Возвращение на остров. Часть I. Глава III

Часть I.

Жена.

Глава III.

Знакомый гидросамолет по приказу Дуга делал круг над островом. Лиз с интересом отметила, как весна изменила облик, казалось навсегда выжженного солнцем плато. Плоскогорье зеленело напоенным зимней влагой разнотравьем, и даже еще серое от непогоды море не могло испортить радости от набиравшей силу весны. Но изменения были связаны не только с приходом долгожданного тепла, изменился и сам остров.

Казавшиеся осенью чудовищными бессмысленно разбросанные бетонные коробки начинавшего строится жилого городка, превратились в аккуратные улицы типичного для юга Франции поселка. Вдоль улиц протянули к солнцу свои ветви, начавшие просыпаться юные деревца. Чаша затейливого водоема в центре молодого парка заполнилась водой, и везде свежее разнотравье стремилось порадовать островитян скоротечной красотой своего цветения.

Муж должен был гордиться новым городком, но Дуг с явной гордостью показывал на те изменения, которые произошли в порту.  За время отсутствия девушек там действительно произошли большие перемены. Исчезли развалины. Восстановленные пакгаузы и отремонтированные грузовые механизмы, суета погрузчиков и чинное движение портальных кранов вдохнули в него жизнь.
 
Из гавани ушли боевые корабли. Акватория освободилась от наследия уже давно минувшей войны. Вообще не осталось полузатопленного и искореженного войной метала. В порту у пирса бок о бок стояли грузовые корабли, а в заново отстроенном сухом доке сверкал свежей краской красавец теплоход.

Увидев, что жена и свояченица обратили внимание на белоснежное судно, Дуглас подтвердил, что гордится новым кораблем.

- Что, не узнаете? А ведь это, тот ржавый бедняга, которого вы видели в прошлом году. Сам корабль в превосходном состоянии. Машины и основное оборудование мы восстановили и проверили на ходовых испытаниях еще осенью, но в доке ему стоять, как минимум до зимы. Из круизного лайнера я хочу сделать личную яхту, которая могла бы создать идеальные условия для любого количества наших гостей.

Интерьеры сильно повредила вода. Итальянцы хорошо потрудились над ними в свое время и все, что возможно мы восстановим, но многое будет переделано. Мне не нужны полторы сотни кают. Я оставлю три десятка для наших друзей, но они должны быть такими, что всякий, кто в них побывает, должен будет испытывать желание вернуться на его борт опять. На корабле будет все, что сможет сделать незабываемым самое продолжительное плавание.
   
Лиз! Тесса, в общем, этот корабль для вас. Коротать зимы в Европе скучное занятие. «Тезей» будет иметь неограниченную дальность плавания, и весь мир для вас окажется открыт. Когда у нас зимняя скука, в Южной Америке, Африке или Австралии лето. Не говорю уж о том, что в тропиках лето всегда. Впрочем, вас с комфортом    доставят в любой порт мира по вашему желанию. Мне же останется старик «Феникс». Он совсем потеряется на фоне этого красавца, но для моих дел более удобен.

Лиз подумала о том, что имя лайнеру муж дал не случайно. Яхта с именем любовницы древнего героя скоро должна будет войти в порт, но тогда размышления прервал удар колес приземлившегося самолета о бетон взлетной полосы.

Хотя перелет был не слишком долгим, и на аэродроме не задерживались, только когда расщелина кратера скрыла поворот дороги, Лиз вздохнула с облегчением. Надоевший за два месяца «живот» здесь можно было не носить. И вообще на острове никому не было дела до того, кто из прилетевших женщин собирается родить.

Мать чувствовала себя прекрасно и не хотела себя в чем-либо ограничивать, но у Дуга на это была своя точка зрения и Бет пришлось смириться с тем, что она попала под контроль медиков. В начале она пыталась протестовать и считала, что любовник слишком драматизирует ситуацию, но первое же обследование сразу же подкрепило позицию Дуга. Медики обнаружили, что Бет вынашивает двойню.  Правда ни в чем другом существенных новостей не было, беременность протекала нормально, и мать была вольна в своих занятиях.

До рождения детей оставалось не менее четырех месяцев, но покидать остров без крайней необходимости мать не собиралась. Не собиралась она и бездельничать, нарочито подчеркивая значение своего положения, и упиваясь симптомами жизнедеятельности двух существ, которых вынашивала в себе. Лиз и Тесса начали составлять план научной обработки материалов, собранных в прошлом году и работ в храмах на год, текущий, и мать хотела во всем принять самое живое участие, но главной ее заботой оставался летний проект на Паросе. Она составила далеко идущие планы, однако, женщинам пришлось учитывать и точку зрения мужчин.

Георг появился на остове, как только улучшившаяся погода позволила «Ариадне» начать свое новое странствие по Средиземному морю. Островная гавань опять становилась основным портом ее приписки в этом году. Прибытие крестного, и солидарная с ним поддержка Дуга заставила женщин существенно откорректировать свои планы.

Грек напомнил, что если появление Бет в ее положении, где-либо на людях крайне нежелательно, то демонстрация беременности Лиз просто необходима. Появление ее в обществе даже на самых последних стадиях беременности только подкрепит создаваемую легенду. Таким образом, от Лиз требовали практически до середины мая праздного безделья на самых фешенебельных курортах Греции, Италии, Франции и Испании.

Даже с учетом того, что сестра должна была с ней «разделить эти страдания» Лиз соглашаться на это не хотела. Скуку фешенебельных курортов близняшки ненавидели с детства. Впрочем, она понимала и то, что продемонстрировать растущий «животик» было тоже нужно.

Решение, устроившее всех, подсказал муж. Для того, чтобы отметиться на нескольких курортах не требовалось жить там месяцами, достаточно было появляться там время от времени на несколько дней в течении всей беременности матери. Более того, чтобы меньше зависеть от посторонних глаз, жить можно было не в отелях, а на борту «Ариадны», где условия были не хуже, а отсутствие соглядатаев позволяло не обременять себя лишний раз показной беременностью. Фактически сестрам предстояло отрываться от дел на острове не больше чем на неделю и не чаще, чем раз в месяц.

Идея Дугласа снимала все возражения сестер и Лиз сразу же решила, что в конце марта «Ариадна» должна посетить Кипр, где надо было в первую очередь осмотреть знаменитое святилище Афродиты. А в апреле Тессе понадобилась Ницца, она хотела побывать на Каннском кинофестивале. На май Дуглас предложил Венецию, а в июне на выбор Болеарские острова или Барселону.

Здесь впервые предложения мужа разошлись с планами «жрецов». В мае и июне все должны были быть заняты делами на Паросе. Для близняшек эти дела были такого рода, что возникла необходимость, хотя бы частично посвятить мужа в суть того, чем они уже не один год занимались под руководством Теодоракиса.  Лиз только в этот момент окончательно осознала, что если хочет сохранить мужа, то должна, как можно скорей объяснить ему все, чем ей приходилось заниматься все эти годы, а главное, чем ей придется заниматься этим летом. Очевидно, понимала это и Тесс, которая замерла в нерешительности, не рискуя первой вмешаться в «семейные разборки», тем более что они напрямую касались и ее. А Лиз не знала с чего начать. Главное она не хотела при всех обсуждать с мужем, какого рода роли ей приходится исполнять в ежегодных постановках. К счастью на помощь пришел Георг.

- Дуглас! Дорогой. Венеция и Испания — это прекрасно! Но на май и июнь мы наметили кое-какие другие дела. Я предлагаю начать раскопки у меня на Паросе. В моих владениях определенно есть античные руины, которые до нас никого не заинтересовали. В прошлом году я начал предварительную разведку и убедился, что их основание куда более древнее. Возможно времен «Народов моря». Лиз с Тессой уже в мае должны будут стать руководителями этих раскопок. – Предложение Георга новостью для Дугласа не было, но он не мог не поделиться своими сомнениями.

- Я помню о планах раскопок в этом году. Я сам предложил вам такой вариант продолжения нашей работы, но уместно ли будет женщине на седьмом месяце беременности копаться в земле? Можно все перенести на будущий год, или по крайней мере на осень.

Лиз схватилась за инициативу крестного как утопающий за соломинку. Хотя бы на время можно было отложить неминуемое объяснение с мужем, а возможно на время избежать его совсем. Он явно не собирался лишний раз появляться на Паросе, и ему не обязательно было знать, чем на самом деле будут заниматься его жены.    Спасительный аргумент сам собой пришел в голову.
- Ду. Беременный руководитель раскопок, чуть ли не рожающий в поле. Все это только прибавит сенсационности «нашим открытиям». И уж в этом случае десятки людей поклянутся, что я родила буквально на их на глазах.

Доводы жены Дуглас счел убедительными и больше сомнений не высказывал. Окончательно было решено, что с середины мая близняшки переберутся во владения Теодоракиса.
 
***

Прошло не слишком много времени. Семейная жизнь сестер наконец обрела вполне сложившиеся очертания. Все были заняты делом. Дуг весь день пропадал по делам островного хозяйства, а Лиз и Тесса увлеченно разбирали прошлогодние находки. Мать тоже нередко присоединялась к ним, но все же основное время проводила с крестным, который покидать остров пока не собирался.

Утро начиналось вполне традиционно, и довольно рано. Завтрак готовить не требовалось, японки согласовывали его заранее, но утром стол накрывали сестры уже вместе с ними. Мужа всегда ждали за столом вместе с подругами, недолго. Ду приходил к столу бритый, в рабочем костюме и часто с кипой деловых бумаг, но разбирать их не пытался. Уже в первые дни он почувствовал, что жены дуются, если он начинал в них копаться, и теперь этого себе не позволял, все его дела начинались за порогом дома. Однако, и жены усвоили, что в это время все его мысли заняты предстоящим днем, и без дела ему не докучали.   

Мать, Георг и тем более стремившаяся подольше не вылезать из постели Марго, завтракали у себя значительно позднее. Семейство де Гре собиралось вместе только к обеду, но Дуг появлялся не часто, зато вечера отдавались женам безраздельно.

В эти дни мать напомнила, что когда-то в юности она была оперной певицей. С детства было привычным, что мать, в часы досуга, проводит время наедине с фортепиано, но пела она только детям, простые детские песенки. Для них особого голоса не требовалось, по-настоящему, во весь голос она пела нечасто, как правило по просьбе отца или Георга. Всегда это было чудом, великолепное звучание ее голоса заполняло пространство, и даже не зная об ее отношениях с Георгом многим казалось, что они удостоились чести оказаться в окружении богини.   Теперь мать пела регулярно, даже когда занималась рутинной работой по классификации найденных раритетов, а вокальные вечера стали традицией. Тесса, вначале не преминула ее уколоть:

- Вот, мол старается удивить Дуга. – Но, сестрицу тут же отшили:

- Не Дуга, а его детей. Хоть бог вам сильных голосов не дал, но поете вы и любите музыку, потому, что всю свою беременность я вам пела. 

Кстати размолвки не было. В первый же вечер и близняшки, и Марго присоединились к матери, часто вторые голоса только украшали исполнение. Именно в это время сестрицы усвоили на всю жизнь, что если ты хочешь, чтобы ребенок любил музыку, петь для ребенка надо в первые же месяцы беременности. Для них самих живая музыка была рутинной привычкой. Сложные оперные арии сестер не привлекали, но оперный репертуар матери они знали хорошо, а оперетту и джаз просто любили. Впрочем, все это любила и мать, по сути она принимала любую музыку, лишь бы она была талантливой.

Георг и Бет помогали сестрам с археологией, но все же основное внимание отдавали Рите. По сути ей этим летом предстояло сыграть главную роль в летнем проекте. До его начала он не только должна была пройти посвящение, но и скрупулезно изучить все нюансы той роли, которую ей придется исполнять.

Чем яснее становилось места основных действующих лиц в летнем проекте, тем тревожнее становилось на душе у Лиз. Пусть основная канва этого проекта позволяла избежать прямой измены мужу, Лиз все больше тревожило то, что Дуг даже не представляет, какого рода роли они с Тесс брали на себя уже не один год. Впервые она почувствовала, что отношения с мужем становятся для нее важнее результатов, которые «жрецы» ожидали от своих «проектов».  Поделиться своими сомнениями она могла только с сестрой и после очередного совещания с матерью и крестным Лиз решилась завести разговор на эту тему.

- Тесс! Знаешь, я давно хочу тебя спросить. Как думаешь, что сделает Дуг, если узнает, какого рода дела нам поручают в проектах Георга.

- А, ты тоже! – Сестра не весело усмехнулась. - Да я и не сомневаюсь. Человек, привыкший за многие годы войны убивать предателей, нас просто пристрелит, как бешеных собак или придушит, как Дездемону. И самое смешное, суд присяжных его по-видимому оправдает. С точки зрения современной морали мы с тобой распутные шлюхи, а все, о чем говорит крестный разврат и падение нравов.

- Но я уверена в его правоте!

- И я тоже, но как это объяснить, даже такому человеку как Дуг. Честно говоря, пока ты не позвала меня разделить супружеское ложе я считала, что ты просто ждешь рождения детей, чтобы потом послать мужа куда ни будь подальше. Не скрою, даже мечтала стать его любовницей. Женщин нашего сорта в жены не берут. Но ты обо мне не забыла и теперь уже, и я боюсь того, что неизбежно произойдет к концу лета.  Я почувствовала себя замужней женщиной, и боюсь потерять этого человека.

- И я тоже! Но как совместить наше прошлое и наше будущее с этим человеком. Как объяснить ему то, чем мы занимались все эти годы и чем хотим заниматься дальше. Ты прекрасно знаешь, что даже самый продвинутый интеллектуал быстро скатывается к грани явного помешательства или примитивной мстительной злобы, как только окончательно понимает, что мы с ним сделали.

- И все же у нас есть единственный шанс быть понятыми, если попытаемся ему все объяснить. – Наконец произнесла заветные слова Тесса.

Сестра была права. Лиз и сама прекрасно понимала, что и дальше скрывать очевидное, было прямой дорогой потерять Дуга уже в скором времени. Теперь главным становился вопрос, как и когда, сообщить ему все это.

Казалось, что решение принято и надо было только собраться с духом, чтобы начать разговор буквально этим же вечером. Но собраться с духом оказалось не просто. Стоило мужу перешагнуть порог дома, и вся их решимость живо испарилась. Лиз с ужасом поняла, что боится разговора, боится непредсказуемой реакции Дуга. Явно прятала глаза и сестра, ее по-видимому обуревали те же чувства.

Ни в этот вечер, ни в течении еще многих дней женщины не решались произнести роковые слова признания. Они не отваживались начать разговор и старались всеми силами скрыть свое смятение, в конце концов, мужу стало ясно, что его жены мучатся над разрешением какой-то проблемы и однажды вечером он решил им помочь.

Две прекрасные женщины обнимали его. Он ласкал и целовал прекрасные тела, любимые глаза. Но в этих глазах проскальзывало смятение, и уж совсем не привычная для них неуверенность.

- Слушайте девочки, а ведь вам от меня что-то надо? – Наконец произнес он. – Давайте не стесняйтесь!

И Лиз решилась. Глубоко вздохнув она кинулась в ледяную воду признания.

- Ду! Я давно хочу с тобой переговорить.
 
- Мы хотели с тобой переговорить. – Тут же присоединилась к ней Тесса.

- Да Теса права. Мы!  Ты, наверное, даже и не представляешь, кем стал для нас за это время. Я, да и Тесса впервые встретили мужчину с которым хочется прожить долгие годы вместе.

Еще ничего не понимающий Дуг попытался их ободрить.

- Так это же прекрасно. Девочки я вас искренне люблю. Люблю обеих и сделаю все, чтобы вам было хорошо со мной.   
Лиз пришлось прервать его.

- Мы в этом уверены, но дело не в тебе, дело в нас. Ты же ни чего толком о нас не знаешь. Помнишь ту проклятую ночь на «Ариадне». Ты же должен был нас возненавидеть. Ну если не ты, то Дик определенно. Для большинства мужчин, близко знакомых с нами, мы чудовища – распутные шлюхи.

Лиз на мгновение замолкла, как будто хотела перевезти дыхание. Тесса увидела, что сестра заворожено смотрит в глаза мужа, и пришла ей на помощь.

- Это наша судьба. Нас с детства готовили для этой роли. Крестный и мать хотят хотя бы немного переделать этот мир. Наш привычный мир, насквозь пропитанный ложью и лицемерием. В первую очередь ложью и лицемерием в отношениях между мужчинами и женщинами. Тех, кто поднялся над всем этим, немного. Они друзья нашей матери и Георга. 

И уже набравшаяся сил Лиз продолжила.

- Ду. Мы хотим быть честны с тобой. Ты единственный мужчина, с которым мы бы хотели жить вместе. От кого бы хотели иметь детей. Но захочешь ли ты таких жен. Мы никогда не откажемся от дела, начатого нашими родителями, а значит, по понятия нашего общества, будем постоянно изменять тебе с другими мужчинами. – Лиз прервалась и с надеждой подняла опущенные глаза.

Во взгляде Дугласа не было ни смятения, ни даже тени раздражения. Скорее добрая тихая грусть.

- Спасибо. Нет девочки, на самом деле, я вам благодарен. Я даже не надеялся это от вас услышать. По крайней мере, до рождения детей. Я сам перед вами во многом виноват, и не только в том, что ваша мать понесла от меня, а её детей вам придется признать своими. Я давно решил, что если любая из этих женщин согласится стать моей женой, то я безропотно приму все, чем она занимается. Но мне повезло, и сестры не стали спорить из-за меня, и я искренне благодарен вам за это решение. Вы для меня единственные. И пока я знаю, что я для вас тоже, какие мужчины окажутся в вашей постели для меня значения не имеет.

Не думаю, что вы считаете меня слишком наивным. Я давно навел справки о том, чем вы занимаетесь. Да и Георг был более чем откровенным. Но когда я вас встретил, я по сути был вашим врагом. Да, кстати канадец жив. Нам вовремя удалось его найти и вместо него, лег тот бандит, который хотел с ним расправиться.

Насчет Джона не беспокойтесь, мы его нейтрализовали. Он в Канаде и старается о вас забыть, как можно скорее.

С души свалился камень и Лиз наконец перевела дух, но сестрица нашла зацепку в словах Дуга и тут же не преминула ей воспользоваться.

- Итак! Значит, канадец жив! Но тогда ты следил за нами уже летом?

- Нет не летом, а гораздо раньше. В полном объеме за вами следили, начиная с вашего появления на Паросе. Более того, о вас я знал уже в конце осени позапрошлого года, до отъезда Ламоля в Канаду.

У Лиз опять упало сердце. Дуг что-то знал о Роне.

- Ты знал Ламоля?

- Да. Случайная встреча, но именно она позволила мне узнать, о том, что происходит на островах каждое лето. Это было в ночь перед днем «Всех святых». Речел только что в очередной раз его бросила, и он был совсем растоптан. Я его помнил по службе в армии, сам был в скверном настроении и решил ему помочь.

Так я узнал о вас. В то время вы стали для меня «исчадием зла», олицетворением той элиты, которая уже не один век правит Англией. У меня были свои счеты с этой элитой, и я нашел на кого смогу излить весь свой гнев. На борту «Ариадны» я оказался не случайно.
 
Лиз была ошеломлена, все произошедшее пошлым летом приобретало совсем другую окраску. Да и у Тесс появилась масса вопросов:

- А самолет? Катастрофа!

- Инсценировка. Нужно было, чтобы вы нас приняли на борт. Да! Дик ничего не знал, и только исполнял мои приказания.

Ужас той ночи опять накатил волной. Сестры совсем забыли о той роли, которую взяли на себя совращая гостей, глумясь над Диком. Вспомнились только насилие, ужас и боль пережитого. Лиз почти задохнулась от страшной догадки, и еле выдавила из себя:

- А пираты?

- Вот пираты — это действительно тот случай, которого нельзя предусмотреть ни в каких планах. Пираты были настоящие и к нам прямого отношения не имеющие. Бандиты убили наших людей, которые должны были якобы захватить яхту, что бы у нас оказался повод привезти вас на остров. Никакого насилия над вами, никаких увечий для остальных не должно было быть. В том, что я не учел возможность появления этих мерзавцев моя вина. Я постарался потом хотя бы частично загладить ее, создав для вас наилучшие условия на острове.

Насчет Бет, не могу отрицать, вашу мать на остов заманил я. Я хотел собрать всех вас вместе. Хотел разобраться в том, что произошло с Ламолем, а позднее с Пикирингом. Да просто хотел, чтобы вы поняли, что как бы богаты и влиятельны не были вы и ваши близкие, всегда найдется кто-то, кто обладает большими возможностями.      

- Ты хочешь сказать, что все эти Храмы и подводные сокровища дело твоих рук, – не удержалась Теса.

- Тесс, милая ты мне льстишь. Здесь на острове есть кое-что, что я вам пока не показал, но не надо наделять меня почти мистической силой. Я не знал ничего об археологических сокровищах острова, и это целиком ваша заслуга. Я уже говорил об этом неоднократно и от своих слов не отказываюсь. Более того, только храмы позволили мне понять, кто вы на самом деле, понять, оценить и искренне полюбить.

- Ну, да и Дика ты нам подсунул от «большой   любви».

- Дик хороший парень и выбрали его вы сами, тогда, когда о любви между нами и речи не шло. Мы с ним действительно, кое в чем перед вами виноваты. В то время, вначале, у меня были все причины сыграть с вами такую же шутку, какую вы так любили разыгрывать с мужчинами каждое лето. У Дика нет брата, и я считал, что он в праве поиграть с вами в отместку за тот урок, который Лиз преподала ему на «Ариадне». Вы поделили одного человека. Но парень, по-моему, не сделал, ничего плохого в отношении вас. Он к вам искренне хорошо относится, и первым стал вас защищать передо мной. Впрочем, к этому времени, я и сам стал относиться к вам по-другому.   

Я знал, что Георг приказал вам оставить Дика и сойтись со мной, да и Тесса заподозрила неладное в отношении вашего любовника. Мне пришлось его срочно выводить из игры. Еще раз прошу простить меня за этот обман.

Лиз окончательно поняла, что все произошедшее с ними начиная с той роковой ночи на «Ариадне» так или иначе было связано с Дугом. Их поставили в положение «испытуемых» в грандиозном спектакле, разыгранном ради этого. Логика говорила о том, что и кошмар суда был делом этих же рук, но тогда надо было наделить Дугласа поистине сверхъестественной властью. Впрочем, начавшую сердиться Тессу пока интересовали более житейские вещи.

- А где Дик? Куда ты его упрятал?

- Тесс! Не сердись. Дик был занят серьезными делами, правда, далеко отсюда. Он теперь довольно состоятельный человек и подумывает о женитьбе.

Новость сестру заинтересовала, и она явно решила разобраться с их бывшим любовником.

- И кого же прочат в невесты? Между прочим, ему бы стоило объясниться и с нами.

- Тесс ты опять права. Я считаю, что помочь ему сможете только вы. Он влюблен в Вивьен. Более того, и она, и Рита к нему явно неравнодушны.
Сообщение Дуга произвело определенное впечатление, следить за девчонками прошлым летом старшим сестрам было некогда, и им явно удалось усыпить бдительность Речел, которая взялась за ними присмотреть. Но коле Дуглас сделал настолько определенные заявления, то основания к этому у него явно были. Теперь уже совсем встревоженная Лиз потребовала отчета у мужа:

- И насколько далеко этот роман зашел?

Дуглас опять улыбнулся, но уже с холодноватой настороженностью.

- Неужели это для вас так серьезно? В чем препятствие? Они любят друг друга. Дик в состоянии обеспечить семью. Да и я помогу им. Если бы я не был близко знаком с вами и вашими родственниками, я бы решил, что вас беспокоит происхождение парня. Если это на самом деле так, и нарушает ваши планы, я готов его усыновить. Он сын моего военного друга, погибшего на моих глазах, и я заменил ему отца еще в сорок шестом. Дик получит дворянство. Какие еще препятствия?

Все, что Дуг говорил о Дике, было важно, но Лиз встревожило другое. Девчонки ослушались старших, и теперь становилось важным понять, как далеко они зашли в своих отношениях с лейтенантом. У Лиз еще теплилась надежда, что обычное соперничество между сестрами не позволило им переступить заветную грань, но оно же могло их толкнуть и на крайности. Теперь узнать все, что было известно мужу, становилось необходимостью. Тесс явно думала о том же и опередила Лиз:

- Вот сучки! Ты хочешь сказать, что одна из них успела задрать ноги?

- Девочки, неужели это так важно! Дик действительно хороший парень. У него абсолютно чистые намерения.

Муж уклонялся от прямого ответа, и отступать было нельзя. Девчонки начали ломать уже предписанную им схему, и требовалось узнать, на чем они остановились. Тесса вцепилась в Дуга.

- Дуг не финти! Дик переспал с кем ни будь из сестер? Если ты считаешь себя членом нашей семьи, ты должен нам ответить. Маргарита в этом году готовится к посвящению и уже летом ей предстоит серьезная работа. Если она переспала с Диком, то многие планы надо менять. Ты это понимаешь?

- Ну переспала.

Лиз задело даже не то, что сестра ослушалась старших и нашла любовника. Задело ее другое, муж сказал, что Дик   влюблен в Вивен, а переспал с Ритой. Оказалось, что Дик в общем ничем не отличается ото всех прочих особей этого пола, которых она не мало видела за эти годы.  Опять нахлынуло старое презрение к мужчинам.

- Ну и как это объяснить, если «он влюблен в Вив»?
 
Дуглас почувствовал, что отношение к парню меняется буквально на его глазах, и вынужден был сказать правду:

- Милые мои Дик виноват только в том, что действительно любит Вивьен. И она это знает, но знает и Рита. Они сошлись тогда, когда я понял, что Дик оказался на грани провала, и я удалил его с ваших глаз. Он еще около двух недель был на острове. Узнал, что ему предстоит длительная командировка, и просил Вивьен о свидании.

Свидание это я ему организовал, но Вивьен пришла не одна. Рита поставила ей условие, что сохранит все в тайне, если только сестра возьмет ее с собой. Вместе они ходили на свидания к Дику в течение нескольких ночей.

- Так, и Вив тоже, – хмуро констатировала Тесса.

- Девочки, ну право слово, дело молодое, а сестры поступили примерно также, как и вы.

Дугласу не стоило говорить последние слова и сестры, не сговариваясь, показали ему это. Муж преступил запретную грань. После всего того, что он рассказал, упрекать их в распущенности было не осмотрительно. Появился настоящий повод к обиде. Теса вспыхнула:

- Ну, знаешь…!- Но Лиз остановила ее:

- Прекрати! Нам не о чем с ним говорить. Пойдем!

Только теперь он понял, что сказал лишнее, хотя вины за собой явно не чувствовал. В эту ночь Тесса демонстративно закрыла перед Дугласом дверь супружеской спальни, а он даже не сделал попытки войти.

Муж провинился перед ними и не попытался загладить свою вину. Все, что стало теперь ясным и понятным, было совершенно неожиданным и влекло за собой далекоидущие выводы, но история с младшими сестрами на время отодвинула для Лиз подозрения по поводу «Суда». И о них она вспомнила только, когда решение по девчонкам было окончательно принято.

Собственно, этот вопрос подняли перед старшими на следующее утро. Крестный сообщил, что они с матерью решили провести посвящение Риты здесь на острове и просили близняшек подобрать для сестры скромного молодого человека. Необходима была гарантия того, что обряд посвящения не будет разглашен позднее. Лиз получила сомнительное удовольствие сообщить свою новость «жрецам».

- Могу вас «обрадовать». «Скромного» молодого человека нашли сами девчонки. Дик ухитрился переспать сразу с обеими неоднократно еще прошлой осенью. Так, что готовить тут по сути нечего. Посвящать надо обеих.

Да, ма! Дик влюблен в Вивьен и хочет на ней жениться.

- Но Рита тоже спала с ним?

- Спала. С согласия Вив. Они приходили к нему вместе. Это была цена за то, чтобы все осталось в тайне.

Мать сосредоточенно молчала, а крестный подвел итог.
- И так! Что мы имеем. Девчонки нас обманули. Это плохо, где гарантия, что не будут обманывать и дальше. Но это Бет твоя проблема. В своих людях мы должны быть уверены.

«Скромного молодого человека они нашли сами». В скромности Дика, я имею основания не сомневаться. Но он хочет жениться! Похвальное желание. Но ему придется подождать минимум пару лет, Да и захочет ли   Вив за него замуж, тем более через два года?

Посвящать надо обеих! Что уж тут говорить о подготовке! Они сами преуспели! В тонкостях разобраться им помогут Лиз и Тесса. И обеих можно будет задействовать в проекте.

- Но Вив еще совсем девчонка! В мае она еще будет учиться. – Начала мать.

- Не девчонка! А уже довольно опытная молодая женщина. И если она   о себе позаботилась нечего этого стесняться. Ну, а Дику придется подождать. Заодно поглядим, нужна ли ему такая жена.

Лиз еще размышляла, но абсолютно уверенная в своей правоте Тесс, сразу же поддержала крестного. Главным должна была быть гарантия того, что избранник сохранит в секрете все происходящее.  Гарантом молчания Дика в немалой степени был и Дуглас. Лиз уже собиралась рассказать старшим об их беседе с мужем, когда сам крестный задал вопрос, повернувший разговор в новое русло.

- Да Лиз! А где брат Дика? Этот, моряк, ну как его Ричи!

- Ричи не существует! Тесс была права. Нас обманули. Дуглас во всем признался.

- Так это уже становится интересным! Бет я же тебе говорил! Макдедли умница. Ну и что же он вам поведал?

Впервые Лиз поняла, что стоит перед проблемой. Рассказать все старшим было необходимо. И даже если непричастность Дуга к пиратам была правдой, то появление «Летучего голландца» и кошмар адского суда были лишь логичным продолжением того, что они узнали от мужа. Смущало только то, что тогда действительно было бы справедливым предположить наличие у него сверхъестественных возможностей. Смущало и другое. Лиз не на минуту не сомневалась, что Дуг действительно любит и ее и сестру. По глазам Тесс она понимала, что и ее обуревают похожие мысли, но сестра всегда была более резка в своих суждениях и Лиз обратилась к ней за помощью.

- Тесс! Помоги, расскажи все.

- Могу вас обрадовать. Дуглас следит за нами уже года полтора. Ему все о нас рассказал Ламоль. Он говорит, что знал его еще по службе в армии и пришел ему на выручку, когда его в последний раз бросила Речел.

С этого времени он следил за нами до того рокового плавания на «Ариадне». Да! Пиккеринг жив. Люди Дуга его якобы спасли и подсунули вместо него какого-то бандита. Он клянется, что пираты были настоящие, хотя уже трудно понять, чему теперь верить.

Лиз ожидала бурных эмоций, но крестный только удовлетворенно кивал головой и потирал руки. По- настоящему расстроенной казалась только мать.

- И чем же мы его так заинтересовали?

- Ты что сомневаешься, в каких красках расписал нас Ламоль? А Дуг прямо сказал, что давно ненавидит всю элиту английского общества. Мы для него были лишь «яркими выразителями нравов этой элиты»!

У Георга блестели глаза, и он к изумлению Лиз был явно чем-то доволен.

- Ты сказала, были? Теперь я понимаю, он так не считает?

Лиз поняла, что необходимо высказаться и продолжила разговор.

- Да он говорит, что теперь наш союзник. Но разве этому можно верить? Все, что с ним связано сплошная мистификация! Дик и его брат-близнец. Гибель самолета. Пираты якобы не его, но он сам сказал, что планировал что-то в этом роде. И разве только это Георг?

- Ну, пираты, по-видимому, действительно были настоящие. Во-первых, я не буду говорить о наших раненых матросах. Был серьезно ранен близкий Дугу человек. Дик явно его доверенное лицо!

- Более того. Дик его воспитанник с двенадцати лет. И когда пошла речь о его женитьбе на Вив, он прямо сказал, что готов его усыновить чтобы передать дворянство.

Крестный удовлетворенно кивнул головой.

- Да! И с пиратами он расправился беспощадно. Для инсценировки можно было бы изобразить простое их бегство от военного корабля. Но даже без пиратов, вы представляете, какой грандиозный спектакль он разыграл ради нас?

- Гораздо больший, чем он готов признать! Он говорит, что не верит в мистику всего произошедшего с нами в конце осени.

Хорошо! Пусть Археологические сокровища не его рук дело. Но видения, мучившие Речел на острове, в них был Рон, мертвый Рон. «Летучий голландец», и судилище – это-то вы сами испытали! А казнь? Я и Тесса тот металл в себе и ледяной ужас надвигавшейся смерти не забудем никогда!

А наше спасение? Опять Рон и те же чудовища, что мучили Речел. Быкоголовый отдал Речел Рону, и она исчезла сразу после расставания с нами. Я готова поверить, что Рон жив и участвует в этом спектакле.

Крестный уже совсем не сдерживал эмоций. Привычно воздев руки к небу, он прервал ее.

- Милая моя! Лиз! Если ты права, то представляешь, какими возможностями обладают постановщики этой мистерии, как они все выверили.
 
Самолет Рона разбился – но он жив!

Вас убивали – но казнь остановили в тот момент, когда вреда вам нанести еще не могли.

Пропала Речел? Но если Рон жив, думаю, они нас еще удивят!

- Ты хочешь сказать, что за всем этим стоит мой зять? - Наконец заговорила мать.

- Да! Вполне допускаю.

- Но это же ужасно!

- Это прекрасно моя дорогая. Мы такой точности в своих постановках достичь не смогли. Да вообще все, что мы делали детские игры, по сравнению с этим. Что такое плеть, которую не осмеливаются поднять, да которую и не дали бы поднять, по сравнению с ощущением в себе железа, которое вот-вот должно начать рвать твои внутренности.

Дуг предложил нам союз. Нам показали их возможности, и мы будем глупцами, если от него откажемся.

- Но он мог убить наших девочек?

- Не мог и конечно не хотел! Я в этом уверен. Он принял наши взгляды, но хотел показать на грани чего, мы балансируем. Он заставил наших девочек ощутить «холод смерти», к которому мы сами не раз приговаривали других.

Это мой просчет. Тот, кто приговаривает, сам должен знать к чему приговаривает! Я забыл, что-то, что дано мне, неизвестно вам. Я ощутил холод смерти тогда во время войны, когда умирал под грудой трупов. Я совсем забыл что-то, что я понял тогда сам, нельзя передать словами даже такой умной женщине как ты Бет. Дуг хорошо знал, что такое смерть, и если все этот сделал он, или с его ведома, мы ему должны быть только благодарны. Он действительно останавливает нас у роковой грани. Канадец чуть не погиб, и Рона мы оставили на краю гибели.

Короче для меня Макдедли становится важнейшей частью наших проектов. С его помощью мы сможем перейти на совсем новый уровень решения наших проблем.

Девчонки! Вы объявили ему бойкот!  Кончайте с этим. Лучшего мужа для вас придумать было невозможно. Дуг владеет этим островом, храмами, где вам предстоит стать верховными жрицами и главными продолжательницами нашего дела.

Лиз уже остыла и начала понимать, что крестный прав. То, что тайна укрывала их мужа плотным коконом, они понимали с самого начала, и теперь возмущаться, когда ее полог начал приподниматься было нелепо. Собственно, обиды уже давно не было. Просто делом принципа стало заставить Дуга извиняться, но упрямец на глаза не показывался.

Когда он не появился дома и на следующую ночь сестры начала беспокоиться уже всерьез. Немного успокоил их только Георг, когда следующим утром сестры нагрянули в коттедж матери. Маргарет еще не соизволила покинуть постель, и мать с крестным неспешно завтракали на террасе. В огромном камине пылали поленья, и, несмотря, на прохладу мартовского дня, на террасе было довольно тепло.

- О! Какие неожиданные гости. Неужели вы решили разделить с нами утреннюю трапезу? Прошу за стол.

Шутка крестного показалась неуместной и Тесса огрызнулась:

- Перестань издеваться. Дуг пропал! Вторую ночь не ночует дома.

- И что же вас так удивляет? Сами его турнули прошлый раз.

- Но ведь за дело! – присоединилась к сестре Лиз.

- Именно за дело. Поэтому и «пропал», хотя я уверен, что на этом острове, без его ведома, ничего пропасть не может в принципе.   

Не беспокойтесь. Я его видел вчера вечером. Он действительно считает, что виноват перед вами и надеется на прощение.

- Так пусть придет и скажет об этом, - вспылила Тесса, но Лиз вдруг отчетливо поняла, что надо успокоиться.

Крестный опять был прав. На этом острове действительно не могло произойти чего-либо, о чем бы их муж не знал. По крайней мере, такого, чтобы его интересовало, и она остановила сестру.

- Тесс! Успокойся. Я уверена, что наш разговор Дуглас слышит, или услышит в ближайшее время. Здесь же кругом микрофоны, а мы прямо сказали, что хотим его увидеть – Но встретиться им в эти дни не удалось.

Дуг встретился с Георгом и долго с ним беседовал. По сути, он подтвердил все, о чем говорил с ними. Крестный был очень доволен сделанными ему предложениями и прямо сказал   им об этом. По сути его уже мало интересовало все, что произошло с ними прошлым летом. Он уже прикидывал, какие возможности открывал перед ними союз с островитянами, и потребовал помириться с мужем. Требования Георга из принципа проигнорировали, но довольно быстро убедились, что и Дуглас не торопиться идти к ним с повинной.

То, что в начале только злило уже к концу недели начало серьезно тревожить. Муж исчез, и все попытки, что-либо о нем узнать вязли в стене глухого молчания. Хозяин острова явно не торопился с ними встречаться.
 
Впрочем, весточку о себе он все же оставил.

Записка была приколота к веточке дикого абрикоса, густо усыпанной розовыми цветами весеннего пробуждения.

… Лиз, Тесс! Дорогие мои. Вынужден оставить вас на время. Дела, неотложные дела. Я обидел вас, но если бы не все, что произошло с нами, мы бы вместе теперь не были. Я искренне благодарен Ламолю за то, что он свел меня с вами. Я вас люблю. Люблю обеих так, как не любил никого в жизни. Вы единственные женщины, с которыми я хотел бы быть рядом, и говорю я не о постели, хотя и это самое восхитительное из того, что я имел в жизни. Я хочу быть вместе с вами в наших общих делах. Я хочу, чтобы вы были со мной в моих. А пока эти дела заставляют меня вас покинуть. Надеюсь ненадолго. 
Ду.

Однако оказалось, что расставались надолго. Саэко наконец призналась, что Дуг в Александрии по делам. Да и одиночество Джойс стало объяснимым. «Феникса» в гавани не было. Гюнтер явно сопровождал своего хозяина.

Приближалось время Каннского кинофестиваля, и начиналась работа, которую запланировали еще в феврале. Надо было впервые на людях продемонстрировать свою беременность. Лиз до последней возможности оттягивала сроки выхода в море, и, в конце концов, капитан ультимативно заявил, что не сможет гарантировать прибытие «Ариадны» в Канны к началу фестиваля, если они не отплывут завтра же.

Уже выйдя в море, сестры не торопились покинуть палубу. Обнявшись, они смотрели, как с расстоянием меняются очертания скалистых берегов, как уходит за горизонт островной силуэт.

Впервые оставляя остров Лиз почувствовала, что эта скала стала для неё чем-то очень важным в ее жизни. Неожиданным было и то, что в первую очередь вспоминала она не дом на вершине горы и не храмы в подземельях острова, вспоминала она человека, которого всего неделю назад готова была уничтожить за то, что он с ними сделал. А теперь обида ушла, даже самые страшные воспоминания оказались лишь воспоминаниями. Остался человек, который пытался доказать, что их любит, человек который должен был стать отцом их детей. Человек, которого она тоже любила. Единственный человек, который    доказывал, что сможет любить ее со всеми ее грехами и изменами в этой жизни. Она не сомневалась, что о чем-то подобном думала и Тесса, которая подтвердила это в обычной своей манере:

- Сукин сын! Опять играет в свои игры. Знал же, что мы его ждем, и уехал не попрощавшись.

- Попрощавшись Тесс, попрощавшись. Дай бог, чтобы все, что он написал в своей записке, было правдой.
   
Горная островная вершина совсем скрылась за линией горизонта.