Бандерштадт - от клюмбы, по майданам? Итоги

1989 год, Львов, овальная клумба посреди «Стометровки» в центре города. Когда-то тут стоял памятник Яну Собесскому. Потом - новогодние ёлки, а летом, до ее разгона в 1969-м, кучковалась группками вокруг «футбольная биржа». Но,.. свято место? Началом 80-х здесь уже функционировали сразу две «общественные организации» - вечерний выгул алкашей и предполуночная променада «голубых лун». Первая, на базе инфраструктуры жизнеобеспечения из пары больших гастрономов, подземных общественных туалетов и лавочек вытянутого сквера. Насчет второй?..
А в 1989 году это же место стало средоточием политической жизни Львова. Под наименованием - «клюмба». Каждый день после обеда на столбах стали оживать громкоговорители, до вечера сматывая с магнитофонных бобин зажигательные негодующие речи. Вечером, – митинг под патронатом дежурного Проводника нации и с «живым звуком» активистов о том, какими украинцы станут счастливыми после выхода из СССР. Возможно?
Во времена своей расхристанной молодости мне пришлось получать сухой паёк с гарнизонного склада в Самарканде для почти месячного барражирования нашего 441-го ОРВБ на учениях под китайской границей за перевалом Алтын- Эмель. После дембеля - не единожды уговаривать добрейшего львовского еврея Борю выдать 3 мешка дефицитной гречки из склада государственного резерва элеватора на Клепарове. Так что я без труда представлял, сколько тысяч тонн мяса, миллионов банок высококачественной тушенки, сгущенки и другой вкуснятины окажется на полках львовских магазинов. Если Украина перестанет поставлять продукты на московский столичный и дальневосточный периферийный север, на экспорт, на закладку в государственный и мобилизационный резервы Советского Cоюза. В общем, слушалось завлекательно.
В окончание митингов – радостные песнопения, аж до закрытия туалетов. Так делалась галицкая революция 1989-1991 годов. На идеологической базе торговых дефицитов - колбасы, сигарет, дешевого бензина, водки…
В гастрономах я отмечался часто, практически – ежедневно. В верхнем, что напротив туалетов, по утрам можно было купить в полиэтиленовый кулёк кило разливного околомясного фарша или с десяток типа котлет. В ином, где сейчас «Гранд-отель», регулярно «выбрасывали» в продажу сигареты. А вот на революционной «клюмбе» прописаться не удалось. После спора с одним из Верховных Проводников Нации о недопустимости нефтегазовой конфронтации с севером:
--- Пане Горинь, так наразі з Тюмені сюди женуть у десятки разів більше газу і нафти, ніж по війні вибрали з Дашави і Борислава…
бандеровская контрразведка «клюмбы» сразу объявила меня «не нашим человеком», янычаром, и даже зачислила в штат агентов КГБ. Бля, еще бы зарплату ко всем этим номинациям?
«Завод». Перемены на нем начались тоже в 1989-м. Новый, избранный коллективом, гендиректор Павло Андрийович Глухарский ( эта фамилия изменена). Галичанин с хутора Безброды, что под ж.д. станцией Красне. Само собой – патриот Украины, униат и политическая креатура РУХа.
Затем – свежий председатель завкома, ставленник профсоюзного Проводника нации Кендзьора. Никак, усилением общественных институций взамен тихо испарившегося сам по себе парткома КПСС с секретарем товарищем З.? Вместо Доски почета заводских передовиков – стенд «Етапи визвольної боротьби України за незалежність». Но, в остальном?.. Повышаются, правда, купонно-карбованцевые, зарплаты и премии. Согласно коллективному договору стали выдавать талоны на ночное питание в работавшую по ночам нашу цеховую столовую. Даже путевки в санатории – за 10% вместо 30% их стоимости. Кроме этого, работникам дополнительно начинают начислять приличные суммы на акции для выкупа «Завода». Клёво? Украина!
Зам. гендиректора Борис Василив – прижимистый «хомяк» по натуре. И в первый «самостийный» 1992-й год «Завод» входит забитый всем и вся. Под завязку. В различных складах, вдоль стен транспортных коридоров, даже под пешеходными галереями спрятаны от дождя и снега сотни, если не тысячи, бухт бумаги для «картонажки». Под соду монтируется большой ангар, ибо приямки шихтосоставного цеха напоминают «гималаи с эверестами и аннапурнами» из доломита, барита, глинозема. А для особо ценных цветных и инструментальных металлов у ГО конфискуется громадное подземное бомбоубежище. Процветаем? Угу!
Правда, кое-что смущает. «Завод» начал тоталитарно пить и тотально воровать.
В Галиции праздников - церковных, светских и личных, оказывается больше, чем блох на дворовом Кабздохе. Одних святых Марий – не менее трёх. А куча свадеб, что вдруг стали играться в столовой сборочного цеха и кафетерии заводоуправления? Кроме того, заводятся свои, цеховые спиртоносы с самогоном - «гарой». Так что, рабочие смены - в «забавах» и «обедах».
Но, как бороться с этим, если по ночам охрана сама бегает к упаковщице Стефке или электрику Юрке за спиртным? А командует охраной тоже новый зам. гендиректора по кадрам и режиму Методий Семенович В. Известный во Львове патриот и борец за независимость Украины.
Воруют, правда, в большинстве случаев, сугубо по - трезвому. В основном – заводскую продукцию, т.е. лампу. Осознанно, массово и деловито. Но, главное, - организованно. Караван-конвои с «чемоданами»* ламп покидают территорию «Завода» всегда под плотным прикрытием заводской охраны. Во избежание возможных происков врагов-фашистов – ментов с улиц Мартовича и Бандеры.
Доведавшись, что отпуск осенью 1994-го я проведу в Карпатах, засевший в ночной пирометрии американской печи, актив смены интересуется:
--- Шо везете на продаж?
И, узнав, что ничего, - буквально шизеет от недоумения. Но пропасть ребята не дают. Уже покойный фидерщик Стах Б. организует в инструментальном цехе изготовление 2-х фортун для домашних "пилорам", а бригадир Рома Р. жертвенно выделяет из своих запасов в комнатушке малосемейной общаги на Сихове целый рюкзак ламп – 287 штук. По их уворованной себестоимости!
Впрочем, подзатянувшийся кобелировочно-отпускной сериал: 1990 - пансионат «Эдельвейс» в Сходнице, 1991, 1992 - санаторий «Любень-Великий», 1993,1994 - санаторий «Горная Тиса» (новелла в интернете «Ноктюрн осенних Карпат») на этом и завершается. Началом 1995 года нам выдают сертификаты акций, и начинают задерживать, а потом и вовсе не платить, зарплату. Разом пропадают спецмолоко, талоны на питание и санаторные путевки…
Утром, после ночной смены, выгружаюсь из троллейбуса на Руставели:
--- Здравствуйте! – неожиданно звучит чей-то голос со стороны.
Передо мной, недолго проработавший оператором линии вытяжки стеклотруб, Марек.
--- Вы не можете помочь мне выйти на лампу?
После неверно истолкованного замешательства, молодой еврей насилует себя:
--- Не бесплатно, конечно.
Смеюсь, тасуя в памяти имена знакомых слесарей конвейера:
--- Сколько вам, Марек? Коробку?.. Пять?
На лице бывшего рабочего удивление:
--- Вы, что? Хотя бы вагон? А, лучше, - несколько.
Я просто охерениваю от изумления. Потом, на «Заводе», начинаю внимательнее осматриваться. Кое-что выяснять, сопоставлять, пытаюсь анализировать.
«Завод» - пуст. Ни бумаги, ни сыпучих сырьевых, ни металлов. Даже глобоидную шестерню для Риббон-машины инструментальный цех умудрился изготовить из бронзы-сыпучки. И, вообще, на предприятии всем экспортом лампы и колбы заправляет уже не отдел сбыта, а частная фирма «Завод-Оратания». Кроме того существует некая шкала отпускных цен на продукцию: низкие, высокие, еще какие-то. Кому, по каким признакам? Становится ясно, что монопольный производитель ламп накаливания в Украине уже потерял даже минимально необходимый норматив оборотных средств…
Что происходит? Ведь продукция – целая палитра самых разнообразных ламп и колб идет на ура? В Украину, и на экспорт. Несколько недель простоял в ожидании лампы напротив сборочного цеха караван из пятка иранских фур. Больше десяти дней у погрузочной рампы торчат камионы сербских дальнобойщиков. Им нужна колба. Каждый день в заводских цехах работают воинские команды, зарабатывая лампу для армии и гвардии. Электрическая лампа нужна всем. Ничего не понимаю?..
Потянулась череда простоев. По сырьевым материалам, таре. У нас – колбовыдувного агрегата «Риббон», и стоящего рядом - роботизированного комплекса «Вальтер» заводского института света. Напрасно шумит американская печь фирмы "Корнинг гласс уоркс", каждый час поглощая 1200 кубов газа. И впустую ревет самолетом на взлете «вальтеровская», не очень большая, зато сложенная из литого кварца под тугоплавкое боросиликатное стекло. Килокалории в трубу, киловатты – на ветер?
На рубеже 1996-го положение 13-го стекольного цеха становится критическим. Свод печи зияет несколькими большими, закрываемыми листами жаропрочной нержавейки, прогарами, а системы синхронизации (скорость до 2-х метров/секунда) конвейеров «Риббона» напоминают разлетные бедра Маньки-аблигации. Печь издыхает, машина – разбита.
В феврале – собрание, на которое присылают, авторитетного у цеховых, начальника производства Залиско С.Г. «Радетельница-спасительница» фирма «Оратания» аккумулирует деньги, чтобы провести капремонты печи и машины «Риббон». Летом «Завод» будет остановлен. А, пока, работать, работать, и еще раз – работать! На «Оратанию»? Но никто не спрашивает, за что и на кого? Все напуганы, ведь вдоль длинной Зеленой улицы мы и «Монтажный завод» единственные предприятия, что еще дышат. Замерли тряпичная фабрика, Изоляторный з-д и большой ДСК, построивший город-спутник Сыхов. Не работают мебельная ф-ка, заводы фрезерных станков, кирпичный, «Львовбытприбор» и фирма «Полонина». Загибаются элеватор на Луганской и завод «Укрвино» на Погулянке, опытный завод НИИ автобусостроения…
Браконьерская рыбалка организовывается коштом брата. Он покупает мне 2 пачки «Ватры» у бабок на Подзамче, гарантирует оплату проезда поездом Львов – Ковель в случае чего такого атасного. Утром наваливаю «сожительнице» жестяной умывальник карася, рядом ставлю полное ведро линей:
--- Ну, и как?
А у нее непонятно смущенные глаза:
--- У нас нет ни капельки растительного масла. И. вообще, мне нечего вам дать на работу. Может, сдадим кольца в золотоскупку?
Вам – это мне, начальнику смены стекольного цеха, и сыну – машинисту Риббон-машины, делающей за смену 320 000-360 000 штук ламповой колбы.
--- Сдавай! Сейчас, Ю-ю, нам главное – выжить в этом долбанном «королевстве Украина»!
В июне сливаем стекло. И, прощаемся. На долгие полгода. Стах остается торговать с лотка дочери, стекловар Славка Платошин уезжает строить дачи в Подмосковье,.. Начальникам смен везет, мы ходим посменно на закрытый, с опломбированными основными цехами, взятый под охрану «Завод». Присматривать за чашей фидера. Из него вынута и сдана в заводской спецхран платиново-молибденовая мешалка, но не тронута платиновая выстилка чаши.
В стекольном цехе №13 - нас трое. Дежурный электрик внизу, там по транспортному коридору их мастерская. Охраняющий до конца не раскуроченный свой «Вальтер» сотрудник института света и я – наверху.
Скучно, пустынно и, отчего-то, пыльно. Нагреваемые июльским солнцем, иногда тихо скрежещут трубы вентиляционных систем. Вдруг, стук в дверь конторки. На пороге - испуганная Маричка:
--- Там, внизу кто-то ездит?!
--- Маша, успокойся, это скрипят трубы --- ну, кто может ездить, если вся четверка ворот транспортных коридоров изнутри закручена проволокой сантиметровой толщины?
--- Нет, нет, кто-то ездит, сильный шум
Иду со сторожихой через весь цех к проему, в который поднимают на печь огнеупоры. Точно, что-то гремит по трапам каналов сброса воды…
Этой, размером в тракторный прицеп, телеги на «Заводе» я раньше не видел. Груженую в шесть? восемь? рядов по высоте «чемоданами» ламп, ее буксирует не менее десятка наладчиков сборочного цеха. Отступаю от проема с приложенным к губам пальцем. Вернувшись к себе, выкладываю на стол персональный ломик и с ненавистью смотрю на городской телефон. Ну, нахер  он мне сейчас? Только бы, эти гады, не попались? Убьют!..
Август 1996. Начинается ремонт, для меня – третий. Получаем с коллегой Игорем С. (уже покойный) по 60 бойцов двух «ломальных отрядов». Работаем круглосуточно, без выходных, сменяясь бригадами каждые 12 часов. Через неделю разборку печи заканчиваем. Теперь у меня – 50 подсобников-добровольцев к дюжине мастеров львовского «спецстроя». Доброй половины из них я не знаю. Знакомимся по ходу работ. Бригадир электриков сборки – Ваня, технолог инструментального цеха Микола, сын бывшего генерального директора Нечаев, ведущий конструктор бюро точной механики Витя,.. Впрягаемся семидневкой по 12 часов в одну световую смену. Нас кормят, даже начинают приплачивать деньгами. По 80, 50, 60 только-только появившихся тяжелых, по курсу 2,06, гривен. Выручает конструктор Витя – заводские спецы, оказывается, заказали немцам не тот комплект W-клиновых огнеупоров (каждый кирпичик со своей ФИО) на полукупол выработочной части печи. Подсобник Витёк и начальник стройки Залиско включают свои инженерные мозги, производят расчеты, изобретают оправки, мобилизуют цехового фрезеровщика ,.. Работаем!
В октябре – двухнедельный простой. Не хватило бакорового бруса и циркония. Наконец из подмосковного Клина приходит груженый КамАЗ. Ожидаем полдня – чем-то недовольный таможенник «поїхали обідати». Принимаю решение разгружать машину. Через пару часов, из подъехавшего «форда-фиесты» вылезает сопляк. Ему что-то объясняют перепуганные снабженцы. Таможенник разворачивается, смотрит на нас. Злобным тяжелым взглядом неприкормленного шакаленка. Но подойти боится.
Всё! Над восстановленной печью – букет последних, выстоявших в заморозках, чернобровцев, а в большом кабинете технологов – накрытый Залиско стол. Мы закончили,.. нет, не ремонт, а драку на выживание «Завода»!
1997-й, пестрый, в полосочку. Зимой – визит киевского босса Кинаха. Он осматривает восстановленную печь, глазеет на мерцающий веер колбы с машины. С чего бы такое? Ведь до этого «Завод» не посещался никем. Ни губернаторами, ни мэрами Львова.
Весна. Начинаем с сыном брать на зарплату лампу по 26 копеек, иначе загнемся с голодухи. Сдаем ее прохожим: 4 штуки на гривну. Прямо из брамы нашего дома 25 по центральному майдану Львова – площади Рынок. Получаю судимость. Первую, административную, за «торговлю». Горжусь!
 Первое акционерное собрание. С двумя вопросами. Сменой регистратора - «Говерлы-инвест» на «Инвест-Парашку». Зачем? Второй вопрос главный и тяжелый – выборы гендиректора. Кандидаты - Глухарский и, уже уволившийся с «Завода», Борис Василив. Расклад – 46% акций у коллектива, 26 – Фонд госимущества, 28 – траст «Киевская Русь». Смена посылает выборщиком меня. С наказом – за Василива! Ожидаю драки. Но, напрасно. Зал забит сборщиками, не хреново выживающими с ворованной лампы. Кроме того «Киевскую Русь» вообще де допускают к голосованию. Переизбирают Глухарского. По выборам, – разгон неугодных, что голосовали против «Глухаря. В «белом доме» сокращают технологический отдел Ю. Сапунова, ООТиЗ доверенного лица Василива – прибалта В. Г. Унро. Крепко шерстят транспортный, и несколько механических цехов.
После собрания – первая скупка акций. По номиналу – 25 копеек за штуку. Воздерживаюсь от продажи, есть кой- какая информация о непонятных шевелениях. Да, и чуйка экономиста подсказывает не спешить.
Приезжает во Львов Кучма. Выделяет мэру Куйбиде несколько миллионов на расселение аварийных домов по пл. Рынок. Ура! Неужели, заканчивается мое правление в трехэтажном флигеле на 7 квартир, шесть из которых были отселены еще в 1987-1992 годах? С забитой, разрушенной канализацией, перемерзающими во время морозов стояками,., соответственно, с персональным тросом в 12 м. длины для ее прошивки, горячим каустиком, соляной кислотой, пятком туннельных печек в 600 ватт каждая для парирования зимних холодов…
«Сожительница» с сыном начинает бегать за «своим» маклером, осматривая двухкомнатные квартиры. Меня – катает на «пассате» другой. Комната 17 м. на Нежинской? Согласен! Зала в 24 квадрата на Горького над театром «Воскресіння»? Так я, бля, на всё согласная!
К концу «полосатого» 1997-го заканчивается долгоиграющая партия игры в квартиры между мной и горсоветом. У «сожительницы» - 54 квадрата на двоих с сыном, глава «прайда» получает персональные однокомнатные 43 метра общей жилплощади. В марте 1998-го мы должны разъехаться по полученным квартирам. Разъезд – это деньги. Но, откуда они, если пенсионерка Ю-ю по два дня в месяц высиживает почтальона . «Аванс» 23-94 в первый приход, другим появлением «зарплата» - 35-92. А нам с сыном вообще не платят деньгами уже третий год.
Но, кто ищет?.. Под Новый, 1998-й, год концом вечерней смены меня вызывают в сборочный цех. Нагло и тупо пробуют раскрутить на недовложении колб в короба, потом откровенно клянчат:
--- Ну, ладно, дай хоть 40 яшиков? Понимаешь, вот так нужно!
Отделываюсь «подарком» в 20 коробок, а, вернувшись в цех, вызываю из нижнего склада кладовщицу, и задаю ей всего один вопрос: «почему моя выработка всегда на 100-120 коробок больше, чем во всех остальных сменах?» Слышу:
--- Вас боятся.
Не надо меня бояться! Я часто бываю голодным, иногда сглатываю слюну при виде распивающих пиво за столиком уличного кафе, и уже привык подсчитывать остающиеся сигареты в дешевой, без фильтра, пачке «Ватры». В отличие от сборщиков, курящих «Винстон».
Самым концом 1997-го становлюсь главарем ОПГ. Наверное, последней ОПГ на «Заводе»? Из бригадирши Зои, кладовщицы Машки и себя. Стыдно, стремно, но завлекательно и сытно. Настолько, что студеным февральским утром 1998-го после ночной смены еду сразу на стадион-базар «Украина», где покупаю «сожительнице» свитер. И, не дешевое китайско-турецкое фуфло на подкладке, а настоящей хорошей шерсти тяжелую сиреневую прелесть…
Летом 1998-го – вторая скупка акций у работников завода. В четыре номинала – по гривне за штуку. У меня – 601 акция, у сына – 226. Вперед, и с песней! На такие деньги можно и должно приватизировать полученные квартиры… А, вот в смене, - драма. Сельские бабы скинули свои акции еще прошлым летом, по 25 копеек. Им было не за что ездить на работу.
Сентябрь 1998. В заводском обиходе вдруг появляется новое словосочетание: «представники власників». Оно произносится начальством благоговейно, с нежным бздиловатым придыханием. Точно, как проворовашийся нукер Орды при упоминании имени сурового хана?
На «Заводе» появляется Майкл Мальцов, гражданин Франции. С ним – два менеджера. Калединков и Байда. Плюс – отставной таможенник Ковтун, последний - директором по экономической безопасности и режиму. Мальцов проводит собрания в цехах. На них он просит дать месяц на улаживание дел в Киеве.
16 октября 1998 года всем цехам «Завода» одновременно выплачивается зарплата за сентябрь. Накопившаяся задолженность будет погашена в течение полугода. Почти полностью заменяется охрана, теперь в ней вместо патриотов-галычан почти одни клятые москали. В званиях от майора до полковника СА/УА. Старательные ребята! До такой степени, что начальник караула – полковник «Колобок» даже проваливается в вентиляционную камеру. Появляются слова «периметр», «обход»,.. Моя ОПГ сворачивается, лампу перестали воровать.
Покатилась вторая, после первой, волна увольнений-эмиграций. Тогда, между 1995-98 годами люди уходили из-за пропавшей зарплаты. Сейчас, в 1999-2001-м - из-за появившейся привычки жить на ворованную лампу. Я теряю подругу-бригадиршу Зою, ей на зарплату упаковщицы с двумя детьми вряд ли выжить? Далекий Херес де ля Фронтера? Будь счастлива!
А в канун 2000-го «Завод» начинает напоминать продовольственную базу. Нам раздают подарки: шампанское, шоколад, кофе,.. Впрочем, уже заканчивается «эпоха львовской "клюмбы».
 Столица Галиции перестала быть научно-промышленным центром Украины, ибо потеряла почти все высокотехнологичные предприятия, десятки НИИ и КБ. Львов  становится поставщиком дешевой по европейским и евразийским меркам рабсилы,городом магазинов, базаров,"национальных академий" и церквей. От "папы Карлы" к...
_____ К политической "хижине дяди Тома"? С населением, весьма специфически воспитанным и образованным национально-патриотическими конторами и громадным разномастьем политизированных церквей.
 2004-й - Накрученная компанией "Украина без Кучмы" (2001-2004) Галиция откатывает оранжевый майдан. Из-за Гонгадзе что ли, о котором в нашем цехе до его смерти вообще никто и ничего не слышал?
В 2013-м - эта провинция из Львова начинает второй майдан.  Вообще непонятно из-за чего? Этот намного тяжелее, он выливается по своим промежуточным итогам в раскол Украины.И начинается политический, трагический и даже смешной торговый цирк по-львовски.
______ В 2010-м к власти в Украине путем народного волеизъявления приходит Янукович. И сразу начинаются политические шевеления. Править в "украинах" и кушать с Украины хотят многие. Евреи, галычане, куча заграниц. Насаждать свои идеологии, светские и клерикальные, - тоже
Организуется политконтора "Удар" Кличка. Под молодых и "продвинутых"  избирателей.
Типа "американской помощью" ослабленной "Батькивщине" мамы Юлии, парящейся на шконке Качановской обители, возникает "Фронт перемен" Яценюка для остальной прочей электоратной массы. Никак, вторым "ликудом"?
А мер Львова Зухер Садо-Мазох, умный, запредельно хитрый,чуть менее рыжий и умеренно упитанный, трансформирует свой старый проект городского формата в ныне известную "Самопомощь". Формально - общеукраинскую (по образцу удачной раскрутки Тягнибоком "Свободы"), но по глубинной сути - галицкую партию. Прежде всего - униатскую, ибо без УГКЦ сегодняшняя Галиция вообще невозможна. Естественно, что умеренно бандеровскую партию, Садовой осторожен и от нечего делать на скандалы предпочитает не нарываться.И, само собой, скрыто ужасно деловую, нацеленную на освоение всей Украины (криворожские выборы, кировоградские события).
  Откуда пошла команда на "майдан-революцию"? Не знаю, и даже боюсь знать. Но она пошла! После отказа Януковича подписать "вильнюс". Не пошла "революция достоинства". Ведь то, что происходит в Украине между концом 2013-го - началом 2016-го, это не есть функционирование государства. Скорее - грубое  делание политики. Кровавае, окопное, договорное, геноцидное.  По  стране Украина. Которое хрен знает к чему приведет?
  И тут выясняется, что потерявшая свой экономический базис, соответственно, и политический вес, Галиция оказалась не при делах. Боссом ассоциации мэров городов Украины избирают ставленника свыше - Кличка. А Галиции, которую сегодня представляет "Самопомощь" Зухер Садо-Мазоха, указывают на ее место. Использованного капсюля-детонатора обеих "банановых революций". И, судя по ходу развития событий, ни о каком будущем президентстве Садового речь уже не идёт.
Кто сегодня реально делает украинскую политику? "Мадьяр" Сорос через кучу своих выходов на Белый дом, Конгресс и Сенат? "Грек" Каган со товарищи? Другие, могущественные в ресурсах, при армиях и интересах, но не афишируемые особы?.. Более закордонные, чем свои.
И осуществляется она посредством уполномоченных на то приводов-клерков в самой Украине - "соевого байбака", "фронтового кролика", "михи-саки",.. В просторечии - "шнурков" высокого ранга.
И с отсаживанием чересчур зарывающихся соратников - Бени посредством громкого дела Корбана,точечного траханья Правого сектора,..
Так что, скорее всего, придется умному, хитрому и осторожному  Садовому вернуться к любимому детищу - электрической "конке" на Сыхов вместо метро облегченного типа, неизбежным проблемам с внедрением хитрого "самоврядування". Когда от Кабмина, Евробанка развития - хрен чего, а не деньги,.. Тогда, что, прощай любимый "Онур"?
Ведь деятели, представляющие маргинализированные в экономическом плане края, большой политики в масштабах страны не делают? Кроме мобилизационных периодов на какие "лютиковые революции" и блицкриги типа АТО.   Но вот к власти в Украине заграничные,харьковские, "днепровские", запорожские и другие реальные решалы их не допустят. И, к своим региональным промышленным корытам, скорее всего, - тоже. Даже при полной поддержке всех зароботчанских и оседлых диаспор Галиции.
Напоследок : https://www.youtube.com/watch?v=zjhYCTOkUbw
Ведь приятно, когда клип 5 раза демонстрирует дом,котором прожил с 1976 по 1997 годы?

    
* - чемодан – штатная коробка, с насыпанной в целях экономии места лампой без манжетов.