Умственно отсталые

                1
      Северный холодный ветер неустанно продувал улицы города Ростова.  Качал голые ветки деревьев. Листья в скверах покрыли землю листвой, образуя оранжево – желтый ковер.  Прохожие, одетые в  теплые наряды, спешили по своим делам, отворачивая лица от ветра. Солнце пыталось проглянуть сквозь нахмуренные  плотные облака и согреть землю, но облака упорно закрывали землю от животворящего света. Даже автомашины, мчащиеся по дорогам, брызгая водой луж, недавно прошедшего дождя, потеряли яркие краски кузовов, потеряли свою красоту, были измазанные грязью. Зима приближалась, а осень прощалась со своим периодом жизни, передавая зиме свои красоты суровых облаков, голых веток деревьев, укутанных граждан в одежды, мокрую и измазанную грязью обувь. Заканчивалась «Пора очей очарованья».
Сергей Сергеевич, пенсионер,  в гараже помыл машину и от нечего делать занимался инструментом, укладывая его в привычном порядке. Поглядывал через открытые ворота на ненастную погоду и душе своей выражал недовольство: погодой, своей скукой, женой, за то, что не остановила его поход в гараж, темному небу за темные тучи, спине своей, за боль в позвоночнике и.... Много было причин недовольства. В общем, настроение было такое же пасмурное, как и погода. Хорошо, что есть сосед по гаражу. Он любил поговорить, и Сергей Сергеевичу задавал вопросы, странные, на которые сам и отвечал.
     Сосед появился в проеме ворот неожиданно и сразу заговорил:
     - Привет «профессор», все гребешь в гараже как курица в земле.
     - Привет, Захарович. Пришел посмотреть, чем я занимаюсь? Уверяю золота не выгребу, нет его здесь.
     - Зачем мне золото, Сергеевич? Мне своих «золотых» годков хватает. Без добавки тяжело давят на плечи.
     Захарович зашел в гараж, за руку поздоровался с Сергеевичем, и продолжил разговор:
     - Вот ты, Сергеевич, грамотный, университет закончил, техникум у тебя с красным дипломом, и жена у тебя техникум закончила, начальник, вот скажи, что это творит Украина. Своих же граждан на востоке «Градами» жарит! Вот скажи.....
Зазвонил мобильный телефон в кармане Сергеевича. Разговор прервался.
     Звонила жена, сообщила, что срочно с Сергеевичем хочет переговорить зять. И предупредила:
     - Ты только к зятю, Григорию, не «прикалывайся», не раздражай, он один с внуком к нам приходит.
     Зять с шестью десятками лет «за плечами», плечистый и располневший, он энергичный предприниматель, занимается коммерческой деятельностью. На своей фирме «ОбрВод» является генеральным директором. Численность фирмы – он сам. Для работ использует подрядчиков.  Воспринимает все свои дела и слова за истину, не подлежащую критике. Увлеченно занимается стройкой загородной дачи, чем очень гордится. «Каждый порядочный человек по-умному должен иметь приличную дачу за городом для отдыха» - утверждал Гриша. «А у меня с женой нет дачи загородной, значит, Григорий, мы непорядочные?....» – спрашивал Сергеевич. «Ну! Что вы глупости говорите. Надо по-умному понимать слова….» – смущенно говорил Григорий. Выразительные глаза жены останавливали Сергеевича и полемика переходила в нейтральную зону. Сын зятя, Платон, ему 14 лет, получил паспорт и учился в школе, и это обстоятельство пробуждало время решать вопрос о дальнейшем его образовании. И в этом вопросе между зятем, дочерью, и Сергеевичем возникали разногласия…..
     - Все, Захарович, разговор окончен, повелевают идти домой, – сообщил Сергеевич новость своему гостю, и стал запирать гараж.

                2

     Когда Сергеевич вернулся домой, зять Григорий Геннадьевич сидел в зале на  диване в обычной позе: откинувшись назад, положив локти на спинку; широко расставив ноги, объемная часть талии помещалась между ног и лежала на диване. Очевидно, ему нравилась такая поза, которая, по его мнению, придавала ему значимость и солидность предпринимателя. Выражение лица его было настороженным и решительным. Прическа:  седой волос коротко подстрижен, и торчал «ежиком».
     - Что случилось Григорий Геннадьевич?
     - Ничего не случилось.....
     - Тогда почему вид хмурый, словно дождевая туча?
     - Хочу серьезно поговорить с вами, и остановить этот «беспредел».
     - Ай, ай! Какой же это «беспредел» учинили я и твоя теща?....  Давай, Гриша, давай говори, выкладывай «беспредел», слушаю,- Сергеевич сел рядом на диван и приготовился слушать.
     Григорий поудобнее уселся, от чего недовольно заскрипел диван. Коротко потянул воздух через нос, он всегда так делал, когда наступал момент решения важного вопроса. Слегка наклонил вперед голову и наконец, заговорил:
     – Вот что я хочу сказать…., – вновь, коротко, потянул воздух носом, продолжал, – перестаньте рекомендовать моему сыну  Платону идти учиться в техникум, и утверждать, что туда можно поступить без экзаменов. Вы понимаете, что это такое. Ведь надо по-умному думать. Я требую...., настаиваю, прекратите глупую агитацию. В институт ему надо поступать учиться  и я к этому стремлюсь. Я плачу большие «бабки» (деньги) трем репетиторам для подготовки Платона в институт. Не мешайте мне из него делать человека! Иначе....– Григорий вновь потянул носом воздух, и продолжил свою мысль, – ...., иначе я прерву всякие отношения с вами, чтобы оградить сына от пагубного вашего влияния. Я уже сказал, что я из Платона хочу сделать человека, а вы мешаете мне в этом деле.
     – А-а-а, что, Григорий, Платон не человек? Если после техникума пойдет учиться в институт, это изменит что-либо в обучении Платона?
     – Не говорите глупости. Ведь вы знаете, о чем я говорю. Он ребенок еще, и человеком может стать только  после окончания института или университета!
     – Понятно, Григорий. Теща твоя, моя жена Валентина, не человек?
     – Не можете вы, Сергеевич по-умному разговаривать. Не хотите обстановку понимать. Повторяю, не мешайте мне из Платона делать человека! Я Вам «стопудово» и однозначно говорю, что Платону нужно учиться в институте! Не можете понять, что в техникумах учатся и оканчивают его только дебилы! Вы, что этого не понимаете?
     – Трудно такое слово понять. Это, что же? преподаватели студентов этому учат?! – Спросил  Сергеевич.
     – Вы Сергеевич без глупостей не можете и не понимаете, что там и преподаватели такие же, как и студенты. Я не хочу, чтобы моего сына «дебилизму» учили.
     – Что-то ты, Григорий, и меня в особый разряд преподавателей зачислил. Получается, что я, преподаватель колледжа, студентов учу умственной отсталости, то есть, по твоему суждению учу их «дебилизму».
     Наступила пауза. Сергеевич видел, что Валентина теряет спокойствие и скоро «грянет буря». Она на Григория смотрела с удивлением и в то же время с обидой.
     Наконец ее молчание закончилась:
     – Значит, милый мой зятёк, меня, окончившую химико-технологический техникум, обзываешь «дебилкой» в моей хате. Как ты посмел?! Значит, моя дочь, а твоя жена, рождена от «дебилов»? Ты когда говоришь, думаешь, что говоришь?....
     Григорий хотел ей возразить, но было уже поздно, Валентина опередила:
     – А не послать тебя, мой дорогой, туда, куда посылают русские люди,.... на трехвалентный химический элемент! Ты, что пришел меня оскорблять? ......
     – Хватит, хватит ! – Вступил в разговор Григорий, вставая с дивана и осматриваясь по сторонам., – Я ухожу. Так еще никто меня не оскорблял. Я разорву всякие отношения с вами. Я не позволю препятствовать моему сыну стать человеком и выслушивать глупости. Я все делаю по-умному, не мешайте!
     Григорий поспешно вышел в прихожую, оделся и вышел из квартиры. Слышны были его тяжелые шаги по бетонным ступенькам лестничных маршей. Затем громко хлопнула стальная дверь подъезда дома.
     Валентина закрыла дверь квартиры на железную щеколду, вошла в квартиру и остановилась против мужа, смотревшего на неё.
      – Надо же каков диктатор. Мнение его сына, молодого человека с паспортом,  и его желание для него ничего не значит! По ум-но-му, –  передразнила Валентина зятя, – деби-и-лы....., как будто в институт дебилам путь закрыт.
 Затем ушла в другую комнату, легла на кровать вниз лицом и заплакала.

                3

     Сергеевич подошёл к лежащей на кровати жене. Валентина утопила лицо в подушке, плечи вздрагивали, и подушка услужливо вытирала слезы, впитывая их в себя, словно разделяя горечь души с хозяйкой. Валентина почувствовала, что подошел муж и прошептала:
     - За что? за что? Меня отлучают от внука и дочери, - и плечи вновь задрожали, словно осенние листья на холодном ветру.
     Сергеевич покинул комнату, он понимал, что никакие слова и убеждения не смогут смягчить бушующий океан души. Души, любящей и дочь и внука. Валентина приняла внука на руки со дня рождения. А внук, этот маленький человечек, живой и только впервые вдохнувший воздух был на руках своей бабушки. Валентина трепетно охраняла ворота в жизнь от случайных неурядиц, она хранила новую жизнь. Прониклась любовью к внуку, и теперь из-за разногласий в  методе получения образования, такой скандал, такая ненависть тех для которых Валентина положила столько любви, внимания и забот. Теперь она дебилка, умственно отсталое существо. Враг! За что!
     Валентина продолжала лежать вниз лицом и волны душевной боли подымались и накатывались на берега бессердечной жестокости зятя и дочери. Накатывались волны и разбивались, рассыпались в мелкие брызги и вытекали слезами из страдающей души. Разум искал причины вины. Сознание говорило: «За что такое отношение? Почему дорогие мне люди не понимают, что наносят и себе душевные травмы. Закон причинно-следственных отношений коснется и их, когда они, достигнув такого же возраста, как и я, получат такое же отношение к себе, как сейчас отношения  коснулись меня. Ведь пример заразителен, и дети унаследуют опыт родителей».
     Мысли волновали сердце, оно из последних сил билось, спасая жизнь живого тела, и новые волны боли бушевали в душе. Они принесли простую фразу из зарубежного фильма: «Наконец то, у дочери родился человек, который отомстит ей за меня». Только не было у Валентины желания  отмщения, ее волновала судьба дочери и внука в будущем, и это только усиливало боль души.
     Наконец вступили в свои права защитные действия разума и постепенно стали отключать сознание Валентины. Слезы перестали течь из глаз, и она заснула, что бы проснуться уже в новой жизни с новой раной в душе, которая будет еще долго болеть и вызывать слезы…….
     На дворе пошел дождь. Крупные капли били по стеклу и растекались тонкими ручейками. Ветер порывистый и сильный качал голые ветви, словно хотел их сбросить со стволов деревьев. Время зимы приближалось и приближало "Вечное блаженство" Валентины.
     А жизнь продолжалась, повторяя все горечи в жизни людей, как будто посланное богом проклятие за единственное съеденное яблоко познания.