По пути в вечность II Глава 21 Дыхание Вечности

Глава 21
Дыхание вечности

  В операционном зале светило множество ламп, которые, отражаясь от белоснежных стен, слепили глаза. Девушка давно уже пришла в себя и с удивлением обнаружила, что не чувствует боли. Она хотела прикоснуться к животу, что бы убедиться, что ребенок на месте, но тело  не слушалось её. "Это из-за  наркоза", - подумала она, и снова попыталась пошевелиться. "Не могли же они привязать меня к кушетке и оставить тут одну?!" - ужаснулась она и уже собиралась позвать на помощь, как услышала легкие шаги. Таня слышала, как мягкая поступь приближалась к тому месту, где она лежала, но не могла поднять головы, что бы разглядеть приближающуюся фигуру. Зато теперь она явственно услышала голоса. Первый голос принадлежал женщине. Она заговорила, и палату наполнил запах благоухания. Звук её голоса звенел, как хрустальный колокольчик, отдаваясь эхом под потолком.

-Можете забирать, - сказала она.

  Острая резкая боль пронзила грудь девушки и она, вскрикнув, села на кровати. Теперь она могла видеть всё, что происходило вокруг. Прямо перед ней стояла необыкновенной красоты Женщина, которую сопровождали двое. Женщина была укутана в  накидку из струящейся ткани цвета утреннего неба, покрывавшей её голову и спускавшейся до самого пола. По всему полотну были разбросаны миллиарды золотых звёзд. Глаза, вмещающие доброту всего мира, грустно смотрели на свёрток в белых пеленках, которые двое сопровождающих передавали в её руки. Таня удивилась тому, как выглядели эти трое. Все они были словно из потустороннего мира. Их воздушные, эфирные тела передвигались по палате, словно дуновение ветра. Две высокие фигуры в белых одеяниях, подпоясанных золотыми поясами, склонились в поклоне перед Женщиной, будто бы ожидая дальнейших указаний, и замерли в поклоне. Она откинула  край пеленки и Таня увидела внутри младенца. Девушка сердцем узнала своего сына и протянула руки, умоляя:

-Это мой сын! Дайте мне его!

  Но её мольба осталась без ответа. Женщина, с материнской любовью посмотрела на младенца и бережно передала его в руки одного из своих спутников со словами:

-Отдай ребенка его отцу. Он позаботится о нем и воспитает его человеком, достойным Царствия небесного.
 
  Спутник бережно принял сверсток и выплыл, словно облако, из помещения.
 
-Нет! Верните его мне! Я - его мать! - закричала Таня, но даже сама не услышала своего голоса.

  -А ты возьми эту душу, - указала Женщина на неё, - и проводи куда следует.

   С этими словами Женщина исчезла, растворившись в ярком свете больничных ламп, а второй спутник вмиг оказался возле Тани. Он обратился к ней таким же голосом, который она не слышала, но понимала:

-Вставай, душа! Время твое пришло. И иди за мной.

  Таня хотела сказать, что она не душа, а человек, но сила, прозвучавшая в голосе Спутника, мгновенно подняла её вверх и девушка почувствовала, что парит в пространстве. Посмотрев вниз, она увидела там себя, лежащую на операционном столе, с закрытыми глазами, а вокруг суетились люди в белых халатах. Первым порывом Тани было броситься обратно, к своему неподвижному телу, и остаться с ним, но Спутник удержал её, сказав:

-Нам пора. Они сделали, всё, что смогли.

  Таня заплакала. Она поняла, что умерла. Там, на кушетке лежало её тело, в то время, как врачи безуспешно пытались вернуть его к жизни. Ей не хотелось расставаться с ним и тем более следовать за незнакомцем, но Спутник взял её за руку и они оказались в коридоре больницы. Они двигались, не касаясь пола, к стеклянным белым раздвижным дверям, за которыми кончалась операционная стерильная зона. Таня инстинктивно протянула бледную руку, что бы открыть дверь, но рука прошла сквозь стекло, а следом и сама она оказалась по ту сторону закрытой двери. В небольшом фойе, где родственникам дозволялось проводить время в ожидании окончания операции, она увидела Александра. Он стоял на коленях перед больничным креслом и, уронив голову на руки, упирающиеся локтями в жесткую обивку сиденья, горячо молился. Губы его не шевелились, но Таня слышала каждое слово:

" Господи Милостивый и Щедрый! Сохрани рабу твою Татьяну для меня! Позволь мне сделать всё возможное, с Твоей помощью, что бы не предстала она перед Твоей благостью в ожесточении и злобе! Прости ей те богохульные слова, которые она произносила в гневе, потому что моя вина, что дал ей повод усомниться во всеобъемлющей любви Твоей! "

  Тане стало так жалко Сашу, что она невольно метнулась к нему и попыталась обнять его и успокоить, сказать, что вот она здесь, рядом, слышит и видит его боль, и что любит его и прощает. Только Спутник встал между ними и, строго взглянув на неё, произнес:

-Оставь его. Сейчас он общается со своим Господом.

-Но я должна утешить его! - рвалась её душа к любимому.

-Поздно. Все сказанные и несказанные слова остались на земле. А ты больше не принадлежишь сему миру, ибо переступила порог вечности. Пойдем.

  И он снова взял Таню за руку, увлекая её за собой. Они ускорялись и стремительно приближались к белой стене, замыкающей коридор. Таня сжалась, приготовившись к удару о кирпичное препятствие, но вместо этого почувствовала, как какая-то сила выбросила ей высоко вверх и подхватившие плотные потоки воздуха, начали поднимать её всё выше и выше.

  Страх и одиночество окружали её в этот момент. Она боялась заговорить и спросить, куда они движутся, но Спутник, словно прочитав её мысли, ответил:

-Мы идем туда, где будет определена твоя дальнейшая участь. Молись и проси Всевышнего, что бы помиловал тебя, потому что самый страшный час твоего существования настал.

-Разве я уже не наказана лишь тем, что умерла? - спросила Таня.

-Ты не умерла. Умерло лишь твое тело. А душа - бессмертна. И ей суждено жить вечно либо в радости, либо в горести. А теперь молчи. Я тоже должен помолиться за тебя.

-Кто ты? - не смогла удержаться девушка от последнего вопроса.
Он грустно посмотрел на неё и сказал:

-Я - твой Ангел Хранитель, данный тебе при крещении. С самого твоего рождения я был при тебе неотлучно, сохраняя тебя и внушая добрые мысли. Моей обязанностью было помочь тебе сделаться лучше, дабы ты  приблизилась к вечной жизни в полной готовности. Но я не справился с возложенной на меня ответственностью. Ты постоянно отгоняла меня и всем хотела управлять сама.

  Таня замолчала. Ей нечего было сказать в ответ. Ангел был прав. Она всегда всё пыталась держать под контролем. Её гордыня мешала ей признать свою слабость и обратиться к Богу или людям за помощью. Отчаяние стало овладевать ею. Мысль о том, что она больше никогда не увидит своих близких наводила на Таню мучительную тоску. Она украдкой поглядывала на Спутника, борясь с желанием заговорить с ним. У неё разом возникло столько вопросов, что она уже вовсю жалела, почему не задумывалась о них серьёзно ещё на земле, считая подобные размышления о вечном темой для тех, кто уже прожил свою счастливую или несчастную  жизнь.

  Между тем они продолжали двигаться вверх и вперёд. Ангел крепко держал её за руку, боясь потерять на этом опасном пути. Только теперь Таня заметила, что по обеим сторонам от них, из темноты к ней тянулись уродливые лохматые лапы, чем-то похожие на человеческие руки. Она прижалась в своему Хранителю и больше старалась не смотреть по сторонам. Вдруг дорогу им преградила шумная толпа, состоящая из множества этих жутких существ и двух светлых духов, похожих на Спутника Тани. Два Ангела сопровождали души своих подопечных в том же направлении, что и они, но набросившиеся бесы ожесточённо вырывали из рук одного из них женщину, крича:

-Она наша! Отдавайте её сюда! Дальше мы вас не пропустим вместе с ней.

  Ангелы пытались с ними договориться, но страшилища отняли у них несчастную душу и уволокли в чернеющую пустоту. Оставшаяся вторая душа в мужском обличии тщетно протягивала к ней руки. Ангел, не удержавший свою душу, заплакал и полетел дальше один.

  Таня задрожала и почувствовала смердящий могильный запах. Её Спутник сочувственно посмотрел на неё, и ещё крепче сжав её руку, пояснил:
-Это души супругов, погибших в автомобильной катастрофе. Женщина была непримирима с Богом и вела порочный образ жизни,  а мужчина любил Господа и прощал ей всё. Они сумели прожить свою земную жизнь счастливо, но теперь им уже не быть вместе. Слишком велика пропасть между раем и адом.

  Таня затрепетала. Так вот о какой вечности для них говорил Саша! Ах! Если бы вернуть всё назад и начать сначала... Но они уже стояли перед сверкающими вратами. Здесь столпилось немало душ, ожидающих когда их пропустят внутрь, дабы услышать свой приговор. Одни заходили и оставались там, а других, спустя некоторое время выводили и провожали до маленькой боковой двери. Когда дошла очередь до них и врата распахнулись, приглашая Таню и Спутника войти, то девушка увидела знакомую Женщину, выходящую им навстречу. Её глаза светились, как два солнца. Она приблизилась в Ангелу-Хранителю,  что-то тихо ему сказала, а затем снова зашла в главные врата, которые тут же закрылись за Ней. Хранитель встрепенулся и, отводя Таню в сторону шепнул ей:

-Ты не можешь остаться здесь. Сильный молитвенник на земле выпросил тебя у Бога. Тебе дан ещё один шанс. Воспользуйся им правильно.

  С этими словами Спутник легонько подтолкнул её в спину и она стала падать вниз. Голова закружилась и в висках застучало: тук, тук, тук...

  Она открыла глаза и первое, что увидела, склонённую над её постелью голову Александра. Всевозможные трубочки, соединяющие её тело с больничными приборами, мешали ей заговорить с ним. Она только хлопала длинными ресницами, пока Саша не вздрогнул от постороннего звука, появившегося в реанимационной палате. Её сердце билось с такой силой, что разбудило задремавшего мужчину. Он нажал тревожную кнопку над койкой, а потом встретился с ней глазами  и, улыбаясь, произнес:

-С возвращением, любимая! А теперь, пока ты ещё не можешь спорить и ругаться со мной, я тебе скажу то, зачем я здесь: мне не нужен рай со всеми радостями вечности, в котором не будет обычной девочки Тани! Мы должны быть там вместе, поняла?

  Танины глаза заблестели от подступивших слёз. Александр наклонился, что бы осушить их губами. А в отделении уже царил переполох и по коридору бежали ноги врачей, которые несколько месяцев тщетно пытались вернуть пациентку с того света. Любовь, всепрощающая и жертвенная, отданная до последней капли, берущая своё начало в вечности и возвращающаяся туда же своими ветвями, справилась с этой задачей куда лучше медицины.