Записки военного топографа

День военного топографа отмечается 8 февраля (27 января) с 1812 года.



Не берусь судить о других, но мне, немножко маменькиному сынку, армия была, безусловно, полезна. Именно там, где ты 24 часа находишься в коллективе, можно реально понять  «кто ты есть». Может быть еще в «зоне», но это уж больно сурово.
Мне довелось служить в довольно странном подразделении –  в/ч 29591. А если полностью – 31-м отдельном топографическом ордена Красной Звезды и медали «За взятие Кенигсберга» отряде.
В «одноклассниках» я нашел 11 сослуживцев. Увы, все они проходили там службу лет через 20-30 после меня.
Надеюсь, что не раскрою военной тайны, рассказав о структуре нашего отряда (тем более за 40 лет мои сведения наверняка устарели).
Так вот, наша уникальная часть состояла в те времена из 2-х рот (автороты и топороты – «шоферня» и «топорики») и взвода связи. Зимой мы служили как обычные солдаты – строевая, наряды, учения и пр. А весной… «Летние»!!! Где-то в апреле мы выезжали на топографические работы (топосъемки, обновление карт и пр.). По нашей версии именно отсюда и расшифровка понятия «топограф»: зимой топаем (строевая), зато летом живем как графы!
На «летние» выезжало т. н. топографическое отделение – человек 30-40 (десяток солдат-топографов, водителей и офицеров). Отделение располагалось в районе работ (Подмосковье, Белоруссия, какой-то кусок пустыни, тайги) откуда на свои участки, «трапеции» –по топографической терминологии (10x10 км) выезжали группы – офицер, солдат-топорик, водитель. Это была уже не служба, а обычная работа топографа. Где все были равны, спали в одной палатке, грелись у одного костра. И вообще… (я имею в виду, особенно если офицер был практически нашим ровесником, бывало наведывались на танцульки в ближайшее село, выпивали по сто граммов и пр.)
Да, не очень-то хотелось после этого на «зимние», то есть – в казарму!


Дедовщина

Я помню классификацию времен моей службы в СА в 60-х годах. 1-й год – салаги, 2-й – фазаны, 3-й – старики (деды). В частности  из-за этого меня удивляет, и иногда возмущает т. н. современная «дедовщина». Какие деды?! Откуда деды?! При службе 2-1,5 года?! А сейчас вообще – 1 (?!) год.
В общем-то «дедовщина» присуща всем человеческим сообществам, а закрытым – имманентно. В армии, армейских учебных заведениях она  существовала всегда (см. «Кадетов» и «Юнкеров» Куприна). Она явно или скрытно существует и в иных социумах. Первоклассник и старшеклассник, пятикурсник и первокурсник, без пяти минут кандидат и юный аспирант…
Дело в уровне, жестокости проявления этих негласных правил. Была «дедовщина» в наше время? Да. Но это была своеобразная игра: неофициальная присяга («Я, молодой гусь, торжественно клянусь - сало-мясо не рубать, старикам все отдавать”), неофициальное обращение между собой равных по званию, но не равных по году службы и т. п. Не было, клянусь! унижений и оскорблений. Были определенные, неофициально признаваемые и начальством, привилегии. Кого куда в наряд? Ясно, что молодого – куда тяжелее, а «старика» – наоборот. Я, например, за 3 года службы ни разу не был в наряде на кухне. «Салаге» это было не положено (кухня - вотчина дедов), а выйдя из салажьего статуса, я уже мог  в определенной мере выбирать сам. Я же предпочитал прогулку по морозу в тулупе теплой, но вонючей кухне.
Еще раз повторюсь – дедовщина – естественное состояние любого социума. Мой приятель и коллега доктор юридических наук М. приехал в город В. на защиту диссертации  в качестве оппонента. После официального банкета, как водится, в гостинице продолжилась небольшая тусовка. Возник вопрос: кому бежать за пивом? А кто самый молодой профессор? Ах, М.? Ну-ка бегом!! Вот вам «профессорская дедовщина»!
P.-S. Да, я упустил еще один важный момент – наши командиры – командир части, комроты, старшина и многие офицеры-топографы были фронтовиками. Ведь после войны прошло чуть больше 15 лет. Для общей обстановки в части это  наверное много значило.


Гостеприимство

Две недели наша маленькая топогруппа (офицер-топограф, водитель нашего ГАЗ-69 и я - солдат топограф) работали в подмосковных лесах под непрерывным дождем. Ночевали в промокшей насквозь палатке.
Наконец мы выбрались в небольшой подмосковный поселок. Нестерпимо хотелось хоть одну ночь провести в настоящем тепле.
Для начала нужно хотя бы раздобыть воды для чая.
Я подошел к аккуратному домику (сейчас он вполне потянул бы на звание «коттедж»), и постучал калитку.
– Можно попросить у Вас воды?
Из-за калитки сухо ответили: Воды нет.
«Так. Сейчас выезжать на окраину. Натягивать промокшую палатку…»
Из стоявшего напротив домика покосившегося  барака, вышел пожилой мужчина и обратился к нам: Ребята, заходите….
Мы вошли. В маленькой комнатке жили четверо: супружеская пара и двое ребятишек.
Несмотря на наши протесты (не очень искренние, честно говоря), нас троих уложили на единственную кровать. Семья устроилась на полу. Впервые за две недели по-настоящему согревшись, мы провалились в сон.
Когда мы проснулись, наши мокрые гимнастерки лежали на табуретке сухие и выглаженные, а на столе ждала огромная сковорода с жареной картошкой.
Уходя из гостеприимного дома, мы незаметно оставили хозяевам весь запас наших консервов.

P.-S. Как же я в те времена ненавидел туристов. Да, они бродили в тех же лесах и под тем же дождем. С существенной разницей. Они – по доброй воле (тогда я считал – по дури), а мы – по долгу службы. Вечером они сядут на электричку и через час залезут в горячую ванну. А мы…
P.-P.-S. Бродячая служба топографа в разных краях Союза позволила убедиться в том, что менталитет народов весьма различен. Так, реакция на просьбу напиться воды в Подмосковье одна (см. выше), а в Белоруссии совсем иная: «А тебе, сыночек, какого молочка - сладкого али кисленького? А может того… стаканчик налить?


Настоящий начальник

За время своей работы и службы мне не раз доводилось видеть карьеристов разного рода. Однако в самом чистом виде я столкнулся с этим явлением именно во время службы. Как по скорости «карьеры», так и, главное, по скорости изменения личности.
Все началось весьма тривиально. Сержант Кульков несколько «перебрал», будучи в увольнении, в чем был уличен и должности командира отделения лишен.
Это было утром. Где-то к обеду на его место был назначен ефрейтор Кузьменцов.
Вечером того же дня состоялось комсомольское собрание, где обсуждалось недостойное поведение экс-сержанта.
Обсуждение/осуждение шло довольно вяло. Дело тривиальное. Ничего особенного бывший сержант не совершил. Ну перебрал, ну попался…Сегодня он, завтра я… Говорили, конечно,  дежурные слова, но без всякого энтузиазма. Сидевший в углу замполит, позевывал. Все шло как обычно.
И тут слово взял новый командир отделения. Прошло с той поры лет сорок, но его яркое выступление я помню по сей день.
«Товарищи комсомольцы! Вам, конечно, этого не понять! Вы не представляете, как нам начальникам морально тяжело, когда в подразделении происходят подобные вопиющие безобразия! Когда подчиненные забывают о чести комсомольца и советского солдата!..».
 Все грохнули, даже замполит с трудом сдержал смех.
А самое смешное (и печальное) в этом деле то, что это была не игра на публику: изменение статуса вызвало мгновенное изменение образа мыслей.
P.-S. Впоследствии я видал немало подобных метаморфоз, и для себя сделал однозначный вывод: одна из главных характеристик человека – насколько он меняется, став начальником. Идеальный вариант – не меняется вообще!

«Заслуженный» солдат или До чего можно дослужиться за 2 года

Среди моих сослуживцев был солдат М. Он довольно сильно выпадал из нашего сообщества. Как я уже упомянул, в силу специфики нашего года рождения, собрали «под гребенку» – студентов, выпускников вузов, диссидентов, полу инвалидов и пр.
Этот самый М. был редким исключением, с образованием 3 класса. Как он умудрился остановиться на этом даже в глухой полесской деревне – для меня загадка. Впрочем, ему нашлась неплохая должность – свинаря в подсобной части топоотряда.
Прослужив где-то пару лет, он получил заслуженный отпуск на родину. Перед отъездом он подошел ко мне и попросил «напрокат» значок КМС (кандидата в мастера спорта). «Бери», –  сказал я, –«только не потеряй!».
Через 10 суток наш М. вернулся из отпуска. Казарма уже засыпала, но кто-то заметил, крадущегося к своей койке, отпускника.
 – «О, явился! Где сало?!»
М. сидел, запахнув шинель, и не выказывая желания раздеваться. Однако – пришлось. И тут вся казарма покатилась от смеха. Ладно уж, что на мундире нашего друга были нашиты ефрейторские лычки. Это мы могли понять – явиться в деревню без «сопли» на погонах – позор! Но на груди у героя…
Мой КМС затерялся среди моря значков. Конечно, «отличник СА», «классный специалист» (4 шт. – от 3-го до 1-го солдатские, плюс офицерский), спортивные – от 3-го до 1-го плюс мой… А главное – 4 вузовских значка: универ, политех, пединститут и …консерватория!
Представляю, как были поражены земляки нашего бойца, увидев столь внушительную коллекцию наград!

Спортивный» концерт

Как всегда на «летних», наше отделение расположилось в небольшом районом городке. Нам предстояло пробыть здесь пару месяцев. Нужно было налаживать отношения с местной молодежью. Для этого у нас была наработанная методика.
Через пару дней на заборах городка появилось несколько рукописных объявлений: «В Доме культуры состоится концерт художественной самодеятельности и показательные спортивные выступления».
«Культурная жизнь» в районе отнюдь не кипела, и на наше мероприятие, как всегда,  собралось много народу.
Что касается художественной части, при нашей подготовке, вопросов не могло быть. Выпускник консерватории по классу скрипки Гриша Мысливчик не сплоховал бы и в столичном зале (после службы я встречал его в минской филармонии, где он играл в первых скрипках).
Спортивная часть держалась на трех «китах»: перворазрядник по вольной борьбе Андрей Новик, штангист-перворазрядник Алик Мицкевич и ваш покорный слуга. Главное было в подаче. Алик поднимал штангу, бесспорно не подъемную для любителя, Андрей – демонстрировал лихие броски через себя с самыми тяжелыми из наших ребят, я – провел показательный бой с самым мускулистым сослуживцем.  Под занавес была показана художественная сценка, где на нас с Андреем, гуляющих с девушками нападала группа «хулиганов». Результат – см. фильмы с Ч. Норрисом, которых тогда не было.
В заключение ведущий обращался к залу с предложением померяться силами с нами.
Один местный здоровяк оказался явно слабее Мицкевича в гирях, двоих желающих побороться с Новиком он уложил на лопатки за считанные секунды. Выйти на ринг со мной желающих не нашлось.
Через пару дней я с удовольствие наблюдал. Как наш водила Иося Иоффе небрежно отодвигал народ в очереди в кино. Народ покорно расступался.
P.-S. Йоська весил меньше 50-ти кг при росте 175 см. За всю службу он так и не смог подтянуться на перекладине хоть бы раз! 
 
Проверка боем
Первая неделя «карантина». В нашу «салажью» казарму входит какой-то парень.
– У вас тут какой-то боксер завелся? Может пару раундов на ринге?
Наседкой взвился командир моего отделения сержант Нечаев.
– Кожин! Уйди отсюда! Опять в дисбат захотел!
Я успокоил.
– Товарищ сержант, а что такого? Ну, попробуем.
– Ты не знаешь, какой он драчун! Я не разрешаю!
Уговорил. Всем отделением двинулись в клуб.
Вышли на ринг. Обменялись парой легких ударов. Оцениваю. Парень жилистый, быстрый, удар есть, но на мое счастье, техника (боксерская) на нуле. Бьет размашисто, при этом сильно открывается. В уличной драке это проходит, когда бой идет по правилам – нет. Пара быстрых финтов, хорошо вложился в правый прямой. Встал он почти сразу. Снял перчатки, похлопал меня по плечу: «Молодец! Могешь!». По-настоящему подружиться не успели, вскоре он в очередной раз за самоволку и драку отправился в дисбат.
Судили его в части. Дело называлось: «Об избиении рядовым Кожиным 3-х милиционеров 5-ти гражданских лиц». Среди вещдоков фигурировала, рассеченная пряжкой его ремня, милицейская кокарда. По моему, против этой залитой свинцом пряжки солдатского ремня не устояли бы  нунчаку  Ч. Норриса и Д. Чана!

Топоотряд и КПСС
Речь пойдет не об отношении к Партии как таковой, а к конкретному этапу «общения» с ней - вступлению в родимую. По этому критерию личный состав топоотряда четко делился на две категории: очень желающих вступить и не интересующихся этим вопросом вообще. Первая состояла из минчан, вторая – из всех остальных. Объяснялось это, конечно, высокой сознательностью столичных жителей, их стремлением быть в первых рядах строителей коммунизма и пр.
Была, впрочем, и еще одна причина. Дело в том, что наша в/ч по своему л/с не могла иметь того уровня партструктуры, который реализует финальный этап приема. А с учетом непосредственного ее подчинения штабу БВО,  все это происходило в политотделе штаба округа. Это, в свою очередь, обуславливало min две (две!) поездки в Минск (прием в кандидаты и в члены). Вполне возможно, что указанные факты  тоже оказывали определенное влияние на желание минчан вступить в КПСС.

Джокер замполита

В начале 70-х в Белоруссии появилось много реэмигрантов из Канады, Аргентины и пр.  Молодых ребят призывного возраста, конечно, сразу загребли в армию. Я уже рассказывал, что наше малочисленное поколение гребли поголовно: очкариков, хромых,  студентов (ликвидировав временно военные кафедры почти во всех вузах).
Так попал в нашу часть Кунахович – сын реэмигрантов из Канады. Хилый, тощий и веселый дистрофик. По вечерам он рассказывал о своей прошлой заграничной жизни, а мы завидовали до соплей. В свои 18 лет он уже успел пару лет поработать, но завидовали мы, конечно, не работе, а тому, как он тратил заработанные деньги. Ночные клубы, стриптиз, публичные дома…
А жизнь шла по суровому распорядку «учебки».
В 7-00 – подъем. Зарядка в любую погоду по пояс голыми (был уже ноябрь). Завтрак (миска каши, чай и хлеб без ограничений). Два часа строевой. Физподготовка. Обед (борщ, щи без ограничений, кусочек мяса с кашей/пюре, компот). 40 минут сна – и по новой! Часик полудремы на политзанятиях. Ужин. Вечерняя прогулка – минут 40 с песнЯмию. 23-00 – отбой.
 В итоге за 2 месяца «здохлик» Кунахович набрал 16 кг, и превратился в здоровенного амбала!
Сколько было счастья для нашего замполита Ивана Сергеевича! Этим «пудом» он достал и Кунаховича, и нас всех. Говорят, что он приводил этот пример и где-то на совещании в Округе.
И возразить-то нечего. Поправился на целый пуд? Да! Что полезнее для здоровья: Советская Армия или гнилое буржуинство? Без вопросов! Вот так-то.
 P.-S. Вспомнил американский анекдот на эту тему. Сын фермера пишет отцу из армии. «Тут так здорово. Сплю каждый день на два часа больше, чем дома. Будят только в 7 часов утра…».


«Бородино»

Сейчас в Росси празднуется юбилей Войны 1812 года. 50 лет назад (как быстро летит время!) было 150-летие… Я, солдат-топограф, встретил его на Бородинском поле. На праздник нас. правда,  не приглашали. Мы там просто работали.
Два слова о технологии наших действий. То, что мы делали называлось «обновление карт». Мы получали задание обновить свою «трапецию» - 10*10 км. В распоряжении наших топоотделений для этого имелись: карта этой местности (10-15-летней давности) и свежие аэроснимки. Нам требовалось нанести на карту вновь появившиеся объекты и точно «привязать» их координаты к местности. Нашему отделению не повезло. Именно в нашу трапецию попало Бородино, а это – почти 80 памятников российским и французским солдатам. И каждый - «привяжи»!
      Но ведь кроме работы, надо же и как-то развлекаться? У кого из нас родилась эта идея – не помню, но реализация оказалась весьма успешной. Мы пустили среди местного населения слушок, что по случаю приезда многочисленных французских делегаций можно неплохо заработать. Дескать, французы обожают есть лягушек, а наши не успели их заготовить. И теперь за мешок лягушек организаторы праздника готовы платить по 10 рублей. Слух мгновенно облетел окрестности.
Даже во время самого торжества мы видели множество разных людей: мальчишек, взрослых мужиков, солидных теток, которые бродили с огромными квакающими мешками, и приставали ко всем с одним вопросом: «Так, где тут лягушек принимают?».