Почему я не стал Генералом! - 1 глава - 22

 Глава 22 
               
 Через  несколько месяцев в Тобольск приехал мой брат старший Александр ( старше меня на семь лет).
Он в 1930 году был участником по организации колхозов, его рассказы, о том как проходила коллективизация, разъяснили мне откуда взялись баржи и те люди которые были на них.
Александр - 18 летний парнишка, живший в городах и не ведущий по настоящему, как растет хлеб и  ухаживают за скотом, был послан от комсомола в одну из деревень Вологодской области, организовывать колхозы. 
Конечно с ним, но как бы в тени были и уполномоченные НКВД и милиции, те и другие в гражданской форме. 
Они вели наблюдение за людьми, а что кто будет говорить ( в те времена еще были кое где коммуны, ТОЗ- (товарищества по совместной обработки земли)  были и хутора ( крестьянские семьи жившие а своих участках земли).
Но в основном, основная масса  крестьян были единоличники.
Вот собрался  деревенский сход и объявили всем, что надо всем вступать в колхоз, всю скотину, утварь в одно место и работать, работать коллективно, тут  поднялся такой шум и гвалт, что чертям тошно было.
Тот,  кто ничего не имел, тот не возражал и был согласен, горло драл за троих.
 Но  у кого было крепкое свое хозяйство, где все были в семье труженики, тем было жалко себя разорить и отдать все нажитое потом в колхоз.
Вот они и не дали свое согласие, но буквально в последующие один, два дня, были так сказать раскулачены.
Их  имущество было описано, а самих под охраной отправляли в Сибирь, разрешив захватить с собой  немного еды, да самую плохую необходимую в дороге одежду.
И много было горя, слез, издевательств и смертей. Во имя чего?  Но было,  указание свыше о проведении сплошной коллективизации.
И  только тогда, когда, видя, что здорово на портачили  и разорили сельское хозяйство.
«Корифей»  как бы не ведая, что творилось - ему якобы только доложили об этом, пишет статью ( да он ли ее и писал, неизвестно) « Головокружение от успехов».
 В ней он обвинил организаторов колхозов, таким  методом, каким оно проводилось.
Но ведь сам, сам давал об этом директивы и указания, как действовать и действовали, унеся в могилы миллион людей Русского крестьянства.(Ну чем мы были лучше китайских хунбенбинов?).
Не мироедов и кулаков, а самых  настоящих тружеников земли, так как кулаки-то в основном к тому времени  раньше уже знали, побросали свои хозяйства и   разбежались по городам.
Они были очень не глупые люди, осталась только часть, настоящих хозяев земли, но очень немногая. О том, что это было именно так, мне вспомнился такой случай:
 Шел 1942 год, шла Великая Отечественная война с фашизмом и теперь уже не они нас гнали, а наши войска, громили их, выбивая со всех ими оккупированных наших территорий.
Я в этот период работал преподавателем в Ремесленном училище, где  готовили мотористов, слесарей и другие специальности для военной и рыбной промышленности.
Училище было организовано в  селе Каргасок, Томской области. Когда я туда приехал оно еще не функционировало - не было преподавателей, их ждали с разных сторон.
Но контингент учащихся был уже в полном составе около 400 человек. За исключением 20-30 человек, которые были направлены из  родительских домов.
Все остальные были из окружающих районов, из детских домов. А откуда в глухом Нарыме без дорог и транспорта, кроме пароходов столько оказалось бездомных детей? 
Вдали от больших городов, да  и большой разбросанности мелких населенных пунктов?
Как оказалось это все были дети ссыльных, так называемых кулаков и подкулачников, родители которых погибли от голода и холода в таежных просторах Нарымских болот.( Вот они баржи-то!)
Но это были наши русские - советские дети, без какой-то злобы и жажды мщения кому - то, за что-то.
Они вместе со всеми радовались нашими победами на фронтах Отечественной войны и были более компанейскими  мальчишками и девчонками, чем те которые воспитывались в домашних условиях.
От мальчишек своих двух групп- мотористов я позднее получал письма с фронта, их брали в армию по достижению 17-18 лет.
Многие из них были  награждены орденами и медалями за доблесть в борьбе с фашизмом, многие лишились рук, ног и глаз, а еще больше погибло в боях.
Надо отдать должное тем руководителям в верхах, которые отпускали материальные средства, хотя и скудные для организации детских домов и тем, кто бережно собирал этих детей, одевал, кормил и воспитывал.
 Это было очень трудно в те годы - голодные годы коллективизации и последующим годам войны.   
Вспомнил сейчас наш разношерстный состав преподавателей - мастеров, а также  основную массу технического персонала и Дирекции училища № 37 .
 Все мы были с разных сторон: Эвакуированные с побережья Черного моря, Крыма, Астрахани.
Раненные на фронте, получившие длительные  отпуска по ранению, инвалиды с оторванными ногами и руками, из – под  Ленинграда, часть местных жителей.
Все мы делали все возможное, чтобы накормить, одеть, дать специальность этим много перестрадавшим девчонкам и мальчишкам, рано лишившихся отцовского крова.
Мы были им  папами, и мамами, и старшими братьями,  сестрами, и наставниками и учителями.
И тоже Слава нам! За тот труд, воспитания будущих Советских граждан!
 Работая в училище у меня, конечно были и любимые ученики, это Василий Бороболл, Вася Фуганов, Леня Алгин и другие, кроме последнего , все они были из детских домов.
При беседах с ними они плохо помнили  своих родителей, говорили только то, что их родители умерли от голода и болезней, что они ехали сперва на поезде, потом по реке на баржах, что было очень трудно и голодно. 
Откуда они, с каких сторон, мало кто помнил из них. У многих , когда они  учились у нас, в  детских домах где они жили, остались еще младшие братья и сестренки.
Но   те еще совсем дети, как говорили они. Все эти ребята, были таким- же, как и остальные - не унывающее племя мальчишек и девчонок - молодость , жизнь брала свое.
Припоминается мне  и такой случай:
 Однажды в день праздника первого мая 1943 года -  праздник, то есть торжественное собрание проводилось в районном доме культуры. Зачитывали приказы о наших победах, все бурно хлопали и радовались этому.
Но на лозунг замполита нашего училищ, а это была женщина лет 45 еврейка из Керчи, которая сперва предложила мне по ходу собрания, чтобы я крикнул:
 « Да , здравствует Иосиф Виссарионович Сталин Ура!»
Я от  этого отказался, ссылаясь, что не могу, не буду, стесняюсь, а стеснительным я не был , она знала. 
Она долго косилась на меня, но потом все уладилось. Так вот, она тогда сама выкрикнула этот лозунг.
Но  в зале раздались только жидкие хлопки, ребята молчали, чтобы нарушить это затянувшее молчание, она же сразу объявила, а сейчас будет выступать наша самодеятельность.
Как видно все же и эти дети, кое, что уже знали и помнили о сплошной коллективизации и гибели их родителей и кто же в этом главный виновник.
 На эту же тему: Шел 1944 год, мне  пришлось из города Колпашево идти пешком в город Томск, зимой это было расстояние в 300 километров, которое мною уже не раз покрывалось за 8-9 дней с ночевками на « станках» в домах колхозников для проезжающих.
Что  они  из себя  представляли в те времена? Деревянный, рубленый дом –  в основном какого-то либо бывшего богатея, купца, кулака , а вообще – то многосемейного сибиряка  хлебороба.
В общим зале, посреди избы, стоял стол и голые , обычные, не крашенные, деревянные лавки для сидения.
В одной или двух комнат , находящихся в доме - сплошные нары по стенам из досок, а то и в зале нары в лучшем случаи две, три простых железных кровати, все были без всяких матрасов, подушек - просто голые доски.
Такие стоянки, располагались на расстоянии 25-35 километров друг от друга, в более, менее крупных селах.
Но мы путники, которым по разным надобностям и причинам, приходилось идти пешком или с обозом, были всегда рады, попадая в них.
Здесь нас ждало тепло, хорошо натопленная русская печь, а если ты занемог и забраться на лежанку печи или на полати, примыкающие к ней, там было даже жарко.
Ждал нас здесь и всегда горячий кипяток - пей сколько душа принимает.
Ни о каком буфете, столовой говорить не приходится, каждый запасался едой на дорогу как мог………ехали  один в  ту  сторону  , другой  в  другую и  много, много разных   разговоров на  них…
Вот на одним из таких  «Стояков» я  познакомился с одним из  стариков,  лет ему было 60-65, т.е. как мне сейчас.
Мы , как выяснилось из разговора ,были попутчиками , он тоже  шел в Томск.
Утром, когда еще чуть забрезжил зимний рассвет, вся эта разношерстная, разновозрастная группа людей, ночевавшая на Стояке, зашевелилась, закряхтела,
На  этих  «Стояках» собирались к ночи  разный люд, с разных сторон, и ехали,  закашляла, завздыхала, готовясь в дальнейший свой путь.
    
Мы с этим старичком ,попив горячего кипятку и позавтракав тем ,что кому бог да оделись и  вышли на нашу дорогу, ведущую в Томск…..
Идем, рассуждаем о том , о сем , о прошлом и настоящем. Вот он остановился,   свернул цигарку из  самосада (папиросы  во время войны, курили только в кино  актеры , играющие  военные роли, мы же о них забыли) он и говорит:
 - А знаешь ли ты сынок, сколько здесь в Нарыме погибло наших русских мужиков и их семей?
Не знаешь…. да и никто толком не  знает, вот то-то и оно…
Многого не знает Ваше поколение ,а надо бы знать в назидание  будущему, чтобы не было больше  таким  промашек ,всем бы  надо знать.
Ошибки и признание  их не позор, а вот скрывать их подлое дело , значит   сам  будешь   подлецом    или готов уже к этому.
Я  вот сам из -под Ярославля, еще деды и прадеды там родились и жили.
Всю свою жизнь в земле да  в  навозе  ковырялись , потомственные   землепашцы,  так сказать.
Взяли меня в 1914 году на Империалистическую Германскую войну ,  как ее тогда  называли. Остались   дома    у меня  жена  молодая,  пять душ детей да старики мои…ох!
И тошно было от бабьего рева…Ну, а мы ничего, молодые, полу пьяные ,не очень горевали ,пока не попали в окопы, а там вши , грязь, вонь от трупов своих русских и немцев.
Хлебнул я тогда  Царской муштровки, войны до победного конца -вдосталь.
 В 1917 году стояли мы ,как сейчас помню, под Перемышлем, нас отвели на отдых и пополнение.
Так вот однажды ночью слышу громкий   шепот  в казарме :
 - Братаны,  Ура…конец  войне…царя – то в Питере  скинули…. Теперь и дома скоро будем.   
Повскакали  мы с  топчанов и видим, стоит наш  ротный писарь и сияет как полная луна:            
 - Врешь? А он: - Вот  истинный Христос, -  и  крестится. Какой уж тут был сон, каждый из нас себя уже дома видел,   ребятишек своих да баб  обнимал.
Все оставшееся время до утра галдели,  судили,  да  рядили ,что же   дальше  будет.
Утром построили нас на плацу и объявили: - "Царь Российский  Николай Второй отрекся от престола,  власть перешла к Временному правительству.
 Ура!"
 «Да здравствует Война до победного конца». Ура!
Вот тебе и домой скоро. Стоим ,молчим, ожидали - то мы совсем другого.
 Вдруг один из наших, из полковых   писарей, выходит из рядов и кричит:
 - Братаны, долой войну,  долой временное правительство, да здравствует         мир, да здравствует рево…. 
Да так и не успел  договорить. Из рядов офицеров раздался револьверный выстрел  и упал наш оратор на булыжную мостовую…..
Ну тут уж , что было, поднялась  пальба, часть офицеров сразу застрелили, по горячке, а часть успела заскочить в штаб и оттуда повела с нами  переговоры.

Одним словом,  кричим, материмся, митингуем….Тут и офицеры кое  -какие, видя, что мы настроены миролюбиво, вышли к нам, но мы их старались как бы не замечать.
Наконец, Прапор  у нас один был душа парень, он и разъяснил , что к   чему.
Выбрали мы солдатский комитет , я кстати, в него попал .Вынесли решение двоим ехать в Питер.    
Выбор пал на меня, да на телефониста одного.Поехали….кругом неразбериха, солдаты с фронта, солдаты на фронт.   Споры, ругань на станциях никакого порядка не было, никто не знал ,когда какой поезд пойдет, когда  придет.

Прибыли мы все же в Питер с грехом пополам  да   и отправились сразу в Совет солдатских депутатов, был тогда такой.
Там тоже в то время особого порядка не замечалось:  спорят , заседают, куда-то  уезжают,  бегают по  коридорам .
Но ничего,  помаленьку разобрались, что к чему и куда, к кому нам идти. 
Принял  нас какой – то, не то военный,   не  то   гражданский, по одежде- то толком и не  разберешь.
Поговорили,  побеседовали, через сутки нас вызывают и говорят:
 - Придется Вас  разлучить. Вы  т. Антипов , -  это телефонисту  говорят, - поезжайте в   часть, инструкции ,литературу мы Вам дадим.
-  А вы,  Сафронов, останетесь у  нас. Вы фронтовик, три года были в боях и военное дело знаете, нам будете нужны.
Так мы с дружком и расстались…
Через несколько дней я уже стал кое в чем  разбираться, меня назначили командиром взвода  полу солдат,  полу парнишек, но с горячими головами, парнишек с рабочих  окраин.
Все это время  в Питере я порывался   съездить до  дому, но мне говорили :
 - Подожди, сейчас не время….
В Октябре опять сильная заваруха.  Взяли мы власть в свои руки и меня направили на южный фронт бить  генерала  Деникина и прочее сволочное                офицерье.   
Не могу хвастаться о  больших боевых  заслугах, чин – то  у меня был небольшой комвзвода на   фронте, на юге и мы били, и нас били, всякое бывало.
В 1919 году под  Царицыным   (Сталинград, Волгоград)  заработал я  осколок от  снаряда в грудь и очнулся только в лазарете, где провалялся я по госпиталям до весны  двадцатого года, а там выписали вчистую… ……

               
   Продолжение следует - http://www.proza.ru/2016/01/22/43