Абхазия - назад в будущее - Эпилог

     Поздним вечером в шортах и футболке я сидел на балконе, смотрел на благоухавший предо мною шикарный куст беспечно цветущего олеандра и слушал довольное кваканье лягушек под разнотонный аккомпанемент цикад.

     Солнце, подогрев побережье до тридцати градусов по Цельсию, традиционно нырнуло в море, и проскочив через Атлантику, зависло над сытно пообедавшей Америкой.

     Небо же, став гигантским амфитеатром, стремительно гасло, открывая необъятную широту все ярче мерцающей сцены из сонма звезд.
     И только ночная прохлада, бесшумной вуалью заскользившая с горных склонов, свидетельствовала о том, что на дворе тридцатое сентября, и в дождливом Сочи уже не обойтись без куртки, а в Москве вообще всего плюс три.

     Волшебство абхазской сказки подошло к концу, так рано утром мне надо было уезжать.
     Мысли путались, и совсем не хотелось возвращаться к тому, о чем успел напрочь забыть здесь.
     Кризис, инфляция, терроризм, преступность, наркомания, ожесточенность сердец, холод грядущей зимы наконец. Все это было так далеко!

     Однако там, в жестком кольце малых и глобальных проблем была Родина. Там Россия, за сотню лет перенесшая столько, сколько большинству государств не выпадало за весь период их существования.
     Держава, пережившая безумный эксперимент богоборчества.
     Отечество, сполна хлебнувшее лиха за годы продажной демократии, потерявшее миллионы своих граждан и очень многое из устоев духовного и нравственного целомудрия.

     Но Россию не удалось растоптать, несмотря на всю мощь и масштабность попыток, и не получилось раздробить на множество княжеств.
     Как и народы России не вышло превратить в зомби, насмерть бьющихся меж собой по национальным или религиозным признакам.

     А внизу меж тем буйствовал праздник! Гудели клаксоны автомобилей, мелькали флаги, взлетали ввысь тонкие иглы салютов, и оглушительно взрываясь осыпались вниз дождями разноцветных искр.

     Люди пели, смеялись, поздравляли друг друга, обнимались и иногда плакали, вспоминая что-то свое, глубоко личное.
     Их память еще не заросла густым мхом равнодушного ко всему времени, и их душевные раны еще продолжали кровоточить, так и не зарубцевавшись.

     Абхазия праздновала свой День Победы. Не над грузинским народом. Над бесчеловечностью фашизма, затмившего умы кучки политиканов, разведших два миролюбивых народа на противоположные полюса.
     Праздновавшие повсюду люди ликовали не над бедой покинувших свои жилища соседей, не над горем матерей и жен потерявших сыновей и мужей, не над скорбью сирот, растущих без отцов.

     Они торжествовали победу своей Родины над насилием чужой воли, оплаченную жизнями ее сыновей и дочерей.

     Путь в будущее, не всегда прямой как стрела. Порой, наткнувшись на препятствие, надо возвращаться назад и искать другую дорогу, чтобы затем, открыв ее, смело устремиться вперед.

     Настала пора, когда нам так и должно поступить. Остановиться и понять, что слово «государство», лишь обезличенный термин, искажающий суть подлинного значения Родины и Отечества.

     Нынче это стало даже модно, во всяком нужном месте и при всяком удобном случае вплетать в выспренние фразы «Родину», «Отчизну», «Отечество».
     И при этом продолжать комфортно проживать в государстве.

     Казалось бы, а что в том такого? У нас разве что, богадельня, а не государство?
     Да нет конечно, государство, но для определенной части населения, в большинстве своем облеченной той или иной властью, совсем не родина, а постоялый двор.

     Одним из главных постулатов некогда могучей Страны Советов было «Государство – это мы!».
     Это было очень мудро, ибо весь цивилизованный мир на том стоит.
     И так есть и всегда будет.

     И все мы, россияне, по сути должны осознавать себя государством Российским.
     Но за годы властной вакханалии, заточившей все функции государственных институтов только на обслуживании прав сильнейших – причем несмотря на неправедность направления приложения этих прав: в силу давления на прочих, в лукавство обслуживания личных интересов, да зачастую попросту в неприкрытую наглость воровства и грабежа средь бела дня – государство отторглось от народа, став самостоятельной единицей.

     Вследствие чего, Родина, вместе с ни на что не способными плебеями осталась на грешной земле, а государство патрициев воспарило в горние вершины, став этаким неприступным Олимпом, насквозь пропитанном миазмами абсолютного эгоизма и свободным от какой-либо морали.
    
     Так не отсюда ли все наши беды? Не из-за этого ли, уравнялись сроки осуждения калдыря за воровство мешка картошки и чина за хищение миллионов?
     Не потому ли слуги государевы для простого люда стали сродни инопланетянам, засылаемым в Россию сугубо на разработку фантастически выгодных концессий?
     И не потому ли, эти самые слуги - без роду, без племени! - так потрясающе мобильны и интернациональны, что, обобрав до нитки свои прииски, способны мгновенно испариться, а после всплыть где-нибудь вроде респектабельного Лондона, вполне заменяющего им постылое отечество?

     Ничто не вечно под луной. И остается только верить, что наше государство, пока что не без основания костеримое почем зря, окажется вполне способно само разобраться в себе, и освободившись от пут и плутней тех, для кого власть – кормушка, а подконтрольная территория - зона свободной охоты, наконец спустится с небес, чтобы вновь воссоединиться со своим народом, благодаря которому и существует.
    
     И кроме того, в конце концов определится с формацией созидаемого общественного строя – прогрессивно продвинутый феодализм либо новая форма социализма, а может просто возвращение старого «доброго» капитализма, обретшего «ангельский» лик.

     А самое главное: какова будет концепция этого общественного строя, могущая духовно объединить наше уж сколько лет разрозненное общество, разделенное бездной классов богатых и бедных.

     Рано или поздно так и будет. Должно быть! И тогда, быть может, и нам удастся отметить свою Победу над насилием чуждой волей наших сознания, нравственности и духовности…

     После полуночи, празднование закончилось. Улицы опустели, в домах, один за другим гасли окна.
     Каждому из их жителей, на следующий день предстояло продолжить вносить посильную лепту в жизнь своей страны, своего государства и Отечества.

     Я ехал по ночному шоссе, мимо уснувших городов и сел, и думал:
     Доведется ли мне вновь побывать в Абхазии?
     Миновав крутые горные спуски, вновь добраться до Каманского монастыря, в котором находится каменный саркофаг почившего в ссылке Иоанна Златоуста, и где, с 1594 по 1596 год, христиане, вынужденные бежать из наполненного еретиками Константинополя, скрывали в земных недрах главу Иоанна Крестителя, положив ее в серебряный сосуд.

     А на обратном пути, на месте казни святого Василиска, племянника святого Феодора Тиронского, трижды окунуться в целебный поток из двенадцати ключей, подобно библейскому источнику бьющих прямо из горы.
     И там же, неподалеку от источника, склонить голову перед братской могилой бойцов Афоно-Эшерского батальона, погибших в этих местах жарким летом 1993 года, всего за несколько месяцев до победы.
   
     Восхититься чудной прелестью озера Рица, в обрамлении сочной зелени лесистых холмов и заснеженных горных круч над ними.
     Постоять на богослужении в Драндском храме, славящемся множеством действительных фактов изгнания бесов из одержимых ими людей.
   
     Прогуляться по Сухуму, побродить вдоль рядов его великолепного рынка, выйти на променад и посидеть на скамье в густой тени ботанического сада.
     Пройтись по двору Ново-Афонского монастыря и подняться на Иверскую гору где в молитве преклониться перед «Вратарницей».

     Походить босиком по прибрежной гальке, вновь заплыть далеко в море и обернувшись, полюбоваться видом остроконечных утесов.
     И наконец, в Агудзере, за столиком уютного семейного кафе на улице Курортная 85, выпить стаканчик привозимого из горного села изумительного по вкусу виноградного вина, сравнимого разве что с нектаром.

     Как знать, на все воля Божия. Но как бы то ни было, в моей памяти навсегда останутся эти светлые, счастливо-безмятежные дни душевного покоя на земле Абхазии, щедро и безвозмездно одаривающей им каждого, кто ее посетит.