Разрушитель

Ире, Толе и Папе посвящаю
4
Ю. Рожкова
5
Разрушитель
… – А теперь рассказывай. Я
помогу тебе вспомнить.
В этом я уж точно не сомневал-
ся, с того самого момента, как
заглянул в холодные, зелёные
глаза Павла Сизова.
Я вспомнил даже то, что, как
мне казалось, давно было укрыто
тёмными глубинами моего под-
сознания. Я не мог не вспомнить,
ведь меня расспрашивал, а точнее
допрашивал, самый сильный гип-
нотизёр Москвы, а может, и всей
России, кто знает? Не уверен, что
он меня гипнотизировал, но уж
6
Ю. Рожкова
какое-то воздействие было. Это
точно…
– Рассказывай, – повелитель-
но.
Ну я и рассказал, мои способ-
ности были совсем иного рода, а
уж сильной волей я и вовсе наде-
лён не был…
– Первое, что я сказал, начав
говорить, было слово «кот», его я
произнёс в возрасте четырёх лет
и при весьма странных обстоя-
тельствах.
– Почему так поздно?
– Не знаю.
– Полагаю знаешь, но об этом
позже. Продолжай.
– Мать растила меня одна, а
отец… был, конечно, и отец. Но
появлялся как-то эпизодически.
7
Разрушитель
Я не могу вспомнить, точнее, не
хочу.
– Глеб!
– Пожалуйста, не дави. Он… Ну,
в общем, бил мать. Она так кри-
чала, и кровь… У неё из носа капа-
ла кровь. Он почему-то всегда
норовил ударить по лицу… А потом
и вовсе исчез. Его не было много
недель, и в один прекрасный
денёк мы с мамой пошли к сосед-
ке.
Её фамилия была Осоргина,
боже, я даже помню её фамилию…
Но я звал её тётя Аня… Потом,
когда стал разговаривать…Неуже-
ли я так много помню?
– Память странная штука, не
так ли, Глеб? И потом, я же обе-
щал, что помогу, вот и помогаю.
8
Ю. Рожкова
– Но как?
– Об этом потом… возможно. А
сейчас я хочу, чтобы ты всё вспом-
нил. Буквально всё, в деталях…
– Соседка нас не ждала и встре-
тила не любезно:
– Люська? Зачем пожаловала?
– спросила она у матери, а та про-
шептала испуганно:
– Так… погадать.
– Погадать, значит? Ну, прохо-
ди. И мальца своего притащила.
Садись, чаю себе налей, а малец
пусть с котёнком поиграет. Да не
боись, мой Васька умный – не
тронет.
– Кот, – произнёс я громко и
отчётливо, а мать уронила на пол
чашку, в которую собиралась
налить чай. Чашка разбилась
9
Разрушитель
вдребезги, но Осоргина и бровью
не повела…
– Глебушка, ты говоришь? –
изумилась мать.
– А с чего ему молчать-то в
четыре года? – поинтересовалась
Осоргина, вставляя в рот сигаре-
ту.
– Так ведь, Вы же знаете, врачи
сказали – аутист, – у матери тряс-
лись губы и мелко-мелко капали
слезинки.
– Врачи? – Осоргина презри-
тельно скривилась, – много они
понимают, врачи эти? – она
неприятно усмехнулась:
– Мы-то с тобой побольше
знаем, правда Люська? Твой-то
тебя и беременную бил, да и
потом, на глазах мальца…
10
Ю. Рожкова
У матери лицо пошло красны-
ми пятнами:
– Откуда Вы знаете?
– Тоже мне, секрет, – фыркну-
ла Осоргина, – и всё же ты при-
шла, – задумчиво протянула
она, – ты ведь, Люська, не пога-
дать пришла – мужика своего,
кобеля проклятого, вернуть
хочешь, так?
– А, если и так, то что с того?
– Хорошенько подумай…
– Не знаю, – прошелестела
мать.
– Ладно, – легко согласилась
Осоргина, – карты-то, по-любо-
му, кину – на тебя, да на мальца
твоего – не простой он у тебя
вышел, Люська, да вот не знаю,
хорошо это, или плохо. Силу чую
11
Разрушитель
в нём немалую, а в чём сила не
пойму, старею, видно…
– Глебушка для меня всё, –
выдохнула мать.
– Так-таки и всё? – усмехнулась
Осоргина, – было б так, не держа-
лась за козла своего вонючего.
Мать опустила голову, уши у
неё запылали…
Я не понимаю, как могу всё это
помнить, ведь я тогда не смотрел
на них и, вроде бы, не слушал, а
играл с котом. Кота хорошо
помню. Он был холёный и како-
го-то странного чёрно-серого
окраса, а глаза жёлтые, круглые,
злые.
Я гладил его по мягкой шёр-
стке, и, захлебываясь от смеха,
повторял, – Кот… кот…
12
Ю. Рожкова
– Ну, поглядим, хрипло сказала
Осоргина, вставляя в рот очеред-
ную сигарету и рассматривая
карты. Она ещё бормотала при
этом что-то вроде стишка:
– …будет день и будет ночь,
кто-то должен мне помочь…
Руки у неё были такие неуклю-
жие, толстые, и все пальцы в бле-
стящих кольцах. А вот карты на
стол она метала ловко, они у неё,
вроде как, сами летали:
– Несчастливая ты баба, Люсь-
ка, если верну тебе козла твоего,
так прибьёт он тебя. Ну и что
тогда с мальцом твоим будет,
подумай? А не верну – нет тебе
судьбы, век будешь мыкаться.
– За какие ж прегрешения
такие? – тихо спросила мать.
13
Разрушитель
– Вот спроси чего полегче, –
задумалась Осоргина, – может,
плата за силу сына твоего, как
думаешь?
– Какая у него сила? – не выдер-
жала мать.
– А вот и поглядим сейчас, –
невозмутимо продолжала гадал-
ка, – на него карты кину.
– Может не надо? – слабо воз-
разила мать.
– Может и не надо, – Осоргина
хотела убрать карты.
– Нет. Погляди.
Осоргина опять усмехнулась и
энергично затушила сигарету в
пепельнице.
– Так-так-так, и что тут у нас?..
Дьявол, сила-силушка-то у сына
твоего! Да вот никак не пойму,
14
Ю. Рожкова
куда направлена… Так. ИМПЕРА-
ТОР. Большие дела твой сын вер-
шить будет. ПОВЕШЕННЫЙ. Гм,
вот уж не знаю. Если не найдёт он
применение силе этой – разорвёт
она его на части. Ну давай-ка ещё
одну – БАШНЯ МОЛНИЙ, – Осор-
гина странно посмотрела на мать.
И мать на неё смотрела, пытливо
так, выжидательно. И тогда Осор-
гина произнесла всего одно
слово… – я замолчал.
– Какое слово? – торопливо
спросил Павел.
– Что?
– Какое слово произнесла
тогда Осоргина?
– РАЗРУШИТЕЛЬ.
– Ох… – Павел как будто испу-
15
Разрушитель
гался, но быстро взял себя в
руки, – и что было потом?
– Мать, помню, страшно рас-
сердилась – обозвала Осоргину
старой мошенницей и потащила
меня к двери. Осоргина ничего
не ответила, но выглядела пода-
вленной и, я бы даже сказал, как
будто, напуганной…
– Дальше! – потребовал Сизов.
– Ну, дальше-то и вовсе не
интересно.
– Глеб, рассказывай всё.
– Всё, так всё. После первого
слова «кот», я заговорил довольно
бойко. Даже, когда врачи мне
поставили диагноз – аутизм, мать
до конца не верила, или не согла-
силась. И разговаривала со мной,
и сказки мне читала всякие. Жили
16
Ю. Рожкова
мы бедно, но я заговорил. Диа-
гноз с меня был снят, и врачи
только плечами пожимали.
Мать пристроила меня в сад,
сама на двух работах крутилась.
С Осоргиной она к тому времени
помирилась, и та очень ей помо-
гала: когда посидит со мной, а
когда и погуляет, да и покормит.
А ведь она была нам даже не родня
– так, соседка. Со мной была
ласкова. И наблюдала, я чувство-
вал, что она всё время за мной
наблюдает, словно чего-то ждала…
– Когда же проявились твои
способности?
– Ну один-то случаи мне осо-
бенно запомнился. Я в школе ещё
учился, классе, наверное, в чет-
вёртом, или в пятом. Впрочем…
17
Разрушитель
– Мне нужно знать всё! – с
нажимом потребовал Сизов, и его
голос, и его зелёный взгляд слов-
но высветил мою память изнутри.
– В детском саду, или во дворе,
если кто меня обижал…
– Ну?!
– …был у нас один мальчишка,
толстый такой увалень, всё время
всех задирал, а однажды он меня
толкнул…
– Что случилось с тем уваль-
нем?
– Не знаю… не уверен…
– Говори!
– Он меня толкнул, и я упал на
попку в мокрый песок… было даже
не больно, а очень обидно. Я весь
испачкался. А он рассмеялся, стоя
спиной к качелям, железные такие
18
Ю. Рожкова
качели, сломанные, их всё соби-
рались починить, но была осень.
Зачем чинить железные качели к
зиме.
– Что случилось с качелями?
– Да-аа… Я сидел на мокром
песке, размазывал слёзы и пред-
ставлял… Я не хотел, но картинка
рисовалась сама. Я представил,
как качели качнулись и сдвину-
лись с места. Я думал, они ударят
его по затылку, но в последний
момент он развернулся. Знаете,
они заскрипели, качели ведь были
старые и ржавые… Они заскрипе-
ли, и он обернулся. Удар пришёл-
ся в лицо. Он отлетел с рассечён-
ной губой и заревел. Я тоже заре-
вел, потому что знал, это сделал я.
Я не хотел, ну то есть, так не хотел.
19
Разрушитель
Он был весь в крови, и если бы
воспитательница не видела, что я
был в песочнице, решила бы, что
это я натворил. А качели качну-
лись сами, то есть не сами, это я
их сдвинул… Короче, этот маль-
чишка пострадал не сильно, но
сильнее, чем я хотел наказать. Он
меня больше не обижал никогда.
Хотя он тоже видел, что я к нему
не приближался, но видно что-то
почувствовал…
Я замолчал. Павел Сизов смо-
трел на меня пристально.
– Что же случилось в пятом
классе? – всё-таки спросил он.
– Это было весной, в мае, я
полагаю, потому что на улице уже
было тепло, и приближались
каникулы. В соседнем доме про-
20
Ю. Рожкова
пала девочка Лена. Ушла, в школу
и не вернулась. Я помню её хоро-
шо, потому что она была очень
красивой и всегда улыбалась. И
улыбка у неё была хорошая, свет-
лая. Лена мне очень нравилась.
Была она года на четыре старше
меня. Её искали, но безуспешно, С
нами, школьниками проводили
беседы: чтобы не разговаривали с
незнакомцами и никуда с ними
не ходили. Всё случилось на сле-
дующий день после её исчезнове-
ния. Мы с мамой сидели дома.
Был выходной. Поздно, но свет
мы ещё не зажгли. Мама была
весёлая, что-то напевала. А я
возился с конструктором. И вдруг
увидел Лену…
– Где?
21
Разрушитель
– В окне. Она стояла и тихонь-
ко стучала в стекло, будто проси-
ла впустить её внутрь. Но не улы-
балась… И я сказал маме: – Там
Лена.
– Что? – спросила мать, хотя
услышала, – Где?
– За окном, – прошептал я, мне
почему-то стало очень страшно.
У мамы побелело лицо, она под-
бежала к окну и открыла его:
– Ты пугаешь меня, Глеб…
Я и сам напугался.
Мать выглянула в окно, но это
было совершенно бессмысленно,
учитывая, что жили мы на седь-
мом этаже.
– Зачем ты так шутишь, Глеб?
– закричала мать, хотя я понял,
что она не сочла это шуткой…
22
Ю. Рожкова
– Глеб, если ты и дальше будешь
что-то от меня скрывать, мы ниче-
го не добьёмся. Я ведь могу под-
вергнуть тебя жёсткому гипнозу,
и всё равно всё узнаю. Ты пока не
понимаешь, не понимаю и я, но
чувствую, что вскоре наш разго-
вор может спасти много жизней,
в том числе и твою.
– Мою? – удивился я.
– Да. И твою спасти, или погу-
бить, – тихо добавил он.
– Но я, вроде, всё вспомнил
про тот случай.
– Нет, не всё! Там ведь был
какой-то крик, я не могу прочесть
в твоих мыслях, ты ведь до сих
пор его слышишь. Кто кричал,
Глеб?
Я уже не мог ему сопротивлять-
23
Разрушитель
ся. Крик я не помнил, но иногда
по ночам просыпался от кошма-
ров, причиной которых был этот
крик. Утром ничего не помнил. Я
бы и не вспомнил, но Павел Сизов
заставил меня…
– Когда я увидел в окне Лену, у
меня в мозгу раздался крик – кри-
чала, женщина. Наверное у меня
тогда случился шок от этого,
потому что я даже не заревел.
– Кто эта женщина? О чём она
кричала?
Я набрал в грудь воздуха:
– Она кричала: – Моя дочень-
ка!
Павел поморщился, и я вдруг
понял, что он тоже слышит этот
крик, вот прямо сейчас, в этой
комнате. «Моя доченька!»
24
Ю. Рожкова
– Мать Лены?
– Думаю, да.
– Но ведь Лену тогда ещё не
нашли, и она не знала, что с
девочкой, а ты уже услышал этот
крик?
– Да, услышал. Мать не знала,
но её душа, возможно, уже чув-
ствовала. Бывает такое?
– Не знаю.
– И я не знаю.
Помолчали. У меня было отвра-
тительное чувство. Вспоминать
всё это было мерзко, больно, и …
страшно, но я почему-то пребы-
вал в полной уверенности, что
это необходимо. Я испытал како-
е-то злобное ликование, гнусный
до дрожи садомазохизм. Я впер-
вые говорил с человеком, кото-
25
Разрушитель
рый меня понимал. И я, чёрт возь-
ми, должен был выговориться.
Павел Сизов наблюдал за мной,
плохо скрывая нетерпение. Он
ещё никак не объяснил цель сво-
его визита. Но мне, пожалуй, это
было не важно, пока.
Я продолжал:
– Следующий эпизод мне,
пожалуй, особенно неприятен,
ведь эта девочка мне нравилась,
очень нравилась. Первая влю-
блённость. Оленька Ветрова.
Красивая, прямо-таки куколка.
Она многим нравилась, в поклон-
никах у неё недостатка не было.
С чего она вдруг обратила на
меня своё внимание, ума не при-
ложу. Может от скуки, может для
разнообразия, а может её растро-
26
Ю. Рожкова
гали мои наивные, посвященные
ей, стихи. Не знаю. Я водил её в
кино, выгуливал вместе с ней её
глупую собаку и не переставал
восхищаться её хрупкой, изящ-
ной красотой. Я влюбился до
дрожи в коленках, до бессонни-
цы. Я просто заболел ею, а она…
Короче, надоел я ей довольно
быстро. Возможно подвернулся
более интересный вариант, даже
наверняка. Для последнего мелод-
раматичного объяснения она
выбрала маленькое кафе. Мы
часто там бывали – ели мороже-
ное с вареньем, пили газировку,
смеялись. Варенье было чёр-
носмородиновое. Забавно, прав-
да? Кафе этого давно уже нет.
Снесли. Там теперь торговый
27
Разрушитель
центр, парковка, заправка. Я
отвлекаюсь, да? Но мне поче-
му-то так лучше вспоминается…
На Оленьке в тот вечер был
розовый мохеровый свитер –
пушистенький, как кошачья лапка.
Мы сидели за столиком и пили
бурду под названием кофе с моло-
ком. Она как-то нервно колупала
наманикюренным ноготком
поверхность стола. Был вечер, и
над всеми столиками висели лам-
почки под металлическими кол-
паками на длинных таких шну-
рах. Когда в кафе открывалась
дверь, ветер с улицы колыхал эти
лампы, и по всему кафе бегали
блики. Романтично. Загадочно.
Мне было очень хорошо, ровно
до того момента, когда Оленька
28
Ю. Рожкова
выдала, что не хочет меня больше
видеть. Никогда. Я опешил. Что?
Почему? Она не объяснила – воз-
можно не знала, как сформулиро-
вать, что я ей просто надоел.
Думаю, из неё вышла первоста-
тейная стерва. По-другому и быть
не могло…
Так вот я опешил и ещё ужасно
разозлился. У меня и в мыслях не
было её обругать, или, тем более,
ударить, но моя злость требовала
немедленного выхода. Эта лам-
почка над столом… Я направил на
неё мощный поток всей своей
ярости, весь негатив, и она про-
сто взорвалась.
И вот, что я ещё тебе скажу,
Павел. Это было осознанно. Пре-
жде, чем взорвать проклятую лам-
29
Разрушитель
почку, я сделал два шага назад.
Вот так-то…
Оленьку осыпало осколками.
Она закричала. Хорошо, что она
инстинктивно закрыла глаза,
иначе бы ослепла. Всё её фарфо-
ровое личико прочертили цара-
пины, кое-где застряли мелкие
осколки, и кровь… Она закапала
всю её пушистенькую кофту. Оля
кричала, да, собственно, уже кри-
чали все – и персонал, и посети-
тели. Вызвали «Скорую»…
Впрочем, пострадала она не
сильно, скорее, испугалась. Потом
все её царапины зажили без следа.
Швы накладывать не пришлось,
шрамов не осталось.
Я испугался, очень испугался
тогда. С одной стороны, я хотел
30
Ю. Рожкова
сделать ей больно – это всё было,
как бы не всерьёз, вроде как игра.
Нет я не сомневался, что сумею
раскокать чёртову лампочку, но
совершенно упустил из виду, что
Ольга закричит. Она прямо виз-
жала. Осколки стекла, торчащие
из щёк, струйки крови, пятнаю-
щие кофту…
Мне было очень плохо в тот
вечер. Меня трясло с ног до голо-
вы. А ещё я подумал, что разо-
злись я сильнее в тот вечер, раз-
нёс бы не только лампочку, но и
металлический колпак. Вдребез-
ги. И тогда не знаю, что было бы
с её лицом. Не представляю, что
стало бы со мной. Ты ведь пони-
маешь меня, Сизов?
– Думаю, что очень хорошо
31
Разрушитель
понимаю. Ты даже не представля-
ешь, насколько…
– Окончил школу я неплохо,
мне нравилось учиться. Потом
был институт, но не сразу, сперва,
конечно, армия. Это сейчас все
норовят откосить, и осуждать их
глупо. А тогда армия считалась
чем-то престижным, важным и
почётным.
Не могу сказать, что я разоча-
ровался, но мой патриотизм
ослаб, точнее сказать, его сбили,
если не в первую неделю, то через
месяц, уж точно.
Может и есть такие блатные
кренделя, которые проходят
армию без унижений и побоев,
но я таким не был. Наверное мете-
лили меня не слишком уж жёстко,
32
Ю. Рожкова
но весьма ощутимо. Первые пару
месяцев точно…
– А потом? – быстро спросил
Сизов.
– Потом перестали.
– Почему?
– Я перешёл на новый уровень.
Стукачем не был, в залупу не лез.
– В армии ты использовал силу
разрушения, Глеб?
– Глупо врать, да?
– Пожалуй не стоит.
– Да, было дело, но совсем не
тогда, когда меня метелили по
почкам. Это случилось почти
перед самым моим дембелем.
Короче, кто-то дембельнулся, и
нам прислали пополнение, моло-
денькие такие салажата, смеш-
ные, сопливые. Ну и уж, как
33
Разрушитель
водится, грех таких не поучить.
Конечно, не буду строить тут свя-
тошу, попинал и я пару раз этих
младенцев, в плане здоровой
профилактики и дедовщины.
Пусть, типа, не забывают, чьи в
лесу шишки. К чему скрывать от
тебя, да? Ты же меня насквозь
видишь.
– Прав на все сто, – усмехнулся
Сизов.
– А потом пошли откровенные
зверства. Сам я в этом не участво-
вал, но глаза-то не залепишь и
уши не заткнёшь…
– Что ты сделал, Глеб?
– Обрушил, на хрен, стену
казармы.
– Что?! – Сизов даже привстал.
– Удивлён?
34
Ю. Рожкова
– Ты… смог это сделать?
– Да.
Сизов замолчал, потрясённо,
потом медленно протянул:
– Кто-то пострадал?
– Нет. Никого там не было в
это время.
– И к чему это привело?
– Ну, всех разместили по раз-
ным корпусам, ремонт, то-сё,
начальство понаехало, тут уж не
до мордобоя.
– Понятно. И нашли причину
обрушения?
– А то как же? Ветхость кон-
струкций. Я лично акт видел.
– Это невероятно, – вздохнул
Павел.
– Наверное, ты прав, но я сде-
лал это.
35
Разрушитель
– О, чёрт! Как, как, мать твою,
ты это делаешь?
– Я не знаю, я ПРЕДСТАВЛЯЮ.
– Представляешь. Что?
– Ну вот, как с лампочкой. Я
просто видел, как по поверхно-
сти стекла побежали такие
маленькие, с волосок, трещинки…
ну и они побежали на самом деле.
Я слышал, что мысль материаль-
на, ты в это веришь?
– Трудно отрицать очевидное,
– медленно с расстановкой про-
говорил Сизов.
– Точно.
Внезапно Сизов подобрался и
уставился на меня своими холод-
ными зелёными глазами. Краси-
вый мужик. Далеко уже не молод,
но красивый, бабы, наверное
36
Ю. Рожкова
заглядывались. И опасный, опас-
ный, как …я ?
– Скажи мне, Глеб, кроме той
девочки Оли, ты кого-нибудь
покалечил, а может убил?
– Нет, я старался никогда не
причинять людям вреда.
– Неправда! – выкрикнул
Павел… – школа, что-то такое
было в школе. Ведь так?
– Так, – устало согласился я, –
было.
– Ну, продолжай – приказал он.
– Была у нас одна учительница
– Вероника Ивановна Кельшнер.
Маленькая такая еврейка, черня-
вая, носатая и злющая, может со
здоровьем у неё чего было, может
банальный недотрах, а может
просто детей ненавидела, кто
37
Разрушитель
знает? Но орала она на уроках, не
переставая. Вопила, как пожарная
сирена. Калоша мы её звали. Она,
конечно знала об этом , и беси-
лась ещё пуще. Учеников она не
любила всех без исключения, а
меня так и вовсе ненавидела
лютой ненавистью. Ну вот не
люблю я историю, хоть ты трес-
ни. Но спроси, хоть сейчас, любую
дату тебе выдам, хоть Куликов-
ской битвы, хоть чего.
Боялись мы Кельшнер, как чёрт
ладана. Муштравала она нас,
хлеще армии. Дрессировщица,
блин! Ну это, чёрт бы с ней. Поо-
рет, да перестанет, но надо мной
она натурально издевалась –
вызовет к доске и давай – Степа-
нов то, да Степанов сё. И не про-
38
Ю. Рожкова
сто так – а обязательно с какой-ни-
будь подъёбкой. И с такой омер-
зительной усмешкой… А у меня
стучало в висках, живот скручи-
вался муторным резиновым жгу-
том, и потели ладони.
Весь класс ждал уроков исто-
рии – Степанов у доски, вот поте-
ха… Да, нет, конечно, мне все
сочувствовали, хлопали по плечу,
терпи, мол, Глебан, а у самих
глаза горели, когда Калоша меня
терзала у доски, а я, краснея, что-
то лепетал и мямлил. И вот тогда,
не один раз, и не два, возвраща-
ясь на свое место за партой, я
представлял…
– Представлял что?
– Ох, не знаю смогу ли я сей-
час чётко сформулировать тот
39
Разрушитель
образ, ну, да, попробую. Я смо-
трел на неё и представлял обре-
зок от капельницы, знаешь такой
прозрачный и эластичный, мать-
то моя в больнице работала мед-
сестрой, так что дома у нас вся-
кого такого барахла было до
фигища. Мать подхалтуривала,
ставила капельницы на дому,
укольчики делала – на зарпла-
ту-то разве протянешь? Так вот,
глядя на Калошу, я всегда пред-
ставлял себе отрезок капельни-
цы, и будто движется по нему
кусочек красного пластилина.
Медленно так, и я точно знаю,
что скоро диаметр капельницы
этой сузится, и пластилин плот-
но закупорит просвет…
40
Ю. Рожкова
Сизов помолчал потрясённо,
потом хрипло выдохнул:
– Ты представлял, что будет
потом, когда пластилин закупо-
рит воображаемую капельницу?
– Вряд ли. Я только знал, что
если представлю всё до мелочей,
случится что-то страшное и непо-
правимое.
– Я, думаю, твоя учительница
могла умереть.
– Я тоже так думаю. От ото-
рвавшегося тромба. Из капельниц
в наше время мастерили забав-
ных таких чёртиков на пружини-
стых ножках, и ещё золотых
рыбок… – улыбнуться у меня не
получилось.
– Почему ты не довёл дело до
конца, Глеб?
41
Разрушитель
– Не знаю.
– Знаешь, Глеб!
Я помолчал. У меня вдруг пере-
сохло в горле, и то, что я хотел
сказать, прозвучало каким-то
шелестящим шёпотом:
– Я думаю, Павел, теперь мы
оба это знаем…
Он ошалело на меня уставился,
а в моем мозгу прозвучал далё-
кий, полный боли крик:- «Моя
доченька!»
Он понял, я точно это увидел –
всего на мгновенье в его глазах
мелькнуло понимание, и вновь
его лицо окаменело. Я точно
знаю, что он уловил тот крик,
который звучал у меня глубоко в
подсознании.
– Ты побоялся убить?
42
Ю. Рожкова
– Я побоялся сделать больно.
Но Калоша каким-то образом
почуяла, что я опасен, быть
может, когда я представлял свою
страшную картинку. Знаешь,
Павел, она была на волосок от
смерти не раз, и не два, а мно-
го-много раз, но я всегда оста-
навливался, вернее, меня оста-
навливало… Так, или иначе, но
она. нашла себе новую жертву, и
к доске меня почти не вызывала,
и уж не издевалась. Я тебя напу-
гал?
– Немного, но не настолько,
чтобы отказаться услышать про-
должение.
– А вот ты, Павел, меня откро-
венно пугаешь.
– Неужели?
43
Разрушитель
– Да. Это правда. У меня от тебя
мороз по коже.
– Парадокс. Продолжай.
– Следующий случай произо-
шёл с соседом по даче. Была у нас
захудалая дачка в Подмосковье,
натуральный таким гнилой курят-
ник с парой грядок. Мать любила
нашу дачку, да и мне нравилось
приехать туда осенью и поды-
шать сырым, пряным воздухом.
Там пахло влажной землёй, гри-
бами, опавшими листьями и ябло-
ками. Чудесный запах, я скучаю
по нему.
А ещё там был сосед – мерзкий,
склочный мужичёнка, скандалист
и мелкий пакостник. Он пребы-
вал в постоянном недовольстве,
цеплялся к соседям. Смердящий
44
Ю. Рожкова
тип. Он изводил мою маму веч-
ными придирками и провокаци-
онными выходками. По правде
сказать, ему давно полагалось
начистить рыло, он только того и
ждал, чтобы затеять нудную, дол-
гую тяжбу, а потом что-то с нас
поиметь в денежном эквиваленте.
Но не тут-то было. Я не великий
психолог, не тебе чета, но его
намерения раскусил мигом, тем
более, они были так прозрачны.
– Что ты сделал с ним?
– Господь с тобой, Паша, с ним
– ничего, мазаться ещё об этого
вонючего клопа. Я обрушил теле-
графный столб на крышу его
дачи.
– Ого! Вот так взял и свалил
столб?
45
Разрушитель
– Не свалил, а сломал пополам.
Это было довольно легко. Я про-
сто представил, как переламываю
надвое карандаш.
– Ни фига себе струя!
– Ох, и орал он. Как его башка
не оторвалась, не знаю. Но тут я
маленько просчитался – нервы ,
конечно, я ему потрепал, и отвлёк
от нас всех, но он здорово попор-
тил кровь страховой компании,
да в выходные весь поселок
остался без света, но, ей богу, на
тот момент лучшего мне в голову
не пришло. Однако, как только
ему починили его гребаную
крышу, хотя, извини за каламбур,
крыша у него протекала не толь-
ко в дачном домике, а ещё и та,
которую вы – гипнотизёры и
46
Ю. Рожкова
психиатры, лечите, он опять
взялся за своё.
– Ну, ты, конечно, этого так не
оставил?
– Ни коим образом. На сей раз
я просто взорвал все четыре коле-
са его машины. Громыхнуло,
будто взорвалось.
– Помогло?
– Не очень. Этот хорёк был
неугомонен и неутомим, Но мы
уже уехали с дачи. А потом он её
продал и соседствовали мы уже
со вполне приличным семей-
ством очкастых зануд…
Тут Сизов расхохотался, я тоже
улыбнулся, поскольку разговор
шёл довольно напряжённо, и
разрядка была совершенно необ-
ходима. Смеялся он вкусно, бело-
47
Разрушитель
зубо. А мне было вовсе не до
смеха.
– Повеселились и хватит, –
сказал я, и он сразу посерьёз-
нел, – пришло время и тебе кое-
что рассказать и объяснить, како-
го лешего вообще ты здесь дела-
ешь, кто ты такой, как меня нашёл
и, главное, зачем?
Он смотрел оценивающе:
– Покурить бы…
– Бросил, – буркнул я, а сам
встал, налил в пустую стеклянную
банку воды и зло плюхнул её на
стол:
– На. Кури.
Курил Сизов, не торопясь. Выи-
грывал время. После первой
затяжки откинулся на спинку
стула, выпуская дым:
48
Ю. Рожкова
– Знаешь, Глеб Степанов, я,
собственно, могу тебе ничего не
объяснять. Совсем ничего. Более
того, я могу сделать так, что ты
никогда не вспомнишь ни меня,
ни весь наш разговор.
Меня это разозлило настоль-
ко, что ярость закипела где-то в
районе солнечного сплетения,
медленно поднимаясь к горлу.
Ох, и вывел меня из себя этот
чёртов дьявол. Гнев медленно
перетекал в слова, которые пада-
ли в пространство, как свинцо-
вые пули:
– Я ведь тоже кое-что могу,
Сизов, как ты понял, и если захо-
чу…
– Не успеешь, – спокойно бро-
сил он, вглядываясь мне в самые
49
Разрушитель
зрачки холодным и тягучим взгля-
дом, и я понял – не успею!
– Ну довольно, – он хлопнул
ладонью по столу, – похоже, я
действительно должен кое-что
объяснить, тем более, что сам
хочу разобраться. Твоя сила…
Признаться, тебе удалось меня
удивить. Я гипнотизёр, причем,
знаешь, я тоже ничему такому
никогда не учился, просто в один
прекрасный, а может и не очень,
момент, я понял вдруг, что могу
транслировать свои мысли кому-
то, а потом понял, что могу и
читать чужие мысли, как газету в
метро. Мы с другом организова-
ли бизнес, а поскольку в молодо-
сти я раздолбаем был, ещё тем,
особо напрягаться по поводу
50
Ю. Рожкова
всяких деловых разборок мне не
хотелось, я стал использовать
свой дар, не совсем, по назначе-
нию, впрочем, с выгодой для
себя. Прокатывало «на ура». До
определенного момента, пока не
попал в поле зрения спецслужб.
И однажды ко мне пришёл чело-
век оттуда с интересным предло-
жением… Да, нет, какие, на фиг,
деньги, тема была такая – исполь-
зуй свои глубинные возможно-
сти во благо Отчизны. Такая, пра-
вильная наживка. А я, дурак, и
купился. Была целая группа людей
с уникальными способностями,
и всё было очень интересно.
Поначалу. Более того, позднее я
сам такую группу возглавил и
вербовал людей. С моими спо-
51
Разрушитель
собностями, посадить человечка
на крючок – раз плюнуть. Но это
уж потом, а тогда осмотрелся я, и
понял – не моё это, нет во мне
того патриотизма, который тут
необходим. Совсем у меня в
жизни иные ценности и приори-
теты. Поспать, пожрать, потра-
хаться и дальше катить по жизни,
особо не напрягаясь. Уж извини
за мой французский. Решил сли-
нять из этой конторы, ну и сли-
нял…
– Вот так, прям, взял и соско-
чил? Массовый гипноз?
– Почти. Ну и чуток везения.
Он помолчал, разминая новую
сигарету красивыми, сильными
пальцами. Его бы на сцену, графа
Монте-Кристо играть…
52
Ю. Рожкова
– Соскочил. Да, а потом вер-
нулся.
– Что? Зачем?
– Сам вернулся, – тихо и задум-
чиво проговорил он, будто и не
слыша меня, – Зачем? Это отдель-
ная история, и к нам она не имеет
никакого отношения. Очень дол-
гое время я сотрудничал с орга-
нами в роли внештатного сотруд-
ника. Сейчас на пенсии, но ино-
гда привлекают. Случается всякое.
– А я-то тут причём? Ты меня
пришёл вербовать в свою группу?
– отчего-то шопотом спросил я.
– Завербовал бы мигом, ты б и
глазом не моргнул, но я на пен-
сии и посему свободен делать,
что хочу. Ведь, по большому счёту,
патриотизм во мне так и не про-
53
Разрушитель
снулся в полной мере. А дела,
которые я выполнял для государ-
ства – политика, политики, интри-
ги. Не очень мне нравились их
методы. Но, – он поднял вверх
указательный палец, как-бы
акцентируя моё внимание. В чём,
собственно не было никакой
необходимости, я и так слушал
его разинув рот, – …по волчьи
выть… А зачастую нельзя было
иначе. Ты даже себе представить
не можешь, Глеб, скольких я
зазомбировал, внедрив им в мозги
некие кодовые фразы. И, услышав
такую фразу, человек, как кролик,
делал всё, что прикажут. ВСЁ. ЧТО.
ПРИКАЖУТ. Так-то! Зазомбиро-
вать тебя, сделать марионеткой,
мне – раз плюнуть.
54
Ю. Рожкова
Я вздохнул.
– Но я не стану этого делать.
– Премного благодарен, –
вырвалось у меня.
– Прекрати!
Я пожал плечами.
– Хотя ты мне тоже не слиш-
ком симпатичен, Глеб Степанов.
– Можно подумать, я тебя звал.
– Заткнись и слушай.
– Весь внимание.
Сизов сделал несколько частых
затяжек, и кончик сигареты ярко
вспыхнул:
– Девица эта появилась в нашем
отделе примерно за месяц до
моего ухода на пенсию. Лариса.
Наркоманка конченная. Мы
нашли её в ментовке, куда она
попала прямо с улицы. Пьяная,
55
Разрушитель
полуголая и обдолбанная нарко-
той. Она распевала, похабные
песни и приставала к прохожим.
Из ментовки её решили сбагрить
в вытрезвитель, потом подумыва-
ли о психушке – выглядела она
абсолютно невменяемой, к тому
же костерила почем зря Путина,
Медведева и весь аппарат. Слава
богу полицейские вызвали наших.
Это было шоу – у наших волосы
на загривке встали дыбом, когда
они услышали, что она орет.
Потому что всё до единого слова,
из того, что она орала в пья-
но-наркотическом угаре было
правдой! Можешь себе предста-
вить? И откуда она это всё взяла?
Вопрос на миллион долларов.
Опуская подробности, скажу, что
56
Ю. Рожкова
таких провидиц я больше не
встречал, хотя по роду своей дея-
тельности пересекался со мно-
гими.
На второй день её прозвали
Вангой, забыв настоящее имя
напрочь. Ванга и Ванга. Работал я
с ней много, потому, что без гип-
ноза идти на контакт она отказы-
валась. Хамила, распевала блат-
ные песни, орала матом. Зато в
гипнотическом состоянии выда-
вала такое, что наши до сих пор
на ушах стоят. Лариса – Ванга не
ошиблась ни разу, не дала ни
одной промашки.
– Ты говоришь о ней в про-
шедшем времени, – тускло кон-
статировал я.
– А в каком времени мне о ней
57
Разрушитель
говорить, если девка загнулась
недели через две после того, как
попала к нам.
– Сама загнулась, или загну-
ли? – всё-таки не удержался я.
– Ну ты не такой уж дурак,
Глеб. Больше держать на нарко-
тиках мы её не смогли. Она пре-
бывала в полукоме в перерывах
между ломками.
– Потом случился передоз, и
девочку нашли в придорожной
канаве? – я откровенно провоци-
ровал, но Сизов не поддался.
Посмотрел на меня с сожалени-
ем, как на умалишённого, и вздох-
нул:
– Для неё это был лучший
выход… Ты бы видел её ломки.
Она ведь дочь наркоманов – нар-
58
Ю. Рожкова
команка с рождения. Я удивляюсь,
что вообще так долго протянула.
– Конечно ты удивлён. А перед
тем, как освободить девчонку от
страданий, вы выжали её до капли,
как лимон.
– Заткни свою грёбаную
пасть, – тихо, но зловеще проце-
дил Сизов, – … может оно и так,
но ты даже представить себе не
можешь своим куцим умишкой,
сколько жизней было спасено,
благодаря информации, полу-
ченной от этой девчонки. А вот с
этого момента, Степанов, слушай
очень внимательно, потому что
начинается тема, напрямую к
тебе относящаяся. Информацию
от Ларисы-Ванги я получал через
образы, погружая её в транс. По
59
Разрушитель
другому было невозможно, пото-
му что словарный запас её был
нулевой, формулировать свои
мысли она не научилась. Поло-
вину тех картинок, которые она
транслировала мне, не понимала
сама, и уж тем более, не имела
никакого представления, о тех
фамилиях, которые озвучивала,
вынимая из памяти, подсозна-
ния, или чёрт знает откуда. Через
неё мне виделись страшные кар-
тины, что-то уже произошло, а
кое-что только должно было
произойти непременно, и я испу-
гался за нас всех. Глеб, ты веришь,
что Россия будет воевать с Укра-
иной? Можешь себе представить,
что толпы беженцев ринутся в
Европу? Вот и мне дико слышать.
60
Ю. Рожкова
Но я видел это так, как увидела
она.
Мне стало не по себе от его
рассказа, и он почуял моё состо-
яние.
– Она умирала, почти не
выплывая из того вязкого нарко-
тического сна, в который её
искусственно погружали, дабы
избежать ломок. Её видения ста-
новились путанными и бессвяз-
ными, и я почти уже не в силах
был ориентироваться в том хаосе,
в том калейдоскопе картинок,
которые крутились в её отрав-
ленном дурью, больном мозгу.
Однако в последние дни её жизни
одно слово постоянно выдавало
её подсознание. И это слово РАЗ-
РУШИТЕЛЬ. Она настойчиво
61
Разрушитель
транслировала его мне изо дня в
день. РАЗРУШИТЕЛЬ. Она не
назвала твоё имя, не назвала
фамилию, но сумела назвать
место, где ты живёшь. Я видел
твой дом её глазами. Думаю, про-
живи она дольше, сумела бы
передать картинку с вывеской на
доме, в котором ты живёшь, но
не успела. Поэтому я долго искал
тебя, колеся по городу и выиски-
вая дом из моих видений.
– Интересно как же ты меня
узнал, если видел только дом, – с
насмешкой спросил я, решив, что
сидящий напротив человек не
вполне здоров психически. Зачем
я вообще впустил его в дом?!
– Не понимаю, – просто отве-
тил Сизов, – …я почему-то знал,
62
Ю. Рожкова
что почувствую тебя. И когда
нашёл твой дом, сидел в машине
и ждал. Следил. За кем? Не знаю.
Приезжал и просто ждал. А когда
увидел, понял – РАЗРУШИТЕЛЬ. И
не ошибся!
– Ну хорошо. Ты меня нашёл.
Что же дальше?
– Не знаю, Глеб. Я видел кар-
тины – страшные, чудовищные
разрушения. Кровь и боль. И
только ты можешь всё остано-
вить и исправить. И теперь,
хочешь, или нет, я буду в этом
разбираться, и ты мне поможешь.
Я сделаю всё, чтобы не допустить
увиденное…
– А если я откажусь? – спросил
я, холодея от мысли о том, что
общаюсь со спятившим паранои-
63
Разрушитель
ком и опасным маньяком. Ну и
что мне делать прикажете?
– Откажешься? – не понял он.
– Помогать тебе, опираясь на
твой бред?
– Когда Лариса передала мне
информацию о тебе, о РАЗРУ-
ШИТЕЛЕ, а я уверен, что это ты,
я не счёл нужным этим поделить-
ся с кем-либо. Чёрт знает почему,
но я понял, что эти сведения
предназначены только мне, как
чувствовал, что узнаю РАЗРУШИ-
ТЕЛЯ, как только встречу. Если ты
откажешься помочь мне, я про-
сто сдам тебя своей конторе.
И всё.
– Так просто?
– Более чем. А знаешь, что
будет с тобой?
64
Ю. Рожкова
– Ну просвети.
– Из тебя сделают оружие даль-
него боя. А зазомбировать тебя
поручат мне. Не знаю уж какое
применение там найдут, но учи-
тывая твой дар, возможно это
будет крушение поезда, или авиа-
катастрофа. Хорошо, если ты не
сломаешься с первого раза, но уж
со второго – точно. А знаешь
почему? Да потому, что ты не
убийца, Глеб Степанов.
– Зато ты убийца, Павел Сизов,
– отчётливо произнёс я, и он дёр-
нулся, как от удара, а затем мед-
ленно проговорил:
– Не думаю… что у тебя… есть
право судить… об этом…
И тут я захлопнулся. У меня на
языке вертелись тысячи острых
65
Разрушитель
фраз и колких слов, но я не про-
изнёс ни одного, потому что где-
то на границе моего восприятия
опять прозвучал этот крик: «Моя
доченька!». Тихо, приглушённо,
но этого было достаточно, чтобы
слова смёрзлись в моём горле, а
пот струйкой побежал по спине.
Мне стало страшно так, что я
почувствовал как онемели кончи-
ки пальцев, внутренности пре-
вратились в желе, а мошонка съё-
жилась и мелко подрагивала.
– У меня, полагаю, нет выбо-
ра, – пролепетал я сдавленным
голоском, почти писком.
– Мне жаль, но, полагаю, что
так оно и есть. Я не завидую тебе,
Разрушитель, – словно выплюну-
лось помимо его воли.
66
Ю. Рожкова
– А уж мне-то как себя жаль, –
пробормотал я, приходя в себя.
– Ну вот и договорились, –
устало выдохнул Сизов, закуривая
очередную сигарету.
– Даже не буду врать, что мне
было приятно…
– Уж не знаю чего я ждал, но
тоже разочарован, – он встал.
– И что теперь?
– А теперь, Глеб я неустанно
буду за тобой наблюдать, и уж
поверь, не выпущу из виду.
– Обалдеть! Я польщён таким
вниманием к моей скромной пер-
соне…
– Хорош трепаться! Это не
конец, Глеб. Неужели ты не понял?
Далеко не конец.
67
Разрушитель
– Да уж… Сказать тут нечего.
Уходя Сизов обернулся:
– Когда Лариса умирала, я был
рядом. Знаешь, что она трансли-
ровала?
– ?!
– Слово Печатники.
– Что?
– Печатники, тебе это о чём-то
говорит? Это напрямую связано с
тобой, я уверен.
Я лишь пожал плечами.
Когда он ушел, я успокоился,
почувствовав свободу. Сигарет-
ный дым, висевший на кухне
сизым облачком, мне не мешал,
напротив, я, недавно бросив
курить, жадно втягивал его трепе-
щущими ноздрями. Но всё равно
я распахнул окно и шумно вдох-
68
Ю. Рожкова
нул прохладный и, какой-то,
хрусткий воздух. Я словно вырвал-
ся из тесного кокона, которым
меня туго стянул Сизов. Страха
больше не было, осталось лишь
недоумение. Что это было? Как
такое вообще могло произойти
со мной? И всё же было любопыт-
но. Я выложил Павлу всю правду
о том , что мне многое по силам.
Разрушить? Почему я ему это
вывалил, я понял, хотя не хотел в
этом признаться. Рассказал всё
чужому человеку, испытав силь-
ное воздействие.
Мысли понеслись галопом,
сумбурно, не задерживаясь на
чём-то конкретном…
С этого момента я стал плохо
спать. Какие-то размытые обра-
69
Разрушитель
зы поселились в моей голове.
Облако пыли, скрежет, крики.
Где-то совсем уж на границе вос-
приятия всплывало слово РАЗРУ-
ШИТЕЛЬ, то есть я. Но к тому, что
я видел сквозь пылевой туман, я
отношения не имел. Или всё-та-
ки, имел?
На работу я приходил совер-
шенной разбитый, помятый, с
красными глазами. Видимо, я
выглядел настолько неважно, что
начальник, Пётр Игнатьевич
Коротков, посоветовал взять
больничный. Я отказался. Хоро-
ший он всё-таки мужик – Пётр
Игнатьевич, но какой, на фиг,
больничный! Этот чёртов Сизов
напрочь выбил меня из колеи.
Поселил во мне сосущее беспо-
70
Ю. Рожкова
койство, тревожное ожидание
чего-то неотвратимого.
Мои друзья, любимая женщина
Кира – все заметили моё состоя-
ние, которое я не мог обьяснить.
– Что с тобой, Глеб? – спраши-
вала, Кира напрямик.
– А что со мной? – наивно хло-
пая ресницами, дураковал я.
– Ты изменился.
– Неужели? Надеюсь, в лучшую
сторону?
– Нет. С тобой явно что-то про-
исходит. Не заметить этого невоз-
можно.
– Устал немного.
– Может и устал.
Я хотел поделиться с Кирой.
Тысячу раз собирался, да только,
71
Разрушитель
что тут расскажешь. Выглядело
это, пожалуй, довольно забавно:
– Видишь ли, Кира, дело в том,
что я – РАЗРУШИТЕЛЬ! В детстве
я сломал качели, в юности раско-
лол лампу в лицо своей подружке,
обрушил казарму в армии, в школе
чуть не убил историчку. Лихо, не
правда ли?
И реакция Киры была предска-
зуемой:
– Ты находишь это смешным,
Глеб? Ха-ха-ха! А теперь дуй-ка за
хлебом…
Сизов был единственным, с кем
я мог открыто говорить о своем
даре. Я хотел этого, и не хотел, до
его прихода я воспринимал всё
как данность – удобную и совер-
шенно естественную. А теперь
72
Ю. Рожкова
возникли вопросы, много вопро-
сов. Я никогда особо не задумы-
вался, что, собственно я со своим
талантом могу. И только после
этого гнусного разговора, я вдруг
понял, что опасен, и это напол-
нило холодным свинцом моё
сердце.
Да, Павел Сизов мог задать про-
грамму на разрушение себя. А я
смог бы опрокинуть на человека
киоск с мороженым. Чёрт меня
дери, я впрямь это мог, и глаза
мне открыл Сизов. Он не звонил
и вообще никак не проявлял себя.
«Я буду наблюдать», – сказал он
на прощание. Что ж, если он и
наблюдал, то делал это совсем
незаметно, а может я так увлёкся
73
Разрушитель
самокопанием, что не видел ниче-
го вокруг…
Лето накатило неожиданно, и я
взял отпуск. Кира хотела поехать
к морю. Мы оба об этом мечтали
весь год. Но я передумал. У меня
совсем не осталось сил, и я пред-
ставить себе не мог, как стану
выдавливать из себя улыбки и
фальшиво восхищаться, лёжа
рядом с Кирой на пляже на Кари-
бах. Она жутко обиделась и пере-
стала звонить. Тем более, что
внятно объяснить причину отка-
за я не смог.
Личная жизнь забуксовала, но
это казалось закономерным. И я
поспешил к маме. Моя старенькая
мать давно перебралась на дачу,
где жила теперь постоянно.
74
Ю. Рожкова
Конечно теперь дача уже не была
той холупой, с которой мы начи-
нали загородную жизнь. Мы вло-
жили безумные деньги, потрати-
ли вагоны времени, нервов и сил.
Но зато у нас появился доброт-
ный, уютный дом со всеми удоб-
ствами. Впрочем, весь дачный
посёлок с тех пор разросся, похо-
рошел, появились магазин, почта
и прочие заведения. Я давно хотел
забрать свою старенькую мамоч-
ку к сабе, но она не соглашалась,
ей тут нравилось, и я не спорил.
Она мечтала о моей свадьбе, хотя
я думал, что напористая Кира ей
не нравится. Она ничем не выда-
вала себя, но когда смотрела на
Киру, я ловил в её взгляде что-то
похожее на сожаление. Кира же
75
Разрушитель
была от мамы в полном восторге.
Мы никогда не обсуждали с мамой
тот случай из далекого детства,
когда мне померещился призрак
мёртвой Лены за окном. Но,
думаю, мама об этом помнила, но
надеялась, что я забыл…
Дача, мама, лето… Я ощущал,
что наливаюсь соками жизни,
какой-то весёлой энергией до
краёв. Небо синело пронзительно
ярко. Ветер лениво гнал по небу
тяжёлые, будто отупевшие от
зноя, облака. Они слегка колыха-
лись и плыли куда-то за золоти-
стый горизонт. Припекало нещад-
но, а я копал грядки, ненасытно
вздыхая запах вскопанной, чуть
влажной почвы, травы, нагретого
солнцем дерева.
76
Ю. Рожкова
Наша дача примыкала к лесу.
Через небольшое нехоженое поле
я медленно брёл к опушке, окру-
жённый по пояс Иван-чаем и зве-
робоем. Лениво гудели пчёлы,
тихо умиротворяюще шелестели
берёзки, откуда-то издалека доно-
сился стук топора и лай собаки. Я
сел на опушке леса на поваленное
дерево и просто сидел, впитывая
в себя эту тепло-разнеженную
душистую благодать.
Несколько раз звонила Кира,
но я не отвечал. Я не был готов к
тому, что её бурная энергия разо-
бьёт эту сладкотекущую, ленивую
хмарь.
Мама, мамочка, постаревшая,
всё понимающая. Я знал, что рас-
скажи ей всё, она поймет. Однако,
77
Разрушитель
этот дар был только мой, опас-
ный, непонятный, страшный. Мой
тёмный, странный секрет.
Тут, на природе мне почти не
снились жуткие пыльные сны.
Мне вообще ничего не снилось. Я
уматывал себя физической рабо-
той, прогулками по лесу, чтоб не
думать, не думать!
Потом я всё-таки пригласил на
дачу Киру, она приехала, и, надо
отметить, остаток отпуска про-
шёл совсем недурно. Холёная,
деловая, красивая, она, однако, не
брезговала чёрной работой,
помогая маме с прополкой, сбо-
ром ягод, окучивала жиденькую
полоску картошки, наплевав на
выступившие на ладонях пузырь-
ки мозолей.
78
Ю. Рожкова
Вечерами мы жарили шашлы-
ки на покосившемся мангальчике
и подолгу сидели, обнявшись под
голубыми звёздами на чёрном
небе, глядя на уютно догорающий
костер. Идиллия. Но я всё же подо-
зревал, что Кира так и не прости-
ла мне сорванный пляжный
отдых…
В тот день мама учила Киру
печь пироги, а я дремал под раски-
дистой черёмухой, наблюдая
одним глазом, как грузный, пуши-
стый шмель висит над головкой
клевера. Подошла Кира с пиро-
гом:
– Попробуй.
Я откусил.
– Ну?
– Ммм – вкусно! – соврал я.
79
Разрушитель
– Врёшь? – прищурилась Кира.
– Вру – гадость жуткая.
Она рассмеялась, а потом
сыграла обиду.
– Я испортил тебе отпуск,
Кира? – серьёзно спросил я.
– Отпуск? Нет. Боюсь, ты испор-
тил мне жизнь.
Тут должна была непременно
прозвучать моя утешительная
реплика, но я промолчал, и она
вскинулась:
– Ты молчишь, Глеб?
– Молчу.
– Почему?
– Потому, что я и впрямь могу
испортить тебе жизнь, Кира, но
дело вовсе не в тебе, или в нас, а
лишь во мне.
80
Ю. Рожкова
– Это то, что мучило тебя в
последнее время.
– Пожалуй.
– Так, расскажи.
– Я пока не готов.
– Глеб, как ты думаешь, у нас
может что-то сложиться?
– Мне бы очень этого хоте-
лось…
Назавтра она уехала, а мне
оставалось ещё четыре дня…
Отпуск кончился внезапно.
Р-раз, и уже пора домой. Вроде
капали – капали дни, нанизыва-
лись, как бусины на леску, и, оп-ля,
конец…
Лето в городе – ад. Жара такая
липкая, такая удушающая, назой-
ливое ослепительное солнце,
поникшая листва. И пыль, пыль…
81
Разрушитель
Ненавижу лето. На работе текуч-
ка, замедлившая свой ход – пери-
од отпусков. А я впал в спячку –
летнюю. Очаровательно. Ватное,
расслабленное восприятие, лени-
вые мысли. Тоска…
Помирились с Кирой, и она
отметила, что я сделался преж-
ним. Эх, деточка, прежним мне,
увы, не быть: спасибо Павлу Сизо-
ву. Но это летнее отупение впол-
не сошло за спокойствие. Хотя я
и в самом деле расслабился –
отпуск, дача, мама, вылечили
меня. И разговор с Сизовым
виделся таким далеким, таким
невзаправдашным. А был ли он
вообще?
Я снова стал крепко спать и
беспричинно радоваться – про-
82
Ю. Рожкова
сто так, чириканью воробьёв,
солнышку, красивой девушке.
Влился в привычную, накатан-
ную колею…
Жара начала спадать. Лето
потихонечку сдавало позиции,
снижало обороты. И уже зазоло-
тились в растрёпанных кронах
берёз подсыхающие прядки.
Молочной желтизной налились
ягоды рябин. Осеннее солнце све-
тило приглушённо, подслепова-
то. Сырой прохладцей наполни-
лись вечера. Работы прибавилось,
и я радовался этому. Разговор с
Сизовым отодвинулся в тёмные
закоулки моей памяти, раство-
рился в сиреневой дымке осен-
них сумерек. Обезлюдевший за
лето город, вновь наполнился до
83
Разрушитель
краёв. Во дворах слышался гомон
и детский смех. Загорелые дочер-
на, вытянувшиеся за лето, ребя-
тишки, как галчата, стайками
носились по улицам.
Я запомнил первое сентября –
цветы, цветы, лукавые рожицы
ребятни и озабоченные, прово-
жающих их родителей. Не пере-
путать – кто с цветами – тот учи-
тель! Теперь думаю – первое сен-
тября – конец покою. Следующие
пару дней забылись. А чётвертого
возник Сизов…
В тот день я должен был ехать
не на работу, а на деловую встре-
чу, назначенную на полдень, но
по привычке, я встал рано. Брил-
ся, напевая и пребывал в прекрас-
ном, радужном настроении.
84
Ю. Рожкова
Звонок Павла оторвал меня от
чашки кофе.
– Глеб? – голос тусклый, обес-
цвеченный. Я не узнал его.
– Да – я. Кто говорит?
– Павел. Павел Сизов.
Я чуть не поперхнулся кофе.
– Что нужно? – грубовато спро-
сил я.
– Разве ты не в курсе? – глухо
осведомилась трубка, – сегодня в
Печатниках взорвался жилой дом.
– А-а-а!
– Мы заедем через двадцать
минут. Жди у подъезда.
– Не понял, я-то зачем?
– Это крайне важно, через
двадцать минут – у подъезда! – он
дал отбой, так и не ответив на
мой вопрос.
85
Разрушитель
Какого чёрта, в конце концов?
Что он себе вообразил?! Я швыр-
нул чашку в мойку, расколотив её,
на хрен, вдребезги.
Включил телевизор. Сообще-
ния о взрыве передавали по всем
каналам. Длинный, такой, серый
блочный дом, а ровно по центру
шириной в подъезд, пустота.
В голове возник сумбур, я отка-
зывался воспринимать картинку
с телеэкрана. Впал в ступор минут
на пять. Печатники. Сизов что-то
говорил про Печатники…
Вырубил телевизор. Набросил
куртку и спустился вниз. Но видно,
рано, потому что никто меня не
ждал, и у меня возникло твёрдое
желание вернуться в дом, ото-
рвать дверной звонок, вырубить
86
Ю. Рожкова
телефон, и затаиться за дверью,
как хорёк. Желание было сильно
до зуда, и я уж повернул к подъез-
ду, но меня ослепили фары подъ-
езжавшей машины. Серенькая
ауди, совсем не новая. Сизов
позвал меня из окна.
– Глеб, привет, садись.
– Привет, – буркнул я, устраи-
ваясь на заднем сидении.
Мужик за рулём едва кивнул
мне, и мы помчали, набирая ско-
рость.
– Знакомьтесь. Глеб Степанов.
Сергей Александрович Светлов –
полковник госбезопасности, –
представил нас Павел. Мы кисло
помолчали.
Я отметил, что полковник
болезненно худ и измождён до
87
Разрушитель
черноты. Как бы прочитав мой
вопрос, Павел едва заметно
шевельнул губами:
– Рак.
Сизов сидел рядом, и прямо-та-
ки исходил какой-то нервной
дрожью, он не просто напрягал –
он пугал. Я не спрашивал, куда мы
едем, очевидно, что в Печатники,
не выяснял, зачем я нужен – боял-
ся ответа. Но, честное слово, хотел
доехать поскорее, в надежде изба-
виться от соседства с Сизовым. С
ним творилось неладное. Он не
просто нервничал, дёргались мы
все – он будто боялся опоздать.
Дуда? Ведь трагедия уже произо-
шла. Чем вообще мы можем там
помочь? Но он нетерпеливо спле-
тал и расплетал пальцы , бормоча:
88
Ю. Рожкова
– Быстрей, Серёга, быстрей!
Полковник, то ли был для таких
ситуаций тренирован, то ли знал
что-то такое, чего не знал я – но
вопросов не задавал – гнал и гнал
машину…
Сначала мы услышали звук –
нарастающий вой сирен машин,
которые неслись в том же направ-
лении, что и мы. Звук пронзи-
тельный, тревожный и… безна-
дёжный. Потом был запах – гари,
каких-то химикатов, и почему-то,
краски…
Полковник нажал кнопку, стёк-
ла поползли вверх, отсекая запах,
но было поздно, он уже, как бы,
отпечатался на подкорке. Я чув-
ствовал его, сидя в закупоренной
машине, полковник тоже дёргал
89
Разрушитель
носом, и только Сизов сидел в
прострации. Мне подумалось, что
он вообще уже ничего не видит и
не слышит. Да, Сизов меня, опре-
деленно, пугал.
Полковник, припарковав маши-
ну, небрежно бросил:
– Выходим, дальше кордоны,
пешком.
Я первый выскочил из маши-
ны. Сизов вывалился, как робот.
Вой сирен оглушал, запах гари
был не так силён, как я ожидал,
видимо, ветер дул в другую сто-
рону. Совсем недалеко подни-
мался вверх столб чёрного дыма.
И мы пошли на этот дым. Краем
глаза я видел, как полковник
резко с кем-то говорит, показы-
вает документы, но смотрел толь-
90
Ю. Рожкова
ко на дым, который меня завора-
живал. Запах гари усилился… там
пахло ещё чем-то, что иденти-
фицировать мой мозг просто
отказывался. Какой-то органиче-
ский, медный… Люди… много
людей, пожарные, спасатели,
врачи. Бежали, кричали. Дом,
даже с этой, зияющей провалом
пустотой посередине, всё равно
воспринимался, как дом. Весь в
клубах пыли. Огромное, пылевое
облако и уходящий вверх чёр-
ный дым.
Мы стояли не близко, подойти
мешали обломки – куски бетона,
стекло, железки и какие-то тряп-
ки. По обе стороны провала тор-
чала арматура, плита с рваными
краями, квартиры, будто в куколь-
91
Разрушитель
ном домике, в разрезе. Я не раз-
глядел подробностей. Господи,
спасибо тебе за это. Пыль и дым,
дым и пыль… ох…
Два крепких парня – спасате-
ли, пронесли чьё-то тело с запро-
кинутой головой. Не на носил-
ках – на куске брезента. Крови не
было, отчего-то было ясно, что
жизни в этом теле уже нет. Мёрт-
вое тело. Выли сирены, люди
орали, и я ещё раз возблагодарил
Бога за этот шум. За ним не слыш-
ны были другие звуки, стоны и
крики. Но мне показалось, я слышу
их внутри головы. Сердце засоса-
ло опустошенностью. Зрелище не
столь шокировало, сколько заво-
раживало. Шок ещё не пробился
в сознание. Моя суть ещё до конца
92
Ю. Рожкова
не приняла этот провал внутри
жилого дома. Кто-то меня грубо
толкнул, кто-то обматерил и зао-
рал:
– С дороги, мать твою!
Но из оцепенения меня вывел
полковник Светлов, довольно
ощутимо пнув в лодыжку:
– Хватит таращиться! Идём.
Засмотревшись на разрушен-
ный дом в дыму, я совсем забыл о
своих спутниках. И только тут
заметил, что Павел Сизов смо-
трит совсем не в сторону разру-
шений. Он вообще стоит спиной
к дому с совершенно тупым выра-
жением лица. Нет, пожалуй его
лицо было мёртвым…
Я аж отшатнулся. Светлов тоже
уставился на Павла непонимаю-
93
Разрушитель
щим взглядом. Лицо Павла засты-
ло и заострилось, губы плотно
сжались, аж побелели, а глаза… да,
самыми жуткими были глаза.
Широко открытые, неподвижные
и абсолютно пустые, страшные,
мёртвые глаза, как у гипсовых
статуй.
– Павел, – тихо окликнул я.
– Заткнись, – зло бросил Сизов
и стал медленно и слепо повора-
чиваться из стороны в сторону
– было похоже, что он разгляды-
вает кроны деревьев на противо-
положной стороне улицы.
– Одиннадцать минут… девят-
надцать минут, – внезапно отче-
канил он механическим, бесцвет-
ным голосом, резко сорвался с
места и побежал.
94
Ю. Рожкова
– Что?! – почти одновременно
вскрикнули мы с полковником и
помчались за Сизовым. Тот пёр
напролом, расталкивая медиков,
спасателей, перепрыгивая через
груды обломков. Мы не отстава-
ли, в спины нам нёсся отборный
мат.
На противоположной стороне
улицы Сизов остановился и снова
застыл, вперив мёртвый взгляд в
пространство, потом снова побе-
жал. Перемахнул через низень-
кий заборчик, через клумбу, втап-
тывая в грязь осенние цветы,
остановился, тяжело дыша, ловя
ртом воздух, как полудохлая рыба.
Мы со Светловым пыхтели рядом.
Я уже не пытался что-либо вякать,
95
Разрушитель
мне было страшно, Светлову,
похоже, тоже.
– Пять минут… господи! –
вздохнул Павел.
– Что, Паша, что? – со свистом
захрипел Светлов и закашлялся.
– До второго взрыва пять
минут, до третьего тринадцать.
– Что?! – Светлов рывком
выдернул мобильник.
– Не успеть… две машины…
серая «Волга» и чёрная «Тойота».
Светлов уже что-то заорал в
трубку, а Павел смотрел на меня.
Взгляд острый, как ледяная
корка:
– Глеб теперь всё в твоих руках,
соберись…
Какое к чертям «соберись», я
трепетал как осиновый лист,
96
Ю. Рожкова
задыхался и впал-таки в шоковое
состояние, даже не сразу поняв,
что он сказал.
– Глеб! – повысил он голос.
– Нет! – выкрикнул я истерич-
но, – Нет! Нет! Нет. Я не могу!
– Сможешь!
– Я даже не вижу объект, – кри-
чал я на весь двор, а по щекам
побежали бессильные слёзы.
– Я сейчас милицию вызову, –
закричали из окна.
– Три минуты, – буднично кон-
статировал Светлов. Он уже нику-
да не звонил, а спокойно стоял,
засунув руки в карманы.
– Я не вижу, – выкрикнул я.
– А я тебе покажу, – спокойно
проговорил Павел, – но сперва
сядь, и расслабься.
97
Разрушитель
– Что?!
Он с силой пихнул меня на
влажную землю клумбы, а сам сел
напротив.
– Спокойно, Глебушка, спокой-
но. Всё у тебя получится, я с тобой.
Я помогу.
Мне вдруг действительно стало
очень спокойно. Я не слышал
никаких звуков, не чувствовал
запахов. Какое-то время я ещё
ощущал, что джинсы мои промо-
кли, и я сижу на сырой земле…
какое-то время. ВРЕМЯ! Но вскоре
это ощущение куда-то ушло…
уплыло вместе с голосом Павла
Сизова. На секунду вспомнилась
клумба, нет песочница, я сижу
попкой на песке, меня обидели, и
98
Ю. Рожкова
ярость, злоба, желание мести…
Всё вернулось опять…
– Смотри, Глебушка, смотри
внимательно, ты знаешь, что
делать, и у тебя всё получится…
Гипноз подействовал, я поп-
лыл… картинка в мозгу явилась
неожиданно чёткая и подробная:
серая «Волга»… на дверце вмяти-
на, одно колесо спущено, номера
не московские, припаркована
аккуратно, недалеко от мусорных
контейнеров и совсем-совсем
близко к дому. Картинка меня-
лась, я будто видел машину в раз-
резе – багажник забит под завяз-
ку…я не знал, что это…
– Конечно же – тротил, – про-
звучал через пелену, как сквозь
вату, голос Сизова.
99
Разрушитель
– Полторы минуты, – другой
голос, чей, не помню.
Вот оно – чёрная коробка, про-
вода. Ага, механизм приведётся в
движение дистанционно…
– Тридцать секунд.
– Ну, давай же, действуй, РАЗ-
РУШИТЕЛЬ! – взорвал мне мозг
крик Павла.
Я дёрнулся, и картинка смаза-
лась.
– Пятнадцать секунд.
Тишина. Провода под моим
внутренним взором внезапно
поменяли текстуру… стали мягки-
ми, как из пластилина… он же
такой мягкий, такой липкий…
– десять… девять… восемь…
семь… шесть… пять… четыре…
Я протянул руку, и одним дви-
100
Ю. Рожкова
женьем смял и провода, и всё
устройство в разноцветный,
аморфный ком…
Меня вмиг словно оставили все
силы. Не могу, не могу, не могу…
Голос Павла, властный и
ободряющий;
– Соберись, Глебушка, ну, ещё
одну.
– Не могу, обессилил, – но в
мозг уже врезаZлась картинка чёр-
ной «тойоты». Впечатывалась
намертво.
– Отпусти меня, ради бога, –
скулил я.
– Всё нормально, Глеб, отдох-
ни ещё есть немного времени.
Ведь для тебя это совсем просто.
Это так легко. Ну, же. Я здесь,
рядом, я помогу.
101
Разрушитель
И впрямь полегчало. Только
потом я осознал, что Павлу, воз-
можно, было в тысячу раз тяже-
лее транслировать мне образы и
держать под контролем моё пси-
хо-эмоциональное состояние.
Взрывное устройство такое же.
Я направил на него всю свою
мощь, и оно просто разлетелось
вдребезги…
Связь распалась, и я повалился
на спину, прямо в осеннюю грязь
и сцепил зубы, потому что из
горла рвался скулящий вой, и
слёзы брызнули фонтаном. И тут
я заметил, что Сизов тоже плачет
и повторяет:
– Глеб, всё получилось, полу-
чилось, Глеб!
Светлов стоял над нами с посе-
102
Ю. Рожкова
ревшим лицом, готовый грох-
нуться в обморок, не отрывая глаз
от наручных часов, потом, очнув-
шись, опустил руку рывком и
закрыл лицо руками. А вокруг нас
с настойчивой невозмутимостью
просыпался город…
До машины Светлова добира-
лись минут сорок, хотя ходу-то
там десять минут. Мы с Павлом,
два здоровых мужика просто
повисли на худеньком полковни-
ке, и он чуть не волоком , тащил
нас на себе.
– Алкашня бестыжая, – базар-
но выкрикнула нам встречная
тётка в сером плаще.
– Нет, Глеб! – властно проши-
пел мне Сизов очень вовремя,
потому что во мне вдруг всколых-
103
Разрушитель
нулось что-то очень тёмное, и у
тётки оборвалась ручка сум-
ки-торпеда…
В машине мы с Сизовым в полу-
обмороке привалились друг к
другу. Светлов закурил.
– И мне, – попросил Павел.
Тронулись не сразу. Когда меня
высадили, я чуть не ползком пре-
одолевал несколько подъездных
ступенек, хватаясь за перила,
словно покоряя Эверест.
– Он дойдёт? – спросил Свет-
лов у Павла за моей спиной.
– Куда денется, – усмехнулся
тот. Лучше и не скажешь: куда я
денусь.
Я вышел из дома полтора часа
назад, а казалось прошла веч-
ность. Ввалившись в квартиру,
104
Ю. Рожкова
упал на колени – ноги не держа-
ли. Слабыми руками достал
мобильник и позвонил на работу:
– Пётр Игнатьевич, да, да я.
Голос? Отравился я. Да нет, какая
«Скорая»? Отлежусь дня три … спа-
сибо! Огромное спасибо…
На звонок ушли последние
силы. Поднялся, держась за стену,
побрёл в ванную. Запихал гряз-
ную одежду в стиральную маши-
ну и встал, точнее сел, поскольку
ноги всё ещё меня не держали,
под обжигающий душ. Горячие
струи хлестали по телу, а меня всё
равно бил озноб. Мельком взгля-
нул в зеркало – так плохо я не
выглядел никогда. Бледный, с
полосами грязи на лбу и щеках,
волосы дыбом. Белки глаз нали-
105
Разрушитель
лись кровью, от напряжения сосу-
ды полопались, на хрен.
Завернувшись в халат, пота-
щился в комнату, рухнул в кресло
и включил телевизор. Вид разру-
шенного дома по всем каналам. С
экрана это виделось не страш-
но – так статичная картинка из
дрянного второсортного ужасти-
ка. Пожар потушили, и обломки
дома, лишь слегка курились чёр-
ным дымком. Спасатели разбира-
ли завалы, медики таскали носил-
ки. Девушка-корреспондент что-
то говорила в микрофон – краси-
во наряженная…
Меня вдруг затошнило, и я еле
успел добежать до ванной. Согнув-
шись пополам над унитазом, я
мучительно со стоном, пытался
106
Ю. Рожкова
что-то исторгнуть из нутра, но
так как поесть с утра не удалось,
бесполезные, резкие спазмы впу-
стую скручивали голодный желу-
док…
Я подставил голову под струю
холодной воды – немного отпу-
стило. Добрёл до кровати, выру-
бил телевизор и рухнул, как под-
кошенный…
Очнулся вечером. За окном
стемнело. От слабости и голода
мутило. Но при мысли о еде, к
горлу подступала тошнота, и я
понял, что поесть мне сегодня не
придётся. Зазвонил мобильник.
Кира.
– Да, да. Знаю… Я, вроде, отра-
вился. Нет, нет, Кирюш, не приез-
жай. Не надо, сама понимаешь.
107
Разрушитель
Отлежусь, и всё будет в порядке.
В полном. Конечно, вызову врача,
если совсем припрёт. Я тоже
люблю тебя, детка…
Уф! Как же мне погано. Опять
звонок, чёрт!
– Мама?
– Глебушка, с тобой всё в поряд-
ке?
– Да, мамуль, всё хорошо.
– У тебя голос какой-то… У тебя
точно всё хорошо? А то мне про
тебя сон приснился нехороший.
– Ну, ма… Так, приболел немно-
го, отравился.
– Глебушка!
– Да ничего страшного.
– Я приеду, сейчас только гляну
расписание электричек.
108
Ю. Рожкова
– Не вздумай. Я в порядке. Уже
поправляюсь.
– Ох, Глебушка, жуть какая-то
творится, вон, по телевизору гово-
рят, что дом взорвали. Неужели
правда?
– Правда, ма.
-Беда! Может мне всё-таки при-
ехать?
– Не, не, не, ма, не надо. Всё
хорошо, я спать уже ложусь.
– Рисовый отвару там себе сде-
лай, бульончик.
Я улыбнулся – отвар! – ага –
щас, прям, пойду мутить, но вслух
спорить не стал:
– Хорошо, ма.
– Береги себя, сынок. Целую.
Мысль о еде опять пришла в
голову, но пропихнуть в себя мне
109
Разрушитель
удалось лишь кусок хлеба да
жиденький чай, и то после про-
должительной борьбы с желуд-
ком. И всё-таки я немного повесе-
лел. Слава хлебушку целитель-
ному!
По телевизору уже передавали
имена погибших – гляжу без
интереса, даже равнодушно, отме-
тив, однако, для себя, что списки
могли быть длиннее, во много раз
длиннее. Опять накатила сла-
бость, и я наконец провалился в
тяжёлый, ватный сон…
На утро я почти чувствовал
себя человеком, силы возвраща-
лись, настроение улучшалось. Я
даже выскочил в аптеку за капля-
ми для глаз. Кровавые, из-за лоп-
нувших сосудов, глаза меня не
110
Ю. Рожкова
только не украшали, а выглядели
пугающе. Но пробежался как-то
воровато, боялся снова почуять
запах гари.
Вернувшись, снова засел в квар-
тире как медведь в берлоге. Теле-
визор не включал и на компьютер
тоже косился опасливо. Впрочем
повисел на телефоне, и началь-
ник разрешил мне ещё пару дней
не выходить. А я понял, что мне
этого достаточно. С удовольстви-
ем поболтал с Кирой…
Звонок в дверь меня удивил,
хотя я и ждал его. «Предчувствия
его не обманули.» Павел Сизов
собственной персоной.
– Опять?! Какого чёрта лысого?
– Удивлён?
– Нисколько – выкуси!
111
Разрушитель
– Я тоже рад тебе. Позволь
войти?
– Фиг с тобой – заходи. Позво-
ляю.
Сизов выглядел измученным,
но уж во всяком случае, получше,
чем я. Он припёр с собой ка кие-то
пакеты:
– Вот пожрать тебе принёс.
– С чего бы вдруг?
– Ну в плане, так сказать, забо-
ты.
– Да ну?! Я тронут, прям, род-
ная тётушка.
– Плохо тебе было, Глеб? –
серьёзно спросил Сизов.
– Плохо…
Помолчали, он стал выгружать
из пакетов на кухонный стол
хлеб, какие-то консервы, нарезки,
112
Ю. Рожкова
банку кофе, ещё какую-то дребе-
день и бутылку водки.
– Ты пить-то будешь? – поймав
мой взгляд, спросил Павел.
– А вот буду! – с вызовом отве-
тил я, не будучи уверенным в том,
что не выблюю всё обратно. –
Наливай! – и достал стопки.
Чокнулись и выпили молча, я
дыхнул на ладонь. «Удивительное
рядом» – водка тёплыми ручьями
потекла по жилочкам, согрев и
прибавив сил.
У Сизова тоже проскочило
легко – он уже сварганил каких-
то бутербродов.
– Закурю? – спросил. Я лишь
кивнул.
– А ты не развязал? – поинте-
ресовался.
113
Разрушитель
– С чего бы это? Нет, – пожал
плечами я.
– Ну ты, молоток, я б не удер-
жался.
Аппетит у меня проснулся вол-
чий, я глотал бутерброды жадно,
до неприличия. Сизов наблюдал с
интересом, покуривая. Накатили
по второй.
– А ты зачем пришёл? – с наби-
тым ртом спросил я.
– Поговорить.
– А-а-а, – протянул я, думая,
хочу ли я с ним говорить. – Опять?
– Опять.
– Ну, что нашли те две маши-
ны? – брякнул я, лишь бы запол-
нить неловкую паузу.
– Нашли.
– И там была взрывчатка?
114
Ю. Рожкова
Он рассмеялся хрипловато:
– Шутишь, Глеб, да эти адские
тачки были под завязку нашпиго-
ваны тротилом.
– Выходит, у нас получилось?
– Выходит, так, – он резко
хлопнул ладонью по столу, – полу-
чилось!
А я до сих пор ломаю голову,
как это у нас получилось? Как
такое вообще могло получиться?
– Несколько лет назад умираю-
щая девчонка-наркоманка в тран-
се передала мне образ и слово
РАЗРУШИТЕЛЬ. Зачем я потащил
тебя в Печатники, не знаю. Но так
казалось правильным. В тот
момент. Я не знал, где стоят маши-
ны, но я увидел. А уж то, что сде-
лал ты, вообще не укладывается в
115
Разрушитель
голове. Нет этому объяснения, и
всё. Это… чудо какое-то. Ты, Глеб,
в Бога веришь?
– Нет, – отрезал я.
– Вот и я, нет, – грустно про-
шептал Павел.
– Что же случилось со взрыва-
телями, или как они там называ-
ются?
– Взрыватели ты просто смял в
лепёшку, наши до сих пор ломают
головы, не понимая, что всё-таки
произошло, – внезапно подмиг-
нул он.
– А полковник?
– Что полковник?
– Ну, он же там был и видел всё
своими глазами и меня тоже.
Сизов задумчиво покурил, глядя
мимо меня в окошко, и я решил,
116
Ю. Рожкова
что он мне не ответит, но он про-
тянул медленно и как-бы нехотя,
через силу:
– Светлов нужен мне был из-за
пропуска, чтобы быстрее можно
было попасть на место.
– Ты хочешь сказать что поза-
ботился о том, чтобы он всё бла-
гополучно забыл? – я аж подпры-
гнул.
– Ну почему? Кое-что он пом-
нит, – на сей раз Сизов усмехнул-
ся хищно, по волчьи, – он помнит
как поехал туда по доброй воле,
он мне звонил.
– Минуточку, но он должен
был как-то объяснить, откуда он
узнал о тех двух машинах?
– А ты не дурак! – прищурился
Павел, – безусловно он всё объяс-
117
Разрушитель
нил и более чем достоверно. Воз-
можно он получил информацию
от бдительных граждан, а воз-
можно следовал инструкции
сверху, или… – он устало откинул-
ся на спинку стула, – впро-
чем, позволь мне оставить мои
маленькие секреты при себе.
– Твои секреты воняют тухля-
тиной, – пробормотал я, и он рас-
смеялся в ответ.
– Я только хотел тебе пояс-
нить, что дело касается только
нас двоих. Тебя и меня. И история
ещё не закончена.
– Ну и когда же она закончит-
ся? – поинтересовался я, косясь
на бутылку водки, он налил:
– Ну это будет кое от чего зави-
сеть. Когда наконец мы сможем
118
Ю. Рожкова
поставить точку? Завтра, а может
и послезавтра.
– А может всё-таки сегодня? – я
выпил один и дерзко глянул в его
зелёные глаза.
– Очень может быть, – туман-
но бросил он, – Хотел тебя спро-
сить, что ты ощутил, когда я ука-
зал тебе те машины.
– Я ощутил страх, – заволно-
вался я, устыдившись поспешно-
сти, с которой ответил.
– Страх… – задумался он, – ну,
конечно. Но ведь что-то ещё было.
Поделись, Глеб.
Я замолчал, вспоминая, что же
ещё я почувствовал? Водка высве-
тила мою память кристально-чи-
стым светом, хотелось думать, что
водка, а не холодные глаза Павла,
119
Разрушитель
смотревшего на меня с жадным
интересом.
– Ты прав, пожалуй, было что-
то ещё, помимо страха… – я поба-
рабанил пальцами по столу, в
нетерпении подбирая определе-
ние, – … азарт, возможно, – и от
того, что я сказал, мне стало не по
себе.
– А вот я думаю, что там было
и ликование.
Я уставился на него ошалело,
понимая, что это слово,как нель-
зя лучше, подходит, для того
чтобы выразить, что я тогда
почувствовал.
– Это плохо? – почему-то
шёпотом глупо спросил я. Мне
вдруг показалось, что мы кощун-
ствуем, и говорить об этом можно
120
Ю. Рожкова
лишь вполголоса, если уж нельзя
не говорить вовсе.
– Ну, почему сразу «плохо»?
Это естественно для тебя, РАЗРУ-
ШИТЕЛЬ.
Последнее слово он произнёс
приглушённо, и я не понял, было
ли это насмешкой, или он просто
решил смягчить определение.
Он встал, подошёл к окну,
открыл его, повернувшись ко мне
спиной и шумно вдохнул влаж-
ный осенний аромат.
– Видишь ли, Глеб, если бы я
тебя не контролировал, возмож-
но ты разнёс бы полМосквы.
– Не думаю.
– То-то и оно.
Он по-прежнему стоял ко мне
спиной, и слова звучали глухо.
121
Разрушитель
– Но я не смогу контролиро-
вать тебя вечно, – он словно рас-
суждал сам с собой, – Отдать
тебя нашим, так они выпотро-
шат тебя до донышка. Возможно
ты сможешь разрушить парочку
военных баз. Это я утрирую,
конечно, или разнести вдребез-
ги самолёт. Но ты не убийца,
Глеб, по сути своей. Нет. Ты сло-
маешься и либо кончишь в пси-
хушке, либо тебя просто уберут,
потому что твой дар опасен.
Ты – РАЗРУШИТЕЛЬ, и посему,
сдав тебя, я сам сделаюсь убий-
цей, а я этого не хочу…
Я слушал, затаив дыхание, со
все возрастающей тревогой, и
наконец решился:
– Но разве ты уже не убийца?
122
Ю. Рожкова
Он рассмеялся. Сухой, такой,
тихий смешок – будто ветка
хрустнула;
– Да – это было, но вопросы я
решал всегда сам. Мною, как ты
понял, трудно управлять.
– С этим не поспоришь.
– А вот с тобой получается, как
с избиением младенцев. Нет, я,
определённо, этого не хочу.
– И как же мы решим с тобой
эту проблему? – холодея, прохри-
пел я.
Он щелчком выбросил сигаре-
ту в окно:
– Полагаю, ты уже понял, как?
– изрёк он, поворачиваясь.
Я встретился с его холодным,
зелёным взглядом, и теряя волю,
пролепетал:
123
Разрушитель
– У меня проблемы, так?
– Ну, что ты, какие у тебя теперь
проблемы? У тебя их нет, зато они
есть у меня.
– Спасибо, – пролепетал я, и
отключился…
Мягкий, как кошачья лапка, и
сладкий, как липкая тянучка, сон.
Солёный привкус на губах – мои
слёзы, а может вкус морской воды.
Море обнимает меня, ласково
покачивая на волнах. Блики солн-
ца на глади волн, золотая , до
головокружения, рябь… и голос…
далёкий, тихий, умиротворяю-
щий…
– Мой телефон… ты запом-
нишь. Позвони, если захочешь. А
ты захочешь, я знаю…
ПУСТОТА…
124
Ю. Рожкова
Отпустило. Это была первая
мысль, как только я открыл глаза.
Отпустил. Я лежал и улыбался, как
новорожденный младенец ново-
му дню. Как именинник в пред-
вкушении праздника и ожидании
сюрпризов и подарков. Свобода!
Я встал, продолжая улыбаться и
радуясь той неожиданной лёгко-
сти, что наполняла меня , словно
гелий воздушный шарик. Напе-
вая, направился на кухню. Уди-
вился подсыхавшим бутербродам
и пустой бутылке водки. Включил
чайник и принялся за уборку.
Конечно, я помнил всё и про
визит Павла, и про взрыв, но пом-
нил абстрактно. Так, будто это
уже не имело ко мне ровным счё-
том никакого отношения. Да так
125
Разрушитель
оно и было. Ведь я больше не
обладал СИЛОЙ. Павел Сизов
забрал её, украл, высосал, словно
вампир кровь. Забавно, поймал
себя на том, что мне совсем не
грустно, никакого ощущения
потери. Напротив. Во мне всё
пело и плясало!
– Я-я-я – коко джамбо – я-я-е …
– напевал я под душем. Потом
долго и тщательно брился, с удо-
вольствием пялясь на свое отра-
жение. Краснота в глазах прошла.
Глаза стали обычными – серыми.
Чисто выбритые, впалые щёки, да
глупая улыбка до ушей. Я остался
собой доволен. Заварил кофе и
взялся за мобильный:
– Кира? Ну, извини – мобиль-
ник накрылся. Сам не знаю, как
126
Ю. Рожкова
получилось. Да, теперь порядок.
Завтра пятница, не хочешь вечер-
ком куда-нибудь сходить? По-мо-
ему, мы слишком давно не виде-
лись, детка. Тебя ожидает сюр-
приз, – какой сюрприз ждёт Киру,
я пока не придумал, но слово уже
лихо вылетело воробъём, и ловить
его было поздно, – Что? Конечно
приятный. Люблю тебя.
Кофе приятно горчил.
– Мамуль? Это я. Соскучился
жутко. Заскочу в выходные. А? Да
всё в порядке, не волнуйся. Зна-
ешь, я почему-то редко говорил,
как люблю тебя, родная. Милая
моя, мамочка, как хорошо, что ты
есть у меня. Ты плачешь? Не надо.
У нас ведь всё хорошо…
У меня самого в глазах щипало,
127
Разрушитель
потому, что облегчение, которое
случилось, выбило меня из колеи.
Как же хорош обжигающий
кофе, и как прекрасна жизнь…
– Пётр Игнатьевич? Да, Глеб…
Как огурец, нет-нет-нет – не
нужно, завтра выйду. Ну и что с
того, что пятница. Я готов рабо-
тать. Как пионер готов. Всё сде-
лаю…
На завтра на работе меня
встретили приветливо, мягко
пошутили по поводу моего отрав-
ления. Контора наша занималась
аудитом. По образованию я
юрист. После армии я абсолютно
не ведал куда поступать. Матема-
тические и биологические дис-
циплины напрочь отпадали. Ну
не в философы же? В идеале я
128
Ю. Рожкова
бы вообще пошёл работать, но
мать спала и видела меня высо-
кообразованным, лучше меди-
ком, чтобы я реализовал её нео-
существившуюся мечту. Но, я –
врач? Обхохочешься! Не говоря
уж о том, что в медвуз ни один
экзамен я бы не сдал. Оставалась
история, учитывая нашу «боль-
шую любовь» с историчкой. Кста-
ти её я сдал на высший балл. Но
между нами, я поступил в инсти-
тут просто чудом. Историю я,
положим, сдал, но пишу я с ошиб-
ками, да и по английскому не
особо спикаю. Но, может, учли
мой послеармейским патрио-
тизм, может, впрямь блеснул на
экзамене по истории, но так, или
иначе, поступил. Учился я без
129
Разрушитель
энтузиазма, но зато и без хво-
стов, маму осчастливил.
А на работе востребованы не
столь мои юридические знания,
сколь компьютерные. Вот компь-
тер – это моё! Конечно, на хакера
я не тяну, но разбираюсь доволь-
но лихо. Оно само как-то вышло,
ведь в детстве у меня компьютера
не было. А сейчас, практически в
любом доме – компьютер, и каж-
дый сопливый школьник – ас…
Сегодня закончили работать
пораньше – пятница, да и начало
сентября – самое урожайное
время. До свидания с Кирой –
целая вечность, но я безнадёжно
застрял в пробке на Кольце. Чтоб
скоротать время заехал на Пти-
чий рынок – так, поглазеть. Я
130
Ю. Рожкова
всегда любил животных, но позво-
лить себе собаку мы не могли.
Бесцельно бродил между ряда-
ми, разглядывая симпатичные
мордочки щенят – котят. Дальше
в клетках щебетали птички…
Продавцы зазывали:
– Молодой человек щеночка?
– Поглядите какие красавцы…
родители чемпионы.
– А вот котятки. К лотку приу-
чены.
Я улыбался, разводил руками,
отказывался. У выхода стояла
женщина, рядом корзина, в кото-
рой спали, укрытые пледом два
щенка. Третьего она держала на
руках, кутая в пуховый платок.
– Продаёте? – зачем-то спро-
сил я.
131
Разрушитель
– Да нет, отдаю, – испуганно
ответила она и добавила стро-
го, – но только в добрые руки.
Отчего-то она мне понрави-
лась – немолодая, худенькая,
интеллигентная.
– Вы – заводчица?
– Ну что вы, нет, – слабая улыб-
ка, – так уж случилось у нашей
Белки, недоглядели. Вы не думай-
те, если не возьмут, мы их оста-
вим, вырастим, – добавила она с
вызовом.
– А можно мне этого? – я пока-
зал на щенка в руках.
– Пончика? – удивилась она, –
ох, извините – дети назвали, Он
самый слабенький. Пончика дети
хотели оставить, но внуки шебут-
ные очень, а Пончик слабенький,
132
Ю. Рожкова
так уж, может, в хорошие руки, –
сбивчиво закончила она.
– Можно?
– Конечно, – она протянула
мне щенка, и как только я коснул-
ся мягкой шёрстки, заглянул в
доверчивые глазки-бусинки,
решил – без собаки не уйду.
– Я хочу взять его насовсем.
Она протянула, руки, словно
хотела отнять его.
– Может других посмотрите, –
они покрепче, – предложила.
– Нет. Только Пончика. Он уже
мой.
Женщина вдруг рассмеялась
так хорошо и звонко, что мне
стало тепло.
– Знаете, – сказала она тихо и
серьёзно, а вы хороший парень!
133
Разрушитель
– С чего вы взяли?
– Вижу.
– Возьмите деньги, – предло-
жил я.
– Ну что вы, я же дарю.
Но деньги я всё-же всучил. Она
долго и смущённо отказывалась.
– Вот тут мой телефон на вся-
кий случай, и я написала, как и
чем кормить. Прививки сделали.
– А что за порода?
– Спаниель, – она вздохнула, –
не чистокровный.
Я ехал в машине, а за пазухой у
меня мирно спал щенок.
Кира, выйдя из офиса, очень
удивилась, что я не выбрался из
машины её встретить. Изумление
прямо нарисовалось на её краси-
вом лице. А её белобрысая подру-
134
Ю. Рожкова
га, с которой она вместе вышла,
похоже, даже нелестно отозва-
лась по этому поводу, глупо под-
хихикивая. Я никогда не нравил-
ся Кириным подругам. Они счи-
тали меня неподходящей партией
для неё. Но, видимо, решив, что я
заболтался по телефону, Кира
прошла через парковку, цокая
каблучками, и села рядом. У неё
тоже была машина, но когда мы
куда-нибудь выбирались, ездили
на моей. Увидев щенка, удивилась
ещё больше:
– Что это?
– Пончик.
– Где ты взял его?
– Купил.
Дальнейшее определило нашу
135
Разрушитель
судьбу. Она помолчала и внезап-
но протянула руку:
– Дай мне.
– Кир, ты в шикарном костю-
ме. Шерсть…
– Глеб, дай мне Пончика!
Взяла щенка осторожно, нежно
прижала и себе, улыбаясь косну-
лась щекой шелковистой шёр-
стки.
– Знаешь, я всегда хотела соба-
ку, просила родителей, копила
деньги, но мне не разрешали.
Какое же это счастье, когда можно
вот так просто пойти и купить
себе кусочек любви.
Я разглядывал её пристально:
– Кира?
– Что?
– Ты выйдешь за меня замуж?
136
Ю. Рожкова
– Глеб?
– Да?
– Ты сейчас что сказал?
– Я только спросил, ты вый-
дешь за меня? Я тебе предложе-
ние делаю, леший меня задери.
– Вроде как тебя и так всё
устраивало, – задумчиво протяну-
ла Кира.
– А теперь вот перестало устра-
ивать. И я захотел, чтобы ты стала
моей женой. Прости, что в маши-
не, без цветов и кольца. Но, не
удержался.
– Дурачок… Ой, Пончик меня
укусил, – засмеялась она.
– Так, ты, выйдешь за меня?
– Конечно, выйду. Я так давно
этого ждала, думала не дождусь.
137
Разрушитель
– Свадьбу делать будем? С коль-
цами, платьями, гостями?
– Сдурел?! Какая ещё свадьба
– деньги на ветер.
Я расхохотался:
– Да, уж – ни капли в тебе
романтизма.
– Романтизм не в моде. А «овёс
нонче дорог». Но, кстати, раз мы
не ездили на море, я и не стала
брать отпуск. Но, вроде, сейчас –
самое время.
– Неужели?
– Ну и привести в порядок
твою конуру. Ведь у нас теперь
Пончик…
Мама приняла известие о нашей
свадьбе с огромной радостью.
Может я ошибался, решив, что ей
не нравится Кира?
138
Ю. Рожкова
А вот Кирин отец отнёсся к
идее с прохладцей, ясное дело не
такого зятя ждал. А уж когда узнал,
что мы не хотим свадьбу, стал
орать и трясти деньгами. Но Кира
отрезала:
– Мы так решили!
Папаша сдулся и смолчал…
Мы тихо расписались, скромно
посидели в ресторане с моей
мамой, её отцом, моим начальни-
ком и парой блондинистых Кири-
ных подруг, не считая моих дру-
зей.
Подруги морщили точёные
носики и неприязненно шушука-
лись. А Кира просто светилась, и
даже её отец, подвыпив, меня
обнял и пробормотал:
139
Разрушитель
– Похоже, моя девочка счаст-
лива. Ну, дай вам бог!
Видно я тоже светился, потому,
что моя мама всё повторяла:
– Глебушка, я так рада…
Вскоре Кира провернула каку-
ю-то сложную многоступенчатую
операцию с нашими квартирами,
и мы переехали в новенькую
«трёшку» на «Соколе». Устроила
всё быстро, в чём не было ничего
удивительного, потому что рабо-
тала риэлтором, потихонечку
купили мебелишку, живи, да
радуйся!
Вот только детей никак не
получалось. Обследовались – здо-
ровы. В церковь Кира бегала, хотя
верующей и не была. Нет, и всё. А
140
Ю. Рожкова
я вот, прям, созрел для отцовства.
Врач разводила руками:
– Патологии не выявлено, ана-
лизы в норме.
– И что же делать?
– Пытайтесь. Можно, конечно,
ЭКО.
– Нет! – в один голос вскрича-
ли мы.
Мы пытались безрезультатно.
Кира на этой почве потихонечку
стала съезжать с катушек, хорошо
я поймал её вовремя, пока не
побежала к экстрасенсам да цели-
телям. Вот уж, шарлатаны бессо-
вестные! На горе и проблемах
деньги делают. И какие деньги!
Кира привлекала всё – от заго-
воров при полной луне до иконы
для зачатия. Фигушки! Эффект
141
Разрушитель
нулевой. И даже в отпуск заграни-
цу мы теперь ездили только в те
страны, где были какие-нибудь
чудодейственные святыни, спо-
собствующие зачатию. Пончика
оставляли Кириному отцу.
В этот период Кира особенно
сблизилась с моей матерью, кото-
рая страстно желала внуков. Они
находили друг в друге утешение и
поддержку. И иногда Кира даже
ездила одна на дачу к моей маме.
Пустые хлопоты. Я, вроде как
уже и смирился с тем, что отцом
мне стать не посчастливится. Я –
да, но не Кира! Вердикт врачей
был вынесен – да вы уже не моло-
дая пара, но никаких противопо-
казании для зачатия и рождения
ребёнка нет – не отчаивайтесь.
142
Ю. Рожкова
Работали в этом направлении
чуть не еженощно, не жалея ни
времени, ни сил.
Однако Машка появилась лишь
спустя три года. Залетела Кира
неожиданно, когда мы потеряли
всякую надежду. Я по телеку смо-
трел хоккей, а она вышла из ван-
ной растерянная, бледная.
– Две полоски, Глеб.
– Что?!
– Вот, смотри, – она протянула
мне тест-полосу на беременность.
– Не может быть, мамочка.
– Не шути. Ошибка , может
быть…
Но полоски появлялись день за
днём – чёткие, как разметка на
дороге. Врачи подтвердили бере-
менность, к нашей радости, Но
143
Разрушитель
вместе с радостью появились и
страхи.
– Глеб, я не выZношу.
– Это ещё почему?
– Я чувствую…
Носила она тяжело. Впрочем,
держалась очень стойко, без
жалоб и капризов, перенося все
«прелести» токсикозов, отёки и
головокружения. Ведь мы ждали
желанного и, такого долгождан-
ного, ребёнка…
Мама не дожила до рождения
Машки три месяца. Это был удар.
Я не пускал Киру на похороны,
Но она не послушалась:
– Конечно пойду, ты с ума
сошёл, Глеб? Твоя мама была уди-
вительным человеком и так меня
поддерживала…
144
Ю. Рожкова
Народу было мало, и мне было
очень грустно. Мама была един-
ственным человеком, который
ЗНАЛА. Знала, что я люблю брюс-
сельскую капусту и ненавижу
мохеровый свитер, знала про мои
школьные обиды и про призрак
за окном из далёкого детства. Эх,
мамочка, как горько и как безна-
дёжно невосполнимо…
На сороковины я поехал на
кладбище, я вёз моей маме цветы.
Она всегда любила нарциссы, и я
прижимал к груди огромную
охапку, думая, что их ясный,
белый цвет и горьковатый аро-
мат, как нельзя лучше подходит к
случаю. Гранитный памятник,
фотография – мама спокойная,
строгая, с застывшим навсегда
145
Разрушитель
выражением, кованая оградка,
скамеечка. Я усыZпал могилу цве-
тами, сел. Тихо. Только где-то на
берёзах простуженно каркают
вороны. Печальный покой, оди-
нокая слезинка сбежала по щеке,
и я её досадливо смахнул. Ох,
мама! Взгляд упал на ограду, и я с
раздражением заметил, что в
одном месте она поставлена как-
то кривовато. Проклятые халтур-
щики! Встал и попробовал попра-
вить, но ограда в мёрзлой земле
держалась намертво. Я принёс с
собой водки и выпил из пласти-
кового стаканчика. Водка полос-
нула горечью, а в глазах опять
защипало. Глянул на оградку и
прикинул угол, на который надо
её выпрямить. Досидел немного,
146
Ю. Рожкова
прислушиваясь к глухой пустоте,
что навечно поселилась в моём
сердце, махнул досадливо и
пошёл обратно. Уходя бросил
взгляд через плечо на мамину
могилу. Оградка стояла ровно.
Никакой кривизны. Я прищурил-
ся, полагая, что стоящая в глазах
слезинка исказила восприятие.
Но нет. Стоит себе ровнёхонько.
Подошёл поближе – в том месте,
где пруты входят в землю, рытви-
ны. Нагнулся и потрогал землю
– каменная и абсолютно смёрз-
шаяся. Удивился – неужели от
стаканчика водки у меня приба-
вилось сил настолько, что я смог
выпрямить прочно вкопанную
ограду. Но ведь после того, как я
выпил, к ограде не прикасался,
147
Разрушитель
ведь так? Только до… А тогда я не
смог её сдвинуть даже на милли-
метр. Странно. Видно ограда
всё-таки стояла ровно. А мне
лишь показалось. Или я всё-таки
смог её поправить? Ну да ладно.
Сейчас всё в порядке, и нечего
тут наводить тень на плетень. И
так погано. И я поспешил домой,
к Кире, уже не оглядываясь…
Машка родилась в срок здоро-
венькая и румяная. До родов Кира
не хотела узнавать пол ребенка, и
на УЗИ просила, чтобы ей не
сообщали об этом. Я хотел сына
и даже подписал зелёнкой на её
выпирающем животе – «Домик
Феди», чем до слёз рассмешил
Кириного гинеколога. Но всё-та-
ки не выдержали, узнали, стали
148
Ю. Рожкова
ждать Машку. Девчоночка вышла
справная, живая и очень гор-
ластая. Даже обалдевший Пончик,
прятался от неё под диван. Теперь
вся наша с Кирой жизнь была
подчинена этому маленькому,
крикливому божеству. Но вместе
с суетой возникла и упорядочен-
ность – кормить, мыть, гулять
строго по часам. Я стал спецом по
подгузникам и молочным смесям.
Вел активную переписку по
интернету с молодыми, и не
очень, папашами. И, чёрт побери,
мне это понравилось!
Кира, конечно же, сидела в
декрете, но нельзя сказать, что
совсем забросила работу, совер-
шая свои риэлторские сделки по
телефону. Консультировала. При-
149
Разрушитель
шлось купить второй компью-
тер.
Девочка наша росла здоровень-
кой и, хоть и требовала постоян-
ного внимания, особых хлопот
не доставляла. Вполне счастливая,
крепкая семья. Идиллия…
События начали развиваться,
когда Маше исполнилось четыре.
Разрастались как снежный ком.
Надо сказать, что за всё это
время о Павле Сизове я не вспом-
нил ни разу. Да был ли он вооб-
ще? А события в Печатниках, не
приснились ли они мне в ночном
кошмаре? Жизнь настолько вов-
лекла меня в новый водоворот,
что все события прошлого, даже
тот трагический день, казались
мне такими далёкими и ненасто-
150
Ю. Рожкова
ящими, что думать о них казалось
пустой тратой времени и эмоций.
А времени теперь постоянно
не хватало. Работа, магазины,
Машка, когда Кира берёт паузу,
друзья, деловые партнеры… Какой
тут, на фиг, Павел Сизов? Ему
абсолютно нет места ни в моей
жизни, ни в воспоминаниях, так-
то. От винта!
Машку отдали в сад, я поче-
му-то был против, боялся: а вдруг
её обидят, или ей там станет скуч-
но и плохо? Но ей, на удивление,
в саду понравилось. Для начала
она переколотила, и перекусала
всех детей, а потом как-то всё
само наладилось.
– Ну, как там наша? – осторож-
но спрашивал я у воспитателей.
151
Разрушитель
– Очень энергичная девочка,
но уже не дерётся, так что всё
хорошо – ободряюще улыбалась
одна из них…
Кира вернулась в свою риэл-
торскую контору, и поражала
меня, принося в дом крупные
суммы денег.
– Мм-да… – разводил руками я,
– ну и кто у нас добытчик?
– Я!- гордо рапортовала Кира.
– Может мне взять декретный
отпуск и с Машкой посидеть?
– Не дадут – она уже большая.
Однако деньги деньгами, а в
последнее время я стал замечать,
что Кира стала нервной, раздра-
жительной и… какой-то растерян-
ной. Несколько раз я замечал в её
глазах затравленность и пустоту.
152
Ю. Рожкова
– Что случилось, Кира? – спра-
шивал я, но она лишь отмахива-
лась:
– Всё в порядке, Глеб. Тяжёлый
период просто. Сама разберусь.
– Может тебе помощь какая
нужна, консультация – я всё-же
юрист?
– Глеб, отвяжись, – зло обрыва-
ла она.
Ладно – сама, так сама. Я боль-
ше не лез, зная, что жена моя, если
уж упрётся рогом, так хоть обо-
рись, всё равно по своему сделает.
Так чего зря воздух сотрясать? Я
вообще, по большому счету, ста-
рался с ней не спорить. И в глазах
её блондинистых подруг выгля-
дел этаким амёбообразным под-
каблучником и тюфяком. Но мне-
153
Разрушитель
ние этих крашеных дурочек меня
не трогало абсолютно…
Это случилось в выходной день.
Кира с Машкой ушли гулять на
детскую плошадку, во дворе,
прямо под окнами. Мы с Пончи-
ком уютно устроились на диване
перед телевизором. Я лениво
листал каналы и пил кофе, погла-
живая Пончика за мягким ушком.
Обычный выходной.
За окном стояла золотая
осень – чудесная пора. Вот уж не
поспоришь, что «очей очарова-
нье». Жёлтые и алые деревья,
прозрачный воздух, мягкое сол-
нышко, запах влажной листовой
пади. Пограничный сезон – ещё
чуть-чуть, и вся эта позолота
154
Ю. Рожкова
перейдет в серо-туманное дожд-
ливое уныние.
Я отметил, что Кира в спешке
забыла мобильник, и он остался
лежать на столе. На экране девуш-
ка-ведущая с причёской-волосок
к волоску, и леденцово-глянцевы-
ми губами с деловым видом учила
готовить макароны под соусом
Болоньезе. Тренькнул Кирин теле-
фон, я протянул руку, взял, хотел
ответить, И попросить перезво-
нить позже. Звонок мог быть важ-
ным. Но не успел, трубка загово-
рила первой:
– Поняла теперь, сука, что мы
настроены серьёзно, дочь твою
мы забираем…
Я метнулся к окну. Пончик оби-
женно гавкнул.
155
Разрушитель
Картину происходящего я оце-
нил, будто мгновенно обостри-
лось зрение. Кира лежит прямо
на земле, видимо оттолкнули, а
подонок в чёрном с моей доче-
рью на руках бежит к чёрному
джипу. На Машке красная дутая
курточка. Похититель кидает
ребёнка в машину, захлопывает
дверь, садится на переднее сиде-
нье. Звонил, судя по всему води-
тель. Кира пытается встать, лицо
белое.
И в этот миг что-то происхо-
дит со мной и внутри меня. В
секунду я осознал в полной мере
значение слова – стихия. Ярость!
Во мне вдруг, как лампочка вклю-
чилась, вспыхнула. Я даже пред-
положить не мог, что человек
156
Ю. Рожкова
может излучать такую бездну
энергии. Белёсая, ослепительная,
холодная…
Моё дыхание участилось, воз-
дух, с глухим клокотанием выры-
вался из полуоткрытого рта, ноз-
дри трепетали. Кирин мобильник
выпал из моей руки и, не долетев
до пола, просто взорвался в воз-
духе, осыпав пол мелкими оскол-
ками.
Я оскалился, как волк, и мне
показалось, что даже волосы на
голове встали дыбом. Сжались
пальцы в кулаки, так что ногти
впились в ладони, разрывая их в
кровь. Я почувствовал, что воздух
вокруг меня сгустился, сконцен-
трировался и наэлектризовался.
Оконное стекло завибрировало,
157
Разрушитель
на нём поползла наискосок зме-
истая трещина, и оно лопнуло.
Осколки мелкой осыпью полете-
ли вниз.
Машина стрелой неслась в арку,
прочь из нашего двора, но я,
исполненный злобного негодо-
вания, знал, что успею. Простран-
ство вокруг меня вибрировало,
тряслась мебель, звенела посуда.
Несколько тонких, фарфоровых
тарелочек слетели с полок и рас-
сыпались в пыль. Над головой,
отзванивая хрустальними подве-
сками, дребезжала люстра, гро-
зясь свалиться мне на голову. Из
соседней комнаты слышалось
жалобное поскуливание испуган-
ного Пончика…
Представить руль чёрного
158
Ю. Рожкова
джипа для меня не составило
труда – у меня имелся такой же.
И я резко крутанул его в сторону.
Машину развернуло. Слабенькое
сопротивление водилы я сломал
без труда, почувствовав со злоб-
ным ликованием, что руль обжёг
ему ладони. Так-так, хорошо.
Машина неслась теперь прямо на
детскую площадку, где испуган-
ные мамаши с детьми, вместо
того, чтобы брызнуть врассып-
ную, сгрудились бестолковой куч-
кой. Кира, сидела на земле и кри-
чала.
А мне было наплевать. Ярость в
слепой агонии вырвалась наружу.
Я знал, что сейчас произойдёт и
был рад этому. Кровавый туман
застил глаза, и мне стало безраз-
159
Разрушитель
лично, что сейчас погибнут люди,
дети, Кира, исчез страх за соб-
ственную дочь, которая тоже не
выживет. Имела значение лишь
ярость, ослепительная, как про-
жектор. Я торжествовал. За секун-
ду до столкновения, услышал где-
то глубоко, будто из колодца при-
глушённый крик: «Моя доченька!».
Я не слышал его лет восемь, и в
последний момент опять крута-
нул руль…
Джип врезался в машины, сто-
ящие на парковке – протаранил
их, сминая в хлам. Двор тут же
наполнился резкими звуками
противоугонных сирен…
Кричали мамаши, плакали дети,
только что избежавшие смерти
от несущегося на них неуправля-
160
Ю. Рожкова
емого джипа. Из окон высовыва-
лись люди и тоже вопили, неко-
торые выбегали из подъездов в
халатах, майках, тапках, спеша на
помощь, обалдевшие. Я тоже рва-
нул вниз. В пролёте подъезда,
обессилев, остановился. Ярость
медленно уходила, как тихая
волна.
Джип с полностью смятой мор-
дой, дымился. Я глазам своим не
поверил – каким-то чудом выбив
покорёженную дверь, с передне-
го сиденья выползал водитель.
Лицо окровавленное, ошалевшее,
утыканное осколками.
Ярость снова накатила. Тошно-
та подступила к горлу, сдавила
сладким спазмом. Водителя под-
бросило – со стороны это выгля-
161
Разрушитель
дело так, будто у него судорога,
или эпилептический припадок. Я
мягко, почти любовно приложил
его лицо к асфальту, вдавливая
глубоко в кожу осколки стекла,
стирая напрочь нос. Он как-то
странно хрюкнул и затих в
отключке. Я улыбался. Злобное
удовлетворение окружило, окута-
ло меня чёрным, бархатным коко-
ном. Я испытал упоение…
Второй похититель вывалился
кулём из машины и упал на коле-
ни. Он крепко прижимал к себе
мою дочь. Она видно не успела
ничего понять, но губа уже топор-
щилась обиженно, а в глазёнках
блеснули слёзы, вот-вот про-
льются.
Этот второй дико озирался,
162
Ю. Рожкова
широко раззявив рот для крика,
но не кричал. Не мог. Я порвал
ему связки. Хрум-хрум, треснули
как чипсы между пальцами. Не
уверен заговорит ли он вообще.
Он, будто почувствовав моё
действие, вскинул голову и пре-
возмогая боль, обернулся через
плечо и посмотрел мне прямо в
лицо. Он догадался. Не знаю уж
как, но он, чёрт возьми, всё понял!
Его безмолвный крик оборвался,
он шевелил губами, повторяя
одну лишь фразу: «Пощади. Не
убивай!» – вновь и вновь…
Яркой вспышкой полыхнула
машина, и я рванул сквозь толпу,
но первой успела Кира. Она
выхватила Машку из рук парня,
плача и смеясь. Она шаталась,
163
Разрушитель
ноги не держали, и, наверняка,
они навернулись бы обе, не подо-
спей я, и не подхвати Машку.
Кира тут же повалилась как-то
неуклюже набок, что-то шелесте-
ла сквозь слёзы и тянула, руки к
машине.
Я прижал свою доченьку к
груди, ощущая её жар.
– Папа, пап…
– Что, доченька?
– Я не испугалась, – прошепта-
ла она и разревелась на весь двор.
Но вокруг орали все. Владельцы
машин, мамаши, дети, прохожие,
зеваки. И я чувствовал, что от этих
децибел у меня разорвётся голо-
ва, треснет, как арбуз. И я медлен-
но побрел прочь, унося дочь из
этого кошмара.
164
Ю. Рожкова
Милиция и «Скорая» приехали
быстро. Кира билась в истерике,
и ей сделали укол. Я напоил Машку
тёплым молоком и теперь мелан-
холично укачивал её на руках,
отвечая на вопросы следователя.
Я рассказал про звонок на мобиль-
ный и про то, что видел из окна.
– Почему джип вдруг потерял
управление?
– Не знаю, возможно, водитель
был пьян или под воздействием
какой-то дури, потому что, по-мо-
ему мнению, нормальные люди
не воруют чужих детей…
Следователь покачал головой с
сомнением, допуская, что детей
воруют, и очевидно, что на
трезвую голову. Ну, ему видней.
– Что за проблемы возникли у
165
Разрушитель
жены, если потребовались такие
меры?
– Не знаю, спросите у неё,
когда придёт в себя. (Не знаю, но
чёрт побери, узнаю непременно!)
– Есть ли враги лично у Вас?
– Не думаю. Да и кому я, нафиг,
сдался? А все дела у меня на рабо-
те абсолютно легальные. Да – вот
адрес работы и телефон началь-
ника.
– Почему разбито окно?
– Ну, наверное, я ударил кула-
ком, когда увидел, что похищают
дочь…
Следователь выразительно гля-
нул на мои руки, на которых не
было ни царапины. Я тоже на них
уставился.
– Ну, не рукой саданул, а пле-
166
Ю. Рожкова
чом, откуда я помню… Может я
решил в порыве, сигануть из окна,
чтобы помочь моей доченьке.
– Почему в доме разбита посу-
да?
– Да потому, что разбив окно,
но вспомнив, что летать я, всё же
не умею, я рванул через дверь,
сметая всё на своём пути.
– Почему разбит мобильник?
– Да потому, что я грохнул его
об пол от отчаяния.
– Ссорились ли вы с женой в
последнее время?
– Не помню…
С посеревшим лицом в кварти-
ру влетел Кирин отец, завопив с
порога:
– К…иира! Маша!
Машка у меня на руках, про-
167
Разрушитель
снувшись, заревела. Тесть ошале-
ло на неё воззрился и рванул в
другую комнату удостовериться,
что Кира жива. Откуда он узнал?
Видно из новостей. Выяснив, что
все живы, тяжело опустился на
стул, поникнув плечами.
– Кто это? – поинтересовался
следователь.
– Тесть.
– Позвольте Вас на минуточку?
И они вышли в другую комнату.
Машка смотрела на меня серьёз-
но, личико бледное, напряжен-
ное, глазки припухли от слёз, на
щеках мокрые дорожки;
– Папа, пап…
– Что зайчонок?
– Ведь это ты прогнал дяденек,
которые хотели меня забрать?
168
Ю. Рожкова
– Почему ты так решила?
Бровки нахмурились:
– Я знаю… Ты крикнул – «Моя
доченька!».
Я похолодел. А Машка, свернув-
шись калачиком, уткнувшись
носом мне в плечо, снова засы-
паZла на моих руках. Пончик встал
на задние лапы и лизнул Машки-
ну ручку. Она улыбнулась, потом
горько всхлипнула, что-то вспом-
нив, и прижавшись ко мне плот-
нее, уснула.
На следующий день мы с Кирой
приводили квартиру в порядок и
снова беседовали со следовате-
лем, почти не разговаривая друг с
другом.
Кира ходила, как в тумане, её
мозг отказывался принимать про-
169
Разрушитель
изошедшее. Но когда она чуток
прочухалась, я решил, что разго-
вора нам не избежать.
Она уложила дочь, и мы распо-
ложились на кухне:
– Что произошло, Кира?
– Я запуталась, Глеб.
– Твоя работа?
– Да. Я заключила несколько не
слишком чистых сделок, продала
несколько квартир… Хотела зара-
ботать.
– Тебе не хватало денег? Разве
мы нуждались?
– Не в этом дело. Это азарт,
что-ли. Сможешь, или нет?
– Сможешь ли облапошить
очередного клиента-лоха, так
ведь, Кира? Какое ребячество!
170
Ю. Рожкова
Она сидела, низко опустив
голову:
– Да, наверное, это как игра.
– Доигралась? – жёстко спро-
сил я, хотя хотел спросить совсем
другое, она вскинула голову, щёки
пы лали:
– Глеб!
– Ты играла жизнью своей
дочери и моей, так Кира? – я
повысил голос, она разрыдалась.
Я сидел и смотрел, как она хлюпая
носом, размазывает слёзы по
щекам. Слов утешения у меня не
было. Жалость и сочувствие
испарились. Успокаивалась она
медленно, всхлипывала и пила
воду из стакана мелкими глоточ-
ками.
– Я должна денег… много… И
171
Разрушитель
лишь тогда всё закончится, –
выдохнула она.
– Почему ты мне раньше об
этом не сказала, Кира?
– Глеб, когда, я влезла в это, всё
казалось мне таким лёгким и пра-
вильным, а потом всё пошло
наперекосяк, всё рухнуло. И если
бы я рассказала тебе об этом, ты
б меня возненавидел.
– Ну, почему же? – удивился я.
– Потому что я сама себя воз-
ненавидела…
– Где возьмёшь деньги? – спро-
сил я, именно «возьмёшь», а не
«возьмём». Она заметно сникла.
– Кредит? – резко спросил я,
понимая, что ни о каком кредите
не может идти речи.
– Нет. Деньги нужны срочно.
172
Ю. Рожкова
– Что будем продавать? –
теперь я спросил во множествен-
ном числе, давая понять, что мне
не чужды её проблемы, и решать,
конечно же, мы их будем сооб-
ща.
Она выпрямилась и даже глаза-
ми посветлела:
– Глеб, прости меня, я такая
дура, не знала, что творю, и это
был такой урок, что на всю жизнь
запомню. Я хочу, что бы ты знал,
что дороже тебя с Машкой у меня
никого на свете нет…
– Хватит мелодрам, – грубо
оборвал её я, хотя знал, что гово-
рит она искренне. Кира обижен-
но замолчала:
– Глеб…
– Деньги? – напомнил я.
173
Разрушитель
Она в раздумье прижала руки к
щекам:
– Попрошу у отца.
Этот вариант я как-то не рас-
сматривал:
– А он даст ?
– Да, но мне придётся ему обо
всем рассказать, а это стыдно. Он
ведь меня любит, а тут такое разо-
чарование…
– Переживёт, – буркнул я.
Собственно, я ничего не имел
против Кириного отца, нормаль-
ный мужик, но я был сейчас так
зол, что следить за своими слова-
ми и не старался.
– Глеб?
– Ну что?
– Что случилось с той маши-
ной?
174
Ю. Рожкова
– Откуда мне знать?
– Следователь сказал, что была
проведена экспертиза…
– Ну и?
– Машина, была абсолютно
исправна, водитель трезв, как
стекло. На ладонях водителя обна-
ружили ожоги, как будто сильно
теранули верёвкой, или если бы
руль крутанулся с бешеной ско-
ростью, – она пристально вгля-
дывалась мне в лицо.
Честно говоря, эти подробно-
сти мне известны. Следователь
был изумлён, вся эта история
выглядела странно от начала до
конца. Фантастика! Но ко мне он
прицепиться не смог, весь двор
видел, что я выбежал из подъезда,
когда джип уже протаранил маши-
175
Разрушитель
ны на стоянке. Да я выглядел
странным и обезумевшим. А как
бы выглядели вы?..
– Не понимаю, о чём ты, Кира?
– Неужели?
– Уж не хочешь ли ты сказать,
что я каким-то невероятным
образом из окошка нашей квар-
тиры вдруг развернул летящий на
бешеной скорости джип и впеча-
тал его в парковку?
– Не знаю, но ведь что-то было?
– Возможно.
– И ты к этому причастен ?
– Ты в своём уме?! – моё возму-
щение звучало фальшиво, но
рационального объяснения слу-
чившемуся Кира найти не могла.
– У второго бандита порваны
голосовые связки в лоскуты, и он
176
Ю. Рожкова
уже никогда не сможет говорить,
– Кира наблюдала за моим лицом.
– Ты его жалеешь, что ли? –
удивился я.
– Не думаю, но всё же такого
он не заслужил.
– Да нууу?! Кира, он хотел похи-
тить нашу дочь. Как ты думаешь
был ли у нас шанс увидеть её
живой?!
– Пожалуйста, не будем об
этом, – взмолилась Кира.
Помолчали.
– Но ведь случилось что-то
невероятное, Глеб?
– Конечно. Так давай возблаго-
дарим Всевышнего за это. Пото-
му, что нам с тобой в этой ситуа-
ции крупно повезло.
177
Разрушитель
– Не сердись, Глеб, но ты ведь
к этому причастен. Я чувствую.
Я вздохнул:
– Не будем об этом, Кира. Хва-
тит.
– Хорошо, – легко согласилась
она…
Воистину, время лечит. Исто-
рия эта стала потихоньку забы-
ваться, хотя прошёл от силы
месяц. Отец Кире денег дал, они
подолгу теперь засиживались на
нашей кухне, заполняя какие-то
бумаги, ведя подсчёты, их отно-
шения я понимал плохо, но особо
не вникал.
С её отцом я разговаривал,
мало. Но однажды он меня уди-
вил, придержав за локоть в при-
178
Ю. Рожкова
хожей и быстро спросив, кивнул
в сторону кухни:
– Разводиться будешь?
– Нет, – ответил я, пожав пле-
чами. Мысль о разводе ни разу не
пришла мне в голову.
Он одобрительно кивнул. Пох-
лопал меня по плечу и пошёл к
дочери…
Следствие закончилось. Дело
закрыли. Похитителям выдали по
сроку, и бандиты их мотали.
Нашли и заказчика – Кирин обма-
нутый клиент. Однако, деньги ему
Кира вернула, дабы ситуация не
повторилась.
– Я свободна, – сказала она мне
однажды.
– Правда?
– Да. От долга, от всей этой
179
Разрушитель
мерзкой лжи, – она сияла, – И
знаешь, Глеб, я зареклась – ника-
ких больше риэлторских сделок.
Никогда!
– Сядешь дома? – с робкой
надеждой поинтересовался я.
– Нет. Буду работать у отца.
На том и порешили…
Казалось бы всё у нас утряс-
лось. Но как в сказке про белого
бычка, мой вернувшийся дар
опять повис надо мной Дамокло-
вым мечом. Пугала меня не сила,
которая однозначно возросла,
просто очень уж хорошо я пом-
нил свои ощущения. Ярость,
нараставшая, как цунами, и то,
что в этой ярости мне стало без-
различно, что пострадают непо-
винные люди, может погибнуть и
180
Ю. Рожкова
моя дочь. Имело значение лишь
возмездие любой ценой. Подон-
ки, посмевшие посягнуть на мою
дочь, должны быть наказаны
любой ценой, даже ценой её
жизни.
И я решился. Единственным
человеком, который мог мне
помочь, был Павел Сизов. Ранее я
решил, что не желаю видеть его
больше никогда, но видно при-
шло время изменить решение. Я
точно помнил номер его телефо-
на, хотя и не записал:
– Слушаю.
– Павел?
– Я.
– Это Глеб. Глеб Степанов.
Молчание.
– Алло?!
181
Разрушитель
– Слышу. Не ори. Знал, ведь,
что позвонишь. Но прошло столь-
ко лет… Ну и что ты хочешь, Глеб
Степанов?
– Мне нужно с тобой увидеть-
ся. Поговорить.
– Тебе. Нужно? – насмешливо
проквакала трубка, – неужели так
плохо?
– Плохо.
– Ладно, чёрт с тобой. В суббо-
ту, часов в десять, в кафе… Запиши
адрес.
– Запомню.
– Ладно…
До субботы оставалось три дня,
и я ждал её, как избавление.
– Кир, в субботу приезжает
приятель, давно не виделись,
встречусь с ним.
182
Ю. Рожкова
– Что за приятель?
– Да ты не знаешь.
– Ну, валяй. Всё равно в такие
дожди на дачу не поедем. А я тогда
свожу Машку на мультики, она
давно просит…
Кафе, где Сизов назначил встре-
чу находилось в районе Парка
Культуры. Какого фига он выта-
щил меня в выходной в такую
рань, я не понял. Но о свидании
просил я, а время назначил он.
Ничего не поделаешь. Всё логич-
но. Поехал на метро.
– Вернёшься с запахом конья-
ка? – насмешливо подтрунивала
Кира.
– Да уж не квашенной капусты,
– парировал я. Я нервничал…
Над городом висел плотный
183
Разрушитель
туман. Моросило. Зонт я, разуме-
ется забыл, но решил не возвра-
щаться. Поднял воротник пальто
и рысцой пробежался до метро.
Нырнул в подземку и огляделся.
Не привычно, давно не ездил. В
основном – на колёсах.
Немного опоздал. Интернет
про местоположение кафе нав-
рал. Сизов был уже на месте, поку-
ривал, сидя за столиком. Он почти
не изменился, постарел немного,
но красиво – благородно: посе-
дел, подсох, но в зелёных глазах
та же дьявольская сила, будь она
неладна…
Подошёл, сел.
– Ну, привет, – поздоровался,
протянув руку.
184
Ю. Рожкова
– Привет, – буркнул я, пожи-
мая в ответ.
– А ты изменился, Глеб.
– Было бы странно, если бы за
восемь лет этого не случилось.
Зато ты законсервировался.
Его сухой смешок. Подошёл
официант.
– Кофе, коньяк, лимон, сырная
тарелка, рыбка, – заказывал он, –
не возражаешь?
Я кивнул.
– Как полковник Светлов?
– Умер года три назад.
Он разлил конъяк.
– Помянем, – предложил.
Выпили, не чокаясь.
– Рассказывай, – потребовал
он, вновь попыхивая сигаретой.
– Что рассказывать?
185
Разрушитель
– Всё.
Де жа вю. Именно так и начи-
нался наш с ним первый разго-
вор. Сизов с насмешкой погляды-
вал на меня, сквозь клубы сига-
ретного дыма. В это время кафе
пустовало. Я вывалил всё до капли,
он ни разу не перебил.
– Ну как? Интересно?
– Ну да, – протянул он, – И
чего же ты ждёшь от меня?
– Как?! – я даже растерялся, –
Разве ты не понял, что я опасен?
– Я понял это уже восемь лет
назад. Я вообще понятливый.
– Так помоги же мне!
– Помочь тебе? – задумчиво, –
И как же ты это себе представля-
ешь?
– Забери у меня этот дар, забло-
186
Ю. Рожкова
кируй на хрен, – закричал я, и
официант с поваром, беседовав-
шие у входа на кухню, оберну-
лись и уставились на меня. Сизов
тоже разглядывал меня, как ред-
кий экземпляр в музее:
– Ты глупей, чем я себе пред-
ставлял, Глеб Степанов, давай-ка
выпьем, и позволь тебе кое-что
разъяснить?
Налили. Выпили. Коньяк хоро-
шо проскочил.
– А теперь, может, поговорим,
наконец, про все эти чудеса? – не
выдержал я.
– Чу-де-са? – раздельно протя-
нул Сизов, – ты, Глеб, часом не в
небожители себя определил? Нет?
Какие, на хрен, чудеса? Что ты
себе насочинял?
187
Разрушитель
Я отметил, что он абсолютно
трезв, хотя выпили мы поровну и
немало.
– Гипнотизёров, как я много,
гораздо больше, чем ты себе пред-
ставляешь. Да и твой телекинез не
редкость. Так что нечего корчить
из себя эксклюзив.
– Но я…
– Заткнись, Бога ради! – резко
рубанул он, – То, что произошло
восемь лет назад, действительно
уникальный случай, до сих пор
поражён, как нам всё удалось. И,
кстати, случись подобное сейчас,
не уверен смог бы я повторить? А
ты? – быстро спросил он.
Я подумал и ответил:
– А я бы смог!
188
Ю. Рожкова
Уставились друг на друга, и он
первым нарушил молчание:
– Знаешь, а я так и думал.
– Паш, забери у меня мой дар,
умоляю. Забери снова.
Сизов посмотрел на меня, как
на пациента психушки:
– Разве ты ничего не понял,
Глеб? Да быть того не может?
Я недоумевал.
– Глеб, я не в силах забрать
твой дар, при всём моём желании.
– Что?!
– Ты можешь орать тише?
– Что? – шёпотом переспросил
я, – но восемь лет назад?
– Тогда ты поверил, что я украл
у тебя твой дар, потому что очень
хотел в это верить. А я всего лишь,
как опытный дрессировщик,
189
Разрушитель
запер твой разрушительный
талант в клетку твоего подсозна-
ния, словно дикого и опасного
зверя. А теперь он вырвался на
волю, но снова стать дрессиров-
щиком я уже не смогу, да и не
хочу. Ведь ты уже большой маль-
чик, Глеб, так что держать свои
опасные секреты под контролем
должен сам!
– Ты хочешь сказать, что все
эти годы я оставался РАЗРУШИ-
ТЕЛЕМ?
– Ну, конечно, – он даже рукой
взмахнул досадливо, – Да ты вооб-
ще слушаешь, что я тебе твержу?
– Не может быть? – выдох-
нул я.
– Не валяй дурака, – не выдер-
жал Сизов.
190
Ю. Рожкова
– ?!
– Я отличный гипнотизёр,
неплохой телепат, а экстрасенс –
вовсе никакой. Однако, даже
такому медиуму, как я, не соста-
вит особого труда прочесть твои
мысли, а тем паче, настроения…
Что-то случилось пять лет назад
на кладбище, у могилы твоей
матери, не так ли? Что-то такое,
что заставило тебя усомниться в
потере твоего дара, но ты упор-
но, трусливо гнал от себя эту
мысль.
– Боже!
– Да брось ты! Довольно изум-
ляться очевидному.
– Но ты заставил меня пове-
рить…
– Да, заставил, – перебил меня
191
Разрушитель
Сизов, – поэтому ты и имел пять
лет спокойной жизни. И я, кстати,
тоже. Ты ведь страшный человек
с этими твоими способностями. Я
боялся. Ты ведь чёрте что мог
натворить.
– А теперь не боишься?
– Теперь нет. Даже такой идиот,
как ты, за восемь лет должен
поумнеть.
– А если, нет? – едко спросил я,
обидевшись на «идиота».
– А, если нет… Помоги нам,
Господи! – усмехнулся Сизов.
– А, может, как тогда – заставь
меня поверить, что никакой такой
силы у меня нет, и я ещё спокой-
но поживу пару десятков лет, а,
Паш?
Он лишь покачал головой:
192
Ю. Рожкова
– Нет, Глеб, не выйдет, не стоит
и пробовать. Знаю, не получится.
– Ну почему же?
– Твоя силища из тебя так и
прёт, и не удержать её уже ника-
кими блоками и гипнозом.
– Что же делать? Как с этим
жить-то?
Он развел руками:
– Знаешь, мне почему-то кажет-
ся, что ты справишься.
– Мне бы твою веру, – но на
самом деле, его слова убедили
меня – справлюсь, да и выбора у
меня нет.
– Позволь лишь дать тебе совет?
– Весь внимание.
– Тогда я не сдал тебя нашим
из соображений этического
ха рак тера, продиктованных
193
Разрушитель
моим личным моральным кодек-
сом.
Я присвистнул, а он строго на
меня зыркнул:
– Что не исключает того, что
ты сам не можешь попасть в их
поле зрения, как это вышло со
мной. И если попадешь к нашим,
полбеды – видишь, я-то жив-здо-
ров и даже, где-то, в своем уме.
Я прыснул, а он продолжил
серьёзно, строго глядя перед
собой:
– Но есть, ведь и другие орга-
низации, не такие идейные. Ты
знаешь, не вчера родился. Терро-
ристические организации, исла-
мисты. А у тебя есть слабые места.
– Не понял?
– Твои жена и дочь.
194
Ю. Рожкова
Я поперхнулся коньяком, а он
продолжил:
– Поверь мне, Глеб, они смогут
заставить тебя плясать под их
дудку – взрывать самолеты, кру-
шить поезда и жилые дома, дет-
ские сады и башни-близнецы,
чтобы уберечь своих близких от
боли и смерти…
Мне вдруг стало трудно
дышать…
– … поэтому, мой тебе совет,
забудь о своем даре, и никогда им
не пользуйся. Слышишь, НИКОГ-
ДА!
Я смотрел на него во все глаза.
– Господи, да не впадай ты в
ступор. Я вообще удивлён, как
тебя до сих пор не зацепили за
твои маленькие шалости?
195
Разрушитель
– Я везунчик, – хрипло выда-
вил я.
– Похоже на то, – рассмеялся
он, глянув на часы, подозвал офи-
цианта, расплатился и подыто-
жил:
– Наш разговор затянулся…
– Паш?
– Да?
– Можно позвонить тебе, если
уж совсем невмоготу?
– Мне бы этого не хотелось.
И я не понял, не хотелось,
чтобы звонил, или, чтоб было
туго?
– Звони, конечно. Пока, Глеб.
И…береги себя, – он слегка кос-
нулся моего плеча и ушёл.
Я посидел за столиком ещё
минут пять, тупо глядя как дого-
196
Ю. Рожкова
рает в пепельнице его плохо зату-
шенная сигарета, потом тоже
вышел…
Туман рассеялся лишь отчасти,
видимость была так себе, и я, в
который раз порадовался, что не
сел за руль. Серые тучи висели
низко, с неба сыпала мелкая
морось. Я уныло побрёл по набе-
режной, надеясь, что туман в
моей голове, никакого отноше-
ния не имеющий к погоде и
коньячному хмелю, рассеится.
Решил перейти на другой берег
по мосту.
Где-то на середине моста я уви-
дел её. Молоденькая, не старше
двадцати, девчонка стояла за
заграждением, на самом краю,
пока ещё держась за железные
197
Разрушитель
прутья парапета. Сосредоточен-
но глядела вниз, на тёмные воды
Москва-реки, и её намерения не
вызывали никаких сомнений.
Вокруг не души.
Я приблизился. Увидев меня,
она взвизгнула:
– Не подходите. Я всё равно
прыгну!
– Прыгай, – устало согласился
я, – посмотреть-то можно? Никог-
да не видел вблизи самоубийц.
Она опешила. Мокрые джинсы
и куртка. Мокрые волосы сосуль-
кам свисали на лицо. Похоже, она
стояла тут давно. Я остановился.
Она стояла на парапете, снова
вперив взгляд вниз.
– Что так плохо? – тихо спро-
сил я.
198
Ю. Рожкова
Она не ответила. Но, помедлив,
всё-таки удостоила меня:
– Серёга…
– Что Серёга?
– Бросил, вот что…
Её лицо было мокрым от слёз,
от дождя, от всего вместе, фиг
поймешь.
– А-аа, – протянул я, – понят-
но…
Хотя ни черта мне было не
понятно:
– Козёл твой Серёга и педик!
Она фыркнула.
– Кстати, если ты надеешься
выглядеть прекрасной русалкой,
когда тебя выловят, то зря. Тело и
лицо распухнут, кожа станет цвета
дохлого рыбьего брюха, это в
лучшем случае, если найдут тебя
199
Разрушитель
быстро, а нет, так тебя ещё и рыбы
объедят. И ты будешь вонять, –
бодро закончил я, – как тебе такая
перспектива? А?
– Прекратите! – взвизгнула
она, – это мерзко!
– Вот и я про то, – легко согла-
сился я, – я просто решил, что
тебе это не известно. А так – как
скажешь.
Похоже она об этом не задумы-
валась, и нарисованная мной кар-
тинка ей не понравилась:
– Зачем вы вообще здесь вста-
ли? – выкрикнула она.
– Я, видишь ли, здесь гуляю, и
мешать тебе не намерен: хочешь
прыгать – валяй!
Я заметил, что костяшки её
пальцев побелели, с такой силой
200
Ю. Рожкова
она держалась за ограду, и навер-
няка онемели.
– Страшно? – спросил я участ-
ливо.
– Страшно, – едва шевельнув
губами, ответила она. Выдохнула,
закрыла глаза, напружинилась, я
понял что она считала про себя.
– Я могу тебе помочь, если
боишься, – предложил я, и она
зыркнула на меня уже с откровен-
ной злостью.
– Подтолкнёте? – раздражён-
но, но с испугом поинтересова-
лась она.
– Нет. Разрушу мост.
Я знал, что могу это сделать,
теперь знал. Представил, как рас-
падается ржавая арматура, скре-
жет невыносимый. Куски металла,
201
Разрушитель
камня, стекла летят вниз в реку,
вздыбливая фонтаны тёмной
воды. От моста отрывается кусок,
нет, огромная глыба, и мы с дев-
чонкой падаем вместе – падаем и
падаем…
– Тоже мне нашёлся… разруши-
тель! – зло проговорила она, а я
засмеялся. Хохотал и хохотал –
заливисто, безудержно.
У неё округлились глаза. Но,
видимо мой смех звучал так зараз-
ительно, что и она не удержалась.
Захихикала. Пошла цепная реак-
ция:
– Прекратите смеяться, а то я
тоже смеюсь.
Но я не мог остановиться.
– Перестаньте, – уже умоляла
202
Ю. Рожкова
она, сквозь смех и слёзы, – а то я
упаду.
И тут я увидел, что одна нога у
неё заскользила…
– Но ты же хотела этого, вот я
тебе и помогаю, – резонно заме-
тил я, прекратив смеяться и косясь
на скользившую ногу.
– Да, но я сама хотела, – возра-
зила она, икая,.. – а вы, тут, при-
шли и смеётесь.
– Знаешь, что? А пошли выпьем
какао!
– Чего? Какое ещё какао?!
– Я чертовски замёрз и про-
мок, у тебя вот тоже с волос течёт
и губы синие, так и простыть
недолго. Пошли погреемся, тут
рядом кафе.
– Как это? – не поняла, она.
203
Разрушитель
– Я вообще-то не люблю какао,
но сейчас, думаю, будет в самый
раз – горячее, сладкое, со взбиты-
ми сливками. Пошли, а?
– А… как же… тут? – глупо спро-
сила она.
– А, что тут? Посидим, согреем-
ся, а потом и сиганёшь.
– Ладно, – согласилась она.
Никогда в жизни я не видел
такого облегчения на лице, как у
неё. Я подошёл и протянул руку.
– Я боюсь.
– Чего боишься?
– Руку отпускать, она затекла.
– Боже, какие пустяки, – я схва-
тил её за шиворот и потянул, – Ну,
отпускай же.
Она разжала руки и кулём пере-
валилась с парапета на мост.
204
Ю. Рожкова
Потом уселась на асфальт, тяжело
дыша и привалившись спиной к
ограде, а я уселся рядом.
– Ноги не держат, – пожалова-
лась она.
– Ясное дело.
Молча посидели.
– Ну, пошли.
– Какао пить?
– Ага!
Она кивнула, и я помог ей под-
няться, медленно побрели, дер-
жась за руки, как дети.
Дождь пошёл сильнее, но нам
было всё равно, поскольку оба
вымокли до нитки.
– Ты правда можешь разру-
шить мост?
– Ну, да.
Она прыснула, захихикал и я.
205
Разрушитель
Хохотать у нас больше не было
сил, поэтому мы просто шли и
улыбались, как заговорщики. Про-
сто шли и улыбались, пока пелена
дождя полностью не поглотила
нас…
Сентябрь 2015, Москва


Литературнохудожественное
издание
Юлия Рожкова
Разрушитель
Редактор И. Алексеева
Корректор И. Алексеева
Художник И. Алексеева
Издатель А. Алексеев
Верстка А. Черкасов
По вопросам приобретения книг обращаться:
Издательство «Троица»
121099, Москва, а/я 880
Тел.: +7-916-323-3954
Email: chronospress@mtunet.ru
Подписано в печать 20.12.15 г.
Формат 70;100 1/32. Бумага офсетная. Гарнитура Гарамонд.
Печать офсетная. Тираж 1 000 экз. Заказ № 1888.
Отпечатано в ОАО «Щербинская типография»
117623, Москва, ул. Типографская, д. 10