письмо Твардовского -Ваншенкину

Александр Твардовский в 1957 году охарактеризовал Ваншенкина как способнейшего из современников, предупредив тогда же, однако, об опасности для поэта одинаковым образом реагировать на все жизненные явления.

Ялта, 24.1.58.
Дорогой Константин Яковлевич!
Книжку получил, прочёл всю подряд, хотя многое знал ранее. Должен сказать, что в ней просто нет плохих стихов(1)**,— в самом мимоходном стихотворении — то зоркость глаза, то мысль, то оборот,— что-нибудь — да есть. Словом, что же мне Вам говорить о том, что Вы человек талантливый, думающий, наблюдательный остро, живущий с натуральным вкусом к жизни. Это всё так. И книжка, как таковая и в целом, хороша, её будут хвалить с полным основанием. Моя ложка дегтю в бочке всеобщего (и моего тоже) признания за Вами всего того хорошего, что на-лицо,— эта ложка будет только в одном предупреждении, на которое мне дает право возраст. Вот у Вас такой продуктивный 56 год, которым помечено большинство стихотворений (кстати, зачем такой разнобой в датировании — 56— 54—57—55 и т. п.?), но я не нашёл, чтобы эта продуктивность была в плане и духе некоей генеральной думы, одержимости каким-то чувством, задачей, – поиском,— нет, всего понемногу, но в основном та же очень приятная (покамест!) любовь ко всем житейским цветам и оттенкам, готовность отозваться на всё, что идёт в душу: на снег, на дождь, на прочитанную книгу, прослушанную песенку, подмеченную подробность той или иной картины,— и отозваться хорошо, выразительно, но уже, простите меня, с некоторой набитостью руки, в малых секретах изготовления «вещиц», не плохих, даже хороших, но все уже на один покрой. Происходит это ещё от молодости, от того, что, м. б., ещё «вошь не кусала за потылицу»— не в буквальном, конечно, смысле. Но и вошь может укусить, а м. б., и кусала в личном плане, но когда она укусит в плане более объективном, будет другое дело. Один год можно посвятить, как своеобразному дневнику, таким «вещицам»-записям, но дальше — или Вы уже не захотите продолжать эти записи,— тогда — вперёд, или же научитесь ещё тонкостней и изящней их выполнять, заносить в тетрадь,— тогда дело хуже.

Поверьте мне, я не каркаю, но очень хочу не умиляться, а чтобы у меня дух захватило. Впрочем, всё это отношу к Вам именно потому только, что считаю Вас безусловно самым талантливым из Ваших лит. сверстников.
Кое-что я почёркал, подметил, но поздно,— лень это переносить в письмо,— увидимся как-нибудь — могу провести Вас по этой книжке, которую, повторяю, прочёл с удовольствием.
Желаю Вам всяческого добра.
А. Твардовский