Русский красавец
Он, оно конешно, конскай. Но и македонскай, что такоже немалоневажно, абы что. Но абы что-то токмо напопервой раз, а во-вторы-то ён не прост, совсем не прост, прямо-таки - Абаж. Прямо-таки и криво каки, снизу девять, сверху - сто. Это, понимаешь, надо понимать да еще и помнить. Мужик говорил в Чеке : " У меня конь, а я к Сасе" , Саса - это Саша, баба в косынке красной, мужик, как Кирпич Садальский, сепелявил чутка. Говорил ён, значится, а тута ножик - взыыыыы ! В спину ударил. Как Сталин. Ленин и Калинин. Да и много их было, всех разве упомнишь. Турки, опять же, понеже вельми топырные, усами - бряк, волосня, волосня и снова кони. Ахуй, коник ты не мой, говорливый. Но хучь по Петровски, не по гумаге, от себя, дабы дурь видна была, воочию, наощупь, впотьмах. Ленин-то, чаво учудил, черт нерусскай, хоба - и развалил на х...й великий могучий Совецкай Союз, ужавший во узы уды, зады и пиз...у белобрысой девки, с позывным партизанским " Два сольдо", шарится она по горам Боснийским, сосет, конешно, но - для дела, для результата. А когда результата нету - х...й на глаз, коррупцию на космодромы, Тимура - Амуру, а потом молча так, сурово, зенками сверкнув, водочку разлить по стакашкам граненым, упавшим со столешницы, и лозунг кинуть в массы : " За нас, за вас и за газ".
А таперича поведаю я тебе, коник, историю малую. Язык тока ломать перестану, щас, щас, сплюну, отрину и, отрешась, благословясь, почну...
... был такой соплеменник твой, тоже конь, по имени Епифан. Служил он каптером в театре лейб-гусарского Преображенского полка, подрабатывал морячком, на сиськи стремной бабы косился, грибы жрал с питерско-индийским музыкантом и художником, что от слова " худо" произошел и всех-всех, кто хужее, хужестью превзошел и возвысился Джомолунгмой кала над среднерусской равниной. С алкашом Ефремовым кокс херачил, телеведущему Гордону рамсы раскидывал, чеченов шугался, пока не увидала его на параде под седлом фамильным древнерусского князя Нарышкина, что влез в историю шпынем веселым и незамысловатым, сама матушка Екатерина. Императрица русская. Немка чистокровная. И бл...дь, каких не бывало со времен веселой Елисафет, а Елисафет померла месяц назад, значит, по круглому счету, не было таких аж тридцать дней, ибо месяц был не високосный. Смотрит на него императрица, вспоминает истории разные, с Дидеротом на языке опойного толстяка Депардье шутить изволит, пиз...у лохматую почесывает палашом кавалерийским, глазками подслеповатыми графу Невзорову грозит, ножкой правой притопывает, а левой путь-направление одноглазому Потемкину указует, на Крым, пески, туманны горы, второй рукой, от палаша свободной, паштет из печени трески и минтая освящает, в общем, коник ты мой, как твой тезка, Гай Юлий Цезарь, кучу дел делает. Увидала она тут штуку некую у коника, засмеялась смехом, улыбнулась улыбкой, а коник-то возьми и рассмейся подковками золотыми. Нахмурилась матушка Екатерина, подозвала графиню Брюс и говорит ей :
- Кес кё ди ?
Это на языке толстяка опойного, она же русская была императрица, следовательно, по-русски - ни бум-бум. А пули дум-дум тогда еще не изобрели, бубль-гум только индейцы жевали с Кастанедой, ГУМ и ЦУМ купец Прохоров украл и немцам продал, сидел в избе своей каменной и чуял : очко жим-жим.
И тут звяк, бряк, шмыг, копыта, сабли наголо, гром победы, знамя славы, орден Фридриха на ленте полосатой, масоны, газоны, фонтаны. Алешка Орлов прибыли. Подскочил к дамам вельможным, картуз долой, перьями Боярскими по земле метет, лыбится. Вопросик каверзный перехватил у Брюсихи, от енота беременной к тому времени вот уж третий год, глянул Епифану под брюхо, заржал да свой инструмент как вывалит на обозрение всеобщее. Дамы в обморок, фельдмаршал Миних в ссылку, Бестужев - Евстигнеев, а Алешка Орлов матушку Екатерину на ручки да в спаленку, анальный показать. Не кальмара же, в самом деле, кальмар - он не рифмуется.
Вот такая вот история, коник ты мой разлюбезный, практически, литература. Великая. Русская.
Свидетельство о публикации №216012200334