Ничего не осталось

Расстояние, как от земли до Солнца.
И короче оно не станет.

Что мы на фоне великих событий и свершений? Пешки. Песчинки. На фоне глобальности и веры теряется все прошлое. Словно кто-то затирает грани карандашного рисунка пальцем. Еще два дня назад ей казалось, что не осталось нежности, только лава. Раскаленная, поднимающаяся от низа живота, рвущаяся так безудержно и упрямо на волю. Казалось, еще чуть-чуть и польется изо рта, глаз, сжигая изнутри. И эта горячая жидкость превратит ее в обуглившийся скелет ненависти и горстку пепла, что осыплется в последние секунды, как в фильмах. А теперь иначе. Теперь проще. Словно можно наконец-то снять этот груз с плеч, успокоиться, сесть и ни о чем не думать. Льдинки плавают в запотевшем от холода стакане с водой. Над головой летает какой-то мерзкий кровопийца. Эта ночь словно создана для осознания чего-то большего. Что эти годы суеты по сравнению с одной бумажкой в руках, позволяющей пойти до конца. Если пытаться, то до точки, которая сделает тебя счастливым. Ощущение крыльев за спиной делает этот мир прекрасным. На одной ступени могут стоять разочарование и вера, надежда и предательство, любовь и ненависть. Последняя не делает нас привлекательными в отражении по утрам. Она убивает в нас человека. Ненависть гасит все хорошее в нас, растворяет изнутри. И облака становятся серыми, мир – тесным, как кубик, в который посадили и решили не выпускать. Так и она каждое утро вставала и ненавидела себя за все, что делала и делает, ненавидела все случившееся, свою опустошенность и жалость к самой себе. А теперь ничто не болит. Не саднит, не задевает. Это ощущение лучше бодрящего горького кофе по утрам, лучше свежего запаха, исходящего от ее кожи после душа, запаха перекиси и медикаментов, пачек витаминов, валяющихся по всей квартире. Этот запах лучше свежих цитрусовых, табачного дыма и горького чая по вечерам. Это запах свободы и сбычи мечт. Запах родного и такого далекого солнца, запах теплых зим, свежих фруктов в изобилии и морепродуктов. Запах соли, деревянного настила поверх золотых песков. Это надежда уехать и не вернуться. На фразу «что ты берешь с собой?» она ответила просто: «себя и воспоминания». Разве не это нам так необходимо, уезжая? Разве не от этого мы бежим, чтобы вернуться. А здесь можно не возвращаться и взять с собой только первое. И она возьмет. Потому что больше ничего не осталось. Не осталось ее губ, которые целовали, обдавали чью-то шею теплым воздухом. Они хладно сложены. Поджимаются и редко улыбаются. Нет больше любви. Рано или поздно она заканчивается и иссякает. Нет друзей. Нет happy endа. Трепещет всеми фибрами души. Выставляет на показ отбеленный клык слева. Хочется вгрызться в дельты и ключицы. Не собирается никого щадить. Себя в первую очередь. Какая-то агрессия на двигающиеся кадыки, когда говорят собеседники. Недоверие и ожидание.

08-10.07.2015

Редактор: Настя Шварц

Иллюстрация: chiara bautista