С весной в голове

И вот я ставлю ногу на первую жёрдочку и начинаю подниматься. Мой старый добрый товарищ, уверенный и опытный в этом деле, уже впереди, почти на середине лестницы. Остальная компания в составе двух моих собратьев и одной подруги дней суровых остаётся ждать внизу.

Вообще я люблю лазить по крышам. Не помню, когда я впервые совершил свой первый подъём по вертикали... Это были такие себе беззаботные happy times, когда мы с моими друзьями собирались чуть ли не каждые выходные в школьном дворе на футбол; бывало, после этого мы решались залезть на что-нибудь неподалёку. Изредка нас сопровождала местная пацанва.

На Молдаванке вообще много интересных мест, если не сказать, что она интересна чуть ли не до последнего камешка. Эти старые двухэтажные дома из добротного ракушняка, уютнейшие дворики с грядами белья посредине и кучей свежей травы в каждой щели между кусками асфальта, эти низенькие крыши из старого ненадёжного шифера (вспоминаю, как он нагревается летом под палящим солнцем, когда ты лежишь на нем прижавшись, чтобы тебя не заметили вышедшие на шум жители двора), эти неисчисляемые кошки самых разных окрасов, спокойные улицы, где под сенью зеленеющих деревьев зияют дыры в еще дореволюционном брусчатом полотне, и те же самые улицы, которые на выходных оживают как никогда - их наводняют местные, выносящие на улицу всякое старьё, которое еще можно или уже нельзя продать, и ты ходишь в толпе и разглядываешь эти тонны барахла, а иногда и торгуешься за него. Ой, да всё это можно бесконечно перечислять. Поистине счастлив тот, кто знает Молдаванку именно такой и не доживет до момента, когда под натиском новостроек и привычек нового поколения этот район окончательно утратит свой колорит.

Но, а мы же в данный момент переключились на самый центр города. Здесь всё намного выше, правильнее, монументальнее. И неудивительно - ведь строилось по генеральному плану, утверждённому императрицей. А это вам не хухры-мухры.

Лезу дальше. Вот и я уже на полпути. Повезло, что эта пожарная лестница не шатается, а то и не такое бывало. Впереди передо мной движется поблекшая грязная желтая стена, но благодаря наличию карнизов я как-то еще ориентируюсь в пространстве и времени.

Меня давно уже объял страх. Не то чтобы я сильно боюсь высоты - скорее просто переживаю за свою жизнь. Конечно, я знаю, что ни в коем случае нельзя смотреть вниз, но меня туда и не тянет. Впереди одна из самых главных вех в этом предприятии - подъём на саму крышу, переход из вертикального положения в горизонтальное. В некоторых случаях это давалось мне сложновато.
 
Я в спешке читаю про себя "Господи, помилуй" и прошу Бога сохранить меня от всех несчастий, но параллельно задумываюсь о том, что я совершаю отнюдь не богоугодное дело...тогда зачем я обращаюсь к Творцу, если знаю, что поступаю плохо?..

На крышах я предпочитаю забывать о грациозности и красоте движений, ведь там главное - безопасность. Но мой попутчик так не думает и в полный рост прохаживается по скату, в то время как я, будучи на четвереньках, еле-еле переставляю ноги.

Только я вылез на саму крышу, как тут же всё меняется. Уже можно более-менее осмотреться, взглянуть вперёд, что там да и как. Да и вообще есть ли куда дальше двигаться.

От лестницы я пробираюсь к ближайшему дымоходу, где у меня уже не будет шанса соскользнуть вниз (а обувь-то у меня не совсем альпинистская, так сказать, да и смелости мне не хватает). Я крепко держусь за каждый выступ в жестяном покрытии и наконец-то достигаю цели.

Хоть мы и наделали немного шуму, наступая на жестяные листы, нас вроде бы никто не заметил. Как же я не выношу это, когда кто-то из окна начинает тебя доставать, про милицию что-то толкать и т.д. Ведь каждому давно уже должно быть известно, что всё это абсолютно законно, и здесь нету даже административного нарушения.

Ну вот мы и наверху наконец-то. С вершины открылся потрясающий вид. Шестиэтажка - в самый раз. Причём нам повезло, что вокруг все здания чуть пониже, поэтому ни одна махина не заслоняла нам обзор.

Не зря мой проводник мне говорил, что желательно на крышу идти вечером, чтобы застать закат. И он оказался прав. Я был всецело поглощён видом относительно ровного горизонта, изредка прорезаемого куполами, колокольнями, высотками, трубами...Фасады зданий выглядели совсем по-другому под таким ракурсом, да и зелень их украшала (будь тогда чуть посветлее, я бы охотно их поразглядывал, ведь я далеко не равнодушен к архитектуре, тем более такого красивого города, как наш). Вдалеке виднелся наш одесский порт.

Солнце уже почти село. Над нашими головами пронеслась стая птиц. Не знаю, как они точно обзываются; меня больше интересуют их покрикивания-чириканья, которые всегда так приятны моему слуху. Но птичьи звуки растворились, и я продолжал дальше пожирать глазами вечернюю панораму родного города.

В лицо дунул ветерочек. Я был очень не против этой мимолётной прохлады, хотя, по сути, погоду в тот день ещё нельзя было назвать тёплой. Благодаря коснувшимся меня потокам воздуха я почувствовал всю сущность этого состояния свободы и одновременного наслаждения окружающей тебя красотой. Люблю это чувствовать.

Также мне удалось сделать несколько удачных снимков, достав из кармана свой айфонопротестный аппарат. Я, как всегда в таких случаях, очень аккуратно обращаюсь со своим телефоном, ведь моё воображение сразу же заставляет его потенциально лететь вниз и с треском разбиваться об асфальт (если не о чью-то голову).

Мой товарищ решил попрыгать. Взял и сиганул с дымохода на дымоход. Я во всех подобных случаях дико волнуюсь за него и всячески умоляю поскорее слезть оттуда в более безопасное место. Страшно представить, что он может себе позволить в компании других, не таких боязливых, как я.

Если честно, уходить не хотелось. Вокруг всё было прекрасно. Дышалось полной грудью. Но нам всё равно уже пора было возвращаться к заждавшейся нас компании. Тем более у меня всегда, очутившись на какой-нибудь крыше, возникало желание сразу же оттуда слезть. Неуверенный...

Спустившись вниз, я чувствовал нечто невероятное внутри себя. Возможно, ощущение собственной силы от того, что я смог. Плюс вчера мы отстучали один из выпускных экзаменов, что не могло не придать мне дополнительной энергии.

Остаток этого замечательного апрельского вечера мы провели на скамейке в городском саду и в скитаниях по близлежащим переулкам. Заслушиваясь джазом, плывшим из кафе неподалёку прямиком в мои уши, я блаженствовал. Я всегда восторгался этой атмосферой, что складывается на освещённых людных улицах в тёплую вечернюю пору.

Отперев дверь квартиры чудом оказавшимися у меня ключами, я услышал разговор мамы с моей младшей сестрой. Речь шла о Карлсоне, а точнее об эпизоде, где тот завел Малыша на крышу. Риторика была осудительной. Мне сразу стало не по себе от таких тематических совпадений.

А поход на крышу и багрово-розовый закат все ещё не вылазят из моей головы, вот я и написал об этом здесь.