглотнула. Она протерла глаза, собираясь и сосредотачиваясь на своих воспоминаниях. – Он занимался со мной сексом. Прямо в душевой кабинке… и делал он это так… я отбивалась вначале, пыталась ударить его, укусить или еще что-то в этом роде, но он был сильнее. Он принудил меня к этому… но несмотря на все те ужасы, что он творил с другими людьми – со мной он был нежен и обходителен. – Ева слабо улыбнулась, откинувшись на спинку неудобного стула.
- Так значит, ты говоришь, что он вел себя с тобой хорошо? – поинтересовался детектив. – Откуда же побои?
- Ты думаешь, что я его защищаю? – Ева смотрела в глаза Максу. – Он изнасиловал меня. Когда мы покинули мотель, то он не посчитал нужным следовать «правилам игры», все, кто в тот момент находились на рецепции, а именно женщина, давшая нам ключи, полицейский, следивший за порядком, две уборщицы – он расстрелял их всех, сославшись на то, что они ему не понравились! – Ева посмотрела на помрачневшего детектива, что казалось сам не свой от услышанного. – Он поменял номера машины, заправил полный бак и м двинулись дальше… следующим пунктом его непонятного неизвестного мне плана стало посещения какого-то дома. Я уже говорила, что даже не знала в каком городе мы были?
- Говорила… - подтвердил Макс.
- После мотеля мы почти не разговаривали. Эрик был излишне молчалив и выглядел как-то странно. Мы остановились у жилого дома на самой окраине. Эрик закрыл меня в машине, предупредив о нашей игре. Я заметила, как поменялось его настроение. Прошло чуть больше получаса, прежде, чем он вернулся за мной.
- Милашка, ты должна это увидеть! – говорил он с восторгом. На его шее были видны брызги крови, лицо расцарапано и с виска тоненьким ручейком текла кровь. Но он выглядел таким довольным и беззаботным. Глаза светились счастьем, улыбка цвела своим сумасшествием. В доме было тихо и пусто. Он отвел меня наверх, в спальню, где и находилась она. Руки девушки были прибиты гвоздями к деревянному креслу. На рту скотч, она плакала, кровь с ее рук скапывала на пол.
- О Боже… - прошептала я, прикрывая лицо обеими руками.
- Нет… рано… сядь! – приказал он мне. Я послушно села на стул напротив девушки. Эрик закатил рукава рубашки по очереди на обеих руках, взглянул на свои часы, а потом улыбаясь на все 32, посмотрел на меня.
- Она ведь ни в чем е виновата… - зачем-то говорила я, находясь в шоке от увиденного. Запах крови бил мне в нос, меня снова тошнило, но в этот раз я могла сдерживаться.
Девушка замычала. С ее глаз рекой текли слезы.
Эрик сдернул с ее рта скотч и в этот момент из него полилась кровь. Девушка испуганно продолжала выплевывать кровь изо рта, она в панике хотела прикрыть рот рукой и дернула прибитые гвоздями руки. Она не могла кричать, извергая с каждым желание вымолвить слово все больше и больше крови.
- Что ты с ней сделал? – я поднялась с кресла забыв о его приказе сидеть.
- Так… немножко яда. – он заулыбался. – Мы можем провернуть этот фокус и с тобой, если хочешь?! Ты хочешь знать, как она себя чувствует? Кети? – он наклонился к девушке. – Кети!!! – прокричал он ей на ухо. Она опустила голову, булькая кровью. – правда это весело? Кети, ну же! Скажи мне, что ты думаешь? – продолжал издеваться Эрик. В тот момент я почувствовала прилив ненависти и ухватившись за настольную лампу кинула ее в Эрика. Я выбежала с комнаты, летя по ступенькам вниз. Тогда у меня была надежда на спасение. Но Эрик не сдавался. Он догнал меня почти у самого выхода, повалив на пол. В стычке с ним я не жалела сил. Он тоже не отставал. Когда я оказалась под ним он несколько раз ударил меня головой об пол, от чего мой рассудок помутнел. Услышав звуки подъехавшей машины, Эрик одним рывком поднял меня с пола. Он оставил меня стоять возле одной стены, сам же стал у другой. Двери открылись, в гостиную вошел мужчина, как оказалось потом – жених девушки. Не удержавшись на ногах, я свалилась на пол. Он подошел ко мне, удивленный появлением посторонней девушки он что-то спрашивал, но мое сознание не давало мне понять его.
- Та-дам! – за его спиной появился Эрик, не успев подняться, мужчина лишь повернулся на его голос. Эрик достал пистолет и выстрелил ему в голову. Кровь мужчины, смешанная с его мозгом, брызнула прямо на меня. Я почувствовала ее горячие потоки на лице. – Ева мучительно взглянула на детектива. – Извините, можно на сегодня прекратить рассказ?...
Макс потянулся к диктофону, девушка заметила, как предательски дрожали его руки, когда он выключал его. Он нервно сглотнул, опамятовавшись от рассказа девушки. Получивший столько страданий. Это дело было жутким, когда он впервые почитал материалы о количестве убитых и способах убийств, но когда он узнал подробности – то он сам поймал себя на мысли, что более жутких вещей он не слышал.

***
В 14:32 в допросную завели Эрика. Белая футболка оттеняла темные круги под глазами парня, и покрасневшие белки от недосыпания. С него сняли наручники, и парень начал усиленно массировать запястья. Детектив увидел татуировку на одном из них – тот самый черный крест. Эрик сел напротив Макса и посмотрел прямо в глаза мужчине. Он и правда не создавал никакого подозрения. Только вот все дело было в его глазах.
 - Меня зовут Макс, я веду ваше дело.
 - Эрик. – коротко ответил парень. Он окинул комнату взглядом, повернулся к охраннику. На скуле Эрика оставался посиневший след от удара ногой задержавшего его полицейского.
Макс поймал себя на мысли, что этот парень вовсе не напоминает того монстра о котором говорила Ева. Мужчина пытался рассмотреть во внешности Эрика что-то такое, что могло бы говорить о его наклонностях, но ничего не было.
 - Я хотел бы уточнить некоторые подробности, которых мне не рассказала свидетельница Ева. Она не была с вами в момент убийства соседки Джесс в квартире, также в…
 - Вы уже допрашивали ее? И как же она, м? – на лице Эрика появилась полуулыбка.
 - Я не должен распространятся об этой информации. Ответь на вопросы заданные мной и можешь быть свободен.
- Повторите их, пожалуйста. – Эрик специально выделил последнее слово, наблюдая, как на него прореагирует детектив.
- Начнем сначала. Ваш мотив появления в квартире девочек Джесс, Алиши и Евы изначально был убить их?
- Вы спрашивали не это… я хочу ответить на прошлый вопрос.
- Так отвечай.
- Я не помню его.
Макс понял, что парень решил ерничать и издеваться.
- Как ты убил Джесс и зачем?
- Я не знаю, кто такая Джесс. Я никогда не был в их квартире. Мне не нравятся ваши наводящие вопросы, я плохо себя чувствую. – он оценивающе посмотрел на Макса, ожидая его реакции.
Макс закрыл принесенные им бумаги, и положил руки на стол.
- Ты думаешь, что тебе это сойдет с рук, что таким поведением ты добьешься помилования? Да ты хоть представляешь, что ждет тебя в ближайшем будущем? Молись, чтобы тебе дали несколько пожизненных, потому, что после того, как они узнают твои мотивы и что ты делал с жертвами, твоя жизнь превратиться в ад, а электрический стул покажется единственным спасением! – выпалил Макс.
Эрик сжал зубы. На его челюстях появились играющие желваки, больше ничто не говорило о его беспокойстве.
- Я проповедник Тэда Банди, читавший историю Дамера и Чикатило, твои угрозы для меня – ничто. Бей, калечь, добивайся признаний – я ничего не скажу. Я в курсе законов. Теперь уже можно? – он вопросительно изогнул бровь и посмотрел на Макса. – Я хочу адвоката и буду говорить только в его присутствии. – Эрик поднялся со стула и подошел к охраннику, вытянув руки вперед и сложив вместе запястья, приготовив их для наручников.

***
- Он поджег их дом. И свою машину заодно. Потом мы поймали какую-то попутку, Эрик рассказывал водителю, что у нас проблемы с машиной, якобы закончился бензин и все такое. Водитель тогда советовал всегда возить в багажнике канистру с запасным, так как делает он. По остановке машины, Эрик сидевший позади водителя удавил его с помощью кожаного проводка, на котором был крестик, висевший на его шее. – в этот день рассказ Евы был безжизненным и пустым. Девушка выглядела мрачнее обычного. Ее эмоциональность была на ноле. – Мы выбросили мертвого водителя в каком-то парке. Отъезжая от места, где это произошло, Эрик увидел, что за нами ехала машина полицейских. И тогда он занервничал. За те дни я видела его взволнованным только тогда, когда дело касалось смертей. Он, как помешенный, наслаждался смертью. Его глаза горели, когда он душил водителя с заднего сидения, сумасшедшая улыбка играла на его лице, когда он отпустил уже бездыханное тело бедняги. Я не знаю на что он надеялся, оставляя за собой кровавый след. Как он думал бежать, куда скрываться. Полиция догнала нашу машину, заставив Эрика остановиться. Он повиновался их приказу. Тогда я почувствовала, что это все. Мое сознание, нарушенное всеми ужасными событиями, возвратилось ко мне при звуке полицейской сирены. Я откинулась на переднее сидение, в ожидании, что же будет дальше. События той ночи были слишком нереальными, страшными, чтобы иметь место в жизни. Он застрелил сначала одного, потом второго полицейского, после уложил их тела на заднее сидение ворованной машины, и мы вернулись в парк. Два мертвеца ехали с нами всю дорогу…. – прошептала девушка, закрыв глаза и опустив голову. Макс понял, что перед допросом ей скорее всего укололи успокоительное, ведь рассказывать подобные вещи так спокойно можно только под каким-нибудь препаратом. – Он оставил меня в машине. Почему? Я не знаю. Я не соображала тогда ничего. Я отключилась и пришла в себя только тогда, когда он провоняв шейся бензином и печеной человеческой плотью сел в машину.  Я посмотрела в зеркало заднего вида и увидела, как привязанные к деревьям горят два тела.
- Боже мой… - не выдержал Макс. Он побледнел. Вспоминая допрос Эрика, он постоянно представлял, как этот человек мог делать все эти вещи. Как и зачем? – были главные вопросы детектива.
- Его начал бесить мой плачь. Тогда вот он и вспыхнул. Разъярённый Эрик буквально вылетел с машины, он подошел к моей дверце, рванув ее на себя и открыв пошире. – девушка поставил на стол руки, оголив запястья. На них виднелись синяки. – Он вытащил меня с машины, и поволок за руки по земле к горящим полицейским. Жуткий запах от которого начинало тошнить с первых секунд. Понимание, что это люди – все это смешалось во мне и я начала кричать, срывая голос. Эрик не стал долго ждать – его пощечина мне заставила пошатнуться. Я упала на колени перед ним. Эрик возвышался надо мной, точно, как он и говорил – словно вершитель судеб. Жестокий, больной ублюдок, его глаза горели отбивающимся в них огнем. Рана на виске продолжала кровоточить, в свете огня этот монстр казался еще свирепее.
- Убей… - взмолилась я, продолжая плакать.
Было видно, как он злиться, доставая пистолет. Он наставил его на мое лицо, потом приказал открыть рот, что я и сделала. Закрыв глаза я приготовилась к выстрелу.
- Мое непостоянство иногда убивает меня… я обещал тебе, что не убью тебя и это пока единственная просьба, которую я выполнил. – начал говорить он. – Поднимись, быстро!
Я встала перед ним, шатаясь.
- Ты ведь сама заставляешь меня делать это…. – он провел свободной рукой по моим волосам. – Я не хочу тебя убивать…у меня закончился бензин и мне не удастся сделать из тебя такой огонек… -он горько улыбнулся. Его слова сводили меня с ума, заставляя волосы вставать дыбом. – Вот когда я придумаю, как это сделать необычно и…. запоминающееся, тогда твоя смерть станет моим шедевром. Ты достойна красивой, медленной смерти… пока я еще в раздумьях, какой она должна быть. – сказав это, он спрятал пистолет. – У нас еще дела, поэтому надо ехать. – он подтолкнул меня к машине, сел за руль и это ужасное путешествие продолжилось. – девушка заметно поникла. Было видно, что ей плохо.
- Доктора! – крикнул Макс охраннику. Так и не завершив этот допрос, Еву потащили в больницу.

***
- Меня прислали твои родители. Я Роман, я буду твоим адвокатом. – мужчина нахмурился. Он оценивающе посмотрел на своего клиента. Перед ним был молодой парень не достигший тридцати, хорошо выглядевший, харизматичный и обаятельный по словам его окружения, но настоящий монстр с описаний в небольшой папке.
- Эрик.. – парень пожал руку Романа и присел на привычное место в допросной.
- Выйдите, пожалуйста. – попросил Роман стража, что стоял за спиной у Эрика. Тот кивнул и покинул допросную. – Здесь нет ни диктофона, ни камер, ни лишних ушей. Я удостоверился в этом лично. Ты можешь довериться мне, если хочешь, чтобы мы добились хоть самого малого – твоей жизни, потому, что сейчас из-за свидетельницы Евы Куртс тебя ждет смертная казнь.
Эрик озадаченно посмотрел на своего защитника. Последние слова, будто вывели его из транса.
- Расскажи мне с чего все началось, меня интересует реальное количество жертв. Мотивы. Орудия убийства. Эрик, ты слышишь меня? – Роман одернул парня за руку, потому, что тот, сидел опустив голову и абсолютно никак не реагировал на его слова. – Почему ты пошел убивать? С чего началось это кровавое месиво?
Эрик выровнялся на стуле, поднял свою голову. На его лице была широкая улыбка. Сумасшедший взгляд блуждал по адвокату, внимание парня было слегка рассеянным, он чувствовал возрастающую в нем волну удовольствия от рассказов о содеянном. Ему правда хотелось рассказать все адвокату, поделиться впечатлениями, опытом….
- Те девушки не были первыми жертвами… - спокойным тоном начал Эрик. – Все началось еще со школы, потом университет, меня жутко бесили и раздражали эти парни, футболисты. Однажды я подкараулил одного из них, возле спортзала, ударил по голове, затащил в машину, отвез за город и уже там забил битой….уже тогда я почувствовал и узнал, что только насилием можно достичь своего. Я закопал его. Потом, когда начался шумок по поводу его смерти мне пришлось несколько раз возвращаться на его могилу, проверять не готово ли тело к расчленению. После все было по стандартной схеме – я разрубил его по частям, сложил в мусорные пакеты и выбросил на свалку.
Тогда я сидел на тяжелых наркотиках и думал, что я все делаю правильно. Когда же ко мне приходило прозрение и содеянное начинало душить, - он демонстративно прикоснулся к своей шее. – Я не знал, куда себя деть. Но мне так понравилось убивать. Я читал различную литературу, знакомился с судьбами маньяков, серийных убийц. Мне безумно нравилось все это, я иногда чувствовал себя одним из них, вспоминая свою маленькую тайну. Я чувствовал в себе это жуткое влечение к подобным вещам, к смерти и убийствам, прекратить это хоть на время мне помогал секс и наркотики. Иногда мне самому становилось жутко от того, что я делаю, что я сделал, но самое страшное было то, что я еще сделаю. Я знал, что однажды моя жажда к убийствам не оставит меня, эта неудовлетворенность выльется в что-то страшное…. – Эрик смотрел в одну точку, где-то на стене позади Романа. – Я поехал с друзьями загород. Какая-то непонятная мне тусовка быстро надоела, я двинул к озеру. Так как раз находилась одна девчонка… милая такая, она особо ничем не привлекала, но нравилась мне. У нее какие-то проблемы были, я уже не помню, что… поговорив с ней несколько минут, мы стали целоваться и занялись сексом. Это было так хорошо владеть ее живым теплым телом, но в тот момент мне показалось этого мало. Я топил ее в озере, чувствуя, как это хрупкое тело покидает жизнь. И все могло бы прекратиться в секунды, но мне хотелось, чтобы она умерла. Чтобы именно мои руки привели ее к смерти. Как же она была красива в своей смерти… - его зрачки расширились, на губах появилась улыбка. – Тело я сбросил в озеро, странно, но его так и не нашли. К моему счастью, конечно же. Потом я прекратил все это. Мне было сложно вновь не броситься в этот темный омут. Я сдерживал себя. Даже девушку нашел, работал на престижной должности. Мне казалось, что можно убить во мне эти наклонности, но надо быть глупым, чтобы так ошибаться. И вот, мне двадцать шесть. Я планировал, что все будет не так… я ждал от смертей большего. Девочки из квартиры Евы. Две. Удушение и ножевые ранения. Официантка. Перерезанное горло. Женщина с мотеля. Охранник с мотеля. Уборщицы. Их было две. Полицейский. Все они пали от выстрелов. Моя бывшая девушка. Инъекция какой-то дрянью. Ее жених. Выстрел в голову. Водитель. Удушение с помощью кожаного проводка. Двое полицейских. Пулевые ранение и сожжение.
Роман быстро записывал  всех, о ком говорил Эрик. Он старался держать себя в руках при парне, не показывая, как он обеспокоен. Он желал бы прекратить это все и отказаться от защиты Эрика, но на кону были его репутация и достаточно большой гонорар от родителей парня. Они буквально умоляли его «выбить» для Эрика пожизненное и уберечь от смерти.
- А теперь слушай меня, сынок… - начал Роман, закрыв папку и преступив к защите.
***

***
7 судов. Обвинение в двенадцати убийствах, поджоге дома. Воровстве, незаконном ношении оружия и наркотиков . Судебные экспертизы и очные ставки. Показание свидетелей. Допросы. Тесты психологов. Все это затянулось на время больше года. Эрик вел себя показательно возбужденно, на допросах он то соглашался, то оказывался от своих показаний. За все время судебных разбирательств он ни разу не признал себя виновным.

«…- Вина? Нет. Я не чувствую вины. Каждый из этих людей за свои жизни заслужил подобной смерти. Я уверен, что все это произошло с ними не зря. Я наказал их, приведя к смерти. Таким и должен быть исход жизни человека…»

«- Во мне, наверное, не заложено такое чувство, как сожаление. Я не чувствую к людям ничего, кроме жуткого отвращения. Каждый из живущих на этой планете чем-то провинился, сделал, что-то такое, за что он должен быть наказан, и будь у меня больше времени, я бы вычистил хотя бы мой город от этого биологического мусора».

« - Она была испуганной, и мне хотелось напугать ее еще больше. Когда Ева плакала, я хотел добиться еще большего плача. Мне нравилось производить на нее впечатление чудовища, я просто хотел, чтобы хоть кто-то увидел меня настоящего. Она видела».

(Из допросов Эрика)

На суд он всегда появлялся в рубашке и брюках и своей любимой обуви – лакированных лоферах. Он ни разу не признался в совершении убийств, не раскаялся. Его поведение было спокойным, иногда игривым. Он мог давать интервью журналистам с улыбкой, рассказывая о тюремном заключении, играть с ручкой во время допроса свидетелей. Демонстративно поглядывать в сторону уже просто оправданной свидетельницы Евы Куртс. Всегда, проходя мимо родственников погибших парень старался что-то мычать себе под нос, чтобы не слышать их упреков в свою сторону. Эрик наотрез отказался видится со своими родителями. Часто, вне зала суда, парень будто бы впадал в транс, уходя в себя. Он мог спать сутками, ничего не есть и даже не вставать с постели. Эрик всерьез готовился к дальнейшей жизни, хоть он прекрасно понимал, что выйти на свободу у него не получится, парень рисовал радужные перспективы о будущем в камере.
На последнем суде он был излишне сосредоточен. Внимательно слышал всех выступающих, даже записывал что-то на бумажке, постоянно советовался с адвокатом. Когда оглашали приговор, он нервно постукивал ручкой по своей ноге.
- Суд… присудил… наказание осуществить… смертельная инъекция… без права обжалования…15 мая, в восемь часов утра…
Услышав приговор, по залу прокатились возгласы. Родственники жертв похлопали судье. Прокурор одобрительно махнул головой. Но присутствующих в зале журналистов интересовала реакция самого Эрика. Он не выказывал недовольства, только вечно присутствующее с ним спокойствие. Его адвокат по сравнению с ним был более эмоционален. Мужчина громко захлопнул папку, ударив по ней кулаком. В зале слышался плачь мамы Эрика, но парень даже не повернулся к ней. Эрик взглянул на Еву, которая перехватив его взгляд отвернулась, тогда уголки губ парня поднялись в полуулыбке. Он понимал, что это все.
Когда стражи уводили Эрика из зала суда, он показал в одну из камер большой палец и широко заулыбался. На следующее утро были выпущены газеты именно с этим кадром на первой странице.
За два дня до казни, Эрик попытался сбежать, но его попытку пресекли.
Он отказывался от пищи, много времени находился в постели. В последний вечер по закону к нему пришел священник. Вместо того, чтобы исповедаться, Эрик сказал:
«Разве после такого Он меня примет? Я и сам не готов встретиться с Ним. Да буду гореть я в аду».
Последний ужин, на который он мог выбрать все что угодно, Эрик попросил пепси. Еще одной последней просьбой стал Мп3 плеер из его дома. В виде исключения парню разрешили оставить его на ночь.
Утро выдалось солнечным. Все приготовления к казни были готовы к 7:30. За стеклянной стеной, в зале для наблюдения за казнью собрались родственники жертв, родители самого Эрика, Ева, детектив Макс, адвокат Роман, начальник тюрьмы.
Стражи, что вели его к комнате, где его должны казнить, говорили, что он держался до последнего, лишь, когда открылись двери и он увидел лежак с приспособлениями, то вздрогнул. Его трясло, Эрик закусил нижнюю губу так, что его рот наполнился кровью.
В комнате находилось несколько человек. Доктор, что должен ввести раствор, что причинил бы Эрику смерть и еще двое помощников.
Он прилег на кушетку, выставляя левую руку.
- Можно не привязывать? – попросил парень.
- Боюсь, без этого никак. – ответил доктор.
Помощники зафиксировали его руки и ноги с помощью специальных ремней.
- Время? – спросил доктор.
- 7:58.
Доктор подвинул подставку с капельницей ближе к кушетке и принялся вводить иглу, присоединенную к капельнице с ядом в вену на руке Эрика. Один из его помощников сделал то же самое с другой стороны. Использование двух капельниц с ядом было для надежности. По сигналу доктора он одновременно с помощником стали впускать яд в вены Эрика.
Несмотря на адскую боль, Эрик пытался держаться, показывая этим самым свою внутреннюю силу. Он повернул голову к стеклу, за которым за его смертью наблюдало множество людей. Взглянув на мать, он улыбнулся ей, а потом он сосредоточил своей взгляд на Еве и Максе, что стояли рядом. Ева с ужасом наблюдала на его смертные муки. Несмотря на всю свою ненависть в последние дни она начала задумываться, что же за предыстория была перед его поступками? Она смотрела в его глаза, понимая и принимая его сумасшедший взгляд, что начинал тухнуть.
Сжавшееся на несколько секунд в предсмертной агонии тело обмякло, дыхание и сердцебиение прекратились. Доктор проверил их с помощью приборов и записал в документ «Время и дата смерти 15 мая, 8:16 утра.»


   …