Покуда мы живы

«Субъективно – мы психика, душа; объективно – мы тело» - Леонид Прокопьевич

Однажды, поставив себе окончательный философский вопрос, проблему, мы приходим к осознанию объективного, соборного мышления. Это есть вопрос о конце жизни посюсторонней, смерти. Ничего особенного, что вопрос этот пугает большинство нас, которые не прошли дорогой познания себя. Вопрос поставлен. Кант, при последнем посещении его врачом, встал, встречая врача как истинный философ. Для Канта в этот момент оставался один вопрос, который мы обозначили здесь не двусмысленно. Правда для Канта, в его времена, были ещё два других вопроса, кроме вопроса о нашей смертности. Это невозможность преодолеть тяготение, как это теперь делается в космической практике. Другой же, аналогичный, вопрос о войне и мире.

ООН призвана решить вопрос о войне и мире, организация была по истокам мечтой Канта. И не очень несбыточны решения всех вопросов, заданных окончательной философией. Нас интересует первый из них, вопрос о жизни, которая кончается.

Чем должна кончаться наша жизнь? Оказывается – это не соборование. Узнали мы, что соборование решает проблему грехов, которые забыты, но должны быть раскаяниями. Лучшим же из мгновений успения были бы принятия плана реинкарнации.

Реинкарнация мирит нас в религиозном пространстве. Если же мира нет, то глубина верования содержит изъяны неполноты, которые равносильны гибели как любые из них. Мы будем напоминать вам, что есть такая нирвана, которая объективно сохраняет тело для вечности в виде схимы, старчества. Отсюда происходят многие задачи, которые уже решает богословие, а не философия. Например, явление ангела смерти, дающего знание о смертном часе. К нам ещё ангел сей не явился, поэтому мы живы для вечности не только телом, но и субъективно, душой. Продлим свою жизнь до предела мечты, надуманной нами, и это будут наша вечность. Потому что за тем пределом уже не видны вопросы для философии, последние вопросы. Вопросы останутся для богословия. Какие это вопросы?

Вот один, я его назову. Вопрос о встрече с потусторонним миром. Реально ли это?

Закончив философствовать, мы переходим к богословию, которое единственно способно дать ответ на последний вопрос, вопрос о потустороннем. Вопрос этот многоплановый. Например, нас интересует - видна ли сегодня перспектива потустороннего? В несогласованности вопроса лежит вся проблематика потустороннего. Аминь.