Империя женщин. Астор - 3

Предыдущая часть: http://www.proza.ru/2016/01/22/1375



Утро выдалось чудное. Птицы поют, теплом в спину греет, и не скажешь, что снег  недавно сошел.

Солнце, проникая сквозь сплетенные лесные ветви раскрашивало холку моей лошади ярким светом, отчего шерсть ее казалась пятнистой, будто у стерлинской борзой*. Там темное пятно, там светлое.

Я ехала вдоль дороги, той самой где подобрала Астора, и размышляла над всеми своими находками. Во-первых я изучила историю болезни парня, которую скрупулезно вела ответственная Ивика, и парочку интересностей про себя отметила. Он оказался младше чем я думала, хотя мог и в такой мелочи конечно соврать, но по его же словам всего двадцать пять годков. А кроме следов от кнута, синяков, и прочих неприятных вещей вроде вывихов, трещины  в ребре и натертостей от пут, у него оказались ожоги. Причем и мелкие, будто прижигали умышленно, и крупный, на весь бок, и на ногах тоже, как пламенем лизнуло.

Все это свидетельствовало об одном - парня пытали. Самым натуральным образом. Что ж за изверг такое совершил?! Я бы его сама кнутом приложила, да к хвосте лошади привязала и прокатила бы по полю, да по камням, как наши предки делали.

Одно дело вконец обнаглевшего холопа чуть уму поучить. Да и то, я скорее грозилась больше, чем по правде кого трогала. Но такое...нет уж. Ни в Ливандии, ни в Парне, я такому монстру существовать не позволю.

Ну и во-вторых.

Вещи парня тоже обгорели. Я дома сложила из тщательно выстиранных лоскутов кусок бридж фабричного образца, половину рубахи и часть сюртука. Плащ выбросить сразу пришлось, вонь от него, даже после стирки стояла нещадная, хоть подкову вешай.

Остальное хорошая одежда, явно не крестьянская. Но и на знатную не тянет. Так, крепкий середнячок, мещанин.
 
У сюртука сохранилась печать на внутренней стороне, под карманом для часов, она почти не расползлась от явно не первой стирки, буквы оттиска, "Л.В." были ярки и читабельны. Осталось узнать кому фабрика принадлежит, это сузит поиски. К тому же, велика вероятность (это подтверждали худоба и бледность Астора) что где то его насильно удерживали долгое время, и он оттуда сбежал. Или же его подбросили, надеясь что он тут умрет в канаве. Но первый вариант казался мне более вероятным. Тем более раз парень боялся своего мучителя. Значит знает, тот станет его искать. Следы от огня, слишком уж обширны. Может в месте где его держали случился пожар, а Астор не будь дураком, воспользовался этим и сбежал? Очень даже похоже на то.

Я распорядилась кормить парня в усиленном темпе, чтобы поправился поскорей, и наведывалась к нему по два раза в день, всю эту неделю. Хотела и Бриссе поскорее рассказать, но подруга гостила в имении у своих далеких родичей, а письмо я ей отправить побоялась, его наверняка перепроверят и мамар донесут.

Астор увы оказался не самым лучшим собеседником. Больше молчал, и смотрел на меня так, будто я лично казнила всю его семью и любимую животинку до кучи. Но я решила не торопить. В конце концов после всего пережитого вообще удивительно, что он рассудок сохранил. Хотя меня все же не покидало ощущение что парень наблюдает за мной, изучает, делает выводы. Так и ходили мы как два кота перед дракой,  присматривались друг к другу, принюхивались.
Фигурально выражаясь конечно. С постели ему вставать было еще рано. Да и странно это выглядело бы.

Я улыбнулась своим мыслям и  толкнула кобылу пятками. Та недовольно всхрапнула, но таки свернула в колючие кусты, срезая путь. 

Когда мне пришла весточка от Бриссы, что она домой вернулась, я приказала подать лошадь прямо на следующее утро, и вскочила в седло еще до рассвета, чтобы к обеду  быть у Густов. Так что солнце я встретила уже в пути, и теперь оно неотрывно следовало за мной.

Хорошо я с детства к верховой езде приучена, но все равно от долгого пути спину ломит и тело как железное. Но сдаваться нельзя, тем более уже скоро буду на месте.

Подо мною была Ромула, кобыла любимой мной масакской красной породы, но верховая, повыше и посуше скаковых, с черным длинным хвостом и темно - багряными отметинами - полосами, на ногах, "ремнем" вдоль спины.

Кобылка была дичкой, то бишь с частью крови диких лошадей, оттуда и окрас такой, не свойственный кровным масакам, что были чисто кровавыми безо всяких полос.
Зато Ромула компенсировала  свою не безупречную родословную, крепким здоровьем и выносливостью. Проскакав несколько часов, она даже не вспотела толком, и похоже будет бежать пока замертво падет, но сама по себе ходу не сбавит.



От моего дома до поместья Густа, в масштабах империи всего ничего, поля, поля, лесок небольшой, в котором мы бывает охотимся, три деревни, один городок, хотя от города там только название. Поменьше иного хутора будет. И еще лес, довольно крупный, растянутый, на два берега от мелкой речки раскинулся. Но дичь там неинтересная, зайцы, камышовые коты, да белки. Зато ягоды и грибы родятся что надо, деревенские его облюбовали. Так что подъезжая к речке, и услышав далекий смех и плеск, я не очень то удивилась.

Река Медянка с высоты напоминает длинную змею, что ползла себе меж берегов покойно, и  вдруг резко решила  назад вернутся, закручиваясь полукольцом вокруг крутого берега - обрыва, что нависал над нею песчаной глыбой. Именно в этом месте, деревенские и устроили большую стирку. Плыли по воде белые, синие, рябые одежды, а мужики местные, стоя по пояс в речной воде, отбивали его рубелами - плоскими тяжелыми досками с ребристой стороной, на длинной рукояти. На другой стороне реки виднелись остальные густовцы, женщины в основном и старики. Даже не видя, что именно они там делают, я прекрасно знала чем они заняты - распределяют стиранное белье, штопают дыры, делают заплаты, и всячески руководят, как женщинам и положено. Старики же или лапти плетут, или вовсе просто языками чешут.
Мелкими белыми пятнышками носились дети, и даже до сюда доносился их гомон и крик, смешиваясь  с смехом и веселыми разговорами купальщиков.

 Я остановила лошадь, любуясь этим дивным зрелищем, прям как мёдом по сердцу.

Почти сплошь молодые парни, загорелые, мышцы под кожей играют, да еще и в реку окунутые, блестящие от воды на солнце, словно Ромулы круп.  Головы от светло-рыжих, почти желтых, до медных. Есть в общем на что посмотреть.

Я спустилась с обрыва, отклонившись назад,  давая кобыле самой выбрать дорогу для своих узких, но крепких копыт. Пришла мне в голову неожиданная шалость. Астор и тайна связанная с ним, тихое неподчинение матушке, действовали на меня определенно в дурную сторону, раньше я бы посчитала подобную затею глупостью. Но сейчас она казалась мне довольно забавной, почему нет?

Стараясь не выдать себя раньше времени, я ехала по тропе, прикрытая густыми зарослями со стороны реки. Где-то тут имелся брод, воды по сустав лошади, даже ног не замочить.

Узнав знакомое кривое дерево и приметистый камень, напоминавший голову человека с двумя лицами и заметной трещиной посредине, обжитую мхом,  я притаилась, натянув на себя поводья и радуясь, что за смехом и хлопков рубелов по воде, не слышно топота конских копыт.


Выждав нужного момента, и подкараулив группку рыжеволосых деревенских юношей, что как раз растягивали над водой огромное полотнище, я ударила пятками лошадь, которая рассержено фыркала, не желая прыгать с берега в холодную воду. Но еще одно понукание, заставило животное подо мною оттолкнутся задними ногами и мы ухнули прямо в течение,  подняв волну, которой накрыло всех  рядом, и тучу ледяных брызг во все стороны. Нескольких мужиков хорошенько окунуло, остальные , удержавшись на ногах, сначала понять не могли, что такое произошло, а после с криками "Это ж барыня балует!" громко расхохотались, ловя мою лошадь за уздцы и касаясь ее боков, помогая испуганному животному сохранить равновесие. Я, признаюсь, совсем забыла про весеннее половодье, от которого в Медянке поднялся уровень воды, и теперь в сапогах моих хлюпало, а со штанов текло ручьями. Но я смеялась вместе со всеми, обжигающий холод  придал затее еще большего задора.

Полотно унесло вниз по течению, где его все таки удалось поймать. Меня окружили  со всех боков, и самый старший из крестьян, с проседью в рыжей курчавой гриве, звонко рыкнул, так что аж эхом разнесло.

- Это ж кто барышню столкнул?!

- Да оне сами себя и намочили! -  ответил ему гомон мужских голосов, я с удовольствием ловила на себе их озорные, заинтересованные взгляды.

- Мы уж удумали барыня наша, Брисса шутить изволит! - мой взгляд натолкнулся на юное лицо, с только только наметившимися усами, что были старательно закручены колечками, да завощены так, что даже вода не смогла им навредить.  Прошлогодняя столичная мода на такие усы, наконец докатилась и до нашего захолустья.  Но заинтересовало меня не это, а прямой взгляд зеленых глаз. Остальные сразу очи опустили, как только поняли , кто их пугать изволит, а этот смотрит прямо, еще и улыбается от уха до уха. Знакомое нахальство, аж под ложечкой кольнуло.

Я тронула бока кобылы пятками, и подъехала ближе к говоруну.

- Кто таков? - Я протянула руку с хлыстиком, концом его касаясь подбородка болтуна, и заставляя задрать его, подставляя моему взору светлое круглое лицо. Но тот шевельнул головой, отклоняя конец хлыста в сторону, как бы показывая "не ваш, я , барыня, и помнить об этом извольте!" . Экий наглец! Но хорош бесспорно. Волосы кудрявые, по плечам метут,  а макушка совсем светлая, почти не рыжая, а золотая. И глаза зеленые, как у кота. Напомнил он мне другого, такого же дерзкого и зеленоглазого.

- Варягиной сын, мельничихи - Ответил за парня, другой, постарше, помрачнее и деловитее. Явно недоволен, что я своими шалостями делу мешаю.

- И один ты такой, златоглавый да зеленоглазый у нее? - поинтересовалась я, изучая лицо юноши.

- Один - просиял тот, явно польщенный вниманием самой княжны, остальные притихли, вслушиваясь в наш разговор - И сестер у меня трое! И волос у всех темный, как у вас. Красавицы! - Он еще и комплиментом меня одарил, прохвост! Вообще даже капли смущения нет. Грудь колесом выставил, плечи расправил,взгляд прямой,  прям весь милуется. Я чуть со смеху не покатилась с коня, на него глядя. Нашла же в речке такую перлу - жемчужину!

- И двоюродных, троюродных братьев таких нет? - уточнила я, с интересом. Действительно есть нечто общее в чертах Астора и этого пострела. Форма подбородка, манера говорить, нечто неуловимое в мимике.

- Никак нет , госпожа - Отчеканил он, подражая знатному говору, я все таки не смогла удержаться от смешка.

- Жаль, жаль...- Потянула я разочарованно. Расспрашивала бы еще, но уже зуб на зуб от холода не перепадал, да и на том берегу собралась вся деревня, они кричали и махали руками, некоторые уже явно собирались в воду лезть. Ладно, все таки не мой это надел, нужно и совесть иметь. Я свесилась с коня, приближая свое лицо к сыну мельничихи и улыбнулась только ему. - Ну что, Варягин, проведешь меня на тот берег? - мои слова утонули в гомоне и смешках от других мужиков.

А все дело в том, что большинство из них голышом стирали, чтоб одежу лишний раз не мочить. Как и мой новый знакомец.  Но парнишка оказался не промах, так, вспыхнул чуток, понимая как я намереваюсь над ним подшутить, но отобрал поводья Ромулы у товарища и ответил

- Сделаю в лучшем виде! - Ничуть не засомневался в своем решении "перл", и  потянул фыркающую кобылу за собой, по скользким камням через реку. Я получала искреннее удовольствие, наблюдая за тем, как вода приоткрывает все больше и больше деталей облика моего нового знакомца. Жаль только со спины, но нельзя же иметь все и сразу. Вода и впрямь была глубже чем я помнила, пару шагов он даже проплыл, несколькими мощными гребками преодолев речную глубину, оставив мне узенький перешеек из камней, где я почти на замочила ног. Но чем ближе к берегу, тем интереснее. Вода с каждым шагом опускалась все ниже, открывая моему взору, а заодно и всей деревне, что сгрудилась толпой, ожидая конца моего триумфального перехода через реку, весьма интересные подробности. Ни секунды я не пожалела о своей шалости, даже когда меня встретил зычный  окрик разгневанной Маноры, бегающей по берегу взад - вперед и размахивающей руками. Староста этой деревни, и крайне уважаемая женщина, к которой даже баронесса прислушивается. Ее я и у Густов видала, так что признала сразу. В гудящей от разговоров, смешков, гиканья толпе, я без труда узнала пару дворовых из поместья Бриссы.

Постепенно поднимающегося их речной пучины Варягина встретили дружным " Аааааа-уууу-ааа", нечто между восхищенным и порицательным гулом, что нарастал превращаясь в оглушительный дружный хохот. Но тот подбородок задрал, не дать не взять, цесаревич, что по бальной зале, словно лебедь плывет, гордо шествуя.

- Да вы матушка, пресветлая наша сударыня, вовсе весь ум-разум растеряли! Холодно в реке то!- громыхала Манора, жилистая, и сухая женщина, что недостаток грозности вида, восполняла низким суровым голосом, которым, казалось, гвозди забивать можно. - Простудитесь же! - она перехватила Ромулу за узду, и швырнула моему провожатому простыню - А ну прикройся бесстыдник! Управы на вас нет! Ишь балаган устроили! Хватит смотреть! - Грозный взгляд старосты, чем то напоминал старую, но все еще грозную орлицу, у которой уже и перо отчасти повылезло, но взор все еще хищен, а когти остры. Те кому он адресовался - мужики в реке, и девушки, что оккупировали берег, и теперь разглядывали Варягина с огромным дружным интересом ( кажется я в момент сделала его первым парнем на селе. Забавно) , начали потихоньку рассредотачиваться по своим местам и возвращаться к брошенной работе.


- И вовсе не холодно, вон мужики спокойно в воде по пояс стоят! - упрямо шмыгнула я, сползая с кобылы. Та восприняла это как знак к окончанию водных процедур, и отряхнулась, совсем как мокрый пес, посыпая всех вокруг, включая хозяйку, мелким бисером капель.

- Да вон жеж и лицо красное, и ладони совсем заледенели! У мужиков то кровь горяча, а княжне надобно голову иметь на плечах!- Хлопотала Манора, бесцеремонная в своем искреннем беспокойстве. Ощупывая мне лоб, щеки и руки. - А ну ка молодые, быстро развели костер, их светлость греть будем! - Ее приказ тотчас был исполнен, к нам поближе подтащили стол и казанок. А меня прикрыв покрывалом заставили переодеться в сухое и чистое, благо одежи тут было на любой вкус и цвет. Вот смеху то - княжна в крестьянском! Разве что сапог на мою узкую ногу не нашлось, да и отказалась я брать чужие. Потому было решено, что доеду я так, на голую ногу, до поместья Бриссы, а там уж мне точно, что-то да подберут.

Когда меня, укутанную в теплое одеяло, усадили на завалинку, вручив в руки горячего чая из крыжовника, Манора составила мне компанию, отвлекаясь только на редкие указания и на детей, что носились кругом взрослых смешанной, девчачье - мальчуковой компанией, норовя пролезть под стол, столкнуть друг друга, или перепутать тщательно отсортированное белье. Стирщики вернулись к былому делу, и мерные хлопки рубелов возобновились, сопровождая наш тихий разговор.

Манора не знала ничего о Варягине, что на данный момент купался в лучах женского внимания, даже вернувшись к работе. С него теперь девки глаз не спускали.

- Тишка наш? Да парень как парень. Шило только в одном месте, а в голове ветер.  Мельничиха его на военную службу отдать хочет, там и образумится. - О Асторе она ничего не слыхала, и никаких чужаков в последнее время в ее владениях не наблюдалось. На вопрос о подобных Варягину по лику и кудрям, Манора призадумалась, но вспомнить ничего конкретного не смогла.
- Напоминает он мне кого-то. Из знатных. Давно это было, вот и вспомнить не могу - призналась она.

А вот про большие пожары, три недели назад, староста вспомнить смогла, нахмурив красивый высокий лоб, с двумя поперечными черточками морщин.


- Там, за лесом, как раз недели этак три назад, черный смог стоял. Но там не живет никто, мог и сноп загореться, или дети шалить. Вроде недострой там стоит, его еще бабка нашей хозяйки, пресветлой памяти ей, поставила, этот, как его, гипподром соорудить хотела, больно уж она, как и вы коней, да быструю езду жаловала. Да только с соседями кусок земли не поделила, на том дело и застопорилось. - Я понимающе улыбнулась, глянув на свою лошадь, привязанную рядом.

 Ромулу  облепили дети, больно уж моя кобылка от привычных им сивок - бурок, отличалась. Кобыла стоически терпела, щеря желтые зубы, только когда один из баловней уж слишком заигрывался,дергая ее например, за хвост.

- Что за недострой? - уточнила я. Туда стоит наведаться.

- Да пара бараков и осталось, все что можно было растащить, давно уж растащено - Она вздохнула - Прекрасная женщина была, наша старая госпожа.

Я кивнула и поблагодарила за чай, одежду и помощь. Меня снарядили в путь, одарив еще и огромным пряником, с  мужскую ладонь величиной, а тот самый, мрачный мужик из стирщиков, (к счастью одетый) подошел, и прежде чем я успела уехать, прочел мне длинную лекцию о предупреждении простуды, где фигурировал овечий жир, чабрец, лимонный сахар, еще с полсотни разных растений, отвары и горчишники, прежде чем Манора успела его одернуть. Но я поблагодарила того за заботу, главную мужскую добродетель после силы, и вызволив кобылу из цепких детских рук, умчалась вперед, к главной своей цели - поместье баронессы Густы.

* Стерлинская борзая - порода выведенная собаководами вблизи города Стерлин, провинции Аной. Отличается самыми короткими ногами, и приземистой фигурой, из всех лернейских пород борзых, но при том легким, послушным нравом и шерстью в крупные светлые и темные пятна. Обычно черно-белые, но встречаются и другие расцветки.