Птичка

     Возле полупогасшего костра и застало меня солнце, нехотя вздымавшее багровую голову в рваных просветах вечно серого неба. Хреновы гудки так и не вернулись, хотя, промчала верхом на ленинградском коне незнакомка, подмигнула на ходу, послала воздушный поцелуй, гаркнула бодренько : " Х..й на них на всех, братику" и рванула дальше, за горизонт, видимо, напала на след неуловимого Шендеровича. Я вскочил и отправился дальше. Шел по буеракам и бубнел под нос :
     - А прикинь, вот так идешь-идешь и хоба !!! Баба. В-натуре, голая. Нереально голая, сексуальная, глупая, брылястая, блондинистая, клевая. - Я перечислял желаемые половые признаки, повышая градус истерики. - С пиз...й !
     Я даже остановился посреди леса, смакуя, произнес три раза это жуткое русское слово - пиз...а. Шикарное словечко. Пиз...а. Смачная, как " Тархун" в стеклянной бутылке, сочная, точно турецкий помидор, заветная, подобно ковчегу евреистых шаманов, одинокая такая, словно гармонь. Прячется, робко выглядывая на свет божий после завтрака, ждет меня, единственного и ненаглядного, героя-любовника, чуть не охмурившего самих гудков, закоснелых и несогласных, так и не наложившего кучу на стол Зюганову и отвергнувшего все знаки любви Ганапольского, Красовского, Астахова и прочих тепленьких персонажей смутного времени, перепутавших пол с потолком, стены с углами, а Рамзана Кадырова с Хаттабом. Наивные люди, у Хаттаба борода волосатее.
     - А хер ?
     Бородатый мужик спрыгнул-рухнул с дуба и подбежал ко мне. Я даже испугался, нездоровая ху...ня какая-то, чё мужики лезут, на хрен они мне нужны, задолбали с проверками толерантности, хотя, у самого рыльце в пушку после игры на нервах у трогательного Цукерберга, постоянно он что-нибудь трогает, как русский премьер-министр, дадут тому погремушку и он часами трогает ее, шумит, радуется, думает о росте экономики. Подумает да и устанет, спать ляжет, в надежде проснуться при бурном росте нефтегазовых доходов. И ведь не ошибается, растут доходы, рубль-то падает, как точно заметил государь, а значит за одну зеленую бумажку дают куда больше полновесных рубликов, жаль, что их никто за пределами родины не ценит, но это от глупости, не понимают иноземцы счастья и толка с проком, молятся на свои фунты и евро, бараны.
     - Я не знаю, мне это неинтересно, - я начал оправдываться перед бородатым, - я пиз...у ищу, понимая, что она, как истина, где-то рядом, чувствуя ее на расстоянии.
     - Неправильно переводишь, - заспорил мужик, - не рядом, а где-то там.
     Он очень быстро произнес окончание фразы, получилось слитно " гдетотам" , как трабадам, бордадым и трахдибидох. У меня аж мурашки по спине пробежали сверху вниз, на пояснице приостановили бег, покачали головами и с тихим звоном осыпались в кроссовки. Прыгая на одной ноге, я вытряс их сначала из одной, потом из другой обувки, отодвинул мужика в сторону, молча, сосредоточенно, ну их, волосатиков, задолбали своими усами и бородами, мало мне, дураку, было ничтожного металлурга, сводившего с ума глупостью, безграмотностью и даже не вторичностью инноваций и инсинуаций, троичностью, а чаще - четвертичностью. Я уж было возгордился блеском своего разума, остротою ума, но решил немного подумать над парадоксами невнятных поползновений в сторону идиотизма, минуя маразм, подумал и понял. Сразу и все. Просто-напросто это моего ума не хватало понять и осознать грандиозность логических построений, производственных цепочек надоевшего Якокки, как мантра упоминаемого забавным мужиком с северо-запада, патриотичным до невъеб...ти. Сраный северо-запад, что меня тянет в этот гнилой угол, ведь даже мои предки остановились на полпути, не посчитав нужным переть по болотам, просто отправили гонца к святому и благоверному, а тот уж сам прогнулся, по собственной инициативе встал раком, подполз боком, постоял на коленях и перепрыгнул на иконы, став святым. Что ж, тоже неплохо. Как говорится, едем дас сейне. Посему, отринул я гордыню и высокомерие, посыпал башку пеплом сигаретным, умыл руки " Пепси-колой", поссал, молвил : " Красота" и оставил все понты позади, еще чутарик подумал, вспомнил, кто мне отец, царь и дед, забыл мать, императрицу и бабушку, признался в любви сестренке, принцу и двоюродной тете, обругал матом брата, герцога и дядю Васю из третьей бригады, почему-то вспомнил сиськи Марго Симоньян, заулыбался довольно, но снова нахмурился, нейтрально миновал Багрова-внука и всех Дюма скопом, мысленно переместился к длинным ногам Тины Канделаки и ... Вот тут-то все обломал гад Садальский, вывалив, как экскаватором, тонны желтого говна. Он прыгал и бесновался по этой куче вонючего дерьма, разоблачал запачканные менструальной кровью трусы мертвых актрис, алкашей-актеров, понтореза Познера, короче, клал на всех с прибором, пытаясь хотя бы частично приблизиться к моим недосягаемым высотам, но присущая ему бзделоватость не давала никакой возможности вылезти из амплуа Кирпича, так он и застрял в мелких щипачах по жизни и навсегда. Ну, и хер с ним.
     Бородатый остался позади, а я, рыча " Юнкерсом - 87", заходил на цель, наконец-то найдя искомое. Вот она, любовь всех волосатиков.
     - Соловей, соловей, пташечка, канареечка жалобно поет !
     Мое внимание отвлекли марширующие национал-большевики, блестя потными лысинами они ровными шеренгами шли на Царьград, наплевав на Новороссию. Какая, на хрен, Новороссия, предали нас всех и продали коварные царедворцы, поэтому мы, как истинные национал-большевики, будем и дальше поддерживать предателей и продавцов. Логические разрывы политических проституток меня уже не удивляли, прошло то время, когда знобящий ахуй от извергаемой их устами ахинеи восторгал, заставлял разбухать яйцами от гордости за Крым, Берию, Гулаг, трепетать мозжечком от прихотливых извивов эластичного хребта их несменяемого вождя и учителя, спиз...шего бороденку у Троцкого, очки у Летова, а Шаргунова - у Прилепина. Тот аж зарыдал от сердечной раны при виде убывающего, бля, милого друга, бросился на Дамбас, получил по еб...у от малолетних бандеровцев и сейчас лежал в берлоге, с грустью размышляя о неблагодарных девяноста девяти процентах  населения земного шара, пославших эдакое счастьице на х...й.
     Я расстрелял весь боекомплект по этим полудуркам, перепутавших лево и право, ползущих назад, проклинающих перед и забывших о флангах, суетящихся в поисках нового, угодного богу, тренда в условиях перезагрузки, ребрендинга и общей недостоверности, пулеметы, клацнув, заклинились, переклинились, клинскими уклейками и сорожками шмыгнули к тряпочке-лисе Алины Витухновской, пиз...е примадонны и Казарновской, опять же клином вклинились сиськи Марго и ноги Тины, вспомнились стихи Суркова и уши мартовского зайца, куда-то пропавшего с радаров, видимо, убыл, бля, кончился бензин и я подлетел, планируя, к хорошенькой блондинке. Приземлился рядом и раскрыл глаза. Здравствуй, птичка.