Сестры глава12

Уже смеркалось, когда к дому Бастрыкиных подъехала тройка лошадей запряженных в сани. Анна Петровна подошла к окну и стала вытирать запотевшие окна. Она радостно вскрикнула, увидев, как из саней выходят ее дочь с внуком Алешей, и бросив тряпку побежала их встречать.

 – Ларисонька приехала! Доченька моя любимая! Как доехали? Не озябли? Поди ко мне сыночек, я тебя поцелую. Что же вы заранее не сообщили, что приедете?
Анна Петровна засыпала свою дочь вопросами. Лариса, надменно улыбаясь, подошла к печи и приложила свои озябшие руки к теплым изразцам.
– Ах, маменька! Скучно мне стало в этой глуши. Вот упросила своего благоверного свозить меня во Французскую Ривьеру. Сейчас там самый сезон. Николя никак не соглашался сперва, но ты же меня знаешь, маменька, я от своего не отступлюсь. Я и так гублю свою молодость с ним в этой дыре, так пусть хоть возит меня по заграницам.
Анна Петровна проворно накрывала на стол, доверив внука Дарье.
– А где же он сам-то, доченька? Не одна же ты поедешь в эдаку-то даль.

Лариса повернула лицо к матери и криво усмехнулась.
– Ох, маменька, с какой бы радостью я одна поехала, если бы только знала. Надоел ведь он мне хуже горькой редьки, маменька, со своей любовью. А мне иной раз смотреть на него тошно. Старый, лысый и толстый. Помяните мое слово, маменька, я его долго терпеть не буду. Пусть пока тешится. Найду себе подходящего мужа, а я его все равно найду, и брошу его, – злорадно рассмеялась Лариса. – А пока пусть везет на Ривьеру. Пользуется моей молодостью – пусть расплачивается. Вот через неделю приедет сюда и поедем. Алешу у вас оставлю, он мне мешать там будет. А вы его тут, маменька, покажите докторам. Николя подозревает, что у него что-то со зрением, но я ничего в этом не понимаю. А где Ирина?

– У бабушки она, прийти уже должна. Садись, дочка, за стол. Я тебе чаю налила с мятой. Хворает матушка-то моя после батюшкиной смерти, царствие ему небесное, – сказала Анна Петровна с прискорбием.
– Да как же ей не хворать, маменька? Сколько кровушки-то он ей попил. Вы уж, маменька, не обижайтесь, дедушку я никогда не любила. Сколько его помню всегда был пьяный. А Ирине жениха подходящего не нашли?
– Приходила от Соболевых сваха. У них, дескать, сын больно хороший, дескать, красавец писаный, мол, хорошая была бы партия. Но Ирина им отказала, говорит, не люблю. Восемнадцать ведь уже, как бы не пробрасалась хорошими-то женихами. Слышишь? – замерла Анна Петровна, прислушиваясь. – По лестнице кто-то подымается, она, наверное.

В комнату вошла Ирина. Глаза ее засветились от радости, она бросилась к сестре. Лариса снисходительно улыбнувшись, позволила обнять себя, и тут же отстранила ее.
– Ну полно, полно! Вижу, что рада. Лучше вон Алешу тутушкай, ты это любишь. Папенька опять в отъезде?
– Да нет, Ларисонька, придет, чай, скоро. Ты ведь знаешь, что он во всех комитетах состоит. То они заседают, то  что-то учреждают, то школы открывают, то больницу. Который раз и не вижу его вовсе, я уже сплю, когда он со своих заседаний приходит.
– Не сердитесь на него, маменька, он по другому не может, – целуя своего любимого племянника, заметила Ирина. – Не будь таких людей, как он, не было бы ни школ, ни больниц.
– А я не понимаю этого! – возмутилась Лариса. – Выбрасывать такие деньги на ветер! Эти купцы соревнуются между собой, кто больше куда вложит, а дома все держится на одной жене. Она с утра и до ночи суетится, каждую копейку бережет, жадничает на всем, а он бац! и выложит кругленькую сумму на какую-то библиотеку или больницу. Мол, знай наших!

Напившись чаю, и отогревшись, Лариса громко зевнула и сделала знак сестре.
– Маменька, я пойду спать. Возьми у Ирины Алешу, уложи его сама. А Ирина поможет мне, устала я сильно в дороге.
Сестры прошли в спальню Ларисы. Она перестала зевать и оживленно заговорила с Ириной.
– Ах, Ирина, ты не представляешь, как я рада, что вырвалась на волю. Не могу я в этой деревне жить, такая тоска смертная. А мужа порой просто ненавижу, так бы и убила, кажись.
– Ну что ты, Лариса! Он ведь так тебя любит, пылинки с тебя сдувает.

– Да зачем мне его любовь? – злорадно рассмеялась Лариса. – Он мне противен, этот старик. Ах, я тебе еще не рассказала! Я уговорила его свезти меня во Французскую Ривьеру. Я весь год жила этой мечтой. Помнишь, в прошлом году мы туда ездили после нашей свадьбы? Мы там познакомилась с одной семьей, и представляешь они тоже из нашего города! Он большой начальник в жандармерии. А какой красавец! – Лариса мечтательно улыбаясь, закрыла глаза. – Господи, как это везет некоторым. Ведь на жену его и не взглянешь, худая вся, чахлая, в чем душа держится. Мы не плохо тогда провели с ними время. Я ему понравилась, я это почувствовала. Он смотрел на меня такими глазами, Ирина. А жена, видно, глупая, коль ничего не замечала. Все мне твердила: «Ах, Лариса, ах, душенька!» Они каждый год туда приезжают в это время.

Ирина смотрела на свою сестру с недоумением и жалостью.
– Лариса! Ничему-то тебя жизнь не научила. Выбрось это из головы, он женат, не бери на себя такой грех. И как можно поступать так с Николаем Сергеевичем?
– Ирина, всё, что ты говоришь, все вздор! Вздор! У меня одна жизнь, почему я должна прожить ее вот так гнусно, в деревне со старым нелюбимым мужем? Ежели ждать, когда он помрет, вся молодость пройдет. Я разведусь с ним, если Андрей Демидыч полюбит меня.
– Лариса, что ты такое говоришь? Побойся бога! Это какой-то злой рок, опять Андрей! Остановись, дорогая, – со слезами в голосе взмолилась Ирина.

– Не учи меня! Что ты понимаешь в этой жизни?! Ты просто завидуешь мне. Сидишь дома, как курица, и так и будешь сидеть всю жизнь со своими дурацкими взглядами. Святая нашлась! Ты бы пожила со стариком, небось, не так заговорила бы! Почему я должна его жалеть? Меня бы кто пожалел, я еще молода, я хочу жить красиво, и чтобы я любила и меня любили. Иди отсюда, дура, видеть тебя больше не хочу.
Она вытолкала плачущую Ирину из своей комнаты, и в сердцах хлопнула дверью.

Продолжение: http://www.proza.ru/2016/01/23/773