Сестры

Я, наверное, ее никогда не любила.

Сегодня я снова кричала на нее, срывая голос, местами не стесняясь выражений, заставляя ее беспомощно опустить плечи и вжать в них голову и сверлить стену совершенно пустым, тупым взглядом. Мне нравилось, когда она ревела, ее перекошенное от "страданий" лицо смешило меня, но этот взгляд... Раздражал, он не был таким каким хотела увидеть его я. Ни понимания, ни раскаяния, ни одной мысли. Как только я перестану кричать, она уйдет в комнату и забудет об этом. И мне снова придется кричать, потому что иначе она не слышит, нет, у нее нет проблем со слухом. У нее проблемы с мозгом, точнее его нет у этой малявки.
Наверное, я никогда ее не любила.
... думаете, что я монстр... Ха.
Кроме меня ее никто не воспитывает. А я не нанималась в няньки! Мать блаженно улыбается ее шалостям, отец потакает матери. А я вижу. И мне с ней всю жизнь делить. Они так говорят.
"ты ее не любишь" - как-то заявила мне мать. "Ты пока маленькая и не понимаешь. Это самый родной человек для тебя"- твердил отец.
Почему я должна ее любить? Обычно на все претензии я отвечала, что это не мой ребенок и я к ней никакого отношения не имею. Разве я не права? Но тут же мне начинали рассказывать как в будущем она обязательно будет мне помогать,  что будет молодой помощницей старой мне. Ха. "У вас слишком большая разница в возрасте".
А я ее никогда не любила. Почему я не могу ее любить?

Она появилась в моей жизни внезапно. Иногда я думаю, что лучше бы она не рождалась вовсе. Или умерла.

В жизни каждого ребенка наступает период, когда он сознательно хочет заботиться о ком-то. Я хотела собаку. Я читала статьи в интернете, разговаривала с подружками о разных породах, покупала журналы с картинками. Я хотела собаку.
И я изводила разговорами о ней родителей. Родители отмахивались. А потом мне сказали, что у меня будет кто-то "лучше собаки". Тогда мать была беременна братом, но ему не суждено было появиться на свет. Хотя в тот момент я поверила, что он может быть лучше собаки. И я представляла как забочусь о нем, играю, учу... Но брат так и не пришел в мою жизнь и вместе с ним ушла мать. Нет, она не умерла (может быть, к сожалению?). Она часто лежала в больницах или пропадала на работе. Когда она была дома, то ругалась с отцом. Ревновала к кому-то. Они громко выясняли отношения. А про меня забыли. О собаке не было и речи.

Я не знаю, как это произошло, но мать снова стала беременной. Теперь она вела себя забавно. Она пила много таблеток и убегала в другую комнату, когда кто-то решал разогреть в микроволновке еду. Мне никто не собирался говорить о ребенке, но я уже выросла и поняла сама. Точнее подслушала. Мать могла часами говорить по телефону, а я умела притворяться спящей. Она рассказывала про то, что она собиралась покончить с собой после смерти брата, про то, что очень хочет еще одного ребенка и про то. что я ее совсем не слушаюсь. Она была готова на все ради сестры. Мать теперь тратила все время на больницы, а про меня окончательно забыла. Наверное, я тогда сама о себе забыла.

Она ворвалась в нашу жизнь весной. Как только мать вновь положили в больницу, меня отправили "отдохнуть" в детский лагерь. И я была счастлива. В первый же день я познакомилась с девчонками-соседками и поняла, что весело проведу время. Впрочем, весело для меня обернулось запущенной простудой и синяками. Наверное, так много как в те 3 недели я не плакала никогда. Меня избивали, я убегала на улицу и плакала, часами просиживая там. Когда я возвращалась, девчонки заботливо предлагали мне мазь от синяков и учили пользоваться тональником. А я мечтала скорее вернуться домой. Каждый вечер я писала длинные смски матери, я скучала. И боялась, что завтра меня уже не станет. Не помню как мне сказали, что у меня появилась сестра. Помню как выбирали ей имя. Я сидела за компьютером и вслух зачитывала список. Мне оно сразу понравилось. Отец примерил на него отчество и позвонил маме. Так у сестры появился первый документ. А потом мы пошли в магазин, чтобы купить ей игрушки и одежду, я представляла как буду заботиться о ней...
Я помню как ее увидела впервые. Маленькая. И совсем не красивая.

Несколько месяцев мне разрешали только смотреть на нее. А потом мать устала. Мне даже разрешили гулять с ней. Тогда мне было уже 14 и прохожие часто считали, что это мой ребенок. Мать это очень забавляло.  Ха.
А еще я ее брала на руки и она начинала плакать.

А потом она росла. Сестра часто болела и мать начинала в панике метаться по врачам, отдавая им кучу денег. Она редко вспоминала про меня, "ты же уже взрослая". Сестра родилась раньше срока и мать во всем винила себя. Видимо чувство вины и радость от рождения для матери стали оправданием всех этих нелепостей, что вытворяла сестра. Ей разрешали все, ничего не требуя.
А я пыталась докричаться до них, ведь так нельзя, меня они воспитывали иначе. "мы тогда были молодые". И я чувствовала себя ошибкой. Пробой. Мне припоминали все "проколы" и я знала, что она их не повторит. И я злилась.

Мы с сестрой получились совсем разные. Но терпеть ее несоответствия моем идеалу я не могла. И я ее учила, воспитывала. Только все бестолку. Она долго не могла запомнить буквы алфавита, хотя начали с ней заниматься этими буквами лет с трех. Я была несдержана, я могла даже назвать ее "тупой". Впрочем, такой она и была. Это было причиной ссор с матерью. Я ее пыталась убедить, что сестра ненормальная, мать упрямо твердила, что она недоношенная и "немного отстает". Каждый раз крики заканчивались моими слезами. Ее любят больше.

"ты ее совсем не любишь". наверное и вправду во мне нет ничего кроме ненависти к ней. Или я все еще ребенок и схожу с ума от детской ревности. Ха. Меня часто упрекали ревностью. О ней даже рассказывали родным и друзьям семьи и каждый считал своим долгом промыть мне мозг, я должна ее любить. Я до сих пор не знаю ревность ли это. Но мать так думает из-за простого вопроса, который я задала, когда думала, что будет если мать умрет. "Мам, а потом квартира нам двоим достанется или кому-то одному?".

А сейчас я кричу на нее... Резко убираю ее руки, когда она хочет меня обнять или играется. Она все такая же неумная и невоспитанная. Она слышит только то, что хочет слышать. И конечно, для нее и для всех остальных я чудовище.

Она разрушила мою жизнь. Наверное, я ее никогда не смогу полюбить.