The Passive. Глава 9

Глава 9.

Это ночью ничего не произошло. Наступило прохладное, свежее утро. Я впервые за долгое время нормально выспалась.
Марк не вернулся в лагерь до сих пор. Нельзя однозначно на данный момент сказать, хочу ли я чтобы он умер или наоборот беспокоюсь за его судьбу с нетерпением жду возвращения. Действия этого человека не поддаются моей логике. Сначала он беспокоится обо мне и якобы делает вид, к слову, очень натуральный вид, что ему есть до меня какое-то дело. Отталкивает. Называет Анну балластом, затем бросается сломя голову за ней в лес ночью, пока там разгуливает зверь, желающий отужинать нами.

Я села у кромки воды.  Вода была теплой и очень мягкой на ощупь.  Я вздохнула и нехотя поднялась на ноги. Как хорошо было спать, все-таки. А теперь нужно продолжать выживание.

Я встала на ноги и поглядела вдаль. Гладь океана искрилась под лучами солнца. И так раздражал это праздник жизни вокруг – шепот леса, наполненный пением птиц и криками других животных. Мерное покачивание океанских волн, солнце, воздух.  Все насмехалось над нашей неуместностью. Да, известно давно, что чужаков на острове не жалуют.

Солнце светило прямо мне в лицо. Представляю, что творится с кожей. Быть может Маркус отшил меня, потому что я больше похожа на лесного Маугли в колтунах, чем на милую девушку? Провела рукой вдоль щек и носа – собрала на кончиках пальцев отшелушившуюся кожу. А я и не заметила, как обгорела, облезла и снова обгорела. Хорошо, что здесь нет зеркал. А когда я в последний раз расчесывалась?
Внутренний монолог был прерван Мэттом, выскочившим у меня прямо из-за спины.
Я даже немного испугалась. Но не подала вида.

-Доброе утро, грустный друг,- смотря вдаль произнес он.
-Мы сегодня уже пожелали друг другу добра, - равнодушно бросила я, машинально перебирая пальцами сухой песок, и стараясь набросить на себя максимально отрешенный вид. Мысли были заняты чем-то несвязным.
-Ну и чего такая угрюмая?- не отставал парень.
-Если ты найдешь мне повод для веселья, то перестану такой быть, - парировала я.
Он уселся рядом, закопошился в песке, устраиваясь.
-Это будет сложно, - протянул Мэттью, продолжая сидеть ко мне в профиль и разглядывать блики на водной глади.
-А что в глаза не смотришь? Боишься? – спросила я, не уняв любопытства.
-Смотрю, - Мэтт повернул ко мне голову.
Глаза у него были серо-зеленые. Весьма симпатично.
-Понятно, - с напускным равнодушием бросила я. Мне казалось, что выдавая себя за пофигистку, я кажусь сильнее. Это кажется мне необходимым, хотя и бессознательно я понимаю, как глупо и бестолково это, - Виктор уже проснулся?
-Встает и снова проваливается в сон, бедолага, - Мэтт с грустью выдохнул,- Всю ночь с жаром промучился. Выпил всю пресную воду, даже запасы опустошил. Пришлось к источнику метнуться.
Я опешила:
-В одиночку на источник!?
Мэтт закусил губу и отвел глаза в сторону:
-Ну, не один.
Я продолжала пребывать в состоянии шока и недопонимая ситуации.
-Ну с Марком, - после паузы наконец выдавил парень.
-То есть Марк сюда приходил? – очень громко спросила я.
-Да, он был тут ночью, - удивительно спокойно продолжал Мэтт, - Прекрати психовать, Оливия.
От злости я подскочила:
-И больше ничего не расскажешь? – почти угрожающе вопрошала я, свисая над ним в позе горгульи. Адреналин уже во всю плескался в крови и в висках шумела кровь.
Мэтт поднялся вслед за мной, скрестил руки на груди, принимая оборонительную позицию.
-Анна где, - практически прорычала, - Почему мне не сообщили? ГДЕ АННА?
-У тебя уже крыша на фоне власти поехала. Посмотрите на нее, самая независимая. И как бы мы без тебя справлялись. Успокойся уже. Не разбудили тебя, чтобы ты выспалась. Мне казалось, ты классная. Но у тебя такие загоны, которые загубят всех.
Из моей груди вырвался почти животный крик. Я злилась так сильно, что в глазах помутнело и выброс адреналина оказался настолько мощным, что казалось, я способна убить голыми руками кого-то намного сильнее меня.
Первый мой удар пришелся Мэтту в живот. Он был для него неожиданностью – еще и потому, что он сильный, для девушки. Я занимаюсь с самого детства боевым самбо.
Парень пошатнулся, а я сразу же повалила его в песок, взяв в цепкую хватку. Не думаю, что в тот момент я вообще была хоть сколько-нибудь вменяема. Потому что я не осознавала и не контролировала своих действий.
Мэттью пытался схватить меня за руки, и перевернуть на лопатки, но остановиться было невозможно. В ход пошли удары ногами по животу, возможно, я била его в лицо. Парень уже не сопротивлялся, свернувшись в комок. Постепенно меня отпустило. Я осела рядом с избитым мною же Мэттом. 
Его бровь была рассечена и по щеке струилась яркая кровь. Я провела по ней пальцем, будто удосуживаясь, а действительно ли мои глаза видят то, что есть?
Руки задрожали, да вообще все тело начало бешенно колотиться. Я нащупала у него пульс, проверила дыхание. Мне стало очень очень холодно и страшно.
Затем я разрыдалась. Впервые за все это время. Я била не Мэтта. Я била все то, что накопилось внутри меня. Я ненавидела и избивала себя. Мне хотелось заглушить весь этот рой мыслей, все эти принятые глупые решения, и заодно те, которые предстоит принять. Все они будут глупыми.
-Мэтт, - сквозь всхлипы шептала я,- Прости меня, очнись. Пожалуйста.
Но ничего не происходило.
От всхлипов дышать было невозможно. Теперь я начала по-настоящему истерить, раскидывая руками песок в разные стороны. Беспомощность, по видимому, теперь приняла мое обличие.
-Мммм, - приглушенно протянул Мэттью.
Я снова нависла над его телом:
-Пожалуйста, не вырубайся.
***
Я оттащила его под навес. Промыла рану на лице и уложила поудобнее.

Виктор исчез из лагеря. Заметила я это не сразу. И сразу же испугалась. Виктор никогда не уходил из лагеря просто так. Да и куда в таком состоянии он мог отправиться? Быть может, в лихорадке он начал бродить в бреду, и нужно его найти и помочь. Но уйти не могу – должна быть с Мэттью.
Я не хочу оставаться ночью одна, с еле живым парнем. Чертова надежда внутри меня все еще догорала на последних углях – я надеялась выжить.
Я уснула рядом Мэттом, зажимая в руках фляжку с прохладной водой.

***
А проснулась от того, что мне перестало хватать воздуха.

Осознание пришло не сразу. Полудрема и отсутствие кислорода дезориентировали меня.
Вокруг моей шеи сплелись две загорелые крепкие руки. Я пыталась посмотреть в лицо того, кто меня пытался задушить. Но воздух в моих легких стремительно заканчивался, и робкие попытки выбраться из хватки были ничтожны. Я словно полудохлая рыба, билась на палубе, запутавшись в сетях. Я пыталась кричать, дергалась.
По мышцам уже прошли несколько серий судорог. Я отключилась.
***
Следующий неожиданный поворот моей жизни – я очнулась. Не умерла.
Воздух с трудом скользил по легким, я прихрипывала. Но я дышала. Я жива.
И все на том же месте.
Мэтта на месте не было. Сердце екнуло. Неужели он очнулся? 

-Мэтт! - покричала я, пройдя вдоль пляжа и вокруг лагеря.
Я одна здесь?
-Ну же, Мэтт, - причитала я, наворачивая круги вокруг лагеря снова и снова, - Ну кто-нибудь, кроме монстра, отзовитесь, прошу, - причитала я вслух, пытаясь отвлечься.
Мне захотелось есть и пить.
Я вернулась за фляжкой в лагерь и решила нарвать фруктов в джунглях. А если не наемся, то наловлю рыбы. Благо, здесь ее навалом и если бы не мой навык рыбалки, нам пришлось бы ну совсем туго.

Постепенно вечерело. Фиолетовый оттенок неба недружелюбно улыбался – смотри Оливия, скоро совсем стемнеет , а ты одна.
-Да, Оливия, ты одна, и ты съезжаешь с катушек, - пробираясь сквозь растения, напевала я, - Но говорят, если ты признаешь свои проблемы, они перестают существовать, - смеюсь, - В общем кому там надо признаваться?
Я отыскала коренастую банановую пальму и ловко взобралась до лакомых веток с плодами. А ведь раньше мне нравились бананы. Сейчас они, конечно, тоже мне нравятся, но это больше похоже на поцелуй с приставленным к виску пистолетом.
Не наевшись ими, что логично, я решила поискать что-нибудь еще съедобное.  И сделать это поскорее, потому что было уже достаточно темно, и я начинала бояться.

Долго искать не пришлось, и вскоре я уже лакомилась сочными фруктами, похожими на персики. Я пыталась шутить сама с собой, чтобы хоть немного отвлечься. Но дрожащие пальцы и колени выдавали меня. И мой голод. Ну что такое пара фруктов для взрослого здорового человека? Зажевать бумагу будет и то калорийнее.  Я решила вернуться в лагерь, а затем наловить рыбы.
***
Выйдя из леса, я обрадовалась – было еще не совсем темно. Но практически сразу как  приблизилась к нашему лагерю, по телу прошел неприятный озноб. Я остановилась. Ноги не хотели идти.  По навесу скользила тень. Кто-то был внутри.
Мэтт? Виктор? Марк?
Зверь?
-Ну зато ты не одна, - приговаривала я,- Откуда этот страх?

Это был не зверь. Марк тоже не вернулся. Не Виктор, и не Мэтт.

На полу среди раскиданных вещей лежала Анна. Ее живот был вспорот, девушка лежала в огромной луже свежей крови. Кровь также струилась из ее рта. Но глаза были открыты и она все еще дышала – очень громко. И плакала.
Я закричала. Я не могла прекратить кричать.
-Анна, - в ужасе бросилась  к ней, - Анна, не надо умирать, пожалуйста, только не ты, - я взяла ее лицо в свои руки и смотрела прямо в глаза девушки. Они стали такими мутными, что хотелось протереть и свои. Она горела. Вся ее кожа.
-Оливия, - еле вытянула я, зашевелившись.
-Что произошло?! КТО это сделал, - уже трясла я ее лицо, не давая провалиться, не давая уйти от меня,- Анна говори со мной!
-Это, - она схватила меня за руку. Ее ладони уже были холодными.
Она впихнула мне в руку какую-то записку, скомканную и испачканную в грязи и крови.
-Анна пожалуйста, - я чувствовала как жар становится теплом, а тепло переходит в холод, - Ты умираешь…ответь кто это сделал.
-М..Марк, - из ее рта вместе со словами полилась новая струйка крови.
Я почувствовала, как тело обмякает. Анна умерла у меня на руках. Теперь это просто кусок мяса, который когда-то был мне дорог.
Я закричала во все горло. Мне было по-настоящему больно. Больнее, чем тогда, когда меня пытались задушить. Я привязалась к Анне. Считала ее своим другом. Она была хорошим человеком, и достойна того, чтобы после ее смерти кто-нибудь сказал пару слов.
Я не хотела смотреть на ее труп. Хочу помнить ее живой.
Вытерев с лица кровь,я убрала прилипшие волосы с лица Анны и накрыла открытую рану свежей футболкой. От нее еще пахло чем-то знакомым. Жизнь только-только покинула ее. Меня охватило странно желание. Я убрала волосы и понюхала как пахнет ее шея. Запах был сладким, немного детским. И как я и ожидала, очень приятным. Я снова вдохнула аромат ее волос и кожи. Я видимо, схожу с ума.
-Не бойся, - прошептала я, воображая, будто Анна знает это,- Он заплатит за это самую дорогую монету.