Время смыслов. Глава 37

1.Я закончил 36 главу вопросом о том,как в контексте новой задачи экономической,и социальной интеграции и строительства нового исономного политического режима изменилось сталинское отношение к старой "буржуазной" интеллигенции. Сталин посвящает обоснованию этого нового, радикально изменившегося отношения, целый раздел своей речи 1931 г.(раздел 5), разбор которой мы начали в двух предшествуюших главах.

2.В этом разделе он предлагает своим слушателям перейти от неономной AGD негативной и исключительной горизонтальной мобилизации против классово чуждых,"иных" аутсайдеров (E), то есть в данном случае "спецов" и интеллегентов,которым прежняя партийная линия приклеивала ярлык "вредителей" или их пособников, к позитивной включительной горизонтальной,этономной интеграции тех же самых интеллигентов и предлагает признать их неотьемлемой частью советского общества,окружить их заботой и внимательно относиться к их нуждам.Тем самым он сознательно активирует/тематизирует две ключевых линии этономики , обозначающие отношение к "чужим" внутри этой парадигмы идентичности, рекогнитивную линию ВЕ (признание, сострадание) и ассоциативную линию СЕ (сочувствие,сотрудничество).

3.Чем обьяснить этот радикальный поворот в отношении к старой досоветской интеллигенции? Только хозяйственной необходимостью и может быть попыткой заручиться поддержкой интеллигентов в приближающейся схватке с партийным аппаратом? Или здесь Сталин интуитивно чувствовал необходимость привлечь им же разгромленные культурные силы старой России (показательные процессы "вредителей" Промпартии, Шахтинское дело,культурная революция конца 1920х и начала 30х годов,разгром советского краеведения,аресты историков, краеведов и философов, таких как Платонов,Анциферов,Лосев)к делу культурной интеграции советского общества?

4.Начнем с того чтобы посмотреть, как сам Сталин обьясняет своим слушателем изменившуюся политику.

Года два назад дело обстояло у нас таким образом,что наиболее квалифицированная часть старой технической интеллигенции была заражена болезнью вредительства. Более того вредительство составляло тогда своего рода моду. Одни вредили,другие покрывали вредителей, третьи умывали руки и соблюдали нейтралитет, четвертые колебались между Советской властью и вредителями…Чем создавалось вредительское движение,чем оно культивировалось? Обострением классовой борьбы внутри СССР, наступательной политикой Советской власти в отношении капиталистических элементов города и деревни,сопротивлением этих последних политике Советской власти,сложностью международного положения, трудностями колхозного и совхозного строительства…

Понятно,что при таком положении вещей Советская власть могла практиковать лишь одну единственную политику в отношении старой технической интеллигенции,политику разгрома (это слово в тексте дано курсивом) активных вредителей, расслоения (опять курсив)нейтральных и привлечения (курсив) лояльных.

Так было год два назад.Можно ли сказать, что мы имеем теперь такую же точно обстановку? Нет, нельзя этого сказать.Наоборот,у нас сложилась теперь совершенно другая обстановка. Начать с того,что мы разбили и с успехом преодолеваем капиталистические элементы города и деревни…теперь даже слепые видят, что на фронте колхозного и совхозного строительства мы определенно победили, добившись величайших успехов…".

5. Так Сталин оценивает коллективизацию, которая, как известно, привела к фактическому закрепощению,гибели и изгнанию миллионов крестьян,и существенному сокращению (процентов на 20)зернового урожая, не говоря уже о миллионах голов скота, зарезанных отчаявшимися крестьянами.Коллективизация удалась только с точки зрения обеспечения продовольствием городов и заводов и появления у Советского государства существенных запасов зерна, которое можно было продать зарубеж (о чем с гордостью сообщает своим слушателям Сталин в той же речи)и на вырученную валюту закупить промышленное оборудование и нанять специалистов необходимых для развития индустриализации.Она усилила и закрепила господство государства над обществом, вертикали над горизонталью.

6. Но может быть именно поэтому,инстинктивно чувствуя, что дальнейшее обострение борьбы против интеллигенции и "спецов" не только ставит под вопрос успех индустриализации, но грозит окончательно разрушить эту и так уже совсем хрупкую общественную горизонталь, Сталин делает какую то, пусть очень ограниченную версию позитивной горизонтальной этономной интеграции составной частью официальной политики по отношению к выжившей части старой интеллигенции.Продолжим цитировать его речь.

Новая обстановка должна была создать и действительно создала новые настроения среди старой технической интеллигенции…мы имеем определенные признаки поворота известной части этой интеллигенции,ранее сочувствовавшей вредителям,в сторону Советской власти…сообразно с этим должна измениться и наша политика в отношении старой технической интеллигенции…Было бы неправильно и не диалектично продолжать старую политику при новых, изменившихся условиях. Было бы глупо и неразумно рассматривать теперь чуть ли не каждого специалиста и инженера старой школы, как не пойманного преступника и вредителя. "Спецеедство" всегда считалось, и остается у нас вредным и позорным явлением.

Итак, изменить отношение к инженерно техническим силам старой школы, проявлять к ним побольше внимания и заботы, смелее привлекать их к работе, такова задача (в оригинале вся фраза от слова "изменить" до слова "к работе" выделена курсивом). (Сталин 1951 т. 13, 69/73).

7.В данной речи Сталин имеет в виду ученых и инженеров,но,как мы увидим в следующих главах речь в середине 1930х гг.шла фактически о переориентации всей культуры и образования страны на классическую русскую культурную традицию 19 века включая и ее просопономный критический разночинный компонент (представленный например стихами Некрасова, статьями Белинского,Добролюбова и Писарева). Действительно создание новой,ориентированной на классические культурные ценности (в контексте которых  сосредоточенная на судьбах личности и сочувствии к людям этономика играла важную, если не ведущую роль)системы культуры и образования было одним из главных достижений советского общества 1930х годов.Именно воспитанное в этих школах поколение вынесло на своих плечах основной груз борьбы с нацистским вторжением.

8. Анализ культурной динамики 1930х годов и понимание значения того культурного и образовательного синтеза, который так или иначе был достигнут к концу этого десятилетия невозможен без понимания соотношения полярных парадигм социокультурной идентичности характерных для эпохи гражданской войны и двадцатых годов.  Эти альтернативные парадигмы культурной идентичности,  оформлявшие и закреплявшие политическое противостояние, обозначились еще до революции, в начале двадцатого века и с особой силой проявились в эпоху гражданской войны. В двадцатые годы их можно проследить в творчестве таких крупных культурных фигур этого времени, как Булгаков и Маяковский.

9.Особенностью тридцатых годов было то, что через посредство классической эстетики Пушкина (столетие со дня смерти Пушкина в 1937 г.по разному но одинаково торжественно отмечалось и в Советской России и в эмиграции)и Толстого к концу тридцатых годов удалось создать культурный и образовательный синтез, в известной мере интегрировавший многие черты обеих альтернативных парадигм. Значительную роль в этом процессе сыграло творчество Пастернака и культурная работа, проделанная в 1920е и 1930е годы по всей стране большой группой педагогов и ученых, многие из которых были так или иначе связаны с краеведческим движением,развернувшимся в двадцатые годы. Представление об этой работе и умонастроениях ее участников нам могут дать Воспоминания историка и краеведа Николая Павловича Анциферова. Как мы увидим, этономика играла центральную роль в этом новом культурном синтезе.

10. Разбор этого громадного исторического процесса даже в самых общих чертах займет много глав. Мы закончим его анализом роли этономики в эпоху ВОВ. Затем мы вернемся к Макиавелли и соотнесем результаты нашего анализа раннесоветского периода с некоторыми общими параметрами развития Европы в эпоху Нового Времени. Это позволит нам сформулировать (по моим оценкам примерно в 60й главе)несколько центральных вопросов, ответ на которые мы постараемся дать во второй половине этой книги.

Конец главы.