Зелёный двор

                Моему сыну
Именно так называли двор моего детства. Через 23 года я его не узнала, это было больно - трагичное зрелище.


Сын прав, я мало знаю о детстве своих родителей, и не потому, что они разбежались,  когда мне было 2 года, мама жива, слава богу, но я как – то никогда  и не интересовалась, бабушка вспоминала отдельные сцены из маминой жизни, и только.


Спасибо сынок, попытаюсь вспомнить, тем более что недавний английский сериал  50-70годов заставил подумать и о своем детстве.
Мне кажется, что я попала в зелёный двор, когда мне было около 4, может  чуть меньше.Тетя вспомнила, что в 1960 году они как раз переезжали из Ленинабада в Душанбе.


Песню, Робертино Лоррети «Санта Лючия», я выучила в круглосуточном детсаду, зазвучала она в 1961, а значит я ещё не жила в зелёном дворе.
По семейным преданиям, мамина средняя сестра приехала из Москвы и удивилась, почему ребёнка отдали в круглосуточный детсад, когда в городе уже живут бабушка с дедушкой, спасибо тетя Галя.


Имея ввиду моих дедушку с бабушкой по маминой линии, несмотря на то, что дедушка был отчимом моей мамы, для меня это был папа,  именно так я звала его почти до его ухода в другой мир.


Моему сыну страшно повезло, родившись в Америке, он ещё успел застать живым этого светлого человека. Жаль, что знакомство было коротким.
Понятно,  что свое название двор получил не от зелёных ворот, которые,   правда и были этого цвета, а за то количество зелени: деревьев, кустов, цветников, садов, в  них двор буквально утопал .


3 дома и внутренний двор, принадлежали в то время Сельскохозяйственному Институту, где и работал мой дед-отец.
В каждом -2-х этажном доме, было  по 2 подъезда и в каждом по 4 квартиры с одной или двумя спальнями. У нас, конечно же, была одна спальня, так как официально у дедушки была  одна дочь,  да и был  он человеком не требовательным, не умел просить за себя.


Бабушке это не мешало, и у нас постоянно проживало, ночевало много родственников и гостей, спавших в гостиной повсюду: диван, раскладушка, пол.
 

Летом  любили спасть на улице, у соседей в саду. Так получилось, что дедушка опять «проморгал «и соседка снизу, что под нами, быстренько огородила  всё в один садик-огородик под окнами.

Не знаю  подробности, но помню что подальше от дома, но в нашем же дворе у нас был садик, с вишнёвыми деревьями, не нами посаженными, кажется одно персиковое дерево и немного клубники.


Сыну начало понравилось, а я продолжаю вспоминать. Это была некая коммуна, детям отмечали дни рождения во дворе, родители, в основном в летний период водили нас в походы, на экскурсии, устраивали во дворе соревнования, просто праздники.


Кажется именно в тот год, когда я переехала жить в зелёный двор, друзья дедушки, наслышанные о популярности нашего двора  и работавшие на местном телевидении приехали снимать о нас передачу.
 

Во время съемки мне даже разрешили войти в спец автобус, где стояла телевизионная  аппаратура  и можно было наблюдать, как снимается программа.
Во дворе был турник для взрослых и детей, качели, песочница, ну как бы сейчас сказали – детская площадка, иногда на турник вешались качели, любили ходить по  деревянному буму, все это родители сооружали своими руками.


Для детей постарше и взрослых были кольца, канат и  деревянные лестницы. Чуть в стороне росла ель, которую наряжали по случаю встреч Нового года. Вокруг карагача по периметру была сделана деревянная скамейка  в виде квадрата, на ней иногда сидели взрослые, наблюдая за маленькими детьми, а позже и мы.


В начале площадки была беседка, в ней собирались во время дождя или играть в настольные игры. По периметру беседки находились скамейки. 
Много лет спустя  в этой беседке был установлен гроб с  телом бабушки, куда приходили с ней прощаться друзья и соседи. 


В нашей малюсенькой квартире было очень мало место  для прощания и второй этаж с крутыми деревянными лестницами, по которым я однажды скатилась с табуретом ничего не поломав, они были  опасными для тех, кто должен был вносить и выносить гроб.
 

Вокруг беседки росли кусты и на дорожке, ведущей на площадку к карагачу, стояла скамейка.


Пока ещё мало у кого были машины, однако гаражи уже стояли и строили, у нас была кладовочка, куда выносили что-то мало нужное. Был там и погребок, где зимой держали картошку, здесь же хранились мои санки. Первые деревянные санки мне сделал дед Степан, это был отчим моего отца. Я их очень любила.
 

Велосипед, сначала трёхколёсный, от тети достался, а потом отчим – велогонщик, собрал мне двухколёсный велосипед, такой тоже был не у каждого, тоже хранился здесь же в кладовочке.


На заднем дворе были сараи и баскетбольная площадка, напротив небольшое место для сушки белья. От детской или спортивной площадки отходили в разные стороны садики жильцов.


У кого- то росли цветы, много виноградников, вишня, ягоды. Повезло соседям, у которых квартиры были угловыми  и на первом этаже, к ним примыкали  садики-огородики. У нас, конечно же, была квартира внутренняя.
Дома каркасные, где мы клеили обои, красили рамы, двери и полы, подновляя интерьер.

И уже в 18 лет после окончания музыкального училища я уехала учиться в Москву, но и потом, уже окончив Университет и начав работать, еще приходила в зелёный двор, который пустел и приходил в запустение, но не до такой степени каким я увидела его в последний раз – погибшим.


Ну, а пока мне не исполнилось 18, и я пошла в детский сад «на горке», надо было перейти через дорогу и подняться вверх по улице, хотя со стороны детского сада, она не была такой крутой, была ниже, а вот на параллельной улице располагался магазин и там был крутой подъем.


Кажется, через год или два случилось ЧП, меня обварили горячим супом, гороховым как сейчас помню, огромное ведро супа поставили на край детского деревянного столика, за которым мы сидели, ожидая обеда, кто-то из детей затеял спор из-за ложки и вот это ведро уже на мне, тяжелейшие ожоги, домой меня принесли забинтованную на руках и бабушка думала, что у меня переломы.


Дело было летом, и вот начались жуткие процедуры снятия обгорелой кожи, без наркозов и боли утоляющих средств, я до сих пор помню, как я кричала, при перевязках. Потом лежала, ходить было нельзя так как обварили ноги. Так вот лежу на раскладушке во дворе, дети вокруг играют, а мне можно только смотреть. Помню, как баловали меня зефиром из Москвы, говорили, что помогало для заживления ран.


Каждое лето меня отправляли в разные пионерские лагеря, когда я пошла в школу.
В первый класс меня отвел дедушка, я была очень бойкая, только одна  кажется, знала свой адрес, и мне уже было почти 7.


Все годы я была хорошистка, и только почему-то в 5 классе мне удалось  стать отличницей ненадолго. После 8 класса я уже ушла учиться в музыкальное училище, где и продолжала школьное образование.

Хотя мы и были лишены таких классов как астрономия, например, зато у нас уже была психология, так как нас готовили быть учителями музыки.

 


Рецензии