Лбов и его команда. Глава 27. Лбов повешен, а эксы

                Владимир Голдин

         Глава 27. Лбов, повешен, а эксы продолжаются.

В 1907 году по боевым организациям эсеров и большевиков был нанесен ощутимый удар. Многие партийные функционеры из руководства этих партий стали понимать всю пагубность последствия экспроприаций для авторитета их партий.

В декабре 1908 года в Екатеринбурге состоялся съезд делегатов партии социал-революционеров. На съезде было принято неокончательное постановление, в силу которого с наступлением весны предполагалось возобновить партизанские выступления.

На этом же съезде вынесли резолюцию о желательности объединения местных Уральских боевых групп партии эсеров с такими же группами социал-демократов. Но окончательное принятие решений по этим вопросам отложили до второго съезда этой партии.

Но в феврале 1909 года, где-то около 10-12 числа из ЦК партии социал-революционеров в Уфимский комитет этой партии пришло распоряжение о приостановке всякой партизанской деятельности ввиду изменения тактики партии.

После отказа от тактики партизанской войны эсеры направили свою пропагандистскую деятельность в деревню, где усиленно стали распространять свою теорию.

РСДРП, на своем V Лондонском съезде, также принимала резолюции о прекращении экспроприаторской деятельности, но большевистская фракция не подчинилась решениям съезда и развернула боевую деятельность практически во всех губерниях Российской империи. Своей активностью большевистские боевики особенно прославились на Кавказе и Урале.

На протяжении всего нашего повествования читатель, по-видимому, заметил, что от первого до последнего экса группы боевиков на Урале получали отпор, и, прежде всего, со стороны простого народа. Народ не понимал и не принимал действий экспроприаторов. Но эксы продолжались, так как это было выгодно руководству партии. Экспроприации пополняли партийную кассу.

В августе 1907 года полиция в очередной раз нашла подходы к подпольной деятельности Екатеринбургского комитета большевиков. На явочных квартирах были проведены обыски и аресты. В результате чего были задержаны тринадцать человек, конфисковано много нелегальной литературы, коробки с патронами для револьверов разных марок, револьверы и 55 патронов динамита. Полтора года длилось следствие по этому делу. Суд состоялся только в феврале 1909 года.

Из всех обвиняемых на суде свою причастность к Екатеринбургскому комитету социал-демократической рабочей партии признали Минкин и Киреевский, остальные отказались от этого членства.

Киреевский дополнительно был ещё и членом Уральского комитета этой партии. На суде он заявил, что с начала 1907 года в партии наступил перелом в общественной жизни. Партия после Лондонского съезда отказалась от прежних заговорщических методов борьбы, распустила боевые дружины, что с этого момента партия социал-демократов вступила в ряды политических партий, ставящих своей целью добиваться государственных реформ путем парламентской борьбы.

Киреевскому на суде вторил его адвокат Соколов, который возражал против представленных улик и заявил: «Неужели вы думаете, что вся Пермская губерния, дважды посылавшая в думу социал-демократов, и ухитрившаяся в третьей раз, при новом избирательном законе, всё-тики избрать одного социал-демократа в Думу – неужели вы думаете, что вся Пермская губерния состоит из революционеров, которые сочувствуют террористической и боевой партии? Конечно, нет. Партия завоевала Урал своей политической и, следовательно, культурной работой».

Но это, так сказать лицо партии, на самом деле, как мы наблюдали, социал-демократы поступали иначе. Боевиков не испугало даже такое решение, принятое социал-демократами в 1908 году Уральской конференцией о том, что все боевые организации и их члены объявляются вне партии.

Для полного разгрома боевиков-экспроприаторов полиции потребуется ещё несколько лет, и этим занимались в равной степени, как эсеры, так и большевики. География эксов расширилась.

15 января 1908 года в деревне Горбуновой в Н-Тагильском заводе произведено нападение около семи часов вечера на сборщика казенной винной лавки, забрали семь тысяч рублей. Группа из пяти человек, возрастом от 18 до 20 лет. Руководитель Ручейнов замечен в связях с РСДРП.

2 апреля 1908 года, ночью было произведено нападение на Бажуковскую золотопромышленную фабрику Екатеринбургского золотопромышленного общества. Экс провалился, так как нападавшие получили решительной отпор.

29 апреля 1908 года в городе Кургане утром напали семь боевиков на магазин Галямова на главной улице города. Золотые вещи им не нужны. Забрали 11 браунингов и 15 револьверов разных систем, до трех тысяч патронов и денег 500 рублей, на мелкие расходы. Четырех боевиков солдаты убили, остальных арестовали. Все молодые от 18 до 20 лет.

16 мая вблизи станции Шамары было произведено нападение на агента, строящейся железной дороги Екатеринбург-Пермь господина Вейсбурда, отняли шесть тысяч рублей и золотые часы.

25 октября 1908 года полиция обнаружила в Верхотурском районе у служащего Михаила Ольшевского 30 фунтов динамита и 10 револьверов разных систем.

14 октября 1908 года в Баранчихинском заводе обнаружена группа людей, которые воруют динамит и снабжают им революционеров.

5 декабря 1908 года разоблачена в Н-Тагиле группа эсеров «Черный ворон», которая занималась вымогательством.

23 мая 1910 года было совершено нападение десятью молодыми людьми на артельщика Алапаевской конторы. Захватили 130 тысяч рублей, при этом убили одного рабочего, ранили лошадь. Но через пару дней все экспроприаторы были арестованы, а деньги, зарытые в лесу, возвращены владельцам конторы.

В январе 1909 года полиция города Уфы отметила, что в разные города Сибири, до Иркутска проехала через Уфу группа из двенадцати человек Северного Боевого отряда партии социал-революционеров. Один из них остался в Уфе и ночевал у старшего осмотрщика депо станции Уфа.

Центр экспроприаторов-боевиков стал смещаться на Южный Урал. Здесь в июле 1909 года было проведено совещание боевиков, которые решили создать свою собственную обособленную группу «Уральскую боевую организацию РСДРП», которая не подчинилась постановлениям партийной организации.
 
Во главе этой группы встали Константин Мячин и другие. Эта группа по одним литературным источникам совершила экспроприацию в июле, по другим в августе 1909 года на станции Миасс, где находилась почта. Это ограбление принесло в партийную кассу 86 тысяч рублей, окропленных кровью семи человек станционных служащих и охраны почты. Участники экса уехали от преследований полиции на отцепленном от состава паровозе.

На деньги, отобранные в Миассе, была организована знаменитая партийная школа на острове Капри в Италии, в которой учились и отдыхали многие боевики при покровительстве М. Горького и В. Ульянова-Ленина.

Возникает вопрос. Что же дала эта, организованная партизанская война её участникам и вождям?

Если объективно оценить эти события, то в индивидуальном плане каждый экспроприатор, который участвовал в этой войне, как метко подметил Аркадий Гайдар, превратил свою «жизнь ни во что».

Многих из них настигла пуля в лесных перестрелках, смерть от болезней в тюрьмах, ссылках и каторге. Сохранившие жизнь экспроприаторы после ссылок и тюрем вновь отдали её на революционные цели.

Для вождей революции эти события явились не чем иным как репетицией для новых революционных свершений.

Первая русская революция привлекла к себе внимание зарубежных политологов, правительства которых сделали первые робкие попытки финансировать революционную деятельность российских партий - Япония.

Первая русская революция, прежде всего, через действия боевиков-экспроприаторов нанесла первый удар по культуре, психологии и нравам российского общества, этике общения в рамках национального общества, складывающейся сотнями лет.