Новая жизнь. Мир книжной графики

В 2003 году мы переехали в Хабаровск.

Немного освоившись, я стала посещать культурные учреждения города: художествен-
ный музей, галерею им. Федотова, Арт-подвальчик и другие. В Доме творческой интеллигенции я познакомилась с Эпониной Богатыревой – художницей из творческого объединения «Родник». Она пригласила меня на их очередную выставку, которая должна была проходить в Арт-подвальчике. Там я и познакомилась с остальными «родниковцами» и вскоре вступила в их коллектив. Возникнув в 1980 году как клуб по интересам, «Родник» с первых дней своего существования стал для многих увлеченных живописью, графикой и декоративным искусством не только местом встреч. Для первых его участников «Родник» был домом, мастерской, учебной студией и дискуссионным клубом. Сюда шли учиться видеть прекрасное, сюда несли свои заботы, радости и надежды. Здесь находили поддержку, понимание и дружеское участие.
Наши собрания проходят в городском Доме ветеранов, где я несколько лет посещала и литературный
салон «Музы при свечах».

Творческая жизнь опять закрутила меня: собрания, выставки, конкурсы, встречи с интересными людьми… Выставки картин проводились почти ежемесячно. Так, только за 2008 год их было около двадцати. В ту пору я очень много работала акварелью, маслом, пастелью, выполняла довольно сложные в сюжетном отношении графические рисунки. Я рисовала не только для выставок, но и для отправки своих работ в Москву, так как заочно училась в Университете искусств на факультете изобразительного искусства. За отличное окончание учебы мне предложили пройти дальнейшее двухгодичное обучение по курсу «мастер-класс» на льготных условиях, но я отказалась. Нагрузка стала непосильной, отчасти потому, что к тому времени я уже начала осваивать книжную графику.

Как-то раз на очередной встрече клуба «Музы при свечах» наши женщины предложили
мне составить им компанию – сходить к поэту и редактору Николаю Тихоновичу
Кабушкину, чтобы показать ему свои стихи. Мне, конечно, очень хотелось пообщаться с поэтом, узнать его мнение о моем творчестве, но, увы, в тот день у меня были неотложные дела.

Позже, предварительно созвонившись, Николай Тихонович сам назначил мне встречу. И вот я со своими «шедеврами» вошла в его кабинет. Я очень волновалась, но Николай Тихонович очень радушно встретил меня и сразу расположил к себе. В его кабинете в шкафах, на стеллажах, столах и даже на подоконнике – всюду лежали папки с рукописями, газеты, книги, журналы… Мое внимание тотчас привлекли несколько столов, стоящих особняком, – на них лежали книжные блоки, еще без обложек, а рядом, в отдельных стопках – обложки и еще не сфальцованные листы со стихами.
Во время беседы Николай Тихонович поинтересовался моим образованием и увлечения-
ми. Мой ответ его заинтересовал.

– А почему бы вам, Надежда Ивановна, не попробовать себя в оформлении книг? – предложил мне Кабушкин. – Нам сейчас как раз нужно оформить обложку одного стихотворного сборника. Вот, посмотрите, – с этими словами он протянул мне сборник стихов Вячеслава Челнокова «Небесный странник» – стопку листов, еще не покрытых обложкой. – Какая иллюстрация отразит настроение этой книги? Ночь. Луна. Звезды. Одинокое старое дерево, а рядом – странник с посохом, устремивший взгляд в небо?

Николай Тихонович предложил мне еще несколько вариантов рисунка.

– Попробовать можно, – неуверенно произнесла я.

– А хотите, я вам покажу одно очень необычное дерево? Здесь недалеко, буквально в
трех шагах растет. Обязательно зарисуйте его, оно так и просится на обложку этого сборника. Пойдемте, я вам его покажу!..

И пару минут спустя мы уже стояли рядом с удивительным деревом. Природа поста-
ралась выделить его из числа других деревьев: могучий ствол старого корявого вяза был перекручен так, словно его выжимали, как мокрую тряпку, а ветви, как худые руки с крючковатыми пальцами, протянулись в разные стороны, да так и застыли. На улице была середина февраля, поэтому можно было рассмотреть каждый сучок, каждую ветку.

С тех пор мой взгляд всегда приковывают к себе необычные деревья, особенно старые, с изогнутыми стволами, резко выделяющиеся на фоне своих зеленых собратьев. Я стараюсь их зарисовать или запомнить, чтобы потом перенести на бумагу.

Я сделала несколько набросков и разных вариантов рисунков с деревьями и странниками для сборника В. Челнокова. Хотя сроки поджимали и отсутствие опыта сказывалось, однако первый шаг был сделан. Я начала понемногу осваивать книжную графику. Предварительно прочитав рукописи будущих книг, я, сначала робко, а затем все более уверенно, делала наброски, зарисовки-концовки… Их я относила Николаю Тихоновичу на утверждение, после чего уже смело приступала к завершению. Многие из рисунков выполняла в цвете. Так, шаг за шагом, я постигала искусство книжной графики. Работала я с интересом, с каждым днем все быстрее и увереннее, всякий раз открывая что-то новое для себя.

С тех пор и по сей день мне нравится придумывать рисунки к стихам, к определенному сюжету в прозе. Конечно, не всегда получается так, как задумано, как хотелось бы. Ведь мастерство в любой работе достигается с опытом, а опыт – это ежедневная практика, это и знание, и уверенность, и умение художника. Сейчас я смело могу сказать, что не одну и не две книги оформила, их количество  уже перевалило за сотню. И каждый раз мне радостно держать в руках новую книгу с моими рисунками и цветными иллюстрациями.

Да, все приходит с опытом. Спасибо тем женщинам, которые предложили мне сходить в
редакцию. Благодаря встрече с Николаем Тихоновичем я овладела, пусть еще не в совершенстве, книжной графикой, о чем раньше и не мечтала. Ведь каждый художник, познав что-то одно, стремится к другому – новому.

Николай Тихонович Кабушкин и сам обладает незаурядными способностями художника,
мастера своего дела. Он по-своему открыл мне новый мир – мир книжной графики. И теперь меня делает счастливой мысль о том, что мои иллюстрации в поэтических сборниках, сливаясь со строками стихотворений в единое целое, помогают читателю лучше понять идею произведения, раскрыть его смысл, почувствовать душу автора. Это единство произведения и иллюстрации замечательно описал великий художник Леонардо да Винчи: «Живопись – это поэзия, которую мы видим. Поэзия – это живопись, которую мы слышим».

И действительно, живопись и поэзия – как части единого организма, полноценно
существующие только в единстве, немыслимые друг без друга и неразделимые.
Искусство – это память времени. Ничто так не способно воссоздать время, остановить и восстановить его, как искусство.