Я заберу твои страхи. Глава 4

Глава 4.

Женский голос что-то прошептал у меня над ухом, и я недовольно приоткрыл глаза. Яна сидела перед матрасом, так, что наши лица были на одном уровне. На ней теплый свитер цвета морской волны. Он ей абсолютно не подходит, сразу видно, что вещь не ее, а была одолжена у Вари. На левую сторону коса. Моя рука тянется, чтобы распустить эту ненавистную косу, забрать резинку с золотистым бантиком, но Яна отстраняется.
- Можно взять твой телефон? – спрашивает девушка, и я устало киваю. Судя по движениям губ, она благодарит меня, но я уже засыпаю.
Проснулся я рано, потому что весь дом был полон смеха и спешки. И когда я, заспанный и со спутанными волосами, появился на кухне, мне вместе ожидаемого завтрака предложили сходить в церковь на службу. Я скептически посмотрел на Варю и отказался.
- Тогда завтрак тебе приготовит Яна, - улыбнулась она и ушла. Минут десять я просидел в одиночестве и тишине, пока на кухню не вошла Яна, неся с собой непонятную гармонию холодного ветра и солнца.
- Доброе утро! – воскликнула она и расплылась в столь широкой улыбке, что я оторвался от созерцания деревьев за окном и принялся изучать ее ямочки на щеках и морщинки у глаз.
- Смотри, - продолжала Яна и сунула мне в руки мой же телефон. – Смотри, какой красивый рассвет и цветы. Я сегодня утром сфотографировала.
Я посмотрел на экран. Красный цветок. Розовый. Еще один розовый. Рассвет. Да, рассвет действительно был красив: солнце выползало из-за крыш домов, и дорога стремительно убегала за горизонт, казавшись в солнечном свете скорее рекой, чем полосой битума с щебенкой и песком. Я все размышлял о том, почему раньше никогда не замечал как гармонирует эта пыльная, полная ям дорога с розоватым небом и как парадоксально красивы накренившиеся дома с выцветшими дверьми и рамами окон на фоне зеленых лугов и голубоватого неба, как если растворить каплю синей краски в стакане воды.
- Не красиво? – прервала мои размышления Яна, и я, сморгнув, посмотрел в ее глаза цвета темного меда.  Какие завораживающие глаза.
- Красиво, только я голоден.
- Ах! – воскликнула Яна и заметалась по кухне. Мы договорились о яичнице, и вскоре кухня заполнилась шкварчанием яиц на сковороде. К ним присоединились сосиски, хлеб и помидоры. Получилось что-то странное, совсем неполезное, но очень вкусное.
- Почему ты не пошел со всеми в церковь? – спросила Яна.
- Я атеист, - ответил я просто. – А ты?
- Не думаю, что я готова, - ответила девушка с загадочной ухмылкой.
После завтрака Яна вновь исчезла. Я нашел ее на высокой яблоне, которая росла задолго до того времени, когда мы с родителями поселились в этом доме. Девушка сидела на высокой ветке и что-то напевала, болтая босыми ногами.
- Нужно готовить обед, - сказал я, подходя ближе. Яна взглянула на меня и непонятно чему рассмеялась.
- Правда я похожа на нимфу?
- Разве у нимф не распущенные волосы?
Всего на несколько секунд Яна задумалась, а после сдернула с косы резинку и замотала головой, чтобы волосы легли на плечи. Забудьте все, что я говорил раньше. Она была красивой. Даже не красивой, а завораживающей. Как порой нас завораживает чистое небо своей однотонной голубизной, так и я был заворожен простыми и вместе с тем пропорциональными чертами ее лица, непринужденностью ее движений и улыбки. Искренностью что ли. В этом всем не было желания понравиться. Я так давно не видел подобного, что Яна показалась чудом. Ее аура была нежно-голубой, словно вылечилась от болезни, которая забирала ее жизненные силы. Конечно же, оставались еще разводы темно-серого цвета, но я предпочел не замечать их в тот момент.
- А так я похожа на нимфу?
Этот звонкий голос, этот вопрос, эта картинка перед глазами будет преследовать меня всю жизнь.
- Ты похожа на нимфетку, - ответил я, улыбнувшись.
- Эй! – воскликнула Яна, спускаясь на ветку ниже. – Я уже давно не в том возрасте.
Почему-то в груди у меня больно заныло. Я хотел что-то сделать, но не знал что, поэтому остался стоять на месте, наблюдая, как Яна скользит вниз по ветвям яблони. Она зацепилась на последней ветви, уже спрыгивая на землю. Расцарапала икру правой ноги об острый срубленный сук.
- Ой, - услышал я, когда Яна наклонилась и провела пальцами на по ране.
Меня уже мутило. Я сделал два шага назад. Споткнувшись о цементную ступеньку, с размаху сел на нее, больно ударившись копчиком. В глазах потемнело. Кажется, я терял сознание.
- Антон? – Яна коснулась моего плеча, и я почувствовал запах крови. Голову заполнял лязг металла, скрежет покрышек по асфальту и крик. Чей-то пронзительный крик. Может быть он мой?
- Уйди, - резко вскрикнул я на Яну и ударил ее по рукам.
-Что с тобой? – испугалась девушка.
- Просто уйди и промой рану! Избавься от крови!
Яна отступила и, выдавив из себя слова извинений, убежала в дом.
Не знаю, сколько я так сидел, но к тому времени, когда я вошел на кухню, Яна чистила картофель. Она была мрачной, цвет ее ауры – темным.
- Ты пахнешь кровью, - не выдержал я и направился в свою комнату.
- Разве кровь имеет запах? – послышалось вслед.
«Она пахнет смертью», - почти сказал я, но вовремя прикусил язык. Вернулись Варя и Глеб с Лялей, и, словно чувствуя наше с Яной настроение, за столом во время обеда все молчали.
Я извинился перед Яной уже вечером, когда она сидела на скамье у забора.
- Прости за то, что накричал, - выдавил я из себя и присел рядом с девушкой.
- К чему это лицемерие?
- Что?
- Ты извиняешься через силу, - раздраженно бросила Яна. Она не смотрела на меня. – К чему это?
- Мне сложно извиняться независимо от обстоятельств, - я уже тоже раздражался. – Но если я извиняюсь, значит, чувствую себя виноватым.
Яна вздохнула.
- Ты тоже меня прости. Я не знала, что ты боишься крови.
Я посмотрел вдаль, туда, где небо соединялось с крышами домиков, и среди щебета птиц казалось, лишь мы вдвоем существуем в этом мире.
- Я могу прийти к тебе сегодня ночью? – прервала тишину Яна.
- Конечно, - я взглянул на девушку. – Откажи я тебе сейчас – это было бы то же самое, если бы я вообще не протянул тебе руку помощи.
Яна улыбнулась.
- А ты лучше, чем я думала. Почти что рыцарь в сияющих доспехах.
- Смотри не влюбись, - пошутил я.
- Я не хочу любить.
- Я не умею любить.
- Мм? – вопросительно посмотрела на меня Яна.
- Если ты не хочешь любить, то я даже не умею.
- Я так и думала, - сказала девушка.
И мы долго сидели вдвоем, продолжая глупо улыбаться. Два человека с израненными душами, с вывернутыми наизнанку чувствами и мечтами.
Она пришла ночью, тихо скользнула под одеяло. Я отложил ноутбук и внимательно вгляделся в Янино лицо. Девушка вопросительно улыбнулась.
- Что?
- Избиение или изнасилование? – резко спросил я, и Яна испуганно застыла. С минуту мы смотрели друг другу в глаза. – Так каков ответ?
Яна молчала. Тогда я сдернул одеяло, угрожающе навис над ней, крепко стиснув над головой запястья. Девушка молчала. Не кричала, не вырывалась, даже не злилась. Она была испугана. Я прислушался. Яна не дышала. Только глаза, полные ужаса, смотрели даже не на меня, а в потолок. Я потянул свободной рукой ее майку вверх. Яна вздрогнула и тихо всхлипнула:
- Нет…
Я понимающе посмотрел на ее закушенные губы, на слезы у краешков глаз. Изнасилование.
- Дыши, - попросил я.
И отпустил.
Яна начала дышать не сразу. Поначалу легонько втянула воздух, словно желая убедиться, что его можно вдыхать, а после задышала отрывисто и часто – заплакала. Сквозь рыдания дернулась с кровати, но я удержал ее за руку.
- Куда ты пойдешь? К своим ночным кошмарам в темноту? – спросил я. Яна лишь пыталась уйти. Я притянул ее к себе, крепко обнял и держал так, пока девушка не успокоилась и не перестала вырываться.
- Я поклялся, что не причиню тебе вреда, - прошептал я ей на ухо. – И я тебе его не причиню.
- Зачем? – всхлипнула Яна. Ее плечи дрожали, она вся дрожала так, словно не плакала многие годы.
- Я хотел узнать.
- Зачем тебе это знать, эгоистичный кретин?! – Яна развернулась ко мне. О да, она была полна гнева.
- Потому что я – эгоистичный кретин.
Я улыбнулся. Яна издала звук, средний между смешком и всхлипом, и тоже улыбнулась.
- И я не буду извиняться, - продолжал я, видя, что ей стало лучше. – Лимит извинений исчерпал себя.
Яна беззвучно рассмеялась.
- Я бы все равно тебя не простила.
Было так забавно наблюдать, как она говорит эти слова сквозь слезы, но с улыбкой на губах, что я пригладил выбившиеся пряди и взял ее лицо в ладони.
- Знаешь, почему я не буду причинять тебе боль? – Яна вопросительно приподняла брови. – Это слишком хлопотно.