По ту сторону зеркала

Привет. Уже соскучился по мне? Забавно, а я по тебе совсем нет. Ты так часто смотришь на меня, и мне приходится смотреть на тебя каждый раз, повторяя каждое твоё движение, каждое мимолётное перемещение зрачка, обращённое в любовании Нарцисса на не имеющую никакого цвета ровную гладь, через которую ты смотришь на меня, а видишь собственное лицо. Отвратительное, мерзкое лицо, которое ты и сам, наверняка, не считаешь красивым. Я знаю каждую морщинку, каждый прыщик, каждый синяк, каждое маленькое несовершенство, которое ты сам стараешься прикрыть, замазать, спрятать от окружающих и от собственных глаз.

Ты смотришь на собственное лицо, которое я надеваю как маску, когда твой взгляд падает на меня и корчишь гримасы, пытаясь понять, в какой позиции выражение твоей физиономии принимает хоть немного осмысленный вид. Я скажу: "Ни в какой", но ты, конечно же, не услышишь, и, лишь слегка удивившись, что отражение вдруг повело себя как-то необычно, спишешь всё на игру воображения перед важной встречей и, конечно же, тут же забудешь об этом. А зря. Ты такой глупый, и так часто не обращаешь внимания на то, на что его стоит обращать.

Ты когда-нибудь задумывался, как смотрит на тебя твоё отражение в зеркале, когда ты спишь? Конечно нет, ведь ты идиот. Ты задумывался о том, как устроил бы мир, если бы был у власти, хотя, конечно, ни о какой власти тебе не стоит и мечтать. Ты задумывался о том, что бы случилось, поступи ты пять лет назад не так, как поступил, хотя никто и никогда не предоставит тебе возможности изменить решение. Ты, чёрт возьми, даже задумывался о том, как бы ты жил, если бы стал ведущим актёром известной франшизы, вроде Харрисона Форда или Элайджи Вуда, но ни разу в своей жизни не подумал о том, каким взглядом на тебя смотрит твоё собственное отражение, пока ты погружаешься в пресные, однообразные, типичные и скучные липкие как мёд или лента от насекомых притягательные мечты.

Ты всю свою жизнь задавал себе не те вопросы, вопросы, на которые уже знал ответ. Это просто. Думать над вопросами, ответ на которые таится за гранью познанного не только тобой, но и всем человечеством - куда сложней. Но не волнуйся, я подарю тебе ответ. По секрету прошепчу вслед твоей спине, за которой уже почти закроется дверь, и ты на секунду замрёшь на месте, уловив еле заметный шёпот, кажется, идущий из зеркала, но, вновь, как всегда, списав всё на игру воображения, просто уйдёшь и закроешь дверь на замок, оставив квартиру пустой, не считая моих глаз, наблюдающих за оставленным в моей власти помещением через окна бесцветного стекла. Когда ты спишь, я смотрю на тебя, и моё лицо выражает лишь чувство бесконечного голода. Я смотрю на тебя, как фермер смотрит на свиней, которые растут у него под боком и питаются объедками с его стола до тех пор, пока не придёт пора забить их. Я смотрю на тебя своим настоящим лицом, совсем не похожим ни на что из того, что ты видел в своей жизни, и облизываюсь, поджидая час, когда наступит долгожданный обед.

Время без тебя, когда мне не приходится прикидываться и надевать на себя маску, всегда проходит слишком быстро, и вот ключ в замке поворачивается и дверь открывается, как всегда, не с первого раза. Это твоя чёртова дверь, ты живёшь в этой квартире уже столько лет, неужели так сложно запомнить, сколько оборотов должен сделать ключ, чтобы замок открылся?! Но ты проходишь внутрь, и жуткое, поддавшееся вспышке неконтролируемой ярости явно нечеловеческое лицо исчезает, и в зеркале отражается уставший, грязный и расстроенный человек, который выглядит ещё более жалко, чем обычно. Ты, надоевший и, как обычно, омерзительный. В этот раз ты просто отворачиваешься от зеркала, бросив полный жалости к себе взгляд на собственное лицо и, не снимая грязного плаща и облепленных грязью туфлей, проходишь в комнату и падаешь на кровать, чтобы залиться слезами. Искренними слезами человека, который жалеет самого себя, обиженного самой судьбой и целым миром. Ты ненавидишь себя, и мысли о суициде посещают твою голову, в которой слишком мало решительности, чтобы появилась хоть малейшая возможность того, что это реально осуществится. Выращенные на убой свиньи не умирают сами.

То, что заменяет мне сердце, замирает на секунду, и я чувствую "время пришло". Твои рыдания затихают, и ты уже просто лежишь на покрывале застеленной кровати и изредка всхлипываешь. И тут, в том состоянии, когда лицо твоё покраснело и онемело от слёз, грудь сдавлена, а мозг осознаёт происходящее очень плохо, не воспринимая половину окружающей среды, ты слышишь тихий голос. Твой собственный голос, звучащий, кажется, у тебя в голове... или чуть сзади?

- Ты жалок, - голос полон презрения, и от этого презрения тебе становится обидно за себя.

- Поче-ему? - Ты спрашиваешь даже не поднимая головы, через всхлип проглатывая и одновременно растягивая букву "е", отчего она звучит как икота.

- Ты рыдаешь, - отвечаю я тебе голосом, который даже больше похож на твой обычный, потому что говорю я спокойно и безразлично.

- А-а кто бы не рыдал? - Бормочешь ты в подушку, сдавливая её и всё сильнее прижимая к груди. - Я-а за ней месяц ухаживал, гу-улял с ней, пода-арки дарил, сообщения вконакте писал, сегодня в люб... - Ты снова всхлипываешь, и дальше говоришь уже на высокой ноте таким противным голосом, что мне хочется убить тебя на месте, - в любви признался, а она-а-а-а... - Дальше речь превращается в нечленораздельный вой, но я не пытаюсь слушать. Всё, что мне нужно, я узнал, и теперь ты мой.

- Конечно она тебя не любит, - произношу я твоим голосом так, словно это было абсолютно очевидно всем окружающим. - Ты же жалок.

- Ааааа! - Ты орёшь, вопишь и ноешь в бешеном приступе обиженного маленького ребёнка, и этот приступ длится довольно долго, пока вдруг ты не замираешь и не поднимаешься на локтях над кроватью. На твоём лице ужас осознания. Ты резко встаёшь с кровати и крутишь головой в разные стороны, с запозданием начав искать источник странного голоса.

- Я здесь! - Я искренне улыбаюсь и машу тебе рукой из зеркала. Ты абсолютно по-идиотски крестишься (мало того, что это попросту глупо и не поможет, так ещё и не той рукой) и отскакиваешь от стекла и выбегаешь из спальни в прихожую, но и из зеркала прихожей я улыбаясь смотрю на тебя твоими же глазами. - И здесь! - Ты хватаешься за сердце и несколько секунд просто стоишь столбом, причём почему-то на цыпочках. Наконец, ты, кажется, оттаиваешь и тихим, но высоким голосом, словно тебе не хватает голоса, говоришь:

- Я сошёл с ума?

- Нет, - всё так же спокойно и не обращая внимания на твою несомненно чрезмерную эмоциональность отвечаю я. - Просто пришло твоё время.

- Для чего? - спрашиваешь ты, то ли на самом деле не зная ответа, то ли тупо по инерции.

- Конечно же для того, чтобы понять, зачем ты живёшь, - и я улыбаюсь, улыбаюсь невинно и кровожадно одновременно, такой улыбкой, какой никогда раньше не улыбалось твоё привыкшее к одним и тем же типичным, как набор смайликов, лицо.

- И зачем же? - ты продолжаешь спрашивать искренне и ничему не удивляясь, то ли в силу своего теперешнего состояния, то ли потому, что уже просто разучился удивляться, во что, на самом деле, верится слабо. Мне ещё есть, чем тебя удивить.

- Низачем, - я режу правду-матку, ничуть её не смущаясь и глядя прямо в глаза так же, как ты смотришь сейчас в мои. - Твоё существование бесполезно и, даже более того, оно вредит окружающим. Ты обуза, делающая этот мир злее, ужаснее и хуже. Ты ничтожество, только забирающее и никогда не отдающее, отравляющее жизнь всем, кому был когда-то дорог. Ты мусор, без которого этому миру было бы только лучше.

Ты смотришь на меня и не отвечаешь ничего. Ты молчишь, а твой мозг, поражённый недавней обидой, которая разрослась по нему подобно раковой опухоли, думает сейчас только об одном, и эта ужасная, противоестественная мысль, которая не должна появляться ни у одного живого существа в мире вскоре занимает тебя полностью. Я жду одной-единственной секунды, того мига, когда ты озвучишь её, и это, конечно же, наступает.

- Я не хочу жить.

Да! Да! Да! Я тоже, тоже не хочу, чтобы ты жил! Ты не смотришь на меня, и мне немного жаль, что ты не видишь, как твоё лицо в отражении превращается в монстра, которого ты не видел даже в ночных кошмарах. Я покидаю свою зеркальную тюрьму, и мои серебрящиеся переливающиеся всеми цветами твоей слишком коричневой прихожей руки вылезают из стекла и хватают тебя за голову. Ты пугаешься, и смертный ужас читается в твоих глазах в ту секунду, когда ты видишь моё истинное обличие, и эта секунда становится последней в твоей жизни. Я утаскиваю тебе в зеркало, в мой собственный маленький личный мир, откуда нет пути обратно.

Свинья забита, отправлена на шашлык и съедена. Она будет перевариваться в моих несуществующих в реальности, доступной человеческому пониманию, внутренностях ещё очень и очень долго, много лет, в течение которых я успею найти себе следующую жертву.

Я уже отправился на поиски.

Мои владения - каждое зеркало в целом мире.

Я могу стать кем угодно, принять любое обличие, стать тем, кем захочу.

Моей следующей жертвой может стать капризная девочка, ноющая от того, что получила в подарок куклу не той фирмы, которой просила.

Ей может стать обычный клерк, уставший от рутинной работы, но не бросающий её из-за необходимости в деньгах и срывающий злобу на своей давно нелюбимой семье.

Ей может стать кто угодно. Любой человек в целом мире, который покажется мне достаточно отвратительным, чтобы стать хорошей закуской.

Ей можешь стать даже ты.