Мой друг - домашнее привидение. Глава 8

Глава 8

На следующий день в гостиной собралась вся семья за завтраком.  Аппетит у всех хороший.  Все поглощают пончики, сделанные Ариадной Львовной. Не отстаёт от всех  и Люпен. Леопольд Николаевич с удивлением смотрит, как прозрачная рука привидения поднимает пончик  в воздух, затем макает его в блюдечко с вареньем и отправляет в рот. Пончик тут же исчезает в никуда.
 Он перестаёт смотреть на Люпена, и обращается к брату: - Ты и представить себе не можешь, Зевс, до какой степени прощелыги, эти юристы. Даже я, совершенно несведущий в законах, и то понимаю, что они явно роют яму Фролу Федулычу. Когда, я поближе познакомился с ним, то понял, что у него мозгов не хватит так провернуть дело с картиной, как они это расписали. Додуматься до того, что бы обвинить этого старичка в шпионаже! Он, якобы, был внедрён в эту семью, под прикрытием сторожа и садовника. Почти пятнадцать лет втирался в доверие для того, что бы выкрасть эту картину, цены у которой, просто не существует. Нет, я больше не могу перечислять все «роли»,  которые Фрол  Федулыч якобы исполнял. Это просто бред сивой кобылы. Я возмущён!!!
- Не кипятись, Лео. – Ответил Зевс Николаевич, дожёвывая пончик. - Мы, тебя выслушали. А, что вы скажите, господин Люпен? У вас тоже сложилось такое неприглядное мнение об этих людях?
- А я осмотрел весь дом и нашёл ещё одну, точно такую же картину.
От этих слов Люпена, Зевс Николаевич замер, держа кофейную чашечку на весу, а Ариадна Львовна чуть не пролила своё кофе на скатерть. Ромзес и Иллария,  в немом вопросе, уставились на Люпена.
А Леопольд Николаевич с трудом проглотил кусочек пончика и спросил: -Я не понял! Картин, что две?!- Люпен кивнул. - Я догадался! Это не юристы. Это  шарлатаны! Я чувствовал, я чувствовал это. Сразу видно – жулики! Уж очень у них глазки бегали. Боже, они ведь Фрола Федулыча и убить могут, что бы замести все следы!
- Всё, начались страсти-мордасти.- Возмутилась Иллария. -  Дядя Лео, перестаньте, даже мы с Ромзесом не способны так фантазировать.
- Илла, ты ещё слишком молода и жизни не знаешь. А я знаю! Вот такой случай расскажу…
- Лео, остановись! Мы потом послушаем твой случай, хорошо? Давай сейчас послушает господина Люпена. У него, наверняка, более реальные предположения. Я не ошибся, господин Люпен? – Зевс Николаевич с надеждой улыбнулся привидению.
- Да, есть, но Леопольд Николаевич частично прав. – Ответил Люпен. - Я подслушал их разговор. Эти люди, под предлогом  юридической проверки, приехали сюда для того, что бы подменить картину. Поэтому они и обвиняют Фрола Федулыча, что бы подставить его.
 - Короче говоря, они  из Фрола Федулыча делают «козла отпущения»! – Сделал вывод Леопольд Николаевич.
- Лео, ты опять?!- Возмутился его брат. -  Господин Люпен, может неправильно понять твои выражения. Ты же профессор исторических наук, так что будь любезен, говори культурно. Господин Люпен, как нам помочь Фролу Федулычу? Что вы предлагаете?
Люпен вновь запустил себе пончик в рот и спокойно сказал: -  Ничего не предлагаю, я это уже сделал. Просто поменял им картины. Надо сказать, что копия выполнена настоящим мастером. Но для этого, им необходимо было, хоть на какое-то время, видеть настоящую картину. Вы меня понимаете, Зевс Николаевич?
Зевс Николаевич немного подумал и кивнул в согласии.
- Да, я с вами согласен. В таком случае, они могли её видеть, только  у нас в музее. Но я не выносил её из своей мастерской.
- Тогда остаётся одно решение. Эту картину сделал тот, кто хорошо её знал, видел и мог долго держать в руках. А именно: хозяева этой картины.
-Молодец, Иллария, ты не ошиблась. – Восхитился Люпен выводам молодой девушки. - И я знаю, кто это сделал. На втором этаже этого здания, есть  комната. В ней стоит стол. В нём я нашёл рисунок карандашом, этой картины.
Иллария радостно захлопала в ладоши .
- Я же говорила, я же говорила… Всё ясно. Сам хозяин это сделал…
- Нет. Это рисунки, сына хозяина дома. Мне Фрол Федулыч  рассказывал, что он очень хороший художник. Зовут его Семён. Он сейчас за границей учится. Его картины висят в столовой этого дома и ещё одна в спальне родителей. Я их видел. Они мне не понравились. – Внёс свои разъяснения Ромзес.
- Ещё бы они тебе понравились?- Усмехнулась  его сестра. - Там одни голые тёти лежат среди цветов. Противная мазня.
Ариадна Львовна ахнула и посмотрела на мужа. Зевс Николаевич хотел что-то сказать, но его опередил Люпен.
-Но, тем не менее, он хороший художник. Я тоже видел эти картины. Хоть их сюжеты и оставляют желать лучшего, техника исполнения великолепна. Недаром он учится в Италии.
- Господин Люпен, вы подменили картины? – Спросил хозяин дома. - Это хорошо, но что будет дальше?
- А, что было дальше, мы, я думаю, узнаем от самого Фрола Федулыча. – Люпен подплыл к окну и посмотрел в него. - Я вижу через окно, что он уже спешит к нашему дому, со всех ног. Ромзес, пожалуйста, встреть старичка и приведи сюда. Ему есть, что нам рассказать. А я, с вашего позволения, посижу в роли этого джентльмена.
И Люпен вплыл в самую большую картину, висевшую на стене в гостиной. На ней был изображён мужчины средних лет в большом пышном парике XVII - XVIII веков. Через мгновения, его глаза ожили и даже подмигнули всем присутствующим.
   Ромзес выбежал из гостиной и через некоторое время, вернулся, но уже с Фролом Федулычем. Старичка было не узнать. Чисто вымытый и сияющий от счастья, как медный пятак.  От него даже попахивало одеколоном,  хотя бороду свою он так и не сбрил.
Он вошёл в гостиную, поклонился и тут же поднял всем настроение.
Зевс Николаевич пошёл к несу навстречу. Он пожал руку старичку и сказал:- Здравствуйте, Фрол Федулыч. Проходите, садитесь. Мы рады вас видеть в таком хорошем настроении. Что с вами случилось? Вчера вы были  в слезах, а сегодня…
Фрол Федулыч не дал ему договорить.
-А сегодня, я в хорошем расположении духа. Сейчас расскажу всё по порядку. Это просто удивительно!
Хозяин дома усадил его в кресло, и старичок продолжил свой рассказ.
- Вчера, когда Леопольд Николаевич разговаривал с юристами, я вернулся в дом, проклиная всё на свете. Поднялся на второй этаж, где в одной из комнат и расположились эти люди. Я хотел по внимательнее рассмотреть их вещи. Ну, что бы получше их узнать… - Он подождал, пока все его правильно поймут и одобрительно кивнут. - Так вот. Вхожу я комнату  сына хозяина  и слышу шорох. Я же знаю, что в доме никого нет, кроме меня. Юристы во дворе беседуют с Леопольдом Николаевичем. Тогда, думаю, кто же шуршит в комнате? Сначала я испугался, но потом понял, что это хранитель дома!
-  Кто?- С усмешкой воскликнула Иллария. -  Хранитель дома?! Фрол Федулыч, вы, его видели?
- У меня завёлся мой хранитель дома! – Воскликнул старичок. Он вскочил с кресла от возбуждения, но потом, немного поостыв,  вернулся на место и продолжил говорить. - Нет, я его не видел, но я  его чувствую. Он мне   помогает. Я  благодарен ему за это. Даже не могу перечислить все дела, в которых он мне помог. Боюсь, что вы сочтёте меня сумасшедшим. Я просто прошу, поверить мне.
Фрол Федулыч с такой надеждой  посмотрел на Зевса Николаевича, что тот не сдержал не своей улыбки, не своих слов.
- Мы вам верим, верим Фрол Федулыч. Пожалуйста, продолжайте свой рассказ. Что было дальше?
Старичок кивнул и продолжил говорить: - Я приложил ухо, а потом и глаз к замочной скважине. Но увидал лишь падающие на пол листки бумаги и шорох. Мешать я, ему не стал. А вдруг, он мне поможет справиться с моею бедой.
- И правильно сделали.- «Вставил» своё слово Леопольд Николаевич. - Как профессор, могу сказать вам, что существуют приведения, которые  помогают своим хозяевам, если они с ними хорошо обходятся и уважают их.
- А я, что говорю?! – Вскричал старичок. - И я об этом же, Леопольд Николаевич. Я, моему хранителю, варю еду. Знаю уже, что он любит. А он её кушает, да благодарит хорошими делами.
Зевс Николаевич и Ариадна Львовна невольно посмотрели на картину, в которую «вошёл» Люпен. Господин в парике мило ухмыльнулся.
- Так, значит, ему ваша еда понравилась? – Спросила Ариадна Львовна.
- Ещё как понравилась!  Да от неё ничего не оставалось. Особенно, он любит жареную картошку.
- Что вы говорите?  Надо будет запомнить. – Ариадна Львовна покосилась  на портрет и нахмурила брови. Мужчина на портрете стыдливо закрыл свои глаза.
- Но это ещё не всё.- Продолжал говорить Фрол Федулыч. - В комнате юристов ничего интересного, я не нашёл. Расстроился, конечно. Приготовил им постель, как того потребовал хозяин в своём послании ко мне, и ушёл. А утром….Утром я готовил завтрак. Жарил картошку. Достал банку солёных огурцов. Вдруг слышу крики, аж, до визга… Я никогда раньше не слышал, что бы  мужчины так визжали, по-бабьи.
Я выбежал в гостиную, поднялся на второй этаж и вижу. Один парень весь выбрит наголо. Надо сказать, что он гордился своими волосами. Весь день тряс своею гривой, да приглаживал рукой, словно девка перед зеркалом. 
   Гляжу я на него, глазам не верю, а ногти у него длинные и белые, как мел. Ужас. Он вопит, голову свою ногтями трогает и царапает. Страшная картина. А на затылке у него – зелёная мишень. Два круга с перекрестием по центру.
      Да и другой, не лучше. Раньше волосы на его голове были подстрижены мелким ёжиком. Мне понравилась его причёска утром. Но сейчас она выглядела ужасно.  Выбрита в клетку, а на лысых участках нолики и крестики, словно кто-то на ней играл. А, когда он повернулся, продолжая кричать, я увидел надпись на его спине «Я вор», а чуть ниже - «Подтверждаю. Л…». И эта надпись светилась!!!
Фрол Федулыч вновь соскочил с кресла и,  немного походив по комнате, вернулся в него. Его возбуждение передалось всем. Семья переглядывалась, улыбаясь и подмигивая друг другу. А дети даже не сдержали свой смех.
Старичок этого не замечал, он был во власти  своего рассказа и эффекта, который он здесь устроил. Минуту спустя, он продолжил свой рассказ.
     - Я онемел от увиденного, а эти мужики вопили и кричали, что найдут на меня управу. А я, что? Отвечаю им, что это, мол, не я, а хранитель этого дома - привидение. А они ещё сильнее орут…
     Я ушёл к себе на кухню, а сам еле сдерживаю смех. Ведь поначалу эта картина меня ужаснула, а потом рассмешила. Я - то знал, что это мой хранитель им мстит. И успокоился. Пусть поорут. Если уж на мою сторону встал сам хранитель, то и бояться мне не чего. Дело моё правое.
- Совершенно точно, Фрол Федулыч.- Поддержал старичка Зевс Николаевич. -  Они ничего не докажут. Ваша картина подлинник, и все обвинения в ваш  адрес обречены на провал. Можете не сомневаться. Лео, сходи в тот дом. – Обратился он к брату. - Узнай обстановку, да успокой мужиков. Ты это умеешь.
- Хорошо. Мне самому интересно на них посмотреть.
Леопольд Николаевич рванулся к двери, но Фрол  Федулыч побежал за ним, говоря на бегу: - Подождите меня, Леопольд Николаевич. Я с вами пойду. Мне надо картошку дожарить, да порадовать моего защитника.
- А, может и нам пойти посмотреть на этих мужчин, папа? – Предложил Рома отцу. - Я никогда не видел юристов с мишенью на затылке.
 Зевс Николаевич согласился, и они с сыном быстро покинули гостиную
 В гостиной остались Иллария и Ариадна Львовна. Они были в хорошем настроении и не  заметили, что Люпен уже покинул «своё убежище». Он опустился на диван, скрестил ноги, и приподнял с чайного столика тарелку с чипсами.
- Мама, а почему ты нам не жаришь картошку? Может и мы с Ромзесом стали бы для тебя защитниками. – Спросила свою маму Иллария.
- А ты права, дочка. Надо пожарить картошку.
Ариадна Львовна встаёт, подхватывает на лету тарелку с чипсами из рук Люпена, и уходит на кухню.
-Господин Люпен, мне кажется, что мама на вас обиделась.
Люпен ответил Илларии не сразу. Он немного подумал и сказал: - Ну что ж, следующее чудо будет для Ариадны Львовны. Я осыплю её золотом, но прощение получу.

 Приближалось обеденное время третьего дня. Все дни прошли тихо и размеренно. Леопольд Николаевич покинул дом своего брата на следующий же день, после счастливого окончания истории с картиной. Он уехал радостный, с надеждой на то, что рассказав директору своего музея правдивую историю картины, заслужит возвращение на службу, без которой ему очень тяжело. Он дал слово, что никому не станет рассказывать о господине Люпене, тем более, что никто  в эту историю не поверит.
 Хозяин дома со своим привидением уютно расположились в креслах гостиной. Он играли в шахматы и вели разговор.
- Леопольд обещал мне, что прекратит поиски своих шахмат.- Сказал Зевс Николаевич и сделал ход на шахматной доске
- Он этого не сделает. Я бы не прекратил. А, так как вы, мои потомки, я уверен, что и Леопольд Николаевич, этого не сделает. Он унаследовал от своих предков удивительное стремление к поиску. И мне это очень нравится. – Люпен ответил и передвинул шахматную фигурку на доске.
- Но он удивительно не собран и рассеян. Это, последствия его наследственности?
- Возможно. Я тоже не очень-то придавал внимания всяким мелочам, и тоже был рассеянным. Помнится мне, что я заставлял своих слуг искать мою табакерку. Так злился, даже хотел отлупить одного из них, за нерасторопность. Оказалось, что она всё это время лежала в потайном кармане, моего камзола. Я сам, по рассеянности засунул её туда, и нашёл, спустя несколько дней.
- Но у Лео нет слуг! И ему приходится отвечать за свою наследственность самому. Вспомните картину? Слава Богу, что всё хорошо кончилось. – Настроение хозяина жома резко ухудшилось, он, как будто что-то вспомнил, и сказал. - Что-то я за него переживаю.   Уже прошло три дня, как он уехал, и всё это время у меня на душе нехорошо. Не могу понять почему.
Зевс Николаевич сделал хо, Люпен сделал ответный ход и произнёс: - Перед отъездом, он дал мне слово, что не будет ввязываться ни в какие авантюры. Он очень сожалел, что мы расстаёмся. Думаю, что без него ваш дом опустел. С ним было весело и забавно.
- Он не только принёс веселье в наш дом, но ещё и беспокойство, тайну, нервотрёпку.  За эти две недели, что он у нас пробыл, я выпил почти полный пузырек валерьянки. Так что пусть спокойно поработает от нас вдалеке. Вот только я боюсь, что он не успокоится и опять принесёт в наш дом какую-нибудь проблему.
Не успел хозяин дома закончить свои слова, как в гостиную вбегает Ромзес. Мальчик чем-то напуган.
       В гостиную вбегает Рома. Он испуган. Он стремится на кухню, но его останавливает громкий голос отца.
- Ромзес, куда ты так бежишь? Что-то случилось?
- Ой, папа, господин Люпен, дядя Лео увёз с собой мою шахматную фигуру королевы! Сначала, он попросил меня дать ему фигурку, что бы её сфотографировать. А потом попросил принести ему воды, у него в горле запершило. Я за ней сбегал, а, когда вернулся, то дядя Лео был весёлым и спокойным. Он сказал, что вернул фигурку в шкатулку. Я поверил. Не буду же я его проверять? А сегодня я открыл шкатулку, а фигурки в ней нет!!!
Губы ребёнка задрожали, и он был готов уже расплакаться.
Зевс Николаевич призвал Рому к себе и, взяв руки ребёнка в свои, сказал:-  Боже, Ромзес, почему ты не проверил шкатулку?! Я так и знал, что Лео, так просто от нас не уедет. Вы и теперь будете утверждать, что это его плохая наследственность, господин Люпен? А я скажу, что наша мама его плохо воспитала. Он всегда выходил «сухим» из всех своих авантюр, а попадало мне. И что нам теперь делать?
Привидение Люпена продолжало спокойно сидеть в кресле, не выражая никакого сочувствия. Но на возмущённый взгляд Зевса Николаевича, Люпен всё же ответил: - Ничего делать не будем, потому что… - Люпен сунул руку в карман своего камзола и вынул фигурку шахматной королевы. -  Вот она. Возьми, Ромзес, и не пугайся. Она от меня никуда не денется. Не знаю, правда, почему. Я пробовал закидывать её на соседний участок, а вскоре находил её в своём кармане. А за Леопольда Николаевича не стоит волноваться. Я его обезопасил. Кое-что дал ему на память. Эта вещь ему поможет. – Люпен немного подумал и сказал. - Меня сейчас больше волнует приезд Ады Львовны.
Рома взял фигурку в руки, и на лице его заиграла улыбка. Но тут вдруг глаза его расширились, и он обратился к отцу: -  Приезжает тётя Ада? Надо предупредить Илларию. А мама знает? Папа, почему ты не сказал нам, что приезжает тётя Ада?
- Потому что сам только что об этом услышал. Господин Люпен, а вы откуда это знаете?
-У входной двери лежит ваша почта. – Ответил Люпен. - Там письмо от вашей тёти. Она в бешенстве от того, что вы купили дом, а ей об этом не сообщили. Она долго вас искала. А, когда нашла, сама себя пригласила к вам в гости. Так что она приезжает двадцать третьего. Ромзес, какое сегодня число?
- Двадцать второе.- С ужасом в голосе отвечает Мальчик. -  Папа, надо немедленно сказать маме. Ей предстоит спрятать свои работы, а то тёте Аде они не понравятся. В прошлый раз, мама из-за неё плакала. Тётя сказала, что мамин кувшин, которым она так гордилась, ничего не стоит с точки зрения знатока. Папа, а что это значит?
Зевс Николаевич хмурится и со злостью отвечает сыну: - Это значит, что твоя тётя завидущая женщина. Ей доставляет удовольствие говорить гадости и видеть, какую боль они приносят. Я так и не уговорил нашу маму послать свои работы на выставку керамики в Санкт-Петербург, потому что, видите ли, она не понравилась Аде?! А теперь, она готовит новую коллекцию для Всемирной выставки в Париже.
В гостиную входит Иллария с почтой в руках.
- Папа, я нашла почту у нашего порога.- Говорит она. -  Ой, смотри, письмо от тёти Ады! – Голос девушки меняется. В нём появляется ужас. - Папа, она опять приезжает, когда мама готовится к новой выставке! Я не хочу, что бы всё повторилось, как в прошлый раз.
Привидение Люпена поднимается с кресла и подлетает к окну.
- Я ещё не видел вашу тетю, но она мне уже не нравится. - Произносит Люпен, глядя в окно. - Не волнуйся, Иллария, я не позволю ей помешать твоей маме.
- Господин Люпен, очень прошу вас не делать ничего ужасного, у Ады больное сердце. – Вмешивается в их разговор Зевс Николаевич. - Она вечно пьёт свои заграничные капли от сердца.
Люпен внимательно смотрит ему в глаза, затем смотрит на Илларию. Она ему подмигивает, и привидение даёт ответ: - Хорошо, обещаю, что не переусердствую.
Звук входного звонка нарушил их разговор.
-  Кто это может быть? – Всполошился Зевс Николаевич. – Возможно, Фрол Федулыч. Он что-то к нам зачастил, всё не может нарадоваться на своего защитника дома. Господин Люпен, вы его изменили. Он стал таким добрым и отзывчивым. Пойду, открою дверь.
Он  выходит из гостиной, а из кухни входит Ариадна Львовна и спрашивает:- Опять Фрол Федулыч пришёл?
 Ей отвечает Иллария: - Мама, ты должна знать, что завтра к нам приедет тетя Ада. Вот её письмо.
Ариадна Львовна на мгновение замирает, но затем берёт письмо в руки.
- Но оно, же не распаковано? Откуда ты знаешь, что она приезжает, да и как узнала наш новый адрес?
-Мама, ты забываешь, что у нас есть привидение, для которого, это не проблема.
- Да, ты права, забываю, особенно, когда моей стряпне предпочитают соседскую жареную картошку.
Ариадна Львовна с упрёком посмотрена на Люпена. Привидение делает поклон и  медленно исчезает за одной из картин, висевших на стене гостиной.
Открывается входная дверь. На пороге замирает хозяин дома. Он напуган.
- Зевс, что случилось? Ты испуган?- Воскликнула Ариадна Львовна и направилась к мужу.
Зевс Николаевич немного потёр свои виски и тихо ответил.  - Ты тоже сейчас испугаешься. К нам приехала Ада.
Он сделал шаг в комнату, и тут же вслед  за ним в  гостиную вошла женщина раннего  пенсионного возраста. Она энергична, напориста и очень экстравагантна. Её шляпа напоминает взъерошенную клумбу, а на кофточке вышиты цветы в цвет шляпы. Она везёт за собой очень большой чемодан на колёсиках.
Ариадна Львовна поспешила навстречу к сестре. Она заговорила, заикаясь от волнения: -  Ада, как хорошо, что ты нас посетила. Почему ты не попросила Зевса тебе помочь? У тебя такой большой чемодан.
- Не суетись, Ара. – Ответила женщина, позволив себя поцеловать. Но лицо её тут же скривилось от неудовольствия.- Это же моя дорожная сумочка, а чемоданы стоят в прихожей. Зевс помог мне их туда внести.
Ариадна Львовна сочувственно посмотрела на мужа,  тот тяжело вздохнул и развёл руки в стороны.
- Ара, я вижу, что вы мне не рады? У всех такой скорбный вид. Племянники, что вы такие кислые?- Обратилась Ада Львовна к детям, которые стояли, как вкопанные, без единой улыбки на лице. -  Я вам подарки привезла. Между прочим, всем. И тебе, Зевс, и тебе, Ара. Так может быть мне улыбнуться в этом доме?
На помощь детям поспешила хозяйка дома.
 -  Ара, извини нас, мы, конечно, тебе очень рады.
Она укоризненно посмотрела на детей. Им ничего не оставалось, как подойти к тёте и поцеловать её в щёку.
- Ада, но ты, же должна была приехать завтра?- Спросила сестру Ариадна Львовна.
- Не всё ли равно, когда? Днём раньше, днём позже. К тому же вы не могли знать, когда я приеду. Я гляжу, что моё письмо не распаковано!
Ада Львовна указала пальцем на конверт, который был брошен на чайный столик, Ариадной Львовной. Она, укоризненно посмотрела на свою сестру. В это время, чья-то невидимая рука, надорвала конверт.
Рома заметил это и радостно вскрикнул: - А вот и не правда! Тётя Ада, оно распечатано, и мы его давно прочитали.
Ада Львовна укоризненно посмотрела на племянника, а затем на столик.
-Но этого не может быть, я ещё в своём уме?- Воскликнула она. -  Я видела, что письмо было  не распечатано.
- Ада, не волнуйся, ты просто устала.- Успокоила её сестра. - Лучше присядь и расскажи нам, как ты нас нашла? Ты к нам надолго? Как твоя работа?
- Ара, ты в своём уме? Я же обо всём написала в этом письме. Ты его  читала или нет?
Ариадна Львовна замерла, не зная, что ответить. Привидение Люпена тут же подлетело к ней и что-то зашептало в самое ухо. 
Она чуть прислушалась и заговорила довольно медленно: - Милая сестричка, ты не права. Письмо, я читала, и знаю, что ты приехала, посмотреть наше новое жилище. Ты долго нас искала, а потом нашла Лео. Он дал тебе наш адрес. И ты приехала, что бы помочь мне в создании коллекции для всемирной выставки. Что?!- Вдруг вскрикнула Ариадна Львовна.  Через мгновение она «взяла себя в руки», и спросила спокойным голосом. -  Ада, почему ты думаешь, что мне нужна твоя помощь?-
-А разве нет? - Ответила женщина. Она ходила по гостиной, рассматривая всё, что попадётся на её пути. - В прошлый раз, я указала тебе на ряд ошибок. И тебе хватило ума их понять и не отсылать коллекцию на выставку. Ты избежала провала и позора. И всё благодаря мне. И теперь, я должна быть уверена, что твоя коллекция не будет позором. Не волнуйся. Я тебе помогу.
Ада  Львовна говорила и не замечала, что на её шляпу-клумбу, сверху льётся непонятная белая жидкость. Эта картина заставила всех замереть на месте и еле сдерживать смех. И вот уже, почти все цветы на шляпе были измазаны «белой гадостью». А, одна капля этого вещества, повисла на конце шляпы и упала на нос её хозяйки.
- Ой, что это? – Воскликнула Ада Львовна. Она смазала каплю с носу рукой тут же и подошла к большому зеркалу, висевшему на стене. - Боже, что с моей шляпой? Она вся измазана! Ариадна, посмотри! Что это?
Ариадна Львовна еле сдержала смех. Она  помогла снять шляпу сестре, осмотрела шляпу и нахмурилась.
- Ада, где ты была? У тебя вся шляпа измазана птичьим помётом.
- Что-о-о?! – Воскликнула Ада Львовна, пренебрежительно кривя своё лицо. -  Это всё ваш сад виноват! Я тащила сумки через него, а ваши птички летали надо мной. Какая гадость, эти ваши птички! Ара, выкинь её, пожалуйста. Я больше никогда это не одену. Зевс, как вы можете терпеть столько птиц в своём саду? Они же всюду гадят!?
-  Извини нас, Ада, но раньше этого не было.- Скрывая улыбку, ответил Зевс Николаевич. И надеюсь, что этого больше никогда не повторится. - Он говорил и оглядывал комнату. Висящий на стене, портрет графа, скривились в слабой усмешке.- Пойдём, я устрою тебя в гостевую комнату, мы как раз готовили её для твоего приезда. - Зевс Николаевич опять посмотрел на портрет и приказным тоном добавил.- И, надеюсь, что все это поняли!
Граф с портрета подмигнул и усмехнулся. Зевс Николаевич взял сумку Ады Львовны и стал подниматься вверх по лестнице. Женщины последовали за ним.
В гостиной остались Ромзес и Иллария.
- Как ты думаешь, Илла, а тебе пойдёт шляпка тети Ады?- Спросил Ромзес свою сестру.
-Избави Бог, меня от такого подарка. Ты думаешь, что она мне подарит такую же? Только не это! Какой ужас! Только не это?!