Борджиа. часть 2 глава 13

ГИМН КРОВИ-2


«Здесь покоится тот, кого боялись все,
 ибо держал он в руках своих мир и войну».

Слова, высеченные на могильном
камне Цезаря Борджа


***

Выдав в очередной раз свою дочь замуж, папа Александр VI скончался. Неожиданно для себя Лукреция потеряла могущественную опору. Ватикан больше не был ее домом. Более того, ей стало известно, что новый папа Юлий II – Джулиано делла Ровере, непримиримый враг Борджиа, предложил ее супругу свою дочь Феличе делла Ровере. Разумеется, прежде чем жениться, нужно было избавиться от Лукреции. Теперь она сама оказалась в той же роли, что и ее два предыдущих мужа, в той же опасности. Но этот план его святейшества папы не увенчался успехом.

Она часто вспоминала Рим. Он снился ей. Снилась площадь Святого Петра. Замок Ангела. К ней снова возвращался Родриго, ее отец; она помнила, как он поступал с ней, все, чему он учил ее. Однажды ветреной зимней ночью сновидение вернуло ее в тот день, когда  Цезарь читал отцу список людей, приговоренных к казни, и они оба смеялись. Лукреция невольно вскрикнула, услышав несколько знакомых имен. Цезарь резко обернулся, и глаза его сузились. Однажды Цезарь проиграл несколько кораблей Османским пиратам… Сколько раз она участвовала в оргиях, меняя любовников одного за другим? Сколько раз бежала от своей семьи в монастырь? От проклятой политики, прекрасно зная, что это еще не конец.

Здесь, в Ферраре, она получала письма от брата, который находился где-то на полях сражений. Со смертью отца Цезарь утратил свое влияние на королей. Слишком гордый, слишком амбициозный, чтобы понять это, он не желал мириться с этим, и потому не выпускал меча из руки. Ей казалось, что она хотела бы навсегда забыть о нем. И она плакала, читая письма брата.
 
Она не была ему верна. И он не был верен – никогда. Подтверждение тому – люэс, съедающий его. Божья кара. Он писал всегда об одном и том же – о сражениях и о любви. Все, о чем она не хотела бы думать.

Достоверно известно, что к своему третьему мужу Лукреция была безразлична, и что до конца жизни сохранила свою красоту. Вот как описывал новую герцогиню один из современников Лукреции по приезде ее в Феррару: «Она среднего роста, с тонкими чертами, немного удлиненным лицом, у нее слегка вытянутый нос, золотые волосы, рот крупноват, сверкающие белые зубы; грудь белая и гладкая, но достаточно пышная. Все ее существо проникнуто добродушием и веселостью».

Говорили, будто герцог Феррары был недоволен браком с Лукрецией. Говорили, что он не любил ее, но, ценя ее административные способности, испытывал к ней уважение, и только. Это кажется сомнительным, если учесть, что в своем дворце он приказал построить особый коридор, соединявший его апартаменты с покоями супруги. Он доверял ей управление государством на те периоды, когда отлучался, участвуя в Итальянских войнах, он страшно ревновал, следил за ней, и на протяжении всех 17 лет их брака желал ее и предъявлял права на сексуальную близость. Вряд ли так стал бы вести себя мужчина, которому безразлична его жена. Лукреция родила ему 8 детей, из которых выжили только четверо, а их сын Эрколе стал в свое время герцогом Феррары. 

В новом доме Лукреция освоилась быстро – замок д’Эсте стал одним из самых блистательных дворов Европы. Кажется, черная слава клана Борджиа мало кого смущала. Лукреция поощряла людей искусства, любила художников, в особенности тех, кто писал картины на религиозные темы. В ее замке бывали живописец Лоренцо Лотто, поэты Лудовико Ариосто, Николо да Корреджо и Пьетро Бембо. С Пьетро у нее был роман. Сохранившаяся переписка свидетельствует о бурных отношениях с поэтом-кардиналом. Лукреции он посвятил свое известнейшее сочинение «Азоланские беседы». Писал для нее стихи.

Ты застилаешь очи пеленою,
Желанья будишь, зажигаешь кровь,
Ты делаешь настойчивой любовь,
И мукам нашим ты подчас виною.

Зачем, уже развенчанная мною,
Во мне, надежда, ты родишься вновь?
Приманок новых сердцу не готовь:
Я твоего внимания не стою.

Счастливым счастье новое пророчь,
Что если плачут — то от сладкой боли,
А мне давно ничем нельзя помочь.

Я так измучен, что Мадонны волей
С последним неудачником не прочь
Из зависти я поменяться долей.

* Пьетро Бембо, сонет XLVII, Перевод Евгения Солоновича

Поэт Эрколе Строцци, находившийся при дворе герцогини, принимавший участие в ее переписке с Бембо и предоставлявший свое загородное поместье для встреч, был убит. Таким образом, герцог наказал его за помощь Лукреции в этом адюльтере.

Лукрецию не терпела Изабелла д’Эсте, сестра Альфонсо. Причина проста. Между Борджа и супругом Изабеллы Франческо Гонзага, маркизом Мантуи существовала длительная романтическая связь. Эти отношения также подтверждены перепиской. Роман с бисексуалом Франческо длился ровно до того периода, пока маркиз ни заболел сифилисом. Полиссена Мальвецци, одна из приближенных дам Лукреции в 1504 году помогала в переписке с Гонзага, а затем неожиданно была уволена. В отместку матрона повсюду распространяла историю о том, что Альфонсо однажды застал своего брата Ипполито в комнатах жены. Так что, глупо было бы надеяться, что Лукреция когда-нибудь станет другой…


***

И все-таки, проблема родственных связей. Живя в Риме, и после, став герцогиней Феррары, она не упускала брата из вида. Эта связь была сильнее морского узла, крепче перекладины висельника, прочнее ненависти и надежнее зова плоти – это был гимн крови. В Феррару доходили различные вести. Весть о его смерти Лукреция получила одной из первых. Она читала письмо, закусив нижнюю губу. Напрасно старалась не плакать. В Ферраре расцветала весна. Заканчивался март. Уже две недели его не было в этом мире.

Из письма Лукреция узнала, что Цезарь попал в засаду у городка Виана. Бой был короткий и ожесточенный. Цезарь был убит. Когда нашли его тело, на нем насчитали двадцать пять тяжелых ранений, каждое из которых могло оказаться смертельным. Цезарь – умный, атлетически сложенный, ослепительно красивый; порой, когда ему это было выгодно, он бывал обворожителен, чаще – спокоен и жесток, и всегда – беспринципен и неразборчив в средствах. Таким Лукреция запомнила его навсегда.

Таким он, в сущности, и был, этот человек, герой своего времени, соединивший в себе силу льва и хитрость лисы, политический деятель, герцог валансский и романьольский, принц Андрии и Венафра, граф дийосский, правитель Пиомбино, Камерино и Урбино, гонфалоньер и генерал-капитан Святой римской церкви. Умел ценить верных; тех же, кто шел против него – уничтожал, и даже некоторых родственников. Лукреция никогда не спрашивала себя, как бы он поступил с ней, если бы она перестала быть ему полезной. Не спрашивала не потому, что боялась ответа, а потому что знала ответ.
 
Женщины всегда представляли для него лишь сексуальный интерес. У Цезаря было множество сексуальных связей, поведение его в отношении женщин было поистине скандальным. «Я вкушал в ее объятиях райские наслаждения, и они причинили мне адские страдания, которыми, вы видите, я измучен».* Безусловно, Цезаря, как и всех зараженных, мучил его люэс, но об обострениях болезни никто и никогда не знал. При множестве любовниц, у него не было ни одной сколько-нибудь постоянной. Этот охотник существовал желаниями момента.

* Вольтер, повесть «Кандид, или Оптимизм», 1758 г.

Настоящий скандал, связанный с одной из его женщин, произошел в 1501 году. На этот раз объектом его вожделения стала жена офицера венецианской армии. Звали ее Доротея Каракколо. Трудно сказать, одна лишь красота женщины возбудила решительные действия со стороны Цезаря, или были еще какие-то причины,  но только по его приказу солдаты похитили Доротею. Исчезновение дамы вызвало настоящий ажиотаж. Подозрение, как уже много раз бывало, пало на завоевателя – нового герцога Романьи. Это вынудило Цезаря заявить, что он не имеет к данному делу никакого отношения, более того, он обвинил в организации похищения одного из своих офицеров.

В Италии отлично знали, насколько опасен этот человек. На завоеванных территориях он наводил ужас смелой тактикой, молниеносными бросками; он атаковал настолько быстро, что противники не успевали реагировать. Его армия открыто занималась грабежами и насилием, и Цезарь не только не запрещал это, а даже поощрял, полагая, что поведение его солдат должно соответствовать жестокости и коварству их командира. Он был способен пригласить противника на переговоры, а затем убить его кинжалом или ядом. Его мрачная слава бежала впереди него.

Казалось, не было ничего, что могло бы сдержать Цезаря Борджа – разве что папский авторитет. Цезарь был слугой церкви и своего отца – во всех смыслах. Это был настоящий боевой таран папы, стенобитное орудие: некоторые города, узнав, что идет Цезарь Борджа, сдавались без боя. Именно он поэтапно осуществлял мечту Александра включить всю Италию в Церковную область. Цезаря по-настоящему боялись. Поэтому исчезновение женщины, когда улеглась первая волна возмущения, показалось многим событием малозначительным. В течение двух лет Доротея оставалась жертвой сексуальных притязаний Борджа, после чего ее поместили в женский монастырь. Вырваться оттуда ей удалось лишь в 1504 году.

Он не боялся открытых столкновений, однако всерьез опасался убийства из-за угла, Опасался, потому что сам много раз прибегал к этому методу и отлично знал его эффективность. Цезарь Борджа буквально окружил себя телохранителями, кроме того, с некоторых пор он стал приучать организм к ядам, которые принимал в малых дозах. Это его спасло в 1503 году.

К этому времени он успел значительно расширить Папскую область, установив над ней практически полный контроль. Уже всем правителям на Апеннинах было ясно, что в самом скором времени Борджа будут владеть объединенной, сильной Италией. Для многих аристократических родов это означало только одно – полную утрату власти. Таким было состояние дел, когда Цезарь вернулся в Рим к своему отцу, по его же просьбе. Это был поворотный момент. Завоеваниям Цезаря не суждено было продолжиться.
 
Доподлинно неизвестно, что в действительности произошло тем августовским днем. Возможно, папа Александр VI задумал устранить некоторых кардиналов, не поддерживавших его политику. Для этой цели он и вызвал в Рим Цезаря. Для этой цели, как правило, использовали либо кинжал, либо яд. На этот раз решили остановиться на яде.   Нейтрализовать отступников было решено с помощью отравленного вина. То, что произошло дальше, имело фатальные последствия. Слуги то ли были подкуплены, то ли по глупости перепутали графины. Это один из вариантов. Вероятно, Борджиа ничего не знали о яде, оказавшемся в вине. Чем сильнее становилась семья, тем больше приобретала врагов. Кто-то в конце концов мог направить против них их же оружие. Кончилось тем, что 18 августа 1503 года Александр умер. Цезарь, укрывшись с верными ему людьми в неприступном замке Святого Ангела в Риме, долго и мучительно болел. Но выжил.

Затем он бежал в Неаполь, лишившись всех своих богатств и завоеваний. Дальнейшие события развивались для Цезаря неблагоприятно. В 1504 году наместник Неаполитанского королевства арестовал его, а затем отправил узника в Испанию, которой в то время принадлежал Неаполь. Король Испании Фердинанд VI заключил бывшего командующего армией Ватикана в тюремный замок. Спустя два года, в 1506, Цезарю удалось бежать в Наварру. Там он поступил на военную службу к Жану III д’Альбре, брату своей жены, Шарлотты. Жизнь его стремительно летела к концу. В Наварре Цезарь быстро и жестоко – вполне в своем стиле, подавил восстание против короля. Инициатором восстания являлся коннетабль Наварры граф Лерин, который пользовался поддержкой Фердинанда II Арагонского, который не оставлял притязаний на Наварру. Несмотря на карательные меры короля Жана, отдельные очаги восстания возникали до 1508 года.

Все эти подробности Лукреция узнает позже. Семья слишком глубоко пустила в ней корни. Будучи фактической правительницей Феррары, находясь в центре многих событий, в каком-то отдаленном уголке своего сознания она все-таки оставила место одиночеству. Это одиночество, эта ностальгия были ей сладостны; в этом сумеречном уголке она могла позволить себе быть собой. Она писала в Рим своей старой матери, с которой виделась крайне редко, что, вспоминая прошлое, она плачет.

Этот сумеречный город – обман.
Я скорблю, моя скорбь чиста.
Снег нечаянный вкупе с листвой –
Это сумеречный город шалит.

Ваша светлость, ведь есть обман,
Как Грааля святая суть.
Город сумеречный в шелках
Из снегов прошлогодних и слов.

Вероломное время рекой
Разлилось от зимы к зиме.
Я у Ваших была ног,
Ваша светлость,
Как Вы – у моих.

И уже уплачена дань
Всем ошибкам и всякой лжи.
Завтра будет новый февраль.
Уходя – уходи. Подожди…

***

Незадолго до своей смерти, Лукреция стала очень набожной. В этом она в точности повторила духовную эволюцию своей матери. Давно замечено, чем больше люди грешат в молодости, тем более набожными, – порой даже чрезмерно, становятся к концу своего земного существования.  Вместо роскошных нарядов и драгоценностей, которые она всегда так любила, герцогиня носила искупительную власяницу. Много времени проводила в храме. Несмотря на то, что ей не было еще и сорока, она чувствовала себя старой усталой женщиной. Кажется, она предвидела свою скорую кончину.
 
Наконец, Лукреция произвела тщательную опись имущества и драгоценностей – одних только украшений насчитывалось 3770 единиц. Затем она отписала богатейшие дары многочисленным церквям и монастырям. Кончилось все тем, что она постриглась в монахини францисканского братства. Объясняла она это тем, что желает совершенно отойти от мирской суеты. Что-то в ней сломалось – окончательно и непоправимо. Она интуитивно тянулась к церкви, отлично зная, как много там лжи.

Весной 1519 года Лукреция уже не вставала с постели. Ее духовная болезнь, все эти неутолимые нравственные страдания передались и телу – Лукреция сильно и тяжело болела. А очередная беременность истощила ее последние силы. Придворные доктора решились вызвать досрочные роды, но у роженицы внезапно начались произвольные схватки, и вскоре на свет появилась недоношенная девочка, не дожившая и до утра.

Очень быстро у Лукреции развился послеродовый сепсис, спасти ее не удалось. Умирая, она просила только об одном, чтобы не забыли о ее цветнике из амарантов, которые в древности считались символом бессмертия, и которые она выращивала в память обо всех мужчинах ее жизни, убитых ее семьей.

24 июня 1519 года Лукреция Борджиа умерла в возрасте 39 лет. Отпевал покойную кардинал, архиепископ Феррары, брат ее мужа, герцога Альфонсо д’Эсте, Ипполито. Альфонсо искренне горевал.

И была ночь. И длилась она вечно.