Эксперимент

« И угораздило же ее на работу взять,» -тяжело и шумно, как плотные чайки, летали мысли в голове индивидуального предпринимателя Букина. Сама голова шумела, словно штормовое море, которое нагоняет  расслабляющий страх на грузных чаек. Привкус во рту был отвратительным. Только недавно Букин очнулся в своем загородном доме, прижатый крепким похмельем к  5D- объемным простынным девицам. Оставалось совсем мало времени для частичной реабилитации. Одна минута- чтобы поднять размякшее тело, еще минута- заполнить пустынную голову хоть какими-то мыслями, пока  громко льется  струйка из кофемашины, еще две -  чтобы делать слабо активирующие  глотки и строить  план предстоящей беседы с новым учредителем.

Двадцать километров вглубь леса, до фермы, где плотная рука Букина директорскими подписями вот уже второй год  направляла производство породистых собак к великому будущему, промчались под колесами джипа вихрем. Букин громко посигналил, подъезжая по разбитой   колее к воротам. За ними тотчас взорвался лай волкодавов. Приблизившись вплотную к железным прутьям, Букин остановился, с размахом опустил ладонь на сигнал. Раздраженно выругался. Кажется, прошло еще пару минут, и только тогда заскрипели ворота, неспешно распахиваясь сначала правой половиной… Когда Букин увидел плавное, с перекатами гусиное, перемещение новой сторожихи к левой стороне, чайки зашумели в голове нестерпимо. Рука снова рванула к сигналу. Шумно газанув, Букин успел заметить недобрый взгляд этой странной бабы, бесформенной, словно мешок, безликой, словно чайка. Невесть откуда взялась эта Марфа рядом с фермой,  когда Букин вынужден был искать желающих на столь мелочную вакансию, как ночной сторож. Ферма, конечно, была надежно изолирована от ночного мира отличной сигнализацией, однако на всякий случай требовался и живой глаз на территории. Недавно запущенная в производство  порода карманных собачонок, имеющих способность менять цвет глаз под стать хозяину, взорвало рынок бешеным спросом. Какие там чхуа- хуа или далматинцы, когда сидящее рядом существо теперь подтверждало преданность точным оттенком, скопированным из того, что можно в любую минуту наблюдать на собственной физиономии в зеркале. Дабы защитить секрет фирмы, приходилось исключать любую опасность воровства, а также продажу запатентованных собак с целью их дальнейшего выведения. Зооклиника на территории работала так же активно, как и вся ферма.


Встреча прошла более, чем удачно. Учредитель остался доволен и благосклонен к расширению пространства. Предстоящая прибыль, как тонкозвучные волны прилива в морской штиль, была слышима обоими уже сейчас. Она неспешно наплывала все ближе. Сытые чайки жадно вскрикивали в головах, и пусть создавали болезненный гул в теле Букина, однако же удовольствие, по- видимому, было одинаково сильным у обоих. Разговор мерно перешел на нейтральные темы о политике, выгодных знакомствах, скользнул ненадолго и на личные темы. Букин признался, что на днях прогнал очередную девицу, которая просто надоела, учредитель- крепкий, статный мужик, вспомнил, как пару лет назад попал в аварию. С множественными переломами упустил много времени, разъезжая по заграничным клиникам. « Однако теперь погоду чувствую- хоть фирму открывай! Вот и сегодня- гроза будет!»- потер учредитель руки. Оба всплеском хохотнули. На том и запечатлели пару подписей, рукопожатий и дат на будущее.
 Проводил Букин компаньона до машины. И тут снова эта Марфа… Захлопнула ворота под вой волкодавов, добрела до Букина, прикрывшего веки, тяжело вдыхающего воздух на пороге административного корпуса, махнула рукой куда-то в сторону, да и крикнула туда же, словно обращаясь  к кому-то невидимому: « Ну, вас…» Пару гусиных шагов сделала вперед, обернулась, теперь взглядом своим недобрым кивнула Букину.

- А я только ворота открыла, они сразу - вон, мужик приехал, ноги- руки переломаны…

Веки Букина настороженно взмыли ввысь.

- Кто это- они?

- Да, вон, на крыше сидят втроем. Ноги свесили, хвостами тарабанят…

- Дура- баба!

Сплюнул Букин смачно, словно бы пытаясь избавиться от неприятно нахлынувшего онемения, однако же твердый ком поселился в горле.
 Сглотнуть его Букин смог лишь на полпути к дому, когда его джип с напором разрезал вечерний воздух, наполненный ветром и предвкушением грозы. Снова заныл бок. Букин упер кулак в болезненное место, скривился. Чайки в голове опять напомнили о проклятой сторожихе. В первый же день, как принял ее на работу, проявились  первые странности. Слушала баба тогда его распоряжения, а как спросил- что непонятно, зыркнула глазом своим, да забубнила: « Напрасно к боку левому не обращаешься.  Худо будет.» Вот те раз! Откуда знать бабе, только заявившейся, что ноет там что-то под ребрами которую неделю. «Угораздило, угораздило же ее на работу взять! Эх, сразу не понравилась мне она. Уволю завтра, к ч…»

Хотел Букин продолжить фразу, да что-то остановило  внутри, сковало неприятно, впустив снова ком в горло.

Добрался домой, когда потемнел ранний вечер, зашумело в кронах, и пару крупных капель уронила приближающаяся туча на лобовое стекло. Букин поспешно  закрыл ворота, гараж, обошел и все окна, проверяя их герметичность. Стих шум надвигающейся стихии, а с ним ушла и некая тревожность в мыслях. Чувство успокоения закрепилось вместе с парой глотков виски. Букин, распластавшись на диване, глядя в окно на раскачивающиеся верхушки деревьев, барабанящие по стеклу капли, расслабленно отметил легкий полет чаек в голове, сделал еще несколько горячих глотков и с облегчением уснул.


Разбудил Букина его же организм, спешащий донести,  что алкоголь благополучно, хотя и с некоторыми потерями, выведен прочь. Требовалось всего немного- стаканчик воды, чтобы снова уснуть. Оперся Букин на 5D- девицу, хотел было встать, да вдруг почудилось- хихикает кто-то в затемненном углу. Тихонько так, интеллигентно. И стук вдруг послышался. Будто барабанит кто-то по полу чем-то и не твердым, и не мягким. Онемевшая чайка взмыла в голове, закричав: « Хвостом!», но тотчас упала комом в горле. Ком подрос до размеров всего тела. Шум появился в ушах, как звук из экрана прекратившего трансляцию старого телевизора, а что-то не слишком твердое и не слишком мягкое продолжало размеренно хлестать по паркету, быстро сводя с ума.



Очнулся Букин… на полу. Виднелись нижние края каких- то отвратительно розовых штор. Сфокусировавшись прямо перед собой, Букин разглядел тапки огромнейших размеров. После чего голова, тяжелая, непослушная, загудела и качнулась вниз, упершись в ковер с ворсинками величиной в палец. Защекотало в носу. Букин чихнул. Что-то противно взвизгнуло рядом с ухом. И чья-то сильная рука обхватила, стремительно подняла ввысь, создавая вихрь, перехватывая дыхание, словно в свободном падении над землей.

« Славный какой, ути- пути…»

Букин узнал этот голос. Светка, которую совсем недавно Букин поспешно, с резкими напутствиями, отправлял в свободное блуждание подальше от дома с чемоданом и босоножками в руках, склонилась сейчас огромными глазищами, создавая ветерок завернутыми к бровям ресницами, создавая невыносимое облако  парфюма. Букин снова чихнул. Теперь к нему стремительно начали приближаться с натугой вытянутые вперед напомаженные губы Светки. « Боже, неужели она сделала еще ряд пластических операций, на этот раз увеличив абсолютно все?” Букин скривился, пытаясь отвернуться.

Снова визг:

- Ииии! Цвет глаз, как у меня! Смотри, смотри!

- Потрясающе!- блаженно донеслось сбоку.
 
Светка была не одна. Танька, высокая, угловатая брюнетка, имеющая такие важные в дружбе способности сплетничать, участвовала в процессе не менее вдохновленно. Она наклонилась к отпущенному на кровать Букину. Ее огромнейшего взгляда Букин уже выдержать не смог. Он резко качнул головой, взглядом упершись в зеркало, лежащее рядом на покрывале, где тотчас увидел  волосатую мордашку с торчащими в стороны ушами, свисающий розовый язык и большие глаза цвета, угодного удовольствию Светки. Исключая всякие ошибки, Букин мотнул головой- нервно и сильно.  То же самое сделала мордашка в зеркале. Где-то в голове взлетели чайки, хаотично выкрикивая глупости, и тут же рухнули вниз. Упала и мордашка на зеркало. Проехавшись по нему, остановилась на розовом покрывале с вывернутым наизнанку ухом.

Очнулся Букин снова на ворсистом ковре. Светка уронила его, бегая по комнате, дрожащими руками пытаясь привести в чувство питомца. Снова визг раздался. По поводу жизнеспособности Букина. От еда, поданной в розовых тарелочках, Букин категорически отказался.

« Ничего, привыкнет,»- заключила Танька, а Светка с умилением вздохнула.
 
Остаток дня Букин плавно сходил с ума, лежа на розовом покрывале, вдыхая парфюм, который периодически выплескивался отравляющимися брызгами из бутылочек, слушал  беседу. О том дне- будь он неладен!-, когда Светка в расстроенных чувствах брела прочь от виллы Букина с чемоданом. Босоножки проваливались в проселочную насыпь, было жутковато идти через лес. « И живет же  он на краю света! Но там тихо так… А бассейн у него какой, ты бы видела…»

 В- общем, шла она так и загадала, чтобы Букин вернулся.

 « Еще я тогда хотела собачку. Маленькую, модную. Да, моего милого Буку. Видишь, одно желание сбылось...»

- А что больше хотела?- Танька с искренним вниманием расширила глаза.

- Ты знаешь, я в тот момент точно не определила.

Танька понимающе закивала, а Букин тоскливо заскулил.



Букин заболел через неделю. Ломило кости, бросало то в жар, то в холод. Длинный язык распух, стал сухим . Букин с трудом поднимал свое  распластанное собачье тело, лакал воду из розовых тарелочек, снова падал, расслабляя и непослушный язык, который, казалось, лежит на ковре отдельно от тела, отброшенный в унисон хвосту. Светка наблюдала это  пару часов, не прекращая реветь. Потом  рванула к телефону, вызвала такси, и, натянув наизнанку вывернутое  пальто, уложив Букина в корзину, помчалась за помощью.

Давили на чуткий слух и цокот каблучков, и хлопок двери, гул двигателя. Укачивало. Запахи менялись и заставляли нос вытягиваться из тесной корзины. Но вот Букин услышал и знакомые ароматы, залетающие в салон машины через приоткрытую форточку. Определенно приближалась ферма, его ферма. Снова хлопнула дверь, корзина взмыла в воздух. Светка несла его к вою волкодавов, скрипу ворот, недовольному бурчанию Марфы: « Кто там? Что надо?”

- Бука заболел. Помогите! Я знаю, клиника здесь очень хорошая.

Светка отбросила салфетку с корзины, приблизила  съежившегося  там Букина к физиономии сторожихи. Та недобро хмыкнула, через паузу кивнула Светке:

- Ну, иди, девка, договаривайся. Вон она, душегубка, справа. Я подержу.

Послышался удаляющийся цокот каблуков, Букин с ужасом ощущал этот недобрый взгляд отвратительной бабы, скользящий по шерсти. Поскользил, да перестал.
Вскинув морду, Букин увидел, что Марфа глядит куда-то в сторону. Опять на крышу! Пробурчала что-то неясное под нос, а потом и погромче, пояснее: « … Ну, вас! Совсем одурели! Кто ж такое придумал, чтоб грехи при жизни земной осваивать. Тьфу, прости меня господи. Экспериментаторы хреновы.»

Чайки в голове Букина напряглись. Не до конца он понял смысл  речи странной бабы, однако тревога обуяла, словно жар костра. Дышать стало тяжело. Букин тихонько заскулил, а потом и взвизгнул. Марфа понимающе кивнула: « Да, экспериментировать пришли. Это у них, как у людей,  разработки новые. Каждый чтоб, значит, еще при жизни попробовал своего собственного пороху. Если все получится сейчас, закрепят это дело подписью вышестоящего, так экспериментатору- допуск куда-то там у них , куда все рвутся, как у нас к власти, аль богатству, а людям, значит, и пожить спокойно не дадут. Ишь, забомбил хвостом по крыше, радуется…»

Букин уже был при смерти, когда Светка подбежала, запыхавшись, радостно объясняя, что примут сейчас ее любимого Буку. И зацокали, зацокали ее каблуки где-то снизу, раскачивая корзину, а в нос ударил жуткий запах лекарств. Когда в корзину заглянул огромный безэмоциональный  взгляд ветеринара Аристарха, который за всю историю фермы  лучше всех усыплял собак, отправленных по линии некондиции, Букин почти захлопнул дверь в сознании, отсекая жизнь, глядя в темноту смерти. Когда Аристарх перчаткой приподнял задние лапы Букина и безэмоционально произнес : « Это придется удалить. У нас распоряжение директора- продажа репродуктивных особей запрещена», Светка пожала плечами, Букин же оттолкнулся от захлопнутой плотно двери, улетая в полный, неподкупный  мрак.




Очнулся Букин на диване. Руки, о, боже, руки! Затекли, замлели. Только начал разминать их Букин, да вдруг огромная чайка- мысль ударила жаром в голову. Шея, насколько могла, тотчас вытянулась вниз. Подбородок упал на грудь. Расширенные зрачки с ужасом ожидали, когда руки, лихорадочно суетящиеся в халате, обнажат нижнюю часть вздрагивающего  тело. Все было на месте. С непередаваемым облегчением Букин выдохнул, откинулся на спинку дивана, расслабился.

« Сон, значит, сон. Приснится же гадость. Все, бросаю пить.»

Звонок телефона заставил вздрогнуть. Букин успокоил себя, мысленно настроил на позитив. Стараясь делать все движения как можно веселее, задорнее, направился к телефону.

- Н-да? Слушаю.

Голос Светки, словно удар топора, оборвал на корню весь позитив.

- Ох, живой,- выдохнула облегченно, затараторила дальше,- знаю, говорил, не звонить тебе никогда. Но тут такое дело… Всегда хотела собачку с таким цветом глаз, как у меня. Ты не успел мне подарить такую. Ну, в- общем, нашла я недорого такую по объявлению. Да, не из твоей фермы она, похоже. Понимаешь, простудилась она, я повезла к тебе, а мне и говорят… Репродуктивных у нас запрещено продавать, вы ее украли, наверное. И не отдали. Сказали, пока директор не приедет, ничего делать не будем. А тебя нет уже два дня. Звоню, звоню… Ты разберись, пусть моему Буке поскорее все сделаю, да отдадут. Я скучаю… А?

- Нннееет!- заорал Букин, размахнувшись, метнул телефон в окно.



Фирму Букин объявил банкротом через пятнадцать минут, отыскав в осколках стекла телефонную трубку. На удивленный вопрос бухгалтера: «Какой банкрот?  Прибыль растет не по дням», Букин рявкнул волкодавом. Все хотелось закончить поскорее, враз. Натянув брюки, пиджак, Букин принялся искать в хаосе комнаты ключ от машины, когда  зазвонил телефон. Это снова была Светка.

Букин прокашлялся, растянув в напряженной улыбке рот, ласково сказал:

- Света, давай встретимся и поговорим. Я был грубоват с тобой, ты … Кхм, да, не обижайся. И никогда, слышишь, никогда никого не отправляй в клиники! Даже если заведешь  хомячка!

Добрался до фермы Букин быстрее обычного. Непонимание, нервные смешки, громкие  шушуканья, растерянная суетливость и резкие приказы Букина окутали враз территорию фермы. Только Марфа, безотрывно глядящая на крышу, что-то несуразное бубнила и бубнила себе под нос. Потом повернулась к распахнутому окну, где Букин с усердием штамповал подписи, покачала головой, недобро, осуждающе, опять вскинула голову вверх. Долетели и обрывки фраз: « … Ишь, нарядился. Подписали, значит, ироду. Хватит тарабанить! Крышу проломишь! Теперь и век спокойно пожить не дадут. Шагнешь не так вечером, а утром и…»

Снова забубнила несуразно сторожиха.

« А утром в клинику, да к Аристарху,»- с чувством продолжили чайки в голове Букина, продолжающего с грохотом опускать печать на заявления об увольнении…..20-01-2014.