По пути в вечность II Глава 16 Обыкновенное чудо

Глава 16
Обыкновенное чудо

   Таня сидела на диване перед телевизором, положив слегка отёкшие ноги на подушки. По новостному каналу показывали  последние вести уходящей недели, но девушка не смотрела на экран - её руки были заняты вязанием. Малюсенькие белоснежные пинетки были почти готовы. Оставалось только продеть голубые шнурки в специальные отверстия и прикрепить к ним пушистые помпоны. Она аккуратно поставила на ладонь  крохотные башмачки и, с любовью посмотрев на свою работу, позвала:

-Мам! Посмотри, пожалуйста. Тебе нравится?

   В комнату вошла женщина в повязанном переднике поверх нарядного платья. На вид ей было сорок, не больше. Она была красива и, хоть возраст уже не позволял сравнивать её с молоденькой девушкой, всё же сохраняла очарование былой юности. Те же Танины глаза, темные и блестящие как звёздное ночное небо смотрели  строго, но с плохо скрываемой нежностью. Женщина приблизилась к дочери и слегка наклонилась вперёд, что бы лучше разглядеть то, что красовалось на вытянутой вперед ладони Тани.

-Очень красиво, - сдержанно произнесла она, - только почему ты ему всё приданное делаешь белым? Он же мальчик.

- Потому, что это - мой ангелочек.

  И девушка свободной рукой погладила свой живот. Малыш внутри недовольно заворочался и отполз подальше от того места, где его только что  погладили. Он всегда прятался от Таниных прикосновений где-то под рёбрами. Как он туда заползал, она не понимала. И вообще, все семь месяцев, что он находился внутри неё, он вёл себя очень тихо, боясь доставить своей матери какие-нибудь неудобства. И так же не любил, когда беспокоили его.

-Ну чего ты, - ласково обратилась к нему Таня , - разбудила тебя? Прости, ангел мой. Спи.

 А потом попросила маму, которая уже собиралась вернуться на кухню, где готовился ужин:

-Мамуль, переключи, пожалуйста, на другой канал куда-нибудь. Мне вставать не хочется. Надоели эти новости уже. Везде только и говорят, что про католическое Рождество. Как будто бы у нас своего Рождества скоро не будет. Вот тут оставь. Да. Спасибо.

Мать положила пульт поближе к дочери и сказала:

-Всё равно, праздник. В России тоже немало католиков. Мы в Германии давно уже привыкли праздновать этот день в декабре.

-Ой! Прости, пожалуйста, мам! Я совсем забыла - вы же у меня теперь европейцы. Но всё равно, лично мы с малышом будем отмечать праздник по русскому обычаю. Правда, родной? - и снова бережно коснулась живота.

  Женщина ничего не ответила и вышла из комнаты. Галина Владимировна - так звали маму Танюши, была скупа на проявление любых чувств. Это вовсе не означало, что она была чёрствой или бесчувственной. Просто она не привыкла публично выказывать свои эмоции, даже в кругу семьи. Детей своих она тоже не баловала, давая им материнскую ласку определёнными дозами, которые были на её взгляд приемлемыми. А вот её дочь сильно изменилась. То, как она сюсюкалась со своим ещё нерождённым ребенком, поначалу удивляло и коробило Галину Владимировну, но затем она привыкла, делая скидку на то, что Таня  -  мать-одиночка.

  Будущая мать ещё раз полюбовалась на пинетки и перевела взгляд на экран телевизора. Её музыкальный слух уловил знакомую мелодию. Так и есть, там начинался старый фильм "Обыкновенное чудо". Таня вспомнила, что когда-то собиралась пересмотреть его, да так и не получилось. Зато сейчас ей ничего не мешало это сделать. Приехавшие на рождественские праздники родители с братиком сами возились в хлопотами, связанными с их западными традициями. Мама занималась кухней, Алёшенька отправился гулять с соседским мальчишками, а отчим Сергей, вообще, запретил Тане вставать с дивана. Как врач, он был уверен, что в Танином положении нужен абсолютный покой. В прямом смысле. С семьёй из Берлина так же приехал его партнёр по бизнесу - молодой человек, которому едва перевалило за тридцать. Он был настоящим немцем и звали его Хенрик. Хотя отчим и мама звали его между собой  просто Генри. Сейчас мужчин тоже не было дома, поскольку некоторые неотложные дела увели их с самого утра на ряд важных встреч. Потому Таня могла позволить себе занять весь диван и в тишине погрузиться в просмотр мелодрамы.

  Такого спокойствия и семейного благополучия она уже давно не испытывала. Она вполголоса подпевала знакомые саундтреки, а заодно поражалась тому, как в детстве не смогла понять мораль этой истории? Ведь всё так просто! Муж-волшебник придумал  сказку про любовь и устроил своей жене сюрприз, приведя всех героев в их дом, что бы она вновь пережила это всепобеждающее чувство вместе с ними. Оригинально! А как же ещё мог волшебник признаться в любви своей красавице-супруге? Конечно, самым необычным способом. И у него получилось. Не потому, что он первоклассный чародей, а потому, что любовь живет по своим законам, не подчиняясь никакой иной силе.
  Таня так увлеклась просмотром фильма, что не заметила, как вернулись Сергей с Хенриком. Отчим сразу прошел на кухню, а гостю предложил расположиться в гостиной, сделав приглашающий жест рукой.

-Интерэсно? - голос с акцентом вывел Таню из состояния ностальгии.
Она попыталась резко пошевелиться, что бы освободить часть диванного пространства, но мужчина остановил её:

-О, пожалуфста, не надо вставать! Я сяду ф кресло.

  Он устроился в мягком кресле и, положив одну ногу на другую, улыбнулся сразу всеми своими  белоснежными зубами. Таня всё-таки спустила ноги на пол, хотя и не с такой прытью, как делала это раньше. Она постоянно забывала про свой живот. Он компактно выдавался вперед, оставляя сзади нетронутой изящную линию талии так, что молодые люди на улице частенько пытались завести с ней знакомство, окликая девушку со спины. Правда, всякий раз, когда она оборачивалась, то им приходилось извиняться, но её это только забавляло.

-Ничего страшного, - отвечала Таня иностранцу, - я не больна.  Беременность - естественное состояние женщины.

-А Сергей говорить, что тебе надо много отдыхать. Особенно в тот момент, как готовить... не помню, как по-русски,  родить киндер.  Наша клиника иметь очень приличный родовой дом.

-Родильный, - поправила его Таня.

-О, да! Конешно. Родильный.

  Таня протянула руку к вазочке с яблоками, которая стояла на столе, но молодой человек опередил её и воспользовавшись тем, что его кресло стояло ближе к столу, первым успел протянуть ей спелый фрукт. Таня откусила кусочек, и пережёвывая сочную мякоть, ответила:

-Послушайте, Хенрик, или как там Вас зовут...

-Хенрик Крафт, - представился он на полном серьёзе, не понимая, что девушка язвит сейчас. А она продолжала:

-Так вот, дорогой Хенрик Крафт. Я уже всё сказала своим родителям по этому поводу и повторяю специально для Вас: "родить" своего ребенка я буду в России.
Она встала и направилась к себе в комнату. Он тоже встал со своего места, не смея сидеть пока дама стоит. В дверях она обернулась и, изображая широкую европейскую улыбку, протянула:

-Приятного вечера, Хенрик Крафт. - Затем повернула голову в сторону кухни и прокричала:

 - Родители! Я буду у себя. Ужинать не хочу.

  Галина и Сергей беспомощно переглянулись между собой, накрывая на стол. Мать спрашивала глазами отчима: "Что будем делать?", а он просто пожал в ответ плечами и пошел звать Генри к столу.

  А Таня  решила позвонить в Киев. Девушки часто созванивались в последнее время. Лера по настоящему переживала за подругу и обещала приехать на крестины. Их дружба переросла в нечто большее, похожее на сестринскую любовь. Особенно после того, как Андрей раскололся и с потрохами сдал Таню, рассказав своей любимой о том, кто устроил им якобы случайную встречу на улицах Петербурга. Тогда Лера, конечно, пошумела - надо было выдержать паузу и заставить обидчика ещё чуточку пострадать, но затем сменила гнев на милость и простила художника. Сейчас они жили вместе, в Киеве. Пройдя экзамен на совместимость с Лериным сыном, Андрей стал полноценным членом семьи. А вскоре мальчик стал звать его папой. Так, что  Лере не оставалось ничего другого, как принять предложение руки и сердца мужчины. Счастливые влюблённые готовились к свадьбе, которую назначили на посленовогодние дни. Лера очень не хотела выходить замуж без своей лучшей подруги, но понимала, что ближайшие несколько лет Таня будет невыездной молодой мамочкой. А сын выбрал себе папу и не вовсе не собирался ждать так долго.

 Обсудив последние новости и в очередной посмеявшись над смешным Хенриком, Таня услышала, как в квартиру ворвался братишка. Впечатления переполняли его и он спешил поделиться ими со всеми домочадцами. Его звонкий мальчишеский голос заполнил собой весь дом. И напрасно мама просила его говорить потише, показывая на комнату Тани, потому что у подростка в этом возрасте идет ломка голоса и управлять им очень сложно. Таня знала это, как музыкант, поработавший с детским хором. Она только улыбалась и нисколько бы не рассердилась на Алёшу, залети он сейчас к ней в комнату. Девушка с большим удовольствием выслушала бы обо всех похождениях родного человечка. Но она ещё находилось под впечатлением от увиденного кино и потому скоро оказалась в миру своих мыслей.

 " Как же верно сказал волшебник: - вспоминала она врезавшиеся в память слова, - "Ты не любил девушку, иначе волшебная сила безрассудства охватила бы тебя. Кто смеет рассуждать или предсказывать, когда высокие чувства овладевают человеком? Нищие, безоружные люди сбрасывают королей с престола из любви к ближнему. Из любви к родине солдаты попирают смерть ногами, и та бежит без оглядки. Мудрецы поднимаются на небо и ныряют в самый ад - из любви к истине. Землю перестраивают из любви к прекрасному. А ты что сделал из любви к девушке?" - в сердце легонько кольнуло, - "я отказался от нее," - ответил Медведь. Да. Александр тоже отказался от меня. Ради чего? Надеюсь, оно того стоило..."
    И, уже засыпая, у неё  над головой повторялась одна и та же фраза из фильма: "А ты знаешь, что всего только раз в жизни выпадает влюбленным день, когда все им удается?  И ты прозевал свое счастье."