Китайский Иисус

   Глава 0.
...
- Йурки, а ты уверен, что нам стоило этим заняться?
- Нет, ну ты послушай какой же он мудак... - терпеливо начал Йурки.
- Давай без этого, а? Обойдемся хоть тут без этого... без мата, короче, - упрашивающе пробунчал его толстый товарищ, - Ты пойми, что не всем это слышать приятно. Мне вот, например, это ухо режет...
- Какой же ты мягкотелый, тьфу, - Йурки с неприязнью посмотрел на Толстого и сделал вид, что сплюнул. Сделал он это так ловко, что человек со стороны был бы уверен, что это не показное.
- Мягкотелый, не мягкотелый, а слышать неприятно. Такие слова вообще культурный человек не употребляет, - и Толстый, нахмурившись, повернулся к собеседнику боком.
- Вот иногда думаю, идиот, не идиот. Иногда не поймешь всерьез ты такую ***ню несешь или только притворяешься, чтобы меня побесить, - и Йурки прильнул к окну, своим видом показывая, что разговор его подбешивает, и он сдерживается только потому что сейчас не время.
- Ну вот опять. Тебя слышать мерзко, а если твои фразы на диктофон или на бумагу записать еще мерзостнее будет выглядеть. Если бы я тебя не знал, я, в общем-то, подумал что ты гопник, - продолжил свое мнение Толстый.
- Нахер иди. Слова для выражения мыслей и эмоций служат, умник. Какая эмоция, такое и слово. По-твоему, выражения нехороший человек или что ты там еще скажешь будет достаточно для обозначения мудака, с которым мы собачимся?
- Ну он не... В принципе, он просто выбрал свою... стезю что ли.., - чуть задумавшись зафилософствовал Толстый.
- Сказал херню, и сам это понимаешь.
- Представь, что нас кто-то еще слушает и стенографирует, тебе приятно было бы прочесть?
- Несешь какую-то херню. Кому здесь стенографировать надо? Где он? За дверью сидит что ли? - улыбнулся Йурки.
Толстый немного глупо глянул на Йурки, затем прислушался, а потом, прижавшись к стене, подвалился к двери, где я прятался.

   Глава 1.
Я горжусь, что несмотря на то что сейчас мое тело и ржавая батарея и составляют сложноразрывное целое, а рот заткнут кляпом, я продолжаю все "стенографировать". Все произошло внезапно, я до сих пор до конца не оправился, но не прекращаю записывать все в свою тетрадку. Записывать – это главное. Йурки и Толстый обсуждают тем временем что со мной делать. Но вернусь чуть назад.
Итак, некоторое время назад Толстый что-то заподозрил и вытащил меня из-за двери, где я притаился и писал все что слышал. Потом был небольшой период, когда я писать не мог. Достаточно сказать, что на память от этого периода мне останется немного искривленный нос, из которого только минуту назад перестала идти кровь. Ну парни перенервничали, не стоит их обвинять, будущие читатели. Вообще, если рак действительно возникает от нервов, то думаю, в них уже появились аномальные бешено делящиеся клетки.
Однако, Йурки на удивление быстро успокоился, а следом успокоил Толстого. В конце концов началось довольно спокойное обсуждение моей судьбы, о котором я и упоминал в предыдущем абзаце.
И кстати, пока я писал все это, часть беседы я прослушал, если что. Йурки все это время перетирал что-то с Толстым, сидевшим у окна и время от времени бросавшим взгляд на улицу.
Явного спора, с непримиримыми сторонами, со стремлением сторон победить в глазах зрителя, между ними не было. Йурки, то и дело задумчиво посматривая на меня, был за то, чтобы оставить меня в живых, Толстый колебался, но скорее не из-за желания мне смерти, а из-за собственного нерешительного характера. Йурки же все пытался его продавить к собственной точке зрения. Похоже между ними такое происходило уже не раз. Йурки с утомительности и с невозможности сократить данный процесс раздражался. Вскоре он стал мерить шагами ту небольшую комнатушку, где мы находились. Он мерил ее, мерил и продавливал Толстого. Толстый что-то вяло возражал, мотая головой, и вдруг уставился на меня:
- С этим... Так, а ты тут что пишешь? Завещание решил написать что ли?
Йурки оперативно подскочил ко мне и выхватил тетрадку.
Он вернул мне тетрадку и ручку, пишу по памяти и быстро, так как тут начинается кое-что интересное. В общем, получилось все так: сначала он хохотнул, что если это завещание, то у меня дохрена родственников. Потом, почитав, заржал что я его Йурки вместо Юркий назвал. Насчет Толстого, оказалось тот не Толстый, а Вася; Юркий хотя со смешком прибавил, что Толстый тоже верно, я мол мог вообще тетрадку озаглавить Толстый и Тонкий. Вася однако вмешался, он мол «Вася», «так что никак это называться не будет». Юркий хохотнул, и заключил, что меня мы оставляем, так как пишу я хорошо. Потом уже серьезнее добавил, что «к ментам я все равно не попаду». Я не понял почему, а кляп помешал мне спросить и понять. Толстый видимо понял, потому что наконец согласился с ним.
Итак, интересным было то, что Юркий уже минуты три неотрывно смотрел на часы, как будто от них зависело что-то исключительно важное.
Хорошо, что весь предыдущий абзац я написал за эти три минуты. Вася, последние пару абзацев проведший у окна, массивным движением вздернулся, и я был готов все фиксировать.
- Приехали? - волнительно наклонился со своей позиции Юркий, - По часам то уже минут пять как должны быть.
- Да, они на месте, - взволнованно подтвердил Вася.
- Ну хорошо. Все в действии тогда. Тащить?
- Ну да, давай, наверное, начну собирать, - чуть раздумав, ответил Вася.
Юркий нырнул в закуток коридора, и через пару секунд вышел, неся наперевес что-то черное, длинное и тяжелое. Это была крупнокалиберная винтовка Баррет М-82.

   Глава 2.
Да, внезапно. Соглашусь со всеми, кто это читает. Я такого не ожидал, честно говоря. Хотя это неплохо объясняло, кто были эти парни, ютящиеся в комнатушке двадцать четвертого этажа. Кажется, я начинал беспокоиться чуть больше прежнего. А парни наоборот успокоились, поделовели и уже как несколько минут вели активную деятельность.
- Сошки давай, - деловито потребовал Вася, - И десятикратный.
- Там тысяча восемьдесят с лишним, если прибор не врет, - заметил Юркий, подавая необходимое, и сразу констатировал, - Дальше на двести, еб вашу.
- Значит, тысячу сто поставлю. От двухсот, в принципе, ничего не изменится. Другие поправки и все. А с таким боеприпасом, - Вася встряхнул длинным патроном пятидесятого калибра - его разорвет, в общем-то. Это не семь шестьдесят два СВД, - На этих словах Вася кинул патрон к остальным и углубился в установку сошек. (Да, когда дело доходило до дела, Вася становился крутым) (тут и далее в скобках комментарии неизвестного)
Юркий тем временем вернулся к дежурству у окна. Смотря то в дальномер, то в подзорную трубу с плечевым упором, он за чем-то или кем-то упорно наблюдал. Где-то через минуту он констатировал:
- Время есть, пока эти в штатском приехали только, смотрят там все, наш мудак только минут через двадцать будет, так что особо не спеши.
- Да я и не тороплюсь, все как следует делаю, мне же стрелять, - сосредоточенно ответил Вася.
Вася все последнее время подготавливал винтовку к стрельбе. Сошки он уже присоединил, так что теперь принялся за оптику. Десятикратный прицел он неторопливо закрепил на верху винтовки (установил на планку Пиккатини, стандартная НАТОвская). Затем откинул крышки-заглушки с обеих сторон оптического прицела, и протер стекла какой-то тряпочкой (это похоже его ритуал, так как под заглушками протирать особо нечего). После взял со стола магазин размером с небольшую книжку и вложил туда патроны (десять штук если точно). Магазин вставил в винтовку. Вроде все. В полумраке видно плохо, да и винтовках не особо разбираюсь, поэтому прошу читателей извинить за неточное описание и если что-то упустил. (Упустил, причем дохрена - он дослал патрон в патронник, а еще убрал предохранитель с Safe)
Юркий периодически посматривая все это время на Васю, отметил:
- Главное про гильзы помни, а не проеби их как ту, в башне.
- Хватит вспоминать мою единственную ошибку, ладно? - чуть вспотевший Вася с неприязнью глянул на Юркого.
Я заинтересовался этим и наконец решился подать голос:
- Му мма амымма?
Забыл про кляп.
Я осторожно стянул его, под бдительным взглядом парней.
- Что за ошибка?
Вася недовольно отвернулся, а Юркий, как бы задумавшись ответил:
- Гильза у нее вылетает вбок вперед, тогда вылетела за перила вниз. А вообще помалкивай, литератор. Будь я тобой, я бы о другом беспокоился, - тут он усмехнулся и спросил уже у Васи - Все собрал и проверил?
- Проверил я еще дома в общем-то, а так да, собрал.
- Тогда сменяй меня, а я пока покажу нашему литератору кое-что, - хлопнул Васю по плечу Юркий. На некоторое время он исчез из моего поля зрения. В подсобке раздалось шуршание и тут же затихло. Ожидание затянулось. И тут Юркий вышел оттуда с канистрой бензина.

   Глава 3.
Наверное, я теперь каждую главу буду начинать с того, что буду писать: "Это было внезапно".
Оказывается, парни хотят устроить поджог, чтобы после их мероприятий не осталось улик. Говоря об уликах, Юркий поглаживал канистру и как-то особенно ухмылялся, поглядывая на меня. Мне это как-то не очень понравилось. А заканчивая разговор, он еще и похлопал меня по щеке и шепотом сказал: "Не волнуйся, дружок". Мне это как-то вообще не понравилось. (Забавно).
Наконец, подхватив канистру под мышку, он отошел от меня.
Следующую пару минут я записывал предыдущий абзац, ведь главное – все записывать, а в моей голове роились мысли о произошедшем. Когда же я оторвался от мыслей и тетрадки, Юркий уже куда-то дел канистру и сейчас наблюдал что-то рядом с Васей.
Наверное, я все-таки запишу собственные мысли. Так сказать, квинтэссенцию:
1. Сейчас они не разлили бензин, наверное, опасаются что может произойти взрыв. (Таки да, с парами бензина достаточно искры)
2. Использовать его точно будут, так как просто так с собой канистру никто не таскает.
3. Насчет меня они уже не беспокоятся, а Юркого все это скорее забавляет (Еще забавнее).
4. Эти парни как минимум продвинутые любители, может и профессионалы, а я видел довольно много.
5. Юркий говорил, что "к ментам я не попаду".
6. Кажется все довольно хреново. Вот так вот.
И я, наверное, зря написал последние строк десять, потому что в любой момент они могут снова потребовать мою тетрадку и прочитать все что я написал. Черт.
Буду пробовать освободиться. Давно было пора. В конце концов, рассказ не дописан и автору необходимо выжить, чтобы его закончить.
Пришлось прерваться, парни у окна заволновались, кажется увидели что-то.
Вася теперь смотрит в оптический прицел, Юркий смотрит в дальномер, и то и дело посматривает на меня. Видимо понял, что я пытаюсь сбежать. Буду писать, пока напишу как пробовал освободиться.
Я писал, что "мое тело и ржавая батарея составляют сложноразрывное целое", так вот, я несколько метафоризировал, на деле моя правая нога была прикована к батарее наручниками, в остальном я был подвижен. Я стал думать, что можно сделать. Прежде всего я взял ручку, которой все это время писал, разобрал ее, а потом, согнув ногу и дотянувшись до браслетов, стал ковыряться вытащенным стержнем в прорези замка. Я ковырялся и ковырялся, делать это совсем бесшумно у меня не получалось, и я все ждал, когда парни отвлекутся от происходящего за окном и обнаружат мои действия. Я то и дело поглядывал на них, но видимо мне только казалось, что я делаю все так громко, так как они не оборачивались. Поковырявшись так пару минут, я понял, что сделать все как в фильмах не получится. А как раз, когда я думал попробовать что-то еще, парни увидели цель, а Юркий стал то и дело поглядывать на меня. Такая вот жопа. Одна попытка значит мне была дана...
Прошу прощения за паузу. Все начинает происходить...
В комнатке многое изменилось. Столик стоит посередине комнаты…
Вася стоит, облокотился на него с винтовкой…
Окно открыто. Выстрел! Второй!
Громко. Уши заложило. Где-то хлопнули двери. Вася разбирает винтовку, кидает принадлежности в кейс. Юркий хватает канистру, отвинчивает крышку. Ставит канистру рядом со мной. Достает пистолет с глушителем. Неужели это…
БАХ!
БАХ!

Эпилог к главе 3.
Ага, видимо все. Ну и понаписал тут автор. Читаю и охреневаю. Плотность событий зашкаливает. Стоит, видимо, пояснить вам три первые главы, то есть четыре, ведь наш дорогой автор начинает с Главы 0, и какого хрена именно с нее непонятно, все нормальные писатели с первой главы начинают, или с пролога. Ну да ладно. Надо с ним поласковей, в конце концов бедняга уже того. Хотя не знаю, я сам пишу это, прочитав столько же, сколько и вы. Обычно главные герои в начале произведений не погибают.
Но все-таки покритиковать этого гада не помешает, уж больно много странных событий. Чего стоит хотя бы наблюдение автора с блокнотом за наемниками, собирающимися осуществлять покушение. Что он там делал, почему не вызвал полицию, короче, интересно, как это объяснит автор. Хотя есть у меня подозрение, что тот, кто все это написал, уже сам успел запутаться и ответов на вопросы мы не получим.
А вопросов к разным интересным моментам хватает, вам бы их раскрыть, наверняка это недодумки и косяки, но я сам прочел столько же, сколько и вы, а там как я смотрю еще есть главы, может дальше это как-то объяснится, оставим писателю презумпцию продуманности, посмотрим как он ей распорядится.
Наверное, вы хотите узнать кто я, ну, пускай… пускай я буду Комментатором. Протяну для читателей этакую путеводную нить по сюжету. Учитывая темпы происходящих событий, мне кажется, не каждый успевает осознать, что, собственно, произошло.
Ладно, глянем, что происходит в следующей главе.

Глава 4.
Это будет внезапно.
Вы небось думали, что автор погибнет в начале книги? Хрен вам! Я жив!
Когда я прощался с жизнью и писал конец третьей главы, я и представить не мог, что пуля из пистолета Юркого предназначается не мне. Сейчас на полу лежит мертвый Вася и, честное слово, я никогда так не радовался смерти другого человека.
- Кончай писать, литератор хренов! - заорал тем временем Юркий, заканчивая разливать всюду бензин, - И освобождайся уже! Время не ждет!
Я, улыбаясь как идиот, торопливо заворочал ключом в замке наручников.
- Двумя руками, еб твою! - заорал снова Юркий, кинув канистру в угол, - Задолбал! На диктофон записывай, потом ручкой запишешь!
Быстро пошарив в кармане, он кинул в меня диктофон.
Дорогие читатели, все написанное далее я сначала записал на диктофон, и только когда появилась свободная минутка, переписал в эту тетрадку.
- Пам-пам! Прием! Кажется записывает, да. Ну что ж... Диктофон непонятной мне системы закреплен на плече, записывает, а я свободен от наручников. Тетрадка же свернута, в кармане, и ожидает лучших времен. Мы отбегаем к дверному проему, Юркий зажигает Зиппо и, спустя секунду, кидает ее в комнату. Мне кажется, некоторый пафос ему явно не чужд.
- Эй, какого хера, я вообще-то тут и слышу!
Ладно, ладно, извини, Юркий. У диктофона, к сожалению, есть свои недостатки. Все что происходит, приходится проговаривать вслух.
Да, а полыхнуло неплохо, аж в лицо пыхнуло жаром.
Ну а теперь мы рванули и убегаем. Где-то вдалеке орет сирена, кстати. Бежим по каким-то коридорам, то там, то там петляем, как в лабиринте, уфф. Здесь видимо какой-то ремонт или не достроили, так как везде какие-то полиэтиленовые пакеты, куски войлока или чего-то в таком духе. Хреново бежать по неотремонтированному этажу, вот что я скажу вам, дорогие читатели.
Юркий бежит прямо передо мной, держа пистолет с глушителем в руках, бежит как спецназовцы из фильмов, ствол смотрит вниз градусов на 45 примерно. О, глушитель он на бегу свинчивает.
- Он уже не понадобится.
Это он комментирует на бегу.
Он все слышит, так как я слегка запыхиваюсь и почти кричу, опасаясь, что на диктофоне не будет ничего слышно из-за окружающего шума.
- Не парься, все будет слышно. Микрофон направленный, твой голос будет четко ловить.
Ну окей. Я же все собираюсь спросить про произошедшее в прошлой главе, так как оправившись от всей этой херни, я начинаю еще больше понимать какая же там херня произошла.
- Ты и сам все знаешь.
Как это? Как же все эти запугивания… канистра, фразы намекающие на мою скорую гибель и...
- Не придуривайся, сейчас не время.
Да, кажется он не очень хочет рассказывать.
- Блять, надо же было играть на Васю. Потом все надиктую, если тебе для книги от меня надо услышать.
Ну, хорошо. Потом, так потом, хотя я все равно...
О, наконец-то, это кончается. Лифт. Мы пробежали эту сеть коридоров. Юркий с разбега жмет на кнопку, отступает на два шага и становится на изготовку.
Шум лифта все ближе.
Наконец на табло загорается цифра 24.
Двери медленно открываются.
Внутри никого.
- Внутрь, быстро.
Я забегаю внутрь, жму кнопку. Юркий, что ты делае…

Эпилог к главе 4.
И вот я снова тут, ваш Комментатор. Не могу удержаться. У автора похоже опять проблемы. Опять в конце главы произошла какая-то непонятная хрень. Мда… Интересно, в конце каждой будет происходить что-то внезапное? И каждая глава будет начинаться с того, что «это было внезапно»?
Честно говоря, я вот все еще не могу оправиться с того, что наш главный герой остался жив с той главы, причем даже не от того, что он выжил, а что выжил именно таким образом. Юркий застрелил Васю, вопросов все больше, ответов все меньше. Ясно, что тому, кто все это писал, я не о главном герое, а о том, кто за ним, назовем его «Автор», надо было вытащить персонажа из безнадежной ситуации, ведь главного героя не убивают, а если и убивают, то в кульминации, в самом конце, а тут, можете глянуть, страниц еще много, и трети мы с вами не прочли. Но убийство подельника вместо заложника, это совсем необычно. Тем интереснее узнать мотивы этого.
А вообще, думаю, этому «Автору» будет тяжело логически непротиворечиво объяснить произошедшее. И вообще, чем дальше, тем больше вещей, которые никоим образом не объясняются. Интересно, когда и как этот самый «Автор» будет это объяснять. Но ладно, хватит слов в кавычках. Вернемся к нашему герою, который видимо был оглушен в конце четвертой главы.

Глава 5.
Где я?
Кто-нибудь? Эй?
Юркий? Ты тут?
Есть кто-нибудь?
Черт!
Эй!
Юркий?
Юркий!
Юркий?
Здесь есть кто-нибудь?
Юркий?
Кто-нибудь?
Ах да, записывается ведь… Или нет? Записывать – это главное. Надеюсь, что он записывает, не знаю как проверить… Да не, что-то на плече есть… Ладно, прошло минуты полторы как я очнулся, голова трещит, как будто мне кто-то крепко врезал по затылку, здесь тихо и темно как в могиле, да… Внезапное пробуждение. Ни зажигалки, ни телефона посветить нет. Ничего не видно. Не могу понять где, что… Ничего не понимаю… Черт!
Ладно, вообще я сижу, облокотившись на странную дверь, похоже металлическую, как и стена рядом. Очнулся пару минут назад, прополз вдоль нее чутка и вот, уткнулся в эту дверь, все это время зову Юркого, что должно записаться на диктофоне, надеюсь. Ах, дверь. Забавно, интересно, она не имеет ручки, по крайней мере я ее не нашел и замка тоже нет. Она абсолютно гладкая и весьма холодная. Интересно, зазеркалье получается… Интереснее и интереснее… Может открывается только снаружи? Я в плену? Но как, почему? И у кого? Да… Юркий, Толстый, выстрел, коридоры… Сколько времени прошло? Наверное, недавно, или нет? Вроде недавно, да, недавно…
Вообще забавно, по законам литературы, да и кино, особенно триллеров или детективов - а у нас тут что-то как раз такого рода намечается… Вот, и если так подумать, то написанное в книге или в фильме объяснение происходящему никогда не оказывается верным, или очень редко, как исключение, потому как любой автор хочет шокировать читателя, ну или там удивить, шокировать в общем, неожиданным поворотом… Короче в детективе никогда не прозвучит предположение, что убийца – дворецкий, это будет неожиданно преподнесено, как откровение для читателя. То, что лучший друг окажется предателем тоже не афишируется до нужного момента. Вот так вот.
И! И тогда чертовски логично, что все что я сказал - ложные догадки. То есть дверь должна открываться не снаружи, а значит изнутри, я не в плену, и все что со мной происходило, Юркий, выстрел, коридоры было давно. Но почему я тогда не помню? Я же должен был есть, пить, в туалет ходить… Где я все это мог делать? Здесь? Или меня отводили куда-то? Но я не помню, это странно… А если я исхожу из неверного? Стоп, но ведь если я высказал это, значит и оно должно оказаться ложной догадкой, той, которая отвлечет читателей от настоящей разгадки? Какая-то фигня получается…
Ладно, надо делом заняться. Да, надо обойти комнату по периметру. Вот, первое верное решение за последние пару минут. Так стена. Я нащупываю стену, вдоль которой я полз.  Понемногу… Ползу в обратную сторону… Метр, второй… Наткнулся на что-то мягкое…
Твою…
Сука!

Глава 6.
Тридцать секунд назад все опять произошло внезапно.
Почему возникла эта пауза в тридцать секунд? Диктофон в драке слетел к чертям, только обратно его закрепил.
А подрался я с тем, на что внезапно только что наткнулся. Это что-то мягкое оказалось кем-то. Теперь у меня еще и рука болит. Вкратце, оказалось, что в темноте был Юркий, который был в отключке, а своим натыканием я его пробудил и он не сразу врубился что к чему. А пока он понял свою ошибку, прошло несколько болезненных для меня секунд. Зла он мне не желал. Так он сказал. А мы, оказывается, в лифте. Я, правда, не помню как сюда попал…
- А что помнишь?
Ну… все помню, в комнате как были, как бежали потом... Все.
- А лифт, взрыв?
Взрыв?
- Еб вашу. Не помнишь? Погоди… У тебя видимо сотрясение.
Он обошел меня с фонариком на телефоне.
- Да похоже что так, долбанулся видимо башкой... Я тоже отключился, но вроде, без последствий. Что-то рвануло, на нашем этаже видимо. Вовремя в лифт запрыгнули. Даже двери покорежило. Надеюсь, если что их откроем.
Это он сказал, посветив в их сторону.
- Вот и «глок» мой валяется.
Юркий его подобрал и сунул куда-то.
- Насколько херово тебе? Ходить - бегать сможешь?
Наверное… Да. Да, смогу. Башка болит, в ушах шумит немного, а так нормально вроде.
- Тебе бы отлежаться, а то с этим не шутят. У нас тут, блять, не крутое кино где герои всех пачками валят. В реальной жизни такое обычно не срабатывает, по-хорошему в больнице надо отлежаться. Но времени нет, свети.
Он кинул мне фонарик, и я направил свет на дверь лифта рядом с которой сейчас стоит Юркий. Он пробует и жмет все кнопки подряд. Не помогает.
- Можем быть на каком-нибудь этаже, проверю.
Юркий с усилием пробует раздвинуть покореженные двери, это у него получается, но там стена и проемов не видно, видимо мы между этажами. Такие толстые перекрытия?
- Еб вашу.
Он, кстати, последнюю пару минут говорит шепотом и может быть на записи это будет не очень слышно. Но буду надеяться на микрофон.
- Поменьше болтай, лучше посвети мне.
Это Юркий уже стоит вплотную ко мне и проверяет потолок. Подумав, он пробует открутить большой плафон, но кажется у него не за что ухватиться. Достает нож и взрезает плафон, который, видимо, сделан из легкого и тонкого пластика. Вырезав круг он бросает его на пол, затем за края выкручивает остатки плафона с его электрическими внуренностями. За ним темнота, в которую Юркий просовывает руки, ухватывается, и на руках подтягивается наверх.
- Давай телефон.
На Юркий, держи.
Я протягиваю ему наш маленький фонарь наверх.
Ну, Юркий там ковыряется уже секунд тридцать. Довольно красиво, кстати, видеть, как свет от телефона наверху мелькает, разрывая тьму. Понесло меня немного…
-  Тьфу, походу подвесной кабель перебило взрывом…
Юркий, возьми с собой наверх диктофон, то что ты делаешь, это важно, надо чтоб записалось все, ведь записать - это главное, а то я не запомню этих технических терминов. Не морщься, Юркий, просто возьми.
Теперь диктофон у меня, Юркого, не знаю как в тишине пишет, из-за системы шумоподавления может херово писать. Ничего, литератор допишет, если что. Чертова гарь, видимо снизу поднимается. Заорганизую, иначе прибывшие по нашу душу нас в лифте и накроют. Подвесной кабель под кабиной похоже перебило взрывом, это объясняет... Хорошо, что взрыв был не наверху, перебило бы к ***м тяговые троса и трос огранника, они по сантиметру всего, взрыва бы не выдержали, был бы ****ец полный, лифт бы живо сел на клинья. Итак, свешиваемся вниз…
Еб вашу…
Ну…
Есть, подтянул чертов кабель… зачищаем контакты швейцарской пилкой для ногтей или как там это называется…
Теперь соединяем… Свет загорелся!
Кажется, заработало.
Я спрыгнул, отдаю диктофон.
Так, диктофон у меня теперь.
Спасибо, Юркий, с лифтом как заправский лифтер сработал...
- Погоди, попробуем поехать. Свет может ничего не значить.
Юркий жмет кнопку, какую не разглядел, и мы со звуком металла по металлу едем вниз.
А откуда ты знаешь, как чинить лифты, Юркий?
- Погоди.
Лифт остановился на двадцать первом и двери со скрежетом приоткрылись наполовину, на расстояние достаточное, чтобы можно было вылезти.
- Постой так все описывать. Тут не выходим. А насчет лифта…
Пускай тут будет интрига из-за моего темного прошлого… Пусть твой читатель погадает, то ли я книги читал, то ли я с наладчиками общался, то ли еще есть объяснение... Я же тоже не лыком шит, литератор, так что не будем раскрывать правду, сделаем поинтереснее.
Ну хорошо, Юркий.
- А теперь сделаем небольшой трюк...

Эпилог к главе 6.
Не пойми что происходящее в лифте, потом его ремонт в полевых условиях… Что дальше? Юркий -  хирург, Юркий – писатель, Юркий – первая скрипка оркестра? Вон, в любом букваре сценариста написано, что «у героя, на которого хочется быть похожим, есть тайна, недостаток, сокровище и цель». Ну понятно, тайна у этого мудака есть, кто он вообще такой, например? А какой у него недостаток? Это же спринтящийся спецназовец-лифтер! Где раскрытие образа персонажа? Где?
У меня все пока, посмотрим что дальше напишет «наш гений».

Глава 7.
…Это было внезапно. Последние пару минут мы обменивались только молчаливыми знаками.
Они стоят, мы смотрим на них сверху, хорошо видим их плечи и затылки. Это я не вслух говорю, а пишу в тетрадку, если что. Диктофон же записывает, что они говорят, ведь мы, к сожалению, говорить пока не можем. Надо будет потом соотнести написанное с записанным, сделаю пропуски для фраз с диктофона.
- Бета два-девять-ноль-один слушает… Лифт едва задело… Подтверждаю. На двадцать первом? Понял.
Внизу спецназовцы, мы сверху на кабине, сквозь щель люка наблюдаем за ними.
Прямо «космонавты с автоматами». Только не в белом или желтом, а в черном.
- Проверяем двадцать первый. После того как заработал, там останавливался.
Юркий ухмыльнулся
Да, это было верное решение, остановиться там, но не выйти, а забраться наверх.
- Уфф, я в засаде себе все место отсидел.
- Ага, шесть часов - не шутка, хоть побегаем.
В засаде? Шесть часов? Я прямо-таки увидел удивление Юркого.
Они еще попереминались с ноги на ногу, потом вдруг замерли, а рука одного медленно потянулась к кобуре… Услышали?
Юркий еще до этого навинтил глушитель и теперь мгновенно вскинул «глок».
Повернулись!
Выстрелы!
Юркий молодец!
Мы спрыгиваем вниз. Прямо на мягкое, кстати.
Я теперь могу говорить, так ведь?
- Да, только тише.
Понял, Юркий.
Он с улыбкой вытирает лоб.
- Не думал, что догадаются глянуть наверх, в фильмах или компьютерных играх такой ***ни не происходит.
Пожалуй, ты прав.
Юркий, тем временем, жмет на второй. Лифт, почти доехавший до двадцать первого, начинает ехать назад.
- Кстати, пока едем…Ты упоминал, что у нас в лифте кроме плафона, светодиоды в полу есть, а то твои читатели удивятся, как после починки свет загорелся у нас?
Нет, кажется… нет, не упоминал.
- А читатель подумает что это ошибка, ляп, мол автор не додумал или хитрит чего-то, плафон с лампочкой же выкрутили. Осторожнее с таким… Тихо!
Заверещала рация.
- Бета два-девять-ноль-один, доложите ситуацию.
Юркий подбирает ее. Вижу, как думает.
- Бета два-девять-ноль-один, повторяю, доложите ситуацию.
Юркий сосредоточен.
- Давай диктофон.
Держи.
Диктофон у него, это я пишу в тетрадку. Юркий что-то крутит, тем временем рация надрывается…
- Немедленно доложите. Повторяю, немедленно доложите.
Наконец...
- Бета два-девять-ноль-один… в засаде… на двадцать первом… в засаде…
(Звук выстрелов)
- Понял, высылаем помощь, ни дайте им уйти, повторяю, ни дайте уйти.
Рация замолкает.
Юркий молодец, хорошо сообразил с диктофоном и с выстрелами без глушителя.
Юркий бегло улыбнулся.
- Хорошо, что диктофон все записывал, составили им послание, пускай разомнутся на двадцать первом… Должны же выручать своих. А рацию захвачу, пригодится.
А про какую засаду они говорили?
Юркий задумывается.
- Непонятно… Потом обсудим, приехали.
Двери лифта открываются…

Глава 8.
И…
Внезапно никого. Я робко выглядываю из-за плеча Юркого.
- Хоть здесь не ждут, значит теперь мы на шаг впереди… Хорошо, пошли.
Мы выходим из лифта. Я очень удивлен, что на первом нас никто не ждет…
- Мы на втором, литератор.
А, на втором… На втором, так на втором. Какой-то технический этаж. Я всегда думал, что технические в подвалах… И, что плохо, сильный шумовой фон: сирена, возня снизу. В общем приходится говорить тихо и прямо в микрофон, Юркий отвечает почти шепотом, но мы рядом, должно записывать. Записывать - это главное.
- Ты, литератор, даже не представляешь каково, когда каждое твое действие комментируется вслух: «Юркий почесал задницу, Юркий подпрыгнул на одной ноге, Юркий сказал». Полный сюрреализм. Или даже постмодернизм. Хотя, постмодернизм — это скорее твоя тетрадка с диктофоном и написание книги в реальном времени. Немного ***ю с того, во что вписался…
В голове у меня зреет вопрос, но я понимаю, что сейчас не время его задавать.
- Правильно понимаешь.
Мы тем временем доходим до угла.
Юркий быстро падает вниз, я сам инстинктивно пригибаюсь, однако зря: Юркий просто высовывается из-за угла на уровне плинтуса. Встает.
- Большинство такой ***ни не ожидают, как правило, целятся на уровне солнечного сплетения.
Классная и интересная деталь, Юркий. Именно такие детали рисуют персонажа как тертого спеца, который знает, что делает. В случае с тобой, это именно так, так что делись такими вещами. Это важно для создания…
- Ладно. За мной.
Я замолкаю, и мы трусцой бежим по очередному коридору.
Рация снова включилась.
- Бета два-девять-ноль-один, доложите ситуацию.
Мы молча бежим, останавливаемся. У развилки, проверив плинтусным методом нет ли кого за углом, Юркий остановился. Достал откуда-то компас, что-то высчитывает и почесывает свою несуществующую бороду, прямо как…
- Решил добавить иронии?
Ну а как же, Юркий, куда в наше время без иронии? Сам же сказал, что постмодернизм, я и пытаюсь.
- Бета два-девять-ноль-один, повторяю, доложите ситуацию, где вы?
Это все рация верещит. А Юркий, когда я сказал свою фразу, усмехнулся, походу согласен.
Да и вообще, надо же оживить произведение, когда ничего не происходит, вы ведь поддержите меня, дорогие читатели?
- Сейчас начнет, дальше будет интереснее, литератор.
Да, кажется у Юркого есть что-то интересное в запасе. И мы побежали свернув в этой развилке направо, вдруг эта деталь окажется важной в дальнейшем?
Рация снова включилась.
- Всем, смените частоту, повторяю смените частоту, противник имеет к ней доступ.
Черт. Видимо они нашли трупы «космонавтов». Мы рядом с лестницей, Юркий достает кусок пластилина…
- Наш путь на свободу.
Неплохое пояснение. Но на catch-фразу не тянет… Хотя в трейлер фильма вставить ее можно было бы, но не в конец, а в середину, как один из примеров шутки героев, вроде у нас боевик, но парни не тупые бандиты, а любят шутку и пафосную фразу…
- У нас сейчас самый ответственный момент, а ты опять... Прибереги рассуждения для более спокойного момента, у нас последние пару часов почти непрерывный экшен.
Это он сказал вставляя фитиль прямо в «пластилин».
Зачем, Юркий? Я просто основоположник риалтаймреализма. «Что случилось, что сказано, то и написано». Вот она, цитата первого представителя жанра для статьи в Википедии…
- Понесло опять. Я смотрю у тебя реально сотрясение, литератор. Такими темпами из твоей тарантиновской прозы Воннегут начнет получаться.
Да, голова кружится, мутит.
Такие дела.
А насчет…
- Понятно с тобой. Заткни уши.
Я заткнул уши.

Глава 9.
Взрыв… рукой я прямо чувствую сотрясение стены, она как будто спружинивает… мы сигаем во взрывной, то есть образовавшийся проем…
Кх… Пыльно, зажимаю кофтой рот… Юркий тащит меня…
Внезапно еще взрыв… второй…твою ж… мощный!..
Встаем, мы упали…
Оглохший… кх… с сотрясением… не только… мозга… кх … каждой клетки… тела… я бегу… как ни бежал никогда… кх-кх… жизни… еле поспеваю… за Юрким. Черт! Черт… внезапно! Обернулся… вижу как… небоскреб!.. кренится… в нашу… твою мать…
Делу труба!..

Глава 10.
Фух, тут темно, как в комнате без источников света…
- Гениальное сравнение, ****ь.
Ну действительно ведь так… кх, пфф… сколько же пыли.
Я сплюнул глиной.
- Надеюсь, у этого ****ского небоскреба был «близнец».
Ага… Так… с диктофоном вроде все в порядке, а значит я продолжаю говорить.
В общем, десятью секундами назад мы спрыгнули в небольшой карьер и забились в недостроенную канализационную трубу, сейчас ползем, как в «Побеге из Шоушенка». Выхода не видно, видна только пятая точка Юркого, ползущего передо мной…
- Еб твою, литератор, вместо того, чтобы о моей пятой точке болтать и побеге из Шоушенка… тебе лишь бы отсылку сделать? Ничего, что это труба с тем же успехом водопроводная, а не канализационная, как в кино? Или все подлаживаешь для отсылки к любимому фильму?
Ну, мы не знаем точно, поэтому у меня есть свобода для предположений, авторское мнение в конце концов…
- Твою ж!
Ладно, ползем дальше по неканализационной трубе…
- Ого, нашего гуманитария задело? Жалко ты не проговариваешь, с какой интонацией ты это сказал, все-таки есть минусы в твоем «риалтаймреализме».
Ну а что мне, в конце фразы добавлять «сказал насмешливо»? Хотя, в принципе, можно и попробовать. Ты какой-то больно злой стал, сказал я огорченно. Так…
- Зато ты какой-то больно спокойный, ты понимаешь, что двадцать с хером этажей сейчас рухнуло? С какого был второй взрыв? Здание еще даже в эксплуатацию не сдано, коммуникации не доделаны, иначе бы мы тут не ползли! Чуть не подохли, нахуй! Ползи, блять!
Хорошо, хорошо. Юркий, поменьше матерись, мат нежелателен, несмотря на твой диалог с Васей в начале, не все мои читатели с тобой согласились, я думаю…
- Еще один, сука, тут небоскреб падает, мы чуть не дохнем, а он сохраняет спокойствие, не матерись, не матерись. И это писатели. Говно какое-то, писатели, ****ь. Общество дает им возможности — пиши! Пиши, ****ь! Не хочу, хочу жрать говно! Что такое? Это литература? Это литература?
Гм, а это еще откуда, Юркий?
- Кому надо, догадаются. Ползи лучше.

Глава 11.
- Знаешь, а сотрясение пошло тебе на пользу. Довольно неожиданная мысль, да? У себя можешь потом записать «внезапная», как мне показалось, тебе это слово нравится употреблять, не так ли, литератор?
Обоснуй.
- От фиксирования действительности ты перешел к ее комментированию, начал вставлять культурные отсылки и острые замечания к происходящему. Это не тавтология, а уточнение если что. Если бы я писал, это было бы ближе к моему стилю, я ведь тоже немного сочинял, правда никому это не было нужно, а когда никому не нужно – не нужно и мне. Вот и перестал. А так советую либо возвращаться к старому стилю – можешь вернуться к первым главам и посмотреть, как писал раньше, либо эволюционировать в нечто новое, а то мы уже дублируем друг друга, как главные герои.
Не очень понятно, Юркий, прошел от силы час с первых глав, ты всерьез считаешь, что мой стиль изменился за это время?
- Может это из-за диктофона, может из-за сотрясения, может настолько сильно мое влияние, как сильного персонажа… шучу, шучу, - наверное сейчас на его лице была усмешка, но видел я только ритмично двигающуюся передо мной задницу, - а может этот час на самом деле гораздо большее время, чем ты можешь представить, но да, изменился.
Ну, твой тогда тоже, Юркий. Вон, в начале матерился часто и вообще более грубый был…
- Тогда ситуация к этому принуждала. Все пошло не совсем по плану…
А какой был план?
- Ты кажется забыл, что у нас тут не подробный разбор полетов после операции, а временной диалог пока мы не вылезем из чертовой вонючей трубы… Вот и выход, потом обсудим.
Да, кажется вопросы будут только накапливаться для поддержания читательского интереса… Ничего, дорогие читатели, обещаю, что я добьюсь для вас ответов на все, что сейчас вас интересует.

Глава 12.
Фух. Черт!
- Да, а внезапно нас ищет куда больше народа, чем можно было подумать, - сказал Юркий. Сказал он это, обернувшись назад на горящее здание, пространство вокруг которого освещали фигуры с фонарями. Они же насыщали воздух гортанными командами. То ли наемники, то ли правоохранители…
Я, кряхтя, выпрямил спину.
Через пару секунд фонари стали светить ярче и как будто бы развернулись в нашу сторону.
- Не как будто бы, блять. Бежим!
Я получил чувствительный тычок в спину. С Юрким рванул к ограде. Бежим. Бежим по грязи, ограда была недалеко... Сейчас…
- Подлезай!
Окей, Юркий… Давай, куда дальше?
-За мной!
Теперь… бежим вдоль пустынной дороги, вокруг что-то вроде сарайчиков или гаражей, вокруг мало огней.
- Как… так быстро бежишь… Юркий?
- Я просто неприостановленный! За поворотом Васина тачка, быстрее!
Неподалеку нарастают сирены и навстречу нам выныривают… пожарные машины.
Проносятся мимо, к зданию…
Читатель, извини что описываю мало… тяжело, дыхалка не та, как у героев боевиков, чтобы описать… на ходу…
-Не задыхайся, сядем – надиктуешь, писатель.
Это важно… самое важное… Юркий.
- Все, все, запрыгивай.
Мы уже у машины. Башка кружится…
- Все на месте, дружок, давай, залезай!
Я еле влезаю или лучше… сказать интегрируюсь внутрь авто… Юркий… стартует… И тут…

Глава 13.
Выстрел! Внезапно! Звон сзади! Черт!
Юркий пригнулся.
Виляем на дороге!
- Сволочь! Сука! Снайпер!
Выстрел!
- Пригнись, слышь, автор? Сука, сзади ***чит, где же ****ый поворот, куда несет-то, блять?
Я и так уже! Юркий, что делать, куда мы едем? Откуда по нам стреляют?
- Молчи, блять, не отвлекай, тут ***ня!
Выстрел!
- Блять, блять! Вывернул!
Тут во двор заедем, если погоня. И пока есть момент… Да, вот ****а…
Юркий окончательно стал представляться в моем сознании героем, способным выйти из любой передряги в целости и невредимости. Такому идеалу вроде Блондинчика из «Хорошего, плохого, злого» или Джона Макклейна из «Крепкого орешка» не хватало только своей catch-фразы вроде: «Юппи-ка-ей, ублюдок!».
Это мой комментарий для рассказа, автор, а то твоих восторженных комментариев, я уже чувствую не услышу, так как ты сдох. Блять!

Глава 14.
Это довольно внезапно, даже, пожалуй, очень внезапно.
«Мои глаза, немного обезобразившиеся от давления пробившей мне голову насквозь пули, устало уставились в окно…»
Или нет, не так.
«Из моей головы вытекал биогель, а во мне самом не оставалось ни капли жизни…»
Тоже не очень.
«В общем, я сдох и теперь меня остается только выкинуть на свалку, миссия моя провалена, а книга никогда не будет написана, ****ец».
Вот, последний вариант и оставлю. Это говорю я, Юркий.
Ваш тупой автор-андроид сдох и беречь больше некого.
Очередное китайское говно...







Выражаю благодарность пользователям форумов pirotehnika.ruhelp.com, naladchik2006.ru, police-russia.ru.
А именно пользователям Клевер, BOGDANOVVV, mangurt, fgbc24, Anri wolf, Temnyi_elf, Sirop, Nitro, rtvgkjkb,Zembland, Алхимик.
Без их советов, написанное носило бы более фантастический характер.